Вообще-то, возбуждение уголовного дела после подобных событий – штука абсолютно логичная и закономерная. Но вызывает некоторое недоумение, что дело возбуждено именно по заведомо неправдивому сообщению об угрозе жизни граждан. К примеру, когда поступает анонимный звонок по минированию какого-то объекта, на место приезжает, как говорил Антон Семенович Шпак, собака с милицией, здание тщательно обследуют на предмет наличия взрывного устройства. И только по результатам поисков возбуждается дело и начинают искать человека: либо того негодяя, который заминировал вокзал (школу, детский садик, Верховную Раду, Кабинет министров), либо шутника, который смеху ради переполошил целую кучу и без того занятых сотрудников правоохранительных органов.
В сообщении, которое распространил в понедельник, 22 сентября, начальник центра общественных связей МВД Украины Александр Зарубицкий, ничего не говорилось о том, какими действиями сотрудники МВД проверили наличие угрозы жизни Юлии Тимошенко. Не исключено, конечно, что по некоторым косвенным признакам (отказ Юлии Владимировны от милицейской охраны) оперативники сделали вывод о ложном характере полученного сообщения о готовящемся покушении. Но, согласитесь, такой ход следственной мысли почему-то не кажется достаточно убедительным. Как-то сам собой напрашивается еще один вариант хода размышлений сотрудников МВД. В него, честно говоря, не хочется верить, но все-таки. Если после звонка с предупреждением об угрозе жизни проходят сутки, а объект покушения жив и здравствует, значит, сообщение было ложным и, стало быть, надо искать «телефонного террориста». Другими словами, если бы на руках милиции (не дай, не приведи, автор этих строк искренне желает Юлии Владимировне крепкого здоровья) был труп, тогда уголовное дело было бы заведено совсем по другой статье, а так следствие идет по следу правонарушителя, вина которого состоит в заведомо неправдивом сообщении об угрозе безопасности граждан.
Конечно, вероятнее всего, сообщение о готовящемся покушении на Юлию Тимошенко было актом «телефонного терроризма». Фигура Юлии Владимировны слишком уж заметна, и для целого ряда лиц определенное развитие событий будет вовсе не на руку. По крайней мере, очень хотелось бы в это верить. Но, мягко говоря, странным кажется скоропостижный вывод следствия о ложном характере полученного в теплый воскресный день сообщения. Наверное, именно из-за таких вот странностей поддерживается имидж отечественных правоохранителей как обладателей весьма своеобразного мышления и интеллекта.