Система взаимного суверенитета

Последняя иракская война вызвала, мягко говоря, критическое отношение в большинстве стран мира. Правда, отличительной особенностью этой критики является ее полная неконструктивность — США предъявляются обвинения различной степени тяжести: от «сатанинской» агрессии до игнорирования норм международного права, но что с этим всем делать, никто не говорит. Создается впечатление, что истеблишмент всех оттенков и направлений — от традиционного до террористически-антиглобалистского — находится в серьезном тупике. Война в Ираке в идеологическом смысле устроила всех, поскольку каждый смог предъявить ее в качестве доказательства своей правоты, но на этом все и закончилось. В практические предложения дело не перешло.

Между тем существует достаточно традиционный ответ на международные несуразицы, который, несмотря на свою длительную историю, еще никогда не был опробован на практике. Речь идет о пресловутом «всемирном правительстве». Собственно, когда я говорю о «всемирном правительстве», то использую эти слова лишь как уже известный термин и подразумеваю систему, которая бы позволила ограничивать государственный суверенитет мирным путем и держать в рамках приличия сильные страны. Организована эта система может быть по-разному, и именно в ее организации, на мой взгляд, и состоит основная проблема.

А может, рассосется?

Прежде чем говорить о конкретных способах организации системы, попробуем проанализировать перспективы развития нынешней политико-идеологической ситуации в мире. США, оправдывая свои действия в Ираке, руководствуются, прежде всего, «уроками Мюнхена», т. е. той позицией, которую занимал почти в одиночестве Уинстон Черчилль накануне Второй мировой войны. Позиция эта состоит в том, что с диктаторами нельзя договариваться, а нужно их убирать, пока они не слишком сильны. Американцы считают, что, в отличие от 40-х годов прошлого века, любой самый незначительный, казалось бы, саддам представляет угрозу свободному миру, поскольку способен обладать оружием массового поражения. Поэтому защита интересов США и их союзников требует быстрой и скорой расправы с любым саддамом. Позиция достаточно ясная и логичная. Перспективы ее развития — слабая предсказуемость внешней политики США, опасность любого нестабильного режима быть записанным в саддамы, распространение псевдодемократических режимов, озабоченных лишь внешне правильной риторикой, интриги среди слабых стран с целью «подставить» конкурентов перед Америкой. Для самих США — втягивание страны в бесконечные разборки в третьем мире, полная дискредитация ценностей, на которых основана страна для внешнего мира, моральное оправдание терроризма и тоталитаризма.

Оппоненты США из «цивилизованного» лагеря указывают, прежде всего, на разрушение системы международной безопасности, сложившейся после Второй мировой войны. Правда, эта система, главным элементом которой была ООН, существовала преимущественно для легитимизации противостояния СССР и США. Конфликт между двумя сверхдержавами никогда не прекращался, и вся «международная безопасность» была направлена на то, чтобы не позволять ему перейти в ядерное столкновение.

Не будет ошибкой утверждать, что система безопасности после Второй мировой войны не была универсальной. Она могла существовать лишь в условиях клинча двух «заклятых друзей» — Америки и СССР. Поэтому перспектива развития критики из «цивилизованного лагеря» в практические действия весьма туманна. Восстановить СССР нельзя, реформировать ООН невозможно — проще создать новую структуру. Если же продолжать сравнение с клинчем, то очевидно, что если во время клинча один из боксеров исчезнет, второй обязательно упадет. Собственно, такое вот падение США мы и наблюдаем сегодня.

Прежде всего, падение идеологическое. Противостояние с СССР заставляло Америку соблюдать декларируемую роль защитника свободы. Теперь в этом нет необходимости. Правда, здесь вполне закономерно возникает вопрос — как Америке удавалось быть свободной, когда никакого Советского Союза вообще не было? Ответ прост — ранее свобода была сугубо внутренним делом США. После первой, а особенно после второй мировой войны Америка «расползлась» по всему миру и «идеалы свободы и демократии» начали выполнять не только внутреннюю, но и внешнюю роль, объясняя американское присутствие в той или иной части мира. Пока существовал один большой противник — СССР, американцам было необходимо концентрироваться и мобилизоваться и тщательно следить за соответствием внешнего внутреннему. Теперь множество мелких противников, каждый из которых никак «не тянет» на Советский Союз, позволяет халтурить. Последствия такого положения дел для США очевидны — победа идеи безопасности над идеей свободы, усиление прав государства и его возможностей действовать по своему усмотрению, расширение возможностей для сращивания крупного бизнеса и политики, популистская расточительная внутренняя политика («хлеба и зрелищ»), подавление конкуренции на внутреннем и внешних рынках в результате роста монополий.

Критика со стороны антиглобалистов и террористов, конечно же, вызывает смех и слезы, но тем не менее, ввиду романтичности и, как следствие, легкого воздействия на доверчивые молодежные сердца, может считаться самой опасной. Собственно, здесь нет определенного единства, господствует тезис о том, что «все контролируется» и всем заправляют корпорации и то самое «всемирное (теневое) правительство». «Такое простое видение мира имеет большое преимущество: оно предполагает очевидную программу действий, которая избегает сложностей реального мира. Рабы являются первыми жертвами — их поведение во многом обусловлено средствами массовой информации, и можно представить себе широту боевого задания по их просвещению. Но последователи этой логики не отдают себе отчета в том, что сама ее упрощенность делает ее неприменимой, поскольку она легко включается в систему, которую хочет разоблачить: парадокс состоит в том, что именно такое представление о мире ежедневно передается по телевидению «информационными паяцами», марионетками Всемирной компании, и многие журналисты-критики берут эту модель на вооружение, когда работают на крупные компании, призванные вроде бы господствовать над обществом и распространять «либеральные истины», — пишет социолог Жан-Пьер Ле Гофф.

Антиглобализм не предлагает никакой приемлемой альтернативы. На уровне государства быть «не как американцы» означает сформулировать причины для этого, т. е. сформулировать не-американскую (читай не-либеральную), идеологию. Вряд ли такие попытки могут быть успешными вне реальной тоталитарной или авторитарной политики. Попытки быть «не-американцем», оставаясь при этом сколько-нибудь свободным, предпринимаются, к примеру, лидерами некоторых восточноазиатских стран (где либерализму противопоставляют конфуцианство), но выглядят неубедительно хотя бы ввиду широты самого либерализма, наличия нескольких конфликтующих версий этой идеологии. На уровне индивидуального поведения лозунги антиглобализма несут еще большую угрозу свободе. «No logo» опаснее для нее, чем Ленин, Гитлер и Че Гевара вместе взятые, т. к. без товарного знака конкуренция (а значит экономическая и политическая свобода) просто невозможна.

И последняя альтернатива. Можно было бы, в принципе, надеяться на то, что американцы победят, в конце концов, всех саддамов, и в мире установится спокойствие pax americana, пусть многим оно придется и не по вкусу. Парадокс состоит в том, что этого никогда не случится. В США нет (и видимо, не будет) некоего идеологического фетиша вроде коммунизма и фашизма, предполагающего достижение полного мирового господства. Идеологические конструкции, основой которых является «борьба за свободу», носят ситуативный характер, т. к. призваны решать ситуативные задачи. Посему борьба «глобалистов» и террористов может быть сколь угодно длительной к их взаимному удовольствию.

Итак, можно сделать следующие выводы:

— внешняя политика США становится непредсказуемой. Оправдание применения силы для защиты интересов США в любой точке земного шара с произвольным определением этих интересов является серьезным источником нестабильности. Эта политика создает почву для сопротивления разных уровней. Не имея в большинстве случаев возможности политического сопротивления, протест переходит на уровень культурно-идеологический, что порождает тоталитарные тенденции во всем мире;

— «Мировой порядок» не может быть восстановлен в том виде, в котором он существовал до 1991 года. ООН уже никогда не сможет выполнять свою прежнюю роль;

— США и Запад с одной стороны и антиглобализм-терроризм с другой создают взаимодополняемую идеологическую систему. Для борьбы друг с другом они жертвуют прежде всего идеями свободы. Первые «усиливают безопасность» и поощряют монополии, вторые отрицают сами основы экономической и политической свободы на уровне бытового поведения (не покупают корпоративную продукцию и т. п.).

Состояние проекта

Идея «всемирного правительства» — не выдумка прошлого века. Ею занимались теоретики от Эразма Роттердамского до Канта и Фихте. Широко и остро ставился этот вопрос после каждой из двух мировых войн. Особенно после второй, когда было разработано несколько проектов мировой конституции, в том числе один из них специально созданным комитетом при Чикагском университете. Одним из ярких сторонников идеи считается Бертран Рассел (интересно, что его постоянный оппонент Фридрих Хайек тоже писал о «мировой федерации» в 1944 году). В СССР, несмотря на наличие в идеологии большевизма явной гегемонистской составляющей, идея «всемирного правительства» всячески дискредитировалась. Профессор Бестужев-Лада пишет: «лагерь капитализма» во главе с США в любом «мировом парламенте» мог располагать минимум 2/3 голосов по числу населения и едва ли не 9/10 по числу государств, а любое «мировое правительство» изначально было бы поставлено в тупик ситуацией, при которой каждое политическое решение неизбежно означало бы победу одной стороны и поражение другой. Вот почему в мировом общественном мнении эта тематика рассматривалась преимущественно как утопическая, а в СССР находилась фактически под запретом как проамериканская пропаганда».

«Всемирное правительство» является излюбленной темой конспирологии. Правда, конспирологи уверены, что оно уже существует реально и действует втайне от всех. Его центрами считаются Трехсторонняя комиссия, Бильдербергский клуб, американский Совет по международным связям. Расхождения касаются того, кому служит это правительство. Если большинство авторов славянской национальности не сомневаются в этом, то среди, скажем, англосаксов есть разночтения. Так, например, Милтон Купер уверен, что «всемирное правительство» через Бильдербергский клуб контролируется инопланетянами. Сторонники «всемирного правительства», хотя куда менее многочисленны, чем его разоблачители, тоже отличаются разнообразием. Так, на одном сайте я нашел рубрику «Послание махатм шамбалы президенту РФ», а на другом следующий текст: «Создается высший Координационный Центр Земли — Союз Государств Мира, который включает в себя:

1. Законодательную власть — Всемирный Парламент;
2. Исполнительную власть — Всемирное Правительство;
3. Судебную власть — Всемирный Суд;
4. Информационную власть — Всемирный Комитет СМИ.

Все названные четыре ветви власти работают на постоянной основе и по одному из вариантов располагаются: Законодательная власть — на территории государства, где проживает наибольшее количество населения, — Китая; Исполнительная власть — на территории государства, занимающего наибольшую площадь, — России; Судебная власть — на территории самого нейтрального государства — Швейцарии; Информационная власть — на территории государства, обладающего современной глобальной системой связи, — США».

Если же серьезно, то суть доминирующего сегодня подхода к этой идее высказал научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин: «С моей точки зрения, все разговоры, что МВФ надо упразднить или что роль международных финансовых организаций надо урезать и так далее, являются чисто конъюнктурными: вот сегодня назревает мировой кризис, эти организации с этим кризисом не справились, поэтому они плохие, давайте их ликвидируем. А что мы получим взамен? Правительство США возьмет на себя полномочия по управлению мировой экономикой? Оно, во-первых, не справится или справится еще хуже, чем МВФ, а во-вторых, оно тогда должно взять на себя всю полноту ответственности. С чем, я думаю, большинство стран не согласятся. Поэтому я такую парадоксальную мысль выскажу. Один из уважаемых мною людей — лорд Бертран Рассел еще в 1946 году предлагал идею «мирового правительства», он говорил, что со своими грядущими проблемами каждая страна в отдельности или даже блоки стран не смогут справиться. И вот сегодня для меня, по крайней мере, это очень убедительно, я возвращаюсь к этим старым его идеям и мне кажется, что нам придется над этим задуматься. И в этих условиях говорить о том, что нужно ослаблять или закрывать МВФ, абсолютно бессмысленно, нужно, наоборот, усиливать его роль, нужно смотреть, какие, так сказать, функции, какие полномочия он должен выполнять и какими средствами для этого должен располагать. Я имею в виду, конечно, не только МВФ, а все международные финансовые экономические организации».

Еще одна сумасшедшая идея

В принципе, эта позиция ничем не отличается от аргументов, высказываемых в другие периоды, когда активизировалась дискуссия по этой теме (как правило, после мировых войн). Решения диктовались ситуацией — как нам создать систему, которая не допустила бы повторения разрушительного конфликта, вызванного агрессией диктаторского режима. Особенно ситуативным и локальным было решение (ООН), принятое после второй мировой войны. Сейчас те же методы «обуздания» предлагаются для сдерживания США. Суть этих методов состоит в создании новых (либо использовании существующих) наднациональных структур. Мне кажется, в таком подходе содержится как минимум две ошибки. Первая состоит в его ситуативности, т. е. в применимости исключительно для решения существующей сегодня проблемы, между тем как речь должна идти о создании универсального механизма ограничения государственного суверенитета мирным путем. Вторая заключается в том, что рассматриваются исключительно наднациональные методы (т. е. схема «всемирного правительства» в его буквальном смысле).

Оставим пока в стороне вопрос, захочет ли главный сегодняшний нарушитель спокойствия — США идти на создание каких-либо контролирующих структур. Это вопрос политики — политической воли и правильно организованного давления. Гораздо более значимым является вопрос, какая из структур в состоянии действительно ограничивать суверенитет той или иной страны в случае необходимости.

Мне кажется, что ни одна из наднациональных структур не в состоянии делать это эффективно. Все они будут той или иной версией ООН, т. к. для исполнения решений наднациональных органов всегда нужно добровольное согласие национальных правительств. Принуждение не сработает и страдать опять-таки будут слабые страны, т. к. санкции и военные интервенции «миротворцев» будут реальной угрозой только для них.

Собственно, бесправие в «международном праве» порождается простым фактом — на внешней арене национальные правительства некому контролировать. Там действуют такие же правительства, которые могут повлиять друг на друга преимущественно силовым путем. И потому особой разницы между поведением демократий и не-демократий вне своей территории не наблюдается. Решающим фактором внешней политики является только политика внутренняя, то есть для демократий — мнение избирателя и перспективы выборов. Я думаю, что в этом трудно оспариваемом факте и нужно искать ключ к решению проблемы. То есть, если на внешней арене нет избирателя, его нужно придумать. Вместо создания наднациональных структур и передачи им части государственного суверенитета можно пойти другим путем — передачи части суверенитета друг другу, создания системы «взаимного суверенитета». То есть создания ситуации, при которой иностранные граждане участвуют в выборах национальной власти. Понятно, что такие выборы вряд ли необходимо делать всеобщими, достаточно ограничиться выборщиками. К примеру, раз в 10 лет население Германии избирает выборщиков, которые участвуют в выборах во Франции. Выборщики волею судьбы вынуждены будут стать специалистами в проблемах той или иной страны, а кандидаты этой страны — бороться за их расположение. Собственно, масштабы такого взаимопроникновения являются техническим вопросом, но важно, чтобы голоса иностранных выборщиков всерьез влияли на перспективы национальных кандидатов. При этом выборщики должны голосовать не за «своих» кандидатов (не должно быть «депутатов от Франции в немецком парламенте»), а за всех кандидатов, как обычные избиратели (повторю — механизм учета их голосов и «веса» этих голосов — технический момент). Понятно, что иностранных выборщиков будут мало волновать проблемы национального пчеловодства, но вот к проблемам глобальным они наверняка проявят повышенный интерес, а депутаты, принимая решения по этим вопросам, будут помнить о голосах своих иностранных избирателей. При таком уровне взаимозависимости не следует опасаться влияния «иностранных агентов» и мелких пакостей в виде принятия дефицитного бюджета и т. п.

Важно, чтобы страны, принявшие систему взаимного суверенитета, установили четкие критерии членства в таком союзе. Они не могут быть такими размытыми, как в ООН, и должны иметь прежде всего политическую составляющую — обязательное разделение властей, ответственное правительство и т. п. Экономические требования должны состоять в выполнении критериев приверженности рыночной экономике. Отметим, что при такой взаимозависимости проконтролировать выполнение обязательств странами-участницами нетрудно. Это не Совет Европы. Никаких специальных исполнительных и прочих органов создавать не нужно, достаточно уже существующих. Точно так же нет нужды в упразднении ООН и других международных структур. Пусть национальные правительства принимают там добровольные обязательства для решения глобальных проблем, важно, что теперь исполнение этих обязательств становится для них зависимым не только от внешней, но и от внутренней конъюнктуры. Думаю, для мира и спокойствия на планете достаточно, чтобы системой взаимного суверенитета были охвачены развитые демократии. Наличия различных интересов между ними было бы достаточно для сдерживания слабомотивированных агрессий, а третьи страны удержались бы от соблазна антиамериканизма и антидемократизма, что гораздо важнее для мирового прогресса, чем любые карательные экспедиции против диктаторов.

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам