Пролече хорватского патриарха

Во время недавнего визита в Украину президента Республики Хорватия Стипе Месича и его переговоров с украинским коллегой Виктором Ющенко стороны договорились рассмотреть и подписать соглашение о либерализации визового режима при пресечении границ двух стран. Для Киева это вопрос болезненный. Он, как одна из лакмусовых бумажек, показывает готовность Европы к «возвращению в ее лоно Украины». И в этом направлении любой шаг приветствуется. Хорватия – не исключение, несмотря на то что она сама только подбирается к порогу Европейского Союза. Кроме того, очень много украинцев — не против отдохнуть на морских курортах Хорватии и Черногории, но визы тормозят желание.

Для 70-летнего же Стипе Месича этот вопрос – вообще не вопрос, а часть его жизненного и политического кредо, которое дает все основания считать его чуть ли не самым успешным политиком бывшего социалистического лагеря, который не потерялся в бурных водах трансформации «самого прогрессивного строя». Более того, Месич не только не потерялся, но и стал символом демократизации своей страны. Визитной карточкой ее политики, направленной на приобщение Хорватии к европейским и общемировым ценностям. Это удалось разве что Альгирдасу Бразаускасу из Литвы: из коммунистического стать еще и капиталистическим признанным лидером. При Месиче Хорватия сделала стремительный шаг от политики авторитаризма, замешанного на этническом национализме, проводимой его предшественником на посту президента, «отцом хорватской независимости» генералом Франьо Туджманом, к почти идеальной демократии парламентского пошиба. Президент Хорватии теперь – местная «английская королева», которая рекомендует политику и представляет страну на внешней арене, но все решает правительство. Противоречия, конечно, возникают, но в отношении базовых ценностей и магистральных направлений движения страны между политиками и между политиками и обществом достигнут консенсус. Спорят о средствах, но не о путях.

Происходит это, повторюсь, во многом благодаря личности Месича, который уже во второй раз, в начале этого года, стал президентом своей страны, опередив свою соперницу, ставленницу правых, вице-премьера Ядранку Косор почти вдвое (66% против 34%). И это, в общем-то, тоже своеобразный феномен хорватской политики. Учитывая тот факт, что, по общему мнению хорватских специалистов по электоральным полям, у Месича нет стабильной команды, нет раскрученной партии, финансов и т. д. и т. п. Зато у него есть то, чего нет у его соперников, — любовь простого народа, далекого от схем высоколобых и заумных загребских интеллектуалов. Впервые это дало о себе знать в 2000-м году после смерти Туджмана. Тогда он победил впервые. Неожиданно для многих. Правые либералы и левые социал-демократы выдвинули своего единого кандидата Дражена Будишу, респектабельного политика, имеющего и разработанную программу действий, и профессиональную команду спецов. А Месич вел кампанию предельно просто. Он приходил либо в свое любимое кафе «Чарли» в Загребе, либо в любое другое такое заведение, брал бокал-другой любимого пива «Карловачко» и вел «задушевные беседы» с простыми (или не очень) завсегдатаями. А ТВ демонстрировало эти разговоры на всю страну. И на глазах электората, а на самом деле, на глазах простых обывателей-избирателей в споре рождалась истина: как жить, с кем дружить, что мешает нормально развиваться и что нужно сделать, чтобы стало лучше.

И это при том, что сам Месич не может четко определить свою, собственно, политическую идеологию или партийную принадлежность. Он одновременно и либерал (во внешней политике однозначно за вступление Хорватии в ЕС и НАТО), и социал-демократ (в вопросах приватизации), и радикал (в отношениях с Гаагским международным трибуналом и наказании преступников), и националист (сторонник независимости Хорватии, боролся за это всегда) и интернационалист (сторонник предоставления широчайших прав национальным меньшинствам, возвращения изгнанных из страны сербов).

И такая мировоззренческая и политическая многослойность была присуща ему всегда. Родился Месич 24 декабря 1934 года в Ораховице, закончил юридический факультет Загребского университета, и социалистическая родина сулила ему неплохую политическую карьеру. В 1965 году он стал самым молодым депутатом парламента Хорватии в составе СФРЮ. В том же году он познакомился и с Франьо Туджманом. Вместе с ним за участие в движении за равноправие Хорватии в Югославии, так называемом «хорватском пролече» (весне), в 1971 году попал на год в тюрьму. О социалистической карьере надолго пришлось забыть, и после выхода из-за решетки Месич успешно занимался юридической практикой.

В политику вернулся уже на рубеже 80-90-ых годов, когда социалистическое будущее под сомнение поставили все республики бывшей Югославии. Месич вступил в движение Хорватское демократическое содружество (ХДС) Франьо Туджмана, превратившееся в партию, возглавил ее исполком. После первых демократических выборов в 1990 году возглавил правительство Хорватии, вошел в Президиум СФРЮ и с июня до декабря 1991 года возглавлял его, став таким образом последним президентом федеративной и единой Югославии. После распада Югославии возглавил Сабор – парламент независимой Хорватии, президентом которой стал его однопартиец и начальник по ХДС все тот же Туджман. Был на этом посту до 1994 года, когда начались известные югославские войны всех против всех. Президент Сербии Слободан Милошевич создавал с помощью оружия «Великую Сербию» и «породил» в Хорватии «Республику Сербскую Краину» и «Сербскую Республику Боснии» в Боснии и Герцоговине (БиГ). Франьо Туджман тоже выступил за расчленение БиГ, создав там хорватский анклав в статусе республики – «Герцег-Босну». Началась кровавая междоусобная война, унесшая сотни тысяч жизней и сделавшая беженцами население целых регионов.

Месич выступил против расчленения БиГ и окончательно поссорился и с Милошевичем, и Туджманом. Ушел в отставку. Но уже в 1993 году, когда власть Милошевича казалась незыблемой, Месич сказал ему, что тот будет свергнут после народного восстания. В интервью российским «Известиям» сам Месич рассказал: «Я пытался предостеречь Милошевича, говорил, что он плохо кончит. «Что ты делаешь, Слобо? — сказал я ему. — Ты что, со всем миром воевать собрался? Но для этого тебе надо мобилизовать в армию два миллиона сербов. А если ты мобилизуешь два миллиона, сербы поднимут против тебя восстание. Тебя свергнут, а потом повесят. Я только прошу тебя, Слобо: когда тебя будут вешать, вспомни эти мои слова». Ошибся он в одном: восставшие на чужие деньги сербы Милошевича не повесили, а отдали в суд в Гаагу, обменяв, как живой товар, на возможные льготы для страны…

Удивительна и роль Месича в развале Югославии. Как чешский диссидент Вацлав Гавел, сначала возглавлявший Чехословакию, а потом ставший президентом независимой Чехии, диссидентсвующий хорват Месич тоже, как мы помним, последним возглавлял единую Югославию. О его роли на этом посту хорватских журнал «Глобус» писал: «Возбуждающая диверсантская миссия Месича в Белград, куда он заслан как последний президент распадающейся Югославии». Сам же объявленный «агентом Загреба» Месич об этом сказал так: «Югославия распалась потому, что между ее народами было больше различий, чем сходства». По Месичу, в СФРЮ практически в одночасье исчезли три «кита», ее державшие вкупе: умер харизматичный Йосип Броз Тито, отстаивавший федеративное устройство, распался интернациональный Союз коммунистов, а интернациональная армия Югославии была «приспособлена» Милошевичем для агрессивной политики создания «Великой Сербии» и от нее отшатнулись все республики, создавая свои воинские формирования. А страна в итоге распалась…

Свою книгу мемуаров о том периоде он сначала издал под названием «Как мы разрушили Югославию», а уже ее второе издание озаглавил «Как была разрушена Югославия». Существенную и принципиальную правку он объяснил просто: «Да я с самого начала, когда решал вопрос с заголовком книги, собирался следовать объективному подходу: «Как была разрушена Югославия». Но потом согласился с предложением своих друзей: подчеркнуть в названии, что каждый внес свой вклад в исчезновение этой страны. А во втором издании я изменил подход: пусть читатель сам решает, кто на самом деле разрушал Югославию». А потом добавил: «Моя роль в Белграде была такой: добиться мирного, политического договора о переустройстве Югославии, попытаться мирным путем завершить процесс достижения республиками независимости, поскольку общая страна больше не могла существовать ни как федерация, ни как конфедерация. Но процесс должен был быть управляемым, требовались экономические и политические механизмы на этот переходный период. Однако добиться этого было невозможно, поскольку Милошевич всеми силами стремился к войне. А войну, к сожалению, я не смог предотвратить». В этом Месич, кстати, похож на еще одного деятеля тех времен – первого и единственного советского президент Михаила Горбачова. Но если Гавел и Месич понимали, чего хотят их народы, и потому остались в истории своих стран созидателями, то Михаил Сергеевич навсегда останется разрушителем. И для СССР, и для России…

После разрыва с Туджманом Месич создает свою партию – Хорватские народные демократы (ХНД). После ее раскола в 1997 году вступил в либерально-центристскую Хорватскую национальную партию (ХНП) и возглавил ее загребскую городскую организацию. В том же году он добровольно откликнулся на призыва Международного суда в Гааге, где дал показания о преступлениях в БиГ. Так и дожил до президентских выборов 2000 года. И тогда ему поверил народ.

Месича справедливо считают знатоком всех балканских вопросов и проблем. И хорошим прогнозистом по этой же тематике. И не только потому, что он лично знал и знает многих деятелей в бывших югославских республиках. Месич четко уловил, что народы бывшей СФРЮ в большинстве своем просто хотят мирно жить, как и народы соседствующих с ними благополучных европейских стран. Кроме того, он четко понимает, как опасен национализм в многонациональных республиках бывшей Югославии. И как губительны для сознания людей лозунги «Хорватия (Сербия и т. д. – подставить нужно название) – превыше всего» или «Хорватия — для хорватов». Потому что за ними после кратковременного ослепления суперпатриотизмом обычно стоят кровь и страдания представителей других национальностей. И тех, кто из «коренной национальности» погиб или пострадал в бойне за «очищение родной земли».

В Хорватии есть «своя» такая проблема – это сербы. За время военных действий в средине 90-ых из 600-тысячного сербского населения Хорватии беженцами стали 200 тысяч. В хорватском парламенте, где раньше за сербами было закреплено законодательно 12 мест, совсем недавно был всего один депутат-серб. Месич решительно выступает за возвращение беженцев. Он четко объявил о своей позиции: «Наша политика — политика их скорейшего возвращения, создание атмосферы полной безопасности, чтобы они могли жить, как и другие граждане Хорватии. Мешает то, что еще не зажили шрамы войны, еще слышны коллективные обвинения. Но ведь ответственность за совершение преступлений всегда индивидуальна, в преступлениях всегда виноват конкретный человек — конкретный серб, конкретный хорват, конкретный боснийский мусульманин. Не может народ целиком нести ответственность! Вот когда ответственность будет индивидуализирована, когда стихнут коллективные обвинения — тогда и станет проще решать проблемы сербов, чье возвращение Хорватии необходимо. Я подчеркиваю: возвращение сербов — в интересах Хорватии. Увы, у нас в стране есть и радикальные силы, которые этого не понимают. Но жизнь, в конце концов, все поставит на свои места».

Хорватский президент даже имеет свою теорию мирного сосуществования с нацменьшинствами. Призывая своих сограждан-хорватов не слишком «хорватствовать» и не превращать национальность в профессию, он предлагает им взамен «скандинавизацию» общественных отношений в межнациональной сфере. Суть ее сводится к тому, что, по Месичу, «политика социалистической Югославии сводилась к ассимиляции меньшинств, потому что они всегда тяготеют к своим «материнским» республикам. Однако национальные меньшинства должны стать мостом сотрудничества между страной, в которой они живут, и страной, в которой их народ составляет большинство! Вот так и решена проблема в Скандинавии». Так он и действует на посту президента. Во время недавнего визита Виктор Ющенко даже лично поблагодарил своего хорватского визави за то, что он уделяет внимание украинской диаспоре в Хорватии и поспособствовал выделению для ее культурологических нужд помещение.

Второй личный «хит» Месича – это его стремление в объединенную Европу, в ЕС и НАТО. Он считает, что только единая Европа даст успокоение народам, так как исключит войну как средство решения возникающих проблем и гарантирует мир и спокойствие как для отдельного гражданина, так и для их национальных объединений. С этой политикой он дважды шел на выборы и дважды побеждал. И уверен, что переговоры о вступлении в ЕС Хорватия начнет уже в этом году и к 2008 году вступит в него. «Объединенная Европа предполагает использование потенциала всех стран континента, в том числе, и нашей. Объединенная Европа решит вопрос больших и маленьких народов, потому что в такой Европе ни одному народу не приходится отказываться от своих традиций и культуры. Словом, Европа для нас — и судьба, и цель», — так изложил он как-то свое европейское кредо.

И потому согласие на смягчение визового режима для граждан Украины – это органическое продолжение ежедневной практики хорватского президента. Равно как и его предложение интенсифицировать обмен информацией по проблемам евроинтеграции, с которым он также выступил в Киеве на прошлой неделе. По Месичу, для объединения народов, установления прочных и дружественных связей между ними не нужно дожидаться каких-то специальных громогласных решений или указов властей – это нужно делать повседневно и начинать с легко выполнимых мелочей. Как поется в известной детской песенке, дружба начинается с улыбки. Не уверен, что Месич его слышал, но это простое человеческое правило он чувствует всем своим естеством. Все без исключения обозреватели отмечают, что Месич открыт для общения, приветлив и улыбчив. И улыбается собеседникам без всякой внутренней натянутости или протокольной обязаловки.

О своем желании стать президентом один из старейшин европейской политики сказал просто: «Я еще могу что-то сделать для демократического развития Хорватии и становления правового государства. Я считаю своей обязанностью заниматься политикой, считаю, что еще нужен в этой политике. Сколь бы трудным ни была эта работа, я еще считаю себя востребованным».

…В декабре этого года Месичу исполнится 71 год. Сложно говорить о «весеннем» возрасте человека, но он не унывает. Месич просто воспринимает новую – европейскую — весну в истории своей страны, как свою собственную. И, кажется, имеет на это право…

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам