Я понимаю, что дважды в год мне надо пережить и это — когда наш разношерстний политикум очень активно начинает поминать моего отца: к очередной годовщине рождения и гибели… Просто прийти на Байковое кладбище, положить букет цветов, а не помпезный венок, с развернутых лент которого все должны прочитать, какая партия первой оказала почести Чорновилу, — это как-то не котируется.
Я уже несколько лет избегаю официальных мероприятий по оказанию почестей памяти отца. И даже не из-за того, что все кому не лень провозглашают спичи в стиле «я и Чорновил», а самые наглые и те, кому в этот день вообще бы надо было исповедаться за все то зло, которое ему причинили, то еще и так: «Чорновил на моем фоне». В конце концов, Зигмунд Фрейд — им судья, ведь на фоне уже покойного Чорновила так легко удовлетворять свои психологические комплексы и фобии…
Добивают другие, те, которые, «все знают». Им хорошо известно, как бы он поступил в той или другой ситуации, кого бы поддерживал, какие бы слова сказал. Благо, ныне еще и я им прибавил хвороста в огонь. Фразы наподобие: «Будь живой Вячеслав Чорновил, он (за то, другое ли) отлупил бы своего взрослого сына» — это еще цветочки. Но, люди добрые, не унижайте образ действительно выдающегося человека, не опускайте его до уровня своего убогого внутреннего мира!
А все же, кем был Вячеслав Чорновил на самом деле в современной ему Украине? Понимая, что не имею монополии на истину, рискну предположить, что – наипервейшее — он всегда оставался реальным человеком в реальном времени. С той лишь поправкой, что всегда шел на несколько шагов впереди из-за чего и был не объектом, а субъектом создания истории. Мог ли он быть полноценным лидером в нашем консервативном обществе? Наверное, все-таки нет. Тех, кто генерируют новые (и, главное, правильные!) идеи, у нас не любят. Он был обречен оставаться полководцем, который часто опережал собственную армию. И те, живые «патриархи» всех последних эпох, от шестдесятництва начиная, которые ныне поют ему панегирики, в свое время его кляли и, как могли, вставляли палки в колеса.
И все же он был тем первым, кто стал переформировывать литературно-художественное шестдесятництво в политическое движение сопротивления, кто превращал дисиденство из формации мучеников в центр противодействия всей коммунистической карательной машине. И тем, что в конце 80-тых государственная идея не забуксовала где-то на порогах союза писателей, мы должны благодарить, в первую очередь, его. Тем не менее дальше его политическую биографию должны писать с неизменной приставкой «если бы». Если бы не противопоставлялись ему на выборах 1991 года, а родной Рух не работал против своего председателя и в пользу его оппонента… Если бы Народная Рада в І созыве ВРУ избрала своим противником не Чорновила, а Кравчука… Если бы хоть раз попробовали понять, какими аргументами он руководствовался, когда говорил, что настала пора «раскидывать камни», и когда сообщал, что сейчас именно время их собирать…
Он в отличие от большинства ныне существующих политфункционеров, не был политиком одной волны. Смог пройти через, по крайней мере, четыре эпохи политической борьбы, всегда находя адекватный способ гражданской реакции. КамАЗ остановил его на взлете тяжелейшего перелома — когда он поставил точку на периоде «конструктивной оппозиции» и проанонсировал стадию непримиримого противостояния тому «политико-финансовому холдингу», который сегодня, как раковая опухоль, охватывает все органы нашего государственного организма. Большинство нынешних оппозиционеров тогда еще и не думали о подобных приоритетах…
Почему-то верю, что если бы он не погиб, то жили бы мы ныне в совсем другом государстве. Даже если бы он и не победил на тех президентских выборах, то с ним не посмели бы не считаться. Поэтому так своевременно и появился тот зловещий КамАЗ. В конце концов, как сказал один из высочайших милицейских чинов: «Его еще десять лет назад надо было убить». Тогда бы жили мы все «тихо и мирно», как в соседней Беларуси…
А еще он был и просто человеком. С хроническим ощущением усталости и обостренными рецепторами боли, на которых так умело играли его друзья и недруги. Может хоть сейчас дадим нему отдохнуть, а вместо панегириков и спекуляций на его памяти попробуем хотя бы что-то закончить из того, что он не успел…