Исследование посвящено проблемам геополитики ХХI века, а также наиболее острым вопросам внешней политики Украины. В традициях школы классической геополитики рассматриваются такие неоднозначные проблемы, как внеблоковый статус, создание континентальной «оси стабильности», евроинтеграционные процессы. Фактически автор предлагает новую концепцию внешней политики Украины, основанную на стратегическом приоритете отношений со странами Евросоюза и Россией, создании единого континентального экономического пространства.
Книга, несомненно, вызовет большой общественный резонанс, и в качестве начала обсуждения «Кіевскій телеграфъ» помещает отрывок из нее — о проблеме принятия геополитической доктрины Украины.
Андрей ДЕРКАЧ
Долгое время политики, эксперты и простые граждане были вынуждены бродить в «трех соснах независимости». И что характерно: эти «сосны» имели одну родовую особенность — «возврат»:
— возврат к «национальным истокам»;
— возврат в «лоно европейской цивилизации»;
— возврат к «традициям государственности» времен казачества или Центральной Рады.
Еще свежи в памяти вдохновленные лица многих известных политиков, которые считали, что ответы на все эти вопросы уже готовы, нужно их лишь найти и «возродить». Вот это-то «возрожденчество» и стало одной из самых опасных иллюзий, которая, к сожалению, не изжита и по сей день.
Казалось бы, ну что здесь такого: немного преувеличили прошлое, немного романтизировали историю и несколько упростили происходящее сегодня. Но в реальной жизни все оказалось намного сложнее и даже трагичнее.
«Возрожденческие» настроения и убеждения породили среди украинских политиков, бизнесменов, гуманитариев потребительское отношение к сегодняшнему дню. Апеллируя к неким полумифическим историческим предпосылкам, они как бы снимали с себя ответственность за то, что необходимо делать сегодня и сейчас.
Такое потребительское отношение к собственной стране и ее чрезвычайно сложной истории стало одним из наиболее мощных тормозящих факторов внутренних экономических и политических преобразований. Однако значительно более серьезные последствия ожидали Украину на внешнеполитической арене. Порой складывалось впечатление, что Украина относится к сложным интеграционным процессам в мире, и в Европе в частности, как к какой-то «манне небесной», которая ниспадет ей лишь за то, что она имеет некие особые «исторические права». А иначе как объяснить тот факт, что зачастую официальный Киев вел себя, как обиженный ребенок, который не понимает, почему его желания и намерения не реализуются по первому требованию и что нужно еще выполнять какие-то политические, экономические и гуманитарные условия. И, в первую очередь, этот тезис относится именно к проблеме европейской интеграции, в которой некомпетентность и маниловщина отечественной дипломатии порой превосходили все мыслимые пределы.
Не менее метаморфозно «возрожденчество» отражалось и на взаимоотношениях Украины со странами постсоветского пространства, в особенности с Россией. Именно Россия и русский народ вольно или невольно оказывались в фокусе претензий на скорую руку созданной украинской «элиты». Наверное, ей («элите») льстил тот факт, что в рамках распространенных западных, особенно американских, стереотипов Россия воспринималась не иначе, как «империя», а это выгодно оттеняло собственную лень и бездействие и позволяло много говорить о своих «европейских перспективах» и демократии.
Такую позицию нельзя охарактеризовать иначе, как «геополитическое иждивенчество». Его суть проста: стремление добиться результата за счет манипуляции символами и «чужими атрибутами», будь то региональный статус страны-соседа или заявленные другими крупные экономические проекты. В этой связи вспоминается горький, но справедливый упрек известного финансового магната Джорджа Сороса, который призвал Украину прекратить спекулировать на своем геополитическом положении. Такой вот парадокс: спекулянт уличает в спекуляции, и с этим приходится согласиться…
И хотя сегодня об «исторических правах Украины» и о каком-то «предопределении» будущего говорят все меньше, тем не менее окончательно «геополитическое иждивенчество» не изжито. Свидетельство тому — те сценарии геополитического развития, которые «вырастают» из текущих действий и заявлений ведущих украинских политиков и государственных деятелей.
Сценарии развития
Я не могу согласиться с той неразберихой, подчас сознательно культивируемой, которая царит сегодня в геополитической сфере. Складывается впечатление, что, пользуясь крайне сложной внутриполитической ситуацией, кто-то сознательно толкает государство на малоэффективные, часто сугубо символические шаги, которые устраивают крупных геополитических игроков, но никак не связаны с интересами самой Украины.
Отдавая дань «возрожденчеству» и спекулируя на официально декларируемой идеологии Украины как страны европейского выбора, часть политиков пытается реализовать сценарий, который можно условно назвать «игрой в противовес».
Его суть: учитывая конъюнктуру напряжения, которая наиболее полно была продемонстрирована (точнее — вышла на поверхность) в иракском вопросе в отношениях между ядром Европы (Германия, Франция) и лидером НАТО — Соединенными Штатами, продолжить заигрывание с Альянсом и сохранить статус «любимого балансира» на ближайшую временную перспективу.
В качестве привлекательного бонуса возможны новые кредиты по линии МВФ и Всемирного банка, отдельные преференции на американских рынках сырья. Кроме того, «долгая дорога в НАТО» льстит самолюбию и обеспечивает респектабельный имидж отдельным политикам, которые считают, что они «уже в Европе». Но угрозы, которые возникают в рамках этого сценария, не могут не настораживать. Этот сценарий лишь усиливает недоверие между Украиной и европейским «ядром». К тому же Украина оказывается в заведомо проигрышном положении в отношении России и союзных ей стран, поскольку невозможно одновременно быть в нескольких проектах региональной безопасности и кого-то не обмануть. Как правило, самих себя… И последнее — провал иллюзии, связанной с тем, что НАТО — это вовсе не «ворота на Запад», может стать источником мощнейшего внутреннего напряжения и новых социальных разочарований.
Второй сценарий — «сценарий двойных стандартов», таит не меньшее количество геополитических ловушек. Постоянные заигрывания с НАТО и внешнее единение с Россией одновременно — такая формула кажется универсальной и безобидной. Это проявляется в единовременных, зачастую взаимоисключающих намерениях и действиях, связанных с военно-политическими инициативами, геостратегическим сотрудничеством, заявкой новых крупных проектов развития. В таких обстоятельствах оказываются обезоружены и сторонники сближения с НАТО в рамках так называемой «евроатлантической интеграции», и сторонники интеграции со странами евразийского континентального пространства во главе с Россией, поскольку обеим сторонам демонстрируется неумеренная активность в нужном направлении.
Но на самом деле в случае дальнейшей реализации такого сценария Украина будет стремительно терять доверие как западных, так и восточных партнеров. С одной стороны, они просто вынуждены в такой ситуации цинично «выбивать» все выгодные экономические проекты и реализовывать открывающиеся возможности в своих геополитических схемах. С их стороны было бы неразумно максимально не использовать такое странное украинское радушие. С другой — подобная «поливекторность», граничащая со всеядностью, в итоге приведет к очередной волне публичного международного недоверия и даже негласной геополитической изоляции. Можно вспомнить кризисные события 1992—1993 годов, когда метания Украины в вопросах ядерного статуса и выбора приоритетов между США, Европой и новорожденным СНГ привели к неофициальной блокаде и во многом ускорили смену власти в стране. Я не вижу в таком сценарии ни стратегичности, ни конструктивных моделей развития.
В целом следует обратить внимание на тот факт, что оба перечисленных сценария выглядят крайне неубедительно с точки зрения долгосрочности. К примеру, представляется, мягко говоря, недальновидным упорно стучаться в НАТО эдак в 2007—2010 гг., учитывая, что эта организация уже сегодня стоит перед проблемой радикального реформирования и возможных структурных трансформаций. Без преувеличения можно констатировать, что иракский кризис поставил под сомнение перспективы ее дальнейшего существования. Тогда куда стучимся? Что же касается двуличия, то это качество никогда и нигде не вызывало уважения — ни на уровне межгосударственных, ни в межличностных отношениях. Только абсолютные дилетанты могут его считать основным показателем профессионализма дипломатии, в которой ценятся совершенно иные критерии.
Третий возможный сценарий — «сценарий достаточного изоляционизма». Именно о ряде его ключевых аспектов говорилось в геополитических эссе.
Свой путь
Преодолев наследие коммунистической идеологии, мы стали стыдиться некоторых понятий и определений, считая их «отпечатками прошлого». Таким отпечатком для многих, иногда подсознательно, считается наличие совершенно четкой и конкретной доктрины внешней политики. Она в определенных кругах вызывает ассоциации с временами железных наркомов, чем серьезно отпугивает. Кроме того, четкая доктрина ограничивает возможность внешнеполитических пируэтов, которые могут быть выигрышными для отдельных политиков, но губительными для страны в целом. Но, оглядываясь на 12 лет независимости Украины, я еще и еще раз убеждаюсь: нам нужна собственная геополитическая доктрина. Не очередная «программа развития отношений», а именно доктрина. И вот с этих позиций я попытаюсь кратко изложить те параметры, которые должны обязательно присутствовать в такой доктрине.
Прежде всего, крайне важно окончательно изжить комплексы, связанные с «возрожденчеством», и освоить новую парадигму — парадигму созидания. Нам всем нужно осознать тот факт, что утверждение государства Украина — это новая и уникальная задача. И нам еще только предстоит обеспечить реальный, а не мнимый консенсус в обществе в отношении общих перспектив — как страны, как единого народа.
Не «правящая титульная нация» и меньшинства и не «украиноязычные» и «русскоязычные», а единая политическая нация граждан Украины — вот единственно возможный ориентир, который обеспечит внутреннее единство и целостность. И без осознания этого двигаться вперед просто невозможно, ибо альтернатива — лимитроф, «буферное государство», обреченное на трагическую судьбу пограничной территории.
Я неслучайно акцентировал особое внимание на доктрине, основанной на концепции «достаточного изоляционизма». Необходимость сосредоточиться на решении внутренних проблем, избавиться от непродуктивных мифов — это главная задача дня сегодняшнего. И она носит практический характер. Продуктивный законодательный процесс, реализация структурных реформ в экономике, реформа армии, утверждение экономических свобод и преодоление сформировавшейся «бюрократической деспотии» (весьма удачное определение Сэмюэля Хаттингтона), которая в полной мере характерна для государственно-управленческого механизма Украины, свобода слова и укрепление институтов гражданского общества, политико-административная реформа — все это задачи для законодателей, правительства и политиков. И совершенно аксиоматично, что эти внутренние преобразования тоже являются частью геополитической доктрины, в которой нуждается Украина.
Многие политики и эксперты удивляются и даже возмущаются тому факту, что, например, в документах, регламентирующих сотрудничество Украины и Евросоюза, фигурирует много общих политических позиций, касающихся внутренних украинских проблем. Но именно этот факт и подтверждает простую истину, что для геополитического проектирования нет разделения проблем на «сугубо внутренние» и «сугубо внешние». Есть проблема развития национального организма и его эффективного «встраивания» в международную систему политических, экономических и социокультурных координат.
Следующий обязательный компонент национальной доктрины — определение той геополитической оси, своеобразного «зонта», который способен обеспечить устойчивость развития украинского государства, его возможность на практике реализовывать крупные геоэкономические проекты. Я настаиваю на том, что такой осью должна стать ось Берлин—Москва—Киев, и в перспективе — Париж—Берлин—Варшава—Киев—Москва с включением православного пояса на Балканах. Такая стратегическая конфигурация интересов может стать своеобразной «несущей конструкцией» двух крупных макрорегиональных зон — европейской и евразийской — и позволит создать условия для институционального сближения этих макрорегионов на уровне региональных организаций, избежать появления в едином континентальном организме «разделительных линий». Кроме того, такая «ось стабильности» обеспечит и условия для поддержания межрегиональной безопасности в полном объеме.
Национальная выгода от включения в эту геостратегическую конструкцию также очевидна: Украина из «государства-посредника» превращается в полноправное «государство оси». Учитывая индустриальный, демографический и географический потенциал Украины, мы можем реально рассчитывать на реализацию целого комплекса евразийских коммуникационных проектов (напомню о становлении диалога-форума «Европа—Азия», развитие которого сдерживается сегодня лишь кризисом атлантической конструкции Запада).
Именно в этом ключе я рассматриваю и историческую миссию движения «В Европу — вместе с Россией». Именно Россия является естественным и главным стратегическим партнером и, если хотите, единомышленником Украины в вопросе нового переустройства континента. Если, конечно, украинские политики перестанут играть в чужие и маловразумительные игры.
Поэтому важно также учесть, что будущая доктрина должна содержать и своеобразный «панъевропейский проект». О чем речь?
Сейчас уже очевидно, что десятилетие бессодержательного «стука в двери» Европы лишь отдалило нас от Европейского сообщества. Мы говорим об этапах интеграции, тогда как страны Евросоюза уже готовы обсуждать проект единой европейской конституции. И пусть срок появления такого эпохального международно-правового документа еще не близок, но мы отстаем уже сегодня.
С другой стороны, Украина должна сама сформулировать ту континентальную модель, в которой будет учтена и ее европейская перспектива, и ее жизненные интересы в Евразийском регионе. Оптимально, что такой моделью может быть система макро- и субрегиональных межгосударственных организаций, сотрудничающих в рамках единого проекта континентальной торговой зоны. И если сегодня такая идея кажется фантастической, то через десятилетие сотрудничество нескольких крупных региональных структур на континенте будет очевидным фактом. Вопрос в том, не пропустит ли Украина и этот «поезд глобалистики»…
Я также убежден в том, что фундаментальное значение для геополитической доктрины имеет социокультурное самоопределение. Считаю, что фактором самоидентификации должна оставаться христианская культура как духовный стержень развития и основа для внутрисоциального примирения и стабильного развития. Каноническое Православие является, несмотря на десятилетия беспрецедентных атеистических гонений, самой влиятельной духовной силой в нашем обществе, имеет глубочайшие духовно-ментальные корни в отечественной истории. Без опоры на него как стержневой элемент общественного и государственного совершенствования Украина не имеет сколько-нибудь приемлемой геополитической перспективы субъектного развития.
И в заключение: очень надеюсь на то, что предлагаемая геополитическая доктрина Украины будет одобрена на государственном уровне, а также поддержана политиками, экспертами, общественностью и получит полноценный вес и статус национальной. Это будет означать, что мы смогли заглянуть в будущее, обрели уверенность в дне сегодняшнем и, наконец-то, преодолели все комплексы прошлого. Я надеюсь и верю в это.
Цитаты из книги:
…До сих пор превалирует отношение к нейтралитету и внеблоковости как ни к чему не обязывающему лозунгу, существование которого не мешает самым неожиданным внешнеполитическим пируэтам. Хотя при этом та же многовекторность является не самостоятельным внешнеполитическим направлением, а только показателем боязни украинской дипломатии самого понятия нейтралитета. …Нейтралитет играет роль своеобразного фильтра, защищая страну от негативных влияний последствий противоборства внешних сил, он дает ей возможность сосредоточиться на эффективном решении внутренних проблем, позволяя при этом развивать международное сотрудничество в контексте собственных интересов. Поэтому, создавая условия для динамичного внутреннего экономического и демократического развития, нейтралитет имеет не только внешнее, но и не менее важное внутреннее измерение. …Критериями для успешной европейской интеграции является не участие в военных союзах, а адаптация к общеевропейским стандартам во всех важнейших сферах государственной и общественной жизни.