Андрей Деркач: "Сейчас время перемен"

– Андрей Леонидович, у Вас сложился имидж «закрытого политика»: Вы достаточно редко появляетесь на телеэкранах и практически не даете интервью. С чем это связано?

Я достаточно много времени общаюсь и работаю с журналистами разных изданий. Поэтому у них, наверное, со временем отпала необходимость брать у меня интервью. А те редкие комментарии текущих событий, которые иногда появляются в прессе, по определению не могут основываться на комплексном подходе к анализу проблем. Это я делаю в своих авторских материалах. Их, кстати, у меня достаточно.

– Если Вы общаетесь с журналистами, то почему не видно результатов этого общения?

Почему не видно? Все, о чем я говорю, рано или поздно публикуется.

– Скажите, не связана ли Ваша публичная закрытость с тем, что Вы долгое время находились в тени Леонида Деркача, занимавшего высокие государственные посты?

У меня с отцом сложились доверительные, дружеские отношения. Я их очень ценю. Оглядываясь по сторонам, учитывая нынешний уровень «взаимопонимания» отцов и детей, еще больше начинаю дорожить дружбой и пониманием Леонида Васильевича. Я им всегда гордился. Если в условиях сегодняшней конъюнктуры допустимо пренебрежительное отношение к званиям и заслугам моего отца, то, уверен, что время исправит эту ошибку.

Думаю, что отсутствие публичных выступлений отца в СМИ обусловлено профессиональной необходимостью работника спецслужб. Тем более, когда он возглавлял СБУ. Для человека такого уровня нет необходимости «светиться» в прессе. Хотя знаю: отцу есть что сказать. В частности, на тему работы государственных органов, в создании которых он принимал участие. Это и СБУ, и Таможенная служба, и Государственная техническая комиссия.

– И когда Деркач-старший заговорит? Ведь не секрет, что в Украине есть прецеденты, когда начинают размахивать «чемоданами с компроматом».

Знаете, важно не наличие компромата. Главное – это хорошая память. А с памятью у Леонида Васильевича все в порядке…

— Как сочетается Ваша информационная закрытость с руководством медиа-холдингом «ТелеграфЪ»?

Очень просто. Мы с журналистами совместно разрабатываем концепцию нашей работы и формируем корпоративную этику. Стараемся сообща исследовать общественно-значимые темы: ведь политик, работающий в парламенте, имеет больше возможностей получить ту или иную информацию. Да, она, скажем так, не всегда объективна. Но я могу рассматривать ее под одним углом зрения, журналисты – под другим. Затем, в процессе обсуждения, мы вырабатываем общие позиции. Такой подход полезен и для политика, и для журналиста.

– И все-таки, в конечном итоге, кто формирует редакционную политику?

Редакционный совет. Принимается выверенное, коллегиальное решение. Аналогичный подход применяется при отработке формата телепрограмм, выходящих на «Эре». По другому наши СМИ и не работают. Да, есть авторы, которые сотрудничают с нами на гонорарной основе. Однако их материалы должны отвечать общей направленности издания, корпоративной этике и юридическим нормам.

– Если корпоративная медиа-политика действительно проводится в строгом соответствии с названными Вами стандартами журналисткой деятельности, то почему группа «ТелеграфЪ» попала под шквал судебных исков? Насколько нам известно, было даже направлено соответствующее обращение в Европейскую комиссию.

Для нас это была нестандартная ситуация. Поэтому журналисты холдинга сочли нужным придать процессу публичный характер. Против нас используются судебные и административные методы давления. Это новая технология прессинга, и журналисты решили действовать публично, а не в кулуарном режиме. Юристов в Украине достаточно, они работают грамотно и профессионально. Но ничего плохого нет в том, чтобы ситуацию оценил кто-то третий. Необходимо не сочувствие, а беспристрастная юридическая реакция на то, как в Украине реализуются принятые законы и ратифицированные хартии, в соответствии с которыми, по идее, должна жить страна. Это не попытка использовать элемент «внешнего давления», поскольку речь идет об элементарном соблюдении законности.

Мы оказались втянутыми в эти процессы, поскольку журналисты отстаивают свое право нормально работать, получать и предоставлять информацию не по «темникам» и инструкциям, а исходя из той ситуации, которую видят сами: в парламенте, в бизнес-офисах, да просто на улицах.

— В свое время Ваш медиа-холдинг участвовал в информационных «битвах» с нынешним министром обороны Евгением Марчуком. Это были заказные кампании или акции, организованные по личным мотивам?

В отношении Евгения Марчука политика «Кіевского Телеграфа» строилась следующим образом: это НАШ Марчук участвовал в Туринском процессе. Не какой-то посторонний иностранец, а украинский гражданин. Журналисты «КТ» всего лишь акцентировали внимание на данном факте. То, что Евгений Кириллович после этого «вышел» на все экраны и сделал из своей личной имиджевой трагедии «беду» государственного масштаба – так это его позиция. Журналисты просто предоставили информационную «трибуну» Марчуку, используя обороты его прямой речи. Естественно, при этом старались не обидеть самого Евгения Кирилловича: ведь любому изданию льстит внимание такого постоянного читателя, каким является Евгений Кириллович.

– В интернет-изданиях, а также в некоторых депутатских запросах кое-кто пытался увязать Ваше имя с оружейными скандалами.

Задавая этот вопрос, вы уже знаете на него ответ. За прошедшее с момента начала провокации время если бы подтвердилась хотя бы одно из информационных сообщений, то поднялась бы настоящая информационная буря. А что касается депутатских запросов, то в газете «Кіевскій ТелеграфЪ» я имел возможность опубликовать ответы. Сделал это для сомневающихся.

На сегодняшний день «настоящие» организаторы этих запросов подустали работать со старыми заезженными страшилками и теперь заняты апробированием новых грязных технологий.

– А какие решения Вы принимаете в парламенте и в партии «Трудовая Украина»? Кстати, говорят о том, что Виктор Пинчук намерен реализовать другой политический проект…

Давайте вернемся в 1998 год, когда создавалась партия «Трудовая Украина», к тому времени у меня был опыт государственной работы в Контрольной службе президента, я работал первым помощником премьер-министра Украины. Это была интересная и плодотворная работа, время показало: то, что было сделано Кабинетом министром во главе с Пустовойтенко В.П., является правильным. Удалось остановить обвал, обозначить точки роста и приоритеты развития. Эту работу хорошо видно и сегодня, если смотреть объективно…

Мы с В.М. Пинчуком понимали тогда, что ситуацию в стране, политике, экономике можно менять только переизбытком сил, работы – молодость, здоровье, знания, которые распирали, и нам казалось, что все доступно и возможно.

«ТУ» была создана в 1998 году как социальное объединение для обеспечения эффективных законодательных изменений именно в социальной сфере. Это была одна из первых попыток привлечь профсоюзы к самостоятельному участию в политических процессах. Блок «Трудовая Украина» не прошел на выборах, но добился больших результатов, и, понимая ситуацию, мы ушли в округа. Я избирался на Сумщине по 159 округу, где набрал 57% голосов. Я благодарен людям, оказавшим мне доверие. Я бываю в округе, к сожалению, не так часто как хотелось бы, но их проблемы для меня близки и понятны, поэтому, когда в ВР был внесен законопроект о чистой пропорционалке с закрытыми списками, полностью разрывающий связь депутата с народом, я голосовал против. Для меня до сих пор не понятно, как смогли вынудить мажоритарщиков голосовать за закрытые партийные списки. Ведь их фактически заставили признать собственную нелегитимность и второсортность в парламенте нынешнего созыва. Это очень напоминает казарму: с сержантами и старшинами в виде руководителей фракций и дежурным по роте в образе координатора «бильшости».

Второй раз в ВР я прошел по списку партии, учредителем которой являюсь, идеологию которой создавал совместно с товарищами. В итоге побеждает идеология – осознанное отношение к жизни, к любому решению, от нажатия кнопки до проекта «как обустроить страну» нужно подходить ответственно, в первую очередь лидеру, депутату не перепоручать ответственность, полагаясь на мнения людей, которые якобы руководствуются высшей целесообразностью, потому что единственные писали и читали до конца то, за что голосуем.

Что касается выхода Виктора Михайловича из партии. До парламентских выборов еще два года и стартовать с проектами рановато. Сейчас старт для президентов, каждый из нас перед выбором. Раньше я бы говорил о достойном, сейчас хочу не ошибиться. Думаю, у Пинчука те же мысли, в любом случае решение он принял. Раскол ли это? Раскол ведь тоже может выглядеть по-разному. Как сказал наш товарищ на заседании Политисполкома: если из партии лидер пытается сделать ЧП (частное предприятие), основываясь на принципах «демократического центризма», которые хорошо усвоил в комсомоле, сделать из идеологии партии рекламу «Блендамед» с узнаваемостью в 83%, напечатать еще одну красивую купюру – это все реклама, а не позиция политической силы, это не то, к чему мы стремились долгие годы. «Все течет, все меняется», а сейчас период перемен. Очень хочется, чтобы позиция лидера была более обдуманной и не такой поспешной, те решения, которые он принимает, неудачно подобраны политтехнологами.

– Из Ваших слов можно сделать вывод, что Вы выходите из партии?

Я бы не спешил с ответом на этот вопрос до выборов 2006 года. Этот вопрос будет стоять не только передо мной. Конечно, у меня есть свои планы и прогнозы.

– Почему Вы не голосовали за отправку наших военных в Ирак?

Причина моего отказа поддержать направление украинских миротворцев в Ирак морально-этическая. Я на протяжении последних четырех лет всегда выступал против использования наших ребят-миротворцев в качестве «популяризаторов» имиджа Украины за рубежом. Не миротворцы делают имидж стране. Тем более, не в ситуации, связанной с Ираком.

Нажимать на кнопки для голосования – это работа депутатов. Но, как всякая работа, она должна быть осознанной. Сидя в уютном зале парламента, ты на самом деле распоряжаешься человеческой жизнью. Экспорт американской демократии в Ирак, как показывают события последних дней – это большая ошибка. Ситуация там не улучшается, количество терактов по всему миру растет, миротворческие контингенты и в Косово, и в Ираке, демонстрируют свою беспомощность.

Зачем принимать участие в чужой войне? Чтобы приобрести боевой опыт? Или укрепить стратегическое партнерство? Но никто не думает о том, как потом смотреть в глаза матерям ребят, погибших в Ираке. Как оправдываться? Говорить, что была допущена политическая ошибка, а ты просто проголосовал? Для меня это не оправдание.

– Хорошо, с иракским вопросом мы разобрались. А что помешало Вам поддержать программу правительства Виктора Януковича? Премьер представил на утверждение ВР красивый документ, в котором обещает бороться с бедностью, увеличивать ВВП.

Действительно, в программе правительства было очень много хороших и правильных деклараций и пожеланий. Но я как депутат, профессионально занимающийся проблемами топливно-энергетического комплекса, в данном конкретном случае оценивал работу Кабмина именно в сфере ТЭК. И это была не только моя оценка, поскольку затем были уволены со своих постов Гайдук и Ермилов. Генпрокуратура и президент дали соответствующие оценки работе ТЭКа. В данной сфере проблемы накапливаются годами, но не решаются. А ведь, по сути – это экономическая база страны. К топливно-энергетическому комплексу нельзя относиться спустя рукава или периодически пытаться наводить там порядок, в том числе и с помощью кадровых чисток. Необходим системный подход, а его-то как раз и нет.

Что же касается непосредственно голосования, то не думаю, что моя позиция стала для Виктора Януковича большой неожиданностью: я, например, отстаивал ее, работая в наблюдательном совете НАК «Энергоатома». Как гражданин Украины я подал в суд на Кабмин по вопросу обеспечения ядерной безопасности и выиграл процесс. За то время, пока работала коллегия, было собрано огромное количество материалов. И они еще найдут своих читателей. В том числе и среди правоведов. Думаю, что наблюдательный совет работал так успешно, что его просто необходимо было закрыть.

– Но все-таки, почему Вы демонстративно не голосовали за реформу, идя наперекор большинству?

Из большинства не только я не голосовал за реформу… Но сначала необходимо ответить на следующий вопрос: нужна ли Украине политреформа? Я считаю, что нужна. И, наверное, нет депутата, который бы сказал, что ее проводить не следует. Однако главная проблема – конечная цель конституционных преобразований, методы их реализации. И самое главное: синхронизация реформы с преобразованиями административной системы, перестройкой местной власти. Надо не «валить» существующую модель управления, а сделать ее более эффективной. Речь не должна идти о реформе власти ради власти.

8 апреля был избран метод грубого силового проведения политических преобразований. Сначала депутатов загоняли в рамки, потом «додавливали», добиваясь нужных результатов голосования, после голосования продолжают давить из мести. Поэтому тот холодный душ, который случился, был необходим. Чтобы «протрезветь» и осознать: кнопка должна нажиматься осознанно. Это личное, самостоятельное решение, а не выполнение чьей-то политической воли.

В ближайшее время парламент вернется к вопросам политреформы. Но тогда, возможно, за самим процессом не потеряется ее суть. И изменения, которые будут проведены через полгода, пойдут во благо государства. Это не моя личная позиция. Есть достаточное количество депутатов ВР, которые разделяют подобные взгляды. Только одни могут об этом прямо сказать, а другие – нет. Но эта не узкая «прослойка». Большая часть депутатов хочет ответственно и осознанно подходить к процессам изменений в стране.

– Что этому мешает?

Цели и методы, которые выбираются для проведения конституционной реформы. Они, как показала практика, не работают.

– Ваше голосование за пакет договоров с Россией по ЕЭП и Керченскому проливу – это убеждения?

Можно только приветствовать, что в сложном вопросе «Керченский пролив» найден разумный компромиссный выход. А что касается ЕЭП, я всегда последовательно предлагал синхронизировать наши «шаги в Европу» с расширением экономической кооперации и торговых отношений с Россией, которые способствуют развитию экономики Украины и, в конечном итоге, укрепляют ее независимость как субрегионального экономического государства – лидера.