А смешно от этих, казалось бы, леденящих душу ужасов, отравляющих жизнь мужественному масс-медийщику, потому, что об всей этой ситуации пренебрежительно высказался даже человек, которому защита свободы слова вменена в служебные обязанности. Речь идет о председателе парламентского комитета по вопросам свободы слова Николае Томенко, который, узнав о новом денежку сулящем витке «борьбы за свободу слова», сказал по этому поводу коротко и емко: «Это стёб!».
Томенко объяснил журналистам свою точку зрения так: дескать, окружение Кучмы в очередной раз подставило его и сделало смешным в глазах всего мира, толкнув на защиту одного Мостового, а не всех украинских журналистов от посягательства душителей свободы слова. «Президент – это человек, который представляет страну, и должен был бы не стёбом заниматься, а думать, как правоохранительные органы должны использовать свои полномочия», – как всегда, безапелляционно сказал Томенко. При этом Томенко сказал, что не знает об угрозах Мостовому, но подчеркнул, что профессия журналиста в Украине опасна, и подобной защиты требуют еще десятки тысяч работников СМИ.
Особый вес же этим словам придает то, что Мостовой и Томенко – это одна группа, которая на глазах у всех уже давно и успешно превратила это нужное и, в принципе, благородное дело борьбы за свободу слова в средство достижения политических целей (своих и своего политпокровителя – лидера блока «Наша Украина» Виктора Ющенко), в рычаг давления на власть и в механизм выпрашивания всевозможных подачек и вспомоществований из-за рубежа из различных частных и полугосударственных фондов. И то, что «шеф» группы публично не порадовался за награду своему «подшефному», играет второстепенную роль. И не так важно, ибо это их, Томенко и Мостового, дело. Может, они гонорар (Мостовой получил от немецкого фонда что-то около 10 тысяч евро) не поделили ни по-братски, ни по справедливости, вот и цапаются. Согласитесь, это же неприлично, если у одного уважающего себя борца за свободу слова кое-что, как говаривал один из героев Шукшина, не жжет ляжку, а другой, не менее уважаемый, в это время жирует… извините, борется за права украинских СМИ…
И это могло бы так и оставаться их делом, если бы от происходящего не было еще и противно. Противно, естественно, потому, что награждение премией, как всегда в этом деле за последние месяцы, проходило за счет имиджа страны и ее журналистского сообщества, а также на основе вранья и передергивания фактов как о подлинном состоянии дел со свободой слова в Украине, так и положении самого Мостового, которого отметили, как самого «угнетенного и придавленного угрозами».
Справедливости ради, нужно отметить, что последнее – несоответствие награды истине – отметил и признал даже сам Мостовой. Он написал в своем заявлении: «Проблемы, с которыми сталкивается «Зеркало недели», мало отличаются от тех, которые постоянно должны решать СМИ, которые занимают независимую позицию». А дальше расшифровал свою мысль: «Удары по инвесторам, попытки заменить собственника, телефонные угрозы, прослушивание телефонных разговоров, необоснованные суммы исков, незаконные возбуждения уголовных дел – это далеко не полный перечень методов, которые применяются к неподконтрольным изданиям. Нам не сложнее, чем другим». При этом он также признался, что факт работы его «в условиях угроз и постоянного преследования» установили сами немцы: им, мол, виднее…
Но от этого признания менее противно не стало, ибо в Украине таки есть издания и их руководители, которые действительно постоянно и куда горячее по форме и по содержанию конфликтуют с властями разных уровней. Редакторов которых привлекают к уголовной ответственности и сажают в тюрьму, а тиражи конфискуют без решения суда или топят в реке. А новые отпечатать не дают, давая «нужные советы» типографиям в столице и на местах. Короче, поискав, немцы могли бы найти, кому в Украине передать свои евро-тысячи, но вручили ее главному в «Зеркале недели».
И премию Мостовой оставил себе, а не передал, к примеру, Олегу Ляшко, в отношении которого недавно Апелляционный суд Черкасской области оставил в силе приговор, вынесенный редактору в феврале этого года Сосновским райсудом Черкасс. Суть же этого дела такова: 5 февраля 2003 года суд признал Олега Ляшко виновным в том, что он в марте минувшего года угрожал и оказывал физическое сопротивление сотрудникам милиции и прокуратуры при проведении обыска в типографии МП «Республика», совершив преступление, предусмотренное частью 2 статьи 342 УК Украины. А Олег всего лишь таким образом защищал тираж своей газеты от конфискации. Напомним, что обыск в типографии завершился совершенно незаконным изъятием 107-тысячного тиража газеты «Свобода» (в номере, в частности, сообщалось о злоупотреблениях тогдашнего генпрокурора Украины Михаила Потебенько). Это был уже повторно отпечатанный тираж: накануне неизвестные бандиты совершили нападение на машину МП «Республика», перевозившую газету в Киев, похитили весь тираж и утопили его в реке. Не получит эти деньги и Тамара Просяник, главный редактор газеты «Информ-бюллетень», которую она не может печатать в родном Кременчуге из-за непонятного сопротивления местных властей. И таких примеров того, куда с большей пользой пошли бы немецкие деньги, – масса. К превеликому и всеобщему сожалению…
В итоге, похоже, что, кроме стёба, украинская журналистика столкнулась с очередным, мягко говоря, добросовестным заблуждением. Но только с немецкой стороны. Нельзя без слез умиления и всепоглощающей гордости за то, что живешь на одной земле с таким человеком, читать следующее: «… Независимый, мужественный человек и замечательный журналист, получил в нынешнем году за свой жизненный путь вместе с другими журналистами премию… Киев и Украина могут гордиться им – светочем независимой журналистики!.. …Вместе с лауреатами минувших лет со всего мира он принадлежит к ряду великих журналистов нашего времени…» Это все, как вы понимаете, о Мостовом, и спорить с немцами, наверное, не стоит. Это их дело: кого облюбовали – того и озолотили. Кроме того, по их словам, они пришли к такому выводу, «на основе продолжительного изучения дела».
Однако следует обратить внимание на другое. Чтобы ни хотели немцы продемонстрировать этой премией Мостовому, она, учитывая сложившуюся на украинском медиа-пространстве ситуацию и явную натянутость аргументации при выборе лауреата, выглядит еще и как некий призыв к тем, кто сделал «борьбу за свободу слова в Украине» прибыльным делом своей жизни и спекулирует на этой теме по всему миру, где могут дать деньги на «борьбу», потому что поверят в любой бред о «гонениях и притеснении». Это во-первых. Немцы как бы говорят: кто шумит погромче, тот и будет услышан и облагодетельствован.
Во-вторых, немцы и не скрывают, что готовы любой ценой отстаивать свою точку зрения и оказывать давление на любого, кто с ней, подлец, не согласен. «Нынешняя реакция определенных кругов в Киеве показывает нам, насколько Мостовой заслужил эту премию и насколько верным было наше решение… Мы внимательно будем наблюдать за ситуацией вокруг Владимира Мостового, и если вручение ему премии приведет к его дискредитации или нанесет ему ущерб, то мы немедленно сообщим об этом общественности и попросим наших лауреатов минувших лет о поддержке в публикации соответствующих репортажей», – сказано в заявлении для прессы немецкого фонда-благодетеля. Вот так-то, уважаемые: если вы против – будете в европах объявлены «врагами прессы», а дома – «задавленными жабой». Так что жизнь, как и борьба за свободу слова, продолжается.
…Одно радует: теперь хоть Мостовому жить будет легче. В связи с тем, что опасность подстерегает его на каждом шагу, Кучма обязал генпрокурора, глав СБУ и МВД постоянно информировать о ходе расследования и обеспечить профессиональную охрану журналиста от преступных посягательств. Хотя, с другой стороны, интересно: когда Мостовой будет получать какие-либо гранты «на борьбу», персональные охранники тоже будут присутствовать? И не помешает ли это присутствие деньги получать? Если да, то не объявят ли и это «угнетением» и «угрозой»?