Воля президента превыше всего

Первый заместитель главы парламентского Комитета по вопросам правосудия Николай Онищук производит хорошее впечатление: когда он раскладывает по полочкам ту или иную проблему, даже не возникает сомнений, что все так и есть на самом деле. Опытный юрист и сдержанный политик, Николай Васильевич является как раз тем человеком, который без лишних эмоций сумел объяснить щепетильные нюансы контрассигнации.

Николай Васильевич, почему, казалось бы простая процедура визирования Кабмином президентских актов вызвала такую бурю эмоций?

— Надо отметить, что институт контрассигнации не возник только сейчас. Он существовал еще в «теле» Конституции редакции 1996 года. Это была «спящая статья». Кстати, перечень оснований для контрассигнации тогда был значительно шире — сейчас это четыре пункта, тогда — более восьми. Но потребности в них не было ex officio — в силу статуса, прямой подчиненности министров и премьер-министра президенту, их назначавшему. Все его указы, поручения и акты принимались к исполнению немедленно.

Сейчас в связи с изменениями в Конституцию, когда правительство утратило эту пуповинную связь с Президентом, естественно, контрассигнация приобрела иное звучание. Она стала инструментом взаимодействия Президента, обладающего определенной правоспособностью, и правительства. Именно у правительства (собственно, как было и раньше) находятся все инструменты материального, финансового и иного обеспечения реализации указов Президента — если они требуют такого обеспечения. Поэтому существует институт контрассигнации, когда акт, изданный Президентом, подлежит визированию правительством или, точнее, правительственными служащими. Премьер принимает к сведению, а профильный министр отвечает за исполнение.


А те семь указов Президента, которые были возвращены Кабмином, действительно все соответствуют положениям Конституции о контрассигновании?

— Да, речь шла именно об указах Президента, обозначенных четырьмя пунктами, содержащимися в части 4 ст. 106 Конституции Украины. И главная причина, почему возникло нервное напряжение, — становление новых отношений на практике. Ведь писаное право существовало и существует, а практические механизмы еще не сложились. И когда мы подошли к практической реализации парламентско-президентской формы правления, то увидели несовершенство моделей законодательного и в том числе конституционного регулирования этих вопросов.

Закона о Кабинете министров нет, в Конституции тоже не указано, в каком порядке и в какой последовательности происходит контрассигнация. Попросту не выписана технология. Ее наличие — вопрос политической культуры, но здесь тот случай, когда мяч на стороне правительства. Пожалуйста, чем раньше будет внесен в парламент закон, где будет детализирована эта процедура, тем быстрее мы получим легальную и детально прописанную схему контрассигнации.


Так все же, кто был юридически прав в этом конфликте?

— Несомненно, отсутствие детальных процедур, предусмотренных законами, позволяет и той, и другой стороне ссылаться на некую правовую логику. И здесь очень сложно сказать, кто прав, а кто — нет. Но совершенно очевидно, что позиция Президента является более сильной. Ведь воля главы государства не зависит от воли министров! Если бы эта воля подлежала согласованию с точки зрения самой модели конституционного устройства, имел бы смысл тот сыр-бор, который развернулся. Но поскольку речь идет о том, что правительство просто должно обеспечить реализацию полномочий Президента, процедура уже не имеет столь важного значения.

В статье Конституции прямо указано: «указы, изданные президентом», — и на самом деле это уже вопрос Секретариата Президента, как этот указ препроводить правительству, он определяет, в каком порядке правительство с ним знакомится — до опубликования, после, кто ставит подпись, кто заверяет и так далее. Это на самом деле формальности, и я сожалею о том, что два секретариата не проявили такого важного качества, как правовая культура. По крайней мере, предмет таков, что он должен был быть согласован на уровне исполнителей.

Президент и премьер должны хорошенько высечь своих подчиненных. Государственные служащие должны действовать только в соответствии с принципами, определенными законами. Таких положений — возвращать акты Президента, изданные в рамках его полномочий, ни в одном законе найти нельзя. И поэтому руководители обоих секретариатов должны были договориться относительно того, как следует действовать, не придавая процедуре такого вызывающего публичного характера.


Тем не менее, проблема вышла на публичный уровень. Не получится ли так, что в условиях непрописанности процедур прецеденты в отношениях ветвей власти будут устанавливаться по принципу силового давления: кто победил — тот и прав?

— Я не склонен гипертрофировать последствия и прогнозировать резкое ухудшение отношений Президента и премьера, конфронтацию двух центров власти. Эпизод символический, и, полагаю, он достаточно быстро будет забыт. Справедливости ради следует сказать, что нынешний Президент страны не хочет активно использовать свои полномочия, как это было до него. Президент из иного теста, и к его заслугам относится либерализация политического режима как таковая. То есть мы всегда по инерции связываем порядок в стране исключительно с сильной властью, с сильной рукой. На самом деле страна должна быть сильна своими законами и умением всех им подчиняться. Мне кажется, Президент как раз и призывает всех подчиняться законам, а не ему. Именно поэтому и реакция Президента была достаточно спокойной, и реакция премьера, что мне нравится, тоже была достаточно взвешенной. Возможно, еще не все чиновники понимают логику и содержание происходящих процессов и, как всегда, стараются сделать для своего руководителя больше, чем он желает. Но модель определена, с моей точки зрения, она достаточно эффективна и может работать. А то, что говорят о необходимости переходить к парламентской республике… Наверное, все же это крайняя точка зрения. Решая проблему монополии президентской власти, мы можем создать парламентскую деспотию, когда парламент будет решать так, как раньше это делал Президент. Поэтому сначала нужно научить людей жить в режиме баланса, выполнять законы, а какая будет потом модель — не имеет значения.


Должен ли Кабмин не глядя подписывать все акты главы государства, ведь Президент может и ошибаться?

— На самом деле тут существуют ограничения, и правительство может защитить себя от Президента, если его решения выходят за рамки конституционных полномочий. Прежде всего, правительство и парламент являются субъектами конституционных отношений, я имею в виду Конституционный суд. Они могут обратиться туда и любой акт Президента, который, по их мнению, выходит за рамки его полномочий, обжаловать. Это формальные процедуры.

Есть неформальные процедуры, когда стороны садятся за стол на уровне экспертов, руководителей служб, договариваются, и какой-то акт просто отзывается, это нормальная практика. Ведь Президент — не профессиональный юрист и не должен разбираться в тонкостях профессии, вполне может быть, что какой-то документ может оказаться на грани полномочий.

Кроме того, Президент сам использует конституционные способы. Ведь правительство тоже может ошибаться, и глава государства приостанавливает его акты, отправляет их в Конституционный суд — уже два таких примера у нас есть. Мне это нравится, это и есть система противовесов, в которой мы должны научиться жить.

Еще один важный момент. Из тех четырех пунктов Конституции, которые говорят о контрассигнации, один достаточно широк — тот, где идет речь о СНБО, главой которого является Президент. И толкование его таково, что Президентом издаются акты во исполнение решений СНБО. Но вдумайтесь: членами Совета являются премьер-министр, министр финансов, министр юстиции… Априори люди такого уровня обязаны думать о национальной безопасности и обороне, а не об обороне интересов «Нашей Украины» или Партии регионов. Если они смешивают эти понятия, то это плохо для госудрства. Конечно, можно предположить, что на заседании Совета может быть принято решение, которое не будет поддержано премьером или кем-то из министров. Но я уверен, что и Президент, и премьер — и мне импонирует позиция Януковича в этом вопросе — такие случаи исключат. Главное, что можно извлечь из недоразумения с контрассигнацией, — оно стало поводом для многих задуматься о том, что страна уже имеет другую форму правления. Важно четко понять, где начинается чья-то сфера ответственности и где она заканчивается. И даже допуская несовершенство конституционной конструкции, которую тоже создают люди, мы в итоге выйдем на четкое разграничение полномочий и ясное их понимание.

Беседовали
Ирина Гаврилова, Дмитрий Заборин, Александр Юрчук

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам