Чумой по пулемету

Два дня назад Европа вновь заговорила о возможности бактериологической атаки. Правда, связано это было не с парламентским расследованием причин странного отравления кандидата в президенты Украины Виктора Ющенко, а с обнаружением в одном из почтовых отделений швейцарского городка Люцерн конверта с белым порошком, который «щипался» даже через бумагу. Пресса моментально вспомнила, что в 2001 году, вскоре после терактов 11 сентября, споры сибирской язвы были разосланы по почте нескольким американским сенаторам. А спустя полгода таинственная волна смертей унесла жизни одиннадцати крупнейших микробиологов мира, тем или иным образом связанных с разработкой бактериологического оружия.

В то время, когда наши следователи и депутаты безуспешно пытались получить медицинские выписки Виктора Андреевича в австрийской клинике «Рудольфинерхаус», более ста сотрудников почтового отделения Люцерна были отправлены на медицинское обследование с обязательным содержанием в карантине. Страх цивилизованного человечества перед биотерроризмом с каждым годом становиться все сильнее. Возможно, потому, что, с одной стороны, благодаря медицинскому прогрессу мы отвыкаем от страшных болезней, косивших народы в мрачное средневековье и сохранившихся теперь преимущественно в отсталых странах, а с другой – боимся попадания убийственных штаммов из национальных лабораторий в руки террористов. Парадоксально, но в Советском Союзе, который считался главным производителем оружейного антракса (сибирской язвы) и крупнейшим исследовательским центром в мире (наряду с США) по разработкам биологического оружия, «заразы» почти не боялись. Во многом благодаря режиму сверхстрогой секретности, окружившему все, что было связано с научными изысканиями, практическими испытаниями и неизбежными авариями на соответствующих предприятиях. Тем не менее, Россия довольно спокойно перенесла несанкционированную «атаку» вследствие технологической катастрофы, имевшую место 25 лет назад в Свердловске. Однако, прежде чем рассказывать об этом, стоит вкратце обрисовать историю появления бактериологического оружия в мире.

Специалисты считают, что толчком к разведению «болезней-солдат» стал впечатляющий эффект применения химического оружия на полях сражений Первой мировой. Впервые в истории химатака произошла 22 апреля 1915-го года, когда на траншеи французской бригады на реке Ипр в Бельгии вдруг наползло странное белесо-зеленое облако. Находившиеся в траншеях солдаты стали задыхаться от газа, который обжигал глаза и разъедал легкие. Потери французов составили 15 тысяч человек, из которых пять тысяч погибли мгновенно. Это был хлор, пущенный немцами. Во время Первой мировой химическая смерть собрала самую обильную жатву. Газами было поражено больше миллиона человек, погибло более ста тысяч. Шок, который пережили европейские государства, привел к тому, что уже в 1925-м году был подписан Женевский протокол, запрещавший применение газов на войне, что, впрочем, не помешало разрабатывать новые виды отравы и накапливать ее.

Но если европейцы в основном уделяли внимание газам (в 1936-м году в Германии был синтезирован «табун» – газ нервно-паралитического действия), то азиаты попробовали использовать опасные инфекции. В середине 40-х, японцы провели эксперименты на людях с различными смертельно опасными инфекциями, прежде всего – чумой. Так появилось первое бактериологическое оружие.

Правда, официально бактериологическое оружие было запрещено еще в 1972-м году. Все государства, подписавшие Конвенцию об этом, обязались навсегда отказаться от разработки и производства такого оружия. Но ни СССР, ни Штатам, ни другим странам (например, Англии и Индии) запрет не помешал вести исследования в данной области до начала 90-х. Справедливости ради заметим, что уличить нарушителей Конвенции в этой специфической сфере практически невозможно, так как весьма затруднительно обнаружить грань между попыткой создать особо опасный микроорганизм и стремлением разработать эффективную вакцину.

В начале нового тысячелетия у «бактериологического оружия» открылось «второе дыхание» – оно стало очень удобным террористическим инструментом. Упомянутая выше история о том, что три года назад Америка всерьез опасалась заражения спорами сибирской язвы, выглядит детской шуткой по сравнению с истинными масштабами атак, которые могут быть в недалеком будущем. Напомним, что тогда конверты с вредоносным порошком рассылал, скорее всего, какой-то сумасшедший. Но именно его «шуточка» показала серьезным людям, вроде Бин Ладена, насколько легко создать панику простым письмом с «наполнителем». Впрочем, смеяться по поводу «конвертной атаки» не стоит: в США от болезни скончались пять человек, 17 человек были госпитализированы. Чтобы полностью обезопасить три здания Сената от возможного заражения, потребовалось три месяца и 23 млн. долларов.

На время о «порошке» забыли. Но в марте текущего года посольство Саудовской Аравии в Лондоне также получало подозрительную посылку, в которой находился белый порошок. А в июле – письмо с белым порошком получил главный конкурент Буша в предвыборной борьбе Керри (впрочем, после выяснилось, что в конверте находилась смесь чесночной пудры). Тем не менее, все идет к тому, что уже в обозримом будущем мир столкнется с новой угрозой – камикадзе-вирусоносителями. Вместо того чтобы бродить со взрывчаткой в людных местах, они будет жить в свое удовольствие, общаясь с людьми и передавая им тот страшный недуг, которым «зарядят» их в специальных лабораториях. В том, что такие лаборатории есть, западная разведка не сомневается. Не случайно, в июле 2004-го Конгресс США подготовил законопроект о выделении $5,6 млрд. (!) на борьбу с возможной угрозой бактериологической атаки на США. Законопроект предусматривал финансовые гарантии на 10 лет компаниям для разработки и модернизации вакцин и антидотов против бактериологического оружия.

Что же касается последствий применения бактериологического оружия, то их можно изучить на основе рассекреченных 6 лет назад материалов о «свердловском облаке». Случилось это в ночь со 2 на 3 апреля 1979 года в Чкаловском районе Свердловска (нынешнего Екатеринбурга), расположенном в его южной части. Ничего не подозревавшие жители были накрыты аэрозольным облаком биологического оружия, и в ближайшие недели оно погубило множество людей, в основном зрелых мужчин. И потом в том районе в первую очередь умирали тоже мужчины. Источником смертоносного облака был 19-й военный городок – секретный микробиологический центр Министерства обороны Советского Союза, один из центров создания наступательного биологического оружия.

Причиной трагедии мог быть разрыв биологического боеприпаса с механическим соединением разных возбудителей в одном или разных его элементах (в случае кассетного боеприпаса). Первоначально считалось, что возбудителем, скорее всего, была легочная форма сибирской язвы, причем не один ее штамм, а несколько. Потом выяснилось, что возбудитель имел иную природу – это мог быть вирус Марбурга или же риккетсия (кулихорадка).

Кстати, история попадания в СССР смертельного вируса Марбурга довольно интересна. Сначала немецкие ученые обнаружили его в Восточной Африке и начали в Германии работы по созданию соответствующей вакцины. Когда же от этого вируса в 1960-х годах случайно погибли несколько жителей Марбурга, участвовавших в этих работах, вмешалась советская разведка. Наши бравые ребята эксгумировали трупы погибших и тайно перевезли образцы зараженных тканей в Советский Союз. Еще один смертельный штамм – Schu-4 – имеет американское происхождение. Как оказалось, советская разведка добыла его еще в 1950-х годах в секретных лабораториях Пентагона.

Общие потери населения от «»свердловского облака» неизвестны до сих пор. Несколько десятков гражданских лиц, упомянутых в официальных сводках (обычно называют 64 человека), являются лишь ничтожной частью умерших. В частности, по жителям Чкаловского района, за которых несла ответственность больница № 24, статистика была такова: по состоянию на 20 апреля 1979 года, то есть за сутки до начала массовой вакцинации, число заболевших составляло 359, из них 45 человек к тому моменту уже умерли, а 214 находились на излечении в спецкорпусе гражданской больницы № 40. Большинство из них погибли. Короче говоря, оптимисты называют около 1500 умерших, пессимисты – более 2000 умерших (из них только в военном городке № 32, находившемся южнее военно-биологического центра № 19, погибли более 500 военных).

Наконец, попробуем ответить на самый интересный вопрос: как к террористам попадает смертельный вирус? Без сомнения – от ученых. Одни исследователи продают свои разработки, у других их забирают насильно. Именно охотникам за вирусами спецслужбы приписывают «микробиологическую трагедию» 2002 года. Тогда, как мы уже говорили вначале, одиннадцать ученых таинственно умерли в течение пяти месяцев. Причем, многие – насильственной смертью. Первым ушел из жизни Бенито Куэ – специалист в области инфекционных заболеваний и молекулярной биологии в Медицинском институте Майами. По мнению полиции, он был сбит машиной на автостоянке института, однако при вскрытии не было обнаружено никаких телесных повреждений. Возможной причиной смерти врачи называют инсульт.

Через четыре дня таинственно исчез Дон Уили, один из крупнейших микробиологов США, работавший в Медицинском институте Говарда Хьюза Гарвардского университета. Он изучал взаимодействие иммунной системы с возбудителями СПИДа, лихорадки Эбола и гриппа. Полиция нашла его машину на мосте недалеко от Мемфиса, штат Теннеси. Его тело было обнаружено в декабре в реке Миссисипи. Иностранные эксперты предполагают, что он упал в воду в результате приступа головокружения.

Затем от странного инсульта скончался доктор Пасечник, эмигрировавший в Великобританию в 1989 году: он играл важную роль в разработке российского бактериологического оружия. В частности участвовал в создании ракеты, распространяющей инфекции на огромных пространствах.

Через две недели Роберт Шварц был обнаружен зарезанным в своем доме в Лизберге. Доктор Шварц занимался исследованиями патогенных микроорганизмов, в частности, расшифровкой их ДНК. Он работал в Центре передовых технологий в Херндоне, штат Вирджиния.

Через четыре дня в результате несчастного случая умер Нгаен Ван Сет. Он оказался заперт в герметичной камере своей лаборатории и погиб от удушья. Ван Сет работал в группе исследователей, известной открытием вируса мышиной оспы, который, возможно, станет средством борьбы с оспой.

За ними погибает русский микробиолог Виктор Коршунов, специалист в области детских кишечных инфекций. Смерть наступила от удара по голове, тело исследователя было обнаружено около его дома в Москве. Пять дней спустя британский микробиолог Ян Лангфорд, специалист в области вредного воздействия окружающей среды, был обнаружен мертвым у себя дома. Его тело было привязано к креслу и раздето ниже пояса.

Через две недели в Сан-Франциско погибают еще два выдающихся микробиолога. Таня Хольцмайер, эмигрантка из России, занимавшаяся молекулярной биологией. Она была застрелена своим другом, также микробиологом, Гайангом Хуангом, который после этого якобы покончил с собой. По другой версии, их обоих убил некто третий.

Последние две гибели произошли через день. Известный астробиолог Дэвид Уинн-Уильямс, сотрудник Британского антарктического общества, изучавший жизнедеятельность микробов в космосе, был сбит машиной во время утренней пробежки. На следующий день погиб Стивен Мостов, известный как «Доктор Грипп» за свои достижения в лечении этого заболевания. Его личный самолет разбился в Денвере.

Впрочем, последняя смерть, возможно, была следствие несчастного случая. Тогда как все остальные напоминают «зачистку» специалистов, от которых террористы уже получили то, что хотели. А именно – смерть в пробирке.

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам