С вхождением 1 января в Евросоюз Румынии и Болгарии в центр внимания попадает Черное море, стратегическое пространство, где сконцентрированы многочисленные сферы интересов российско-европейских отношений. Это море не слишком много значит для европейского сознания. Последний раз оно вызывало страстный интерес в наших столицах в 1854 году, во время Крымской войны, когда Наполеон III и королева Виктория бросили свои войска на Севастополь, пишет «Le Monde»…
Тем не менее, именно в этой зоне сегодня ставятся важные вопросы: об экспансии демократических норм, будущем газовых потоков, урегулировании различных территориальных конфликтов, стабильности на юго-востоке Европы и на Кавказе, нелегальной миграции, торговле оружием и наркотиками.
Вслед за Средиземным и Балтийским Черное море становится третьим европейским морем со своим набором проблем и возможностей. Во время холодной войны эта зона была поделена между коммунистическим блоком, которому принадлежала наиболее протяженная береговая линия от Грузии до Болгарии, и Турцией на юге – членом НАТО с 1951 года.
Отступление России
Потрясения, вызванные падением Берлинской стены, исчезновением СССР в 1991 году, а затем «революциями» в Грузии (2003) и на Украине (2004), кардинально изменили расклад сил. Для России, захватившей «теплое море» в XVIII веке, во времена Екатерины Великой, речь идет о существенном геополитическом отступлении.
Участок, контролируемый в настоящее время Москвой, ограничивается узкой полоской берега между курортным городом Сочи, где находится летняя резиденция президента Путина, и Азовским морем на границе с Украиной. Соглашение о дислокации Российского военного флота в Севастополе действует до 2017 года. Владимир Путин выразил желание продлить договор аренды, но этот вопрос пока остается открытым.
Румыния и Болгария, став членами НАТО, хотят разместить на своей территории американские военные базы. Грузия стремится войти в Североатлантический альянс. Украина недавно заморозила процесс вступления в НАТО, но Москва уже расценивает ее как партнера, на которого нельзя положиться из-за его поворота к Европе.
«Замороженные конфликты»
Черное море – территория, испещренная «замороженными конфликтами», в решении которых Европейскому союзу принадлежит маргинальная роль. Речь идет о сепаратистских регионах, которые поддерживает Москва, введя туда войска. В Абхазии с 1994 года находится миротворческий контингент ООН – единственный случай на территории бывшего СССР. ОБСЕ в течение нескольких лет пытается выступать в роли посредника в Южной Осетии и Приднестровье. Евросоюз в конце 2005 года предпринял, не без возражений со стороны России, инициативу по организации наблюдательной миссии на границе Приднестровья и Украины.
Пространство вокруг Черного моря превратилось в зону конфронтации двух противоборствующих концепций: «евроатлантической «, которую отстаивает в США лоббист Брюс Джексон, имеющий доступ в администрацию Буша, и пророссийской, или «евроазиатской», разрабатываемой в Москве сторонниками националистической власти, использующей газ в качестве средства давления.
Европейцы содействуют, не особенно заботясь о равновесии, этому противостоянию. Председательствующая в Евросоюзе Германия заявила, что Черное море станет одним из приоритетов в ближайшие шесть месяцев, как и отношения с Центральной Азией в качестве источника энергоресурсов, альтернативного России. Берлин ведет речь о «соседской политике» Европы по отношению к черноморскому региону.
С 1993 года осуществляется европейский проект транспортного коридора Европа – Кавказ – Азия (Traceca), направленный на создание нового «Великого Шелкового Пути», главным образом в энергетической сфере, который должен связать Центральную Азию, Закавказье, Черное море и Центральную Европу. Но результатов строительства пока не видно.
Один из вопросов касается проекта газопровода «Набукко», связывающего крупное азербайджанское месторождение Шах-Дениз с Венгрией через Грузию, Турцию, Болгарию и Румынию, минуя Россию.
В июне 2006 года Европа дала согласие на его строительство. Российская компания «Газпром» стремится нейтрализовать потенциальную конкуренцию, добиваясь, чтобы газопровод «Голубой поток», связывающий Россию и Турцию по дну Черного моря, был соединен с «Набукко». Выбор европейцев будет иметь важные последствия. Финансирование строительства «Набукко» (порядка 4 млрд. евро) зависит от нефтяных компаний и в настоящий момент не гарантировано.
«Мягкая война»
Продвижение «евроатлантической» концепции привело в последние годы к появлению множества региональных организаций, в различной степени патронируемых Соединенными Штатами: ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия – 1997), «Сообщество демократического выбора» (2005) и, наконец, «Черноморский форум диалога и партнерства» (июнь 2006) под эгидой румынского президента Траяна Басеску.
Последний живо интересуется стратегическими вопросами, касающимися Черного моря, о чем он имел возможность рассказать Джорджу Бушу в Овальном кабинете Белого Дома в марте 2005 года, вскоре после своего избрания. Россия, не входящая ни в одну из этих структур, особенно негативно отнеслась к созданию «Черноморского форума», финансируемого американскими фондами.
Получив доступ к Черному морю, Евросоюз будет вынужден с большим вниманием относиться к царящей в регионе напряженности, тогда как раньше роль «защитника» чаще брали на себя США – что укрепило уверенность России в том, что она является объектом масштабного плана огораживания. Но Москва, со своей стороны, не выполнила взятые на себя в 1999 году обязательства по выводу всех своих войск из Грузии и Приднестровья.
Европейские страны должны активнее действовать, особенно в Грузии, где с сентября введено российское эмбарго, направленное, по всей видимости, на дестабилизацию демократически избранной власти. Проблема Приднестровья, проведшего в сентябре референдум о «независимости», приобретет еще большую остроту, если Молдавия обратится за помощью к Европе.
В июльской статье «Мягкая война для Восточной Европы» (The Soft War for Europe’s East) Брюс Джексон изложил американское видение «великого Черного моря», где «продвижение демократии» будет противопоставлено «реваншистским» амбициям Москвы.
В этом регионе цели и ценности Запада и России несовместимы, утверждает Джексон. Именно здесь, подчеркивает он, «впервые через 150 лет после осады Севастополя, в первые десятилетия XXI века будут определены отношения России и Европы».
Утрированная картина? Соединенные Штаты прикладывали все усилия, чтобы сделать Черное море ключевой зоной транспортировки газа из Центральной Азии в обход России. Нефтепровод БТД, связывающий Азербайджан и Турцию, так же как и газопровод БТЭ между Баку и Эрзерумом (Турция) – плоды этой политики. Сталкиваясь со столь важными проблемами, европейские страны используют лишь малую часть имеющихся средств и отчаянно пытаются сформулировать стратегически ясную позицию, которая выходила бы за рамки недавнего расширения.
Перевод — «ИноПресса»