Ослика Юа в лесу не любили. При случае его ловили в кустах и давали по ушам, от чего они становились длинными и красными. Однажды его поймала бешеная белка и отгрызла хвост, который пыталась переделать в сумочку “Луи Виттон”. Периодически ослика травили разной гадостью иностранного производства, а потом говорили: “А не фиг жрать всякое японское гавно втихаря”. В конце концов, пришел медведь Винни-Нах и чуть не вломил ему по самое конституционное большинство.
Чем дальше продолжалось это безобразие, тем более меланхоличным становился Юа. Он сторонился людей, изучал историю своего домика и подружился с пчелой Майя, которая на поверку оказалась самцом. Тогда ослик решил устроить зверям праздник и объявил выборы царя зверей. Сгоряча ему опять чуть не вломили, а потом решили подождать, чтобы добить всем кодлом. И белку привлечь.
Винни-Нах был правильным медведем и очень любил есть газированный мед. С ослом у него вышла непонятка на одной из лесных полян, куда как-то ночью завезли немерянное количество наколотых апельсинов. Винни-Нах подозревал, что звери обкурились какой-то дряни, поскольку весь лес колбасило. Думал, что попустит, однако когда ослика сделали царем зверей, он понял, что вставило отнюдь не по-детски… Тем не менее, Винни-Нах решил сделать ослу подарок. Типа на День рождения. Он сначала хотел подарить ему ночной горшок без меда. Чтобы Юа мог туда испражняться обращениями к нации. Или класть (вынимать) свой рейтинг. Но потом круто обломался. А на фига ему горшок? “Подарю я ему, на, большой коалиционный шарик”, – подумал медведь и сделал это. Забил косяк, взял большой резиновый бело-оранжевый баллон и стал дуть.
Белка была нервная, поскольку завязала хвост вокруг головы. Прическа, сука, получилась знатная, но неудобная. Она, как и Винни, давно хотела вломить ослику, которого за глаза называла ишаком, промеж рогов. Но решила подождать, пока у него они (рога) вырастут и в очередной раз отпадет рейтинг. Заметив Винни-Наха, терзающего гигантский баллон, белка заподозрила недоброе. Она всегда чувствовала приход маленького полярного зверька с пушистым хвостом. “Счас, сука, будет украинский разрыв”, – решила смелая белка. Подкравшись к доброму, но порядком уставшему Винни, она стала выкладывать длинную дорожку, справедливо полагая, что медведь поведется на этот нехитрый, но коварный фокус. Винни с шарами (в процессе надувания у него их почему-то оказалось два), действительно присел на дорожку, а затем повелся. “Есть!”, – подумала белка, когда в лесу ощутимо грохнуло. Зверей круто вставило от выхлопа.
Ослик Юа, которому медведь все-таки притаранил остатки баллона, задумчиво посмотрел на себя в зеркало, привел в порядок уши и спросил: “А какого цвета был шарик?”. “Бело-оранжевый”, – сказал Винни-Нах и задумчиво ковырнул лапой. “Надо же, мой любимый цвет, – промычал ослик и выкатил свой подбородок. – А какого размера?”. “Охрененный!”, – коротко описал габариты шара Винни и опять посмотрел на лапу. Типа, счас его пере…тянуть или попозже? Решил дождаться итогов лесного голосования. “Мой любимый размер”, – мечтательно закатив глаза, сказал ослик Юа и в очередной раз что-то издал. Вот так, периодически поиздывая, он и стал главным пропагандистом леса. За это его не любили все. Даже те, кого он пропагандировал.
Большое зло на него затаил бобер. Его, как и осла, в лесу не любили. Считали чересчур хитросделанным. Поэтому одевали в военный костюм и били. Опухнув от побоев, бобер решил вступить в военный альянс НАТО и с этой целью завел модную на западе щетину. Но тут его вставила белка, пообещав отменить призыв молодых бобров на военную службу. Небритый натовский бобер изгрыз от злости плотину и настучал ослику Юа. Ослик, как всегда, не въехал в тему, и началось типичное для зверья единение команды единомышленников.
Заяц работал в СБУ, и поэтому его били и свои, и чужие. Но Заяц не огорчался, поскольку у него был друг Косой, и они на пару выставляли на бабки ядерные станции. От бабла и радиации они опухли как бобры, хотя в НАТО вступать не собирались. Потом их поймали и били. Как выяснилось, свои.
Кролик (не путать с Зайцем) не тырил уран, как некоторые его коллеги по партии, и поэтому вырос мутантом. От мутации у него обострился ум и зубы, что привлекло к нему самое пристальное внимание ослика Юа. Не въехав, как всегда, в ситуацию, он решил, что именно кролик должен представлять нацию во внешних сношениях, поскольку, как известно, кролики отличаются повышенной сношаемостью. За границей леса кролика не били, поскольку он быстро бегал. Иногда его имели европейские коллеги, но он прикинулся вундеркиндом, и от него отстали. А толку нет. Сказали зайти попозже. Лет через двадцать. Если доживет.
Кошак был толстым и красивым. У него имелась золотая приватовская цепь, и он рассказывал ослу на ночь юридические сказки с хорошим концом. Его уже давно собиралось бить всякое зверье, но кошак, сука, был пушистым. Тогда его поставили на счетчик и решили гасить позже.
Лошадь никто не бил, поскольку она была старой. Ослик, который чувствовал в ней родственную душу, сделал ее главной по безопасности леса. Часто ночью в лесу раздавалось душераздирающее ржание. Это лошак отпугивал потенциальных террористов, которых никто не видел, поскольку они передвигались скрытно.
И тут наступили выборы. Звери, обкурившись пропаганды, решили вломить всем, поскольку выполняли программу «Животные за чистую политику».