После того, как в понедельник, 17 февраля, отставной майор Управления государственной охраны Николай Мельниченко разоткровенничался с британской прессой, на контакт с Би-Би-Си вышла вдова Георгия Гонгадзе Мирослава. Никакой сенсации Мирослава Гонгадзе не преподнесла. Скорее, просто кое-где откорректировала выступление Мельниченко, подправив неточные, на ее взгляд, высказывания бывшего охранника президента Леонида Кучмы.
Наиболее некорректным, по словам Мирославы Гонгадзе, является утверждение Мельниченко о том, что на сегодняшний день главным препятствием в оформлении Мирославой иска в американском суде по делу о похищении и убийстве ее мужа является задержка вещдоков народным депутатом Александром Жиром. Напомним, что именно на Александра Жира, бывшего главу парламентской следственной комиссии по расследованию «дела Гонгадзе», грешил в своей речи Николай Мельниченко. Он обвинил экс-депутата в том, что он, дескать, совершенно безосновательно удерживает у себя чип, на котором якобы записаны голоса из украинского кабинета №1.
По словам Мирославы, проблема оформления в Штатах судебных исков по делу об убийстве ее мужа носит не столько технический, сколько юридический характер. Как отметила вдова Георгия Гонгадзе, существует целый ряд именно юридических тонкостей, из-за которых дату подачи иска в американский суд пока назвать затруднительно.
И все-таки, несмотря на то, что по состоянию на сегодняшний день, как утверждает Мирослава Гонгадзе, все упирается не в технику, а в тонкости юриспруденции, технический вопрос рано или поздно придется решать, и от этого никуда не денешься. Говоря о вещественных доказательствах, г-жа Гонгадзе выразила недоумение по поводу того, что Александр Жир по сей день не передал обновленному составу парламентской следственной комиссии диктофон, с помощью которого Мельниченко якобы производил запись, и сами носители, на которых записаны голоса, похожие на голоса украинских лидеров. Вдова Гонгадзе заявила, что не может понять, на каком основании Жир единолично распоряжается вещественными доказательствами, способными помочь выяснить обстоятельства гибели ее мужа.
Получается, что в конце концов все упирается именно в вопрос о местонахождении вещественных доказательств, который постепенно проецируется на личные взаимоотношения Николая Мельниченко и Александра Жира. Как известно, каждый из них твердит, что доказательства находятся именно у него. Именно этот вопрос стал причиной конфликта между отставным майором президентской охраны и экс-главой следственной комиссии ВР. Петр Лютый, который тесно сотрудничает с Жиром, утверждает, что после экспертизы у Брюса Кенига диктофон Мельниченко находится у Жира. А Мельниченко, в свою очередь, заявляет, что диктофон по-прежнему у него. И как раз вот тут возникает вопрос, который можно сформулировать примерно следующим образом: кто же тогда врет? Если диктофон находится у Мельниченко, то какой же технический прибор подвергали экспертизе специалисты из «Бэк Тэк»? Ну, а если цифровая «Тошиба» все-таки находится у Жира, то Мельниченко можно посочувствовать: он стал человеком, чьими руками таскали каштаны их огня. И вся ценность Николая в этом случае сводится лишь к его потенциальному выступлению в суде в качестве свидетеля. Хотя именно его свидетельские показания, пожалуй, «перевесят» то, что скажут все остальные, вместе взятые. Безусловно, отставной майор не намерен мириться с такой ролью.
Похоже, Александр Жир, как и Николай Мельниченко, затеял какую-то собственную игру, заключающуюся в сокрытии вещественных доказательств. Безусловно, рано или поздно встанет вопрос об аутентичности техники, с помощью которой якобы производилась запись в президентском кабинете. Этот момент наступит тогда, когда будут «устаканены» все юридические тонкости, о которых говорила Мирослава Гонгадзе. Тогда американский суд и затребует аппарат, на котором Мельниченко «писал» Кучму. А американский суд – это вам не следственная комиссия депутатов ВР: за отказ предоставить доказательства или Мельниченко, или Жира, или их обоих могут обвинить в препятствовании свершению правосудия, и тогда ребятам не позавидуешь. Можно только представить, как заулыбается общественность, если вдруг они оба немедленно согласятся сотрудничать со штатовской Фемидой и вынут из широких штанин по цифровому диктофону. Ну, с этой-то проблемой разобраться будет несложно: фирма «Бэк Тэк» и Брюс Кениг очень легко установят, кто же – Жир или Мельниченко – пытаются обмануть американскую судебную систему.