Комплекс атомных опасностей

Несмотря на огромный потенциал в ядерной энергетике, доставшийся Украине после распада СССР, говорить о том, что мы имеем целостную, взаимосвязанную, устойчивую к внешним воздействиям, способную к самостоятельному развитию систему (т. е. комплекс в собственном смысле слова), было бы большим преувеличением. Это является одним из существенных моментов, отличающих ядерную энергетику Украины от других сегментов отечественного ТЭК.
Уровень развития ядерной энергетики Украины отнюдь не соответствует состоянию других компонентов ядерной промышленности и научно-технического потенциала нашей страны в этой сфере. При распаде СССР вне страны остались не только центры научно-исследовательского, опытно-конструкторского и технического сопровождения ядерной отрасли, но и почти все предприятия ядерно-топливного цикла.

С учетом удельного веса (более 45% на начало 2003 г. с перспективой увеличения) ядерной генерации в национальной электроэнергетике, такая ситуация чревата для Украины тяжелыми последствиями. Поэтому хотелось бы получить представление: как руководство НАЭК «Энергоатом» и Минтопэнерго собираются решать эту проблему в условиях отсутствия целостной реалистичной программы модернизации энергоблоков и хронического невыполнения планируемых работ, связанных с обеспечением ядерной и радиационной безопасности? Сам факт наличия «Комплексной программы модернизации и повышения безопасности действующих энергоблоков АЭС», принятой Кабинетом министров в августе 2002 г., еще ничего не гарантирует. Ведь по итогам 2002 года, из 1297 запланированных на этот год мероприятий по повышению безопасности, техническому перевооружению, модернизации и реконструкции на АЭС были полностью выполнены лишь 324, что составляет только 25% от общего числа мероприятий. Полностью же невыполненные составляют почти 35%. Не реализованы в полном объеме и проектные решения по созданию систем обращения с радиоактивными отходами (хотя, например, из-за отсутствия перерабатывающих комплексов наблюдается преждевременное заполнение емкостей для хранения жидких РАО).

Проблема выработки ресурса энергоблоков АЭС

В настоящее время картина «остаточного ресурса» энергоблоков в цифрах выглядит следующим образом.

Ривненская АЭС (РАЭС): в 2010 – 2011 гг. истекает предусмотренный ресурс 1-го и 2-го энергоблоков станции. Причем возможность продления ресурса реакторов ВВЭР-440, смонтированных на этих блоках, вызывает сомнения как исходя из соображений безопасности (известно, что ВВЭР-440 — реактор не самой удачной конструкции), так и с точки зрения экономической эффективности (по причине моральной устарелости данной модели). Их относительно малая мощность негативно влияет на себестоимость производимой электроэнергии. Кроме того, не изучалась целесообразность (как по техническим, так и по экономическим соображениям) эксплуатации на одной АЭС нескольких различных моделей ядерных реакторов.

Также следует помнить, что не позже 2016 г. надо решить вопрос о продлении срока службы либо снятии с эксплуатации энергоблока №3 РАЭС.

Исходя из того, что организационно-правовая основа вывода из эксплуатации энергоблоков пока не отлажена, а финансовые возможности и НАЭК «Энергоатом» и государства оставляют желать лучшего, то 2003 год является крайним сроком для начала интенсивной подготовки (хотя бы организационной и исследовательской) к снятию этих блоков с эксплуатации. В противном случае нам придется выводить их в «пожарном режиме», что чревато для РАЭС теми же проблемами, которые в настоящее время существуют на Чернобыльской АЭС. С той лишь разницей, что дополнительного балласта в виде еще одной «полузаброшенной» станции атомная энергетика Украины просто не выдержит.

Между тем, уже сейчас есть серьезные основания для беспокойства. РАЭС по-прежнему остается одним из «лидеров» атомной энергетики Украины по числу нарушений в работе каждого блока за год (в среднем 4,7), уступая по этому показателю только Хмельницкой АЭС (10). При этом темпы снижения количества нарушений являются самыми медленными среди всех действующих станций (17,5%).

Последний случай серьезных нарушений в работе РАЭС имел место не далее как в минувший четверг, когда из-за аварийного отключения главного насоса на 80% упала мощность энергоблока №2 (реактор ВВЭР-440/213) станции.

Хотя нельзя не отметить, что вообще вся статистика нарушений в работе АЭС, которая ведется Государственным комитетом по ядерному регулированию (ГКЯР) и НАЭК, вызывает недоумение. Так, по данным НАЭК, на ее энергоблоках в 2001 г. зафиксировано 68 нарушений в работе, а по данным ГКЯР — 75. Хотелось бы знать, чем объясняется 10-процентная разница и соответствуют ли данные о сокращении числа нарушений до 45 в 2002 г. сведениям, имеющимся в распоряжении ГКЯР Украины?

Из этого не следует делать вывод о том, что Наблюдательная коллегия ставит вопрос о корректности статистических данных именно НАЭК «Энергоатом». Статистика нарушений, приводимая ГКЯР, вызывает куда больше вопросов. Например, в предназначенном для международной общественности официальном докладе Госатомрегулирования «О состоянии ядерной и радиационной безопасности в Украине» за 2001 г. количество нарушений в работе АЭС оценивалось в 75 таких случаев. Но во втором разделе того же доклада фигурирует цифра 74, а количество нарушений конкретно по станциям составляет 67 (цифра самой НАЭК — 68). Какое может быть доверие к отчетам, содержащим такие противоречия? Доходит до смешного: ГКЯР разошелся в оценках сам с собой по поводу числа нарушений в работе на Ривненской АЭС – их то ли 17, то ли 16 — в зависимости от того, какой абзац доклада Госатомрегулирования читать.

Хмельницкая АЭС (ХАЭС):
первоначально назначенный срок эксплуатации единственного энергоблока станции истекает в 2017 году. Время еще есть, однако уже сейчас следует начать определяться с тем, что мы будем делать с энергоблоком №1 ХАЭС – выводить или продлевать ресурс. ХАЭС находится на «особом положении» с точки зрения числа нарушений в работе. Уже на протяжении целого ряда лет оно остается недопустимо высоким (например, в 2000 г. – 18, в 2001-м – 15, в 2002-м – 10), что заставляет ГКЯР Украины уделять повышенное внимание именно этой станции. Следует разобраться — заключается ли причина аномально высокого числа нарушений только в ненадлежащем отношении к делу со стороны персонала станции, или же это как-то связано и с качеством постройки энергоблока?

Если дело в качестве, то реактор целесообразно вывести из эксплуатации после отработки им предусмотренного ресурса. Но тогда следует вернуться к вопросу о достройке, по крайней мере, энергоблока №3 ХАЭС (а не только строящегося энергоблока №2), т. к. станция может по-настоящему эффективно и безопасно работать только при наличии на ее производственной площадке как минимум двух действующих энергоблоков.

Южно-Украинская АЭС (ЮУАЭС):
три энергоблока станции должны быть выведены из эксплуатации в 2012 – 2019 гг., если не будет решен вопрос продления их ресурса. При этом данный вопрос применительно к ЮУАЭС требует дополнительного изучения, т. к. все реакторы станции принадлежат к разным модификациям проекта ВВЭР-1000 (302-й, 320-й и 338-й серий), причем 302-я и 338-я серии относятся к т. н. «малым», зарекомендовавшим себя не столь хорошо, как реакторы 320-й серии (особенно это относится к ВВЭР-1000/302);

Хочу обратить внимание, что в 2010 году мы вступаем в своего рода «критический период», когда на протяжении трех лет нам придется выводить из эксплуатации три энергоблока двух разных моделей на РАЭС и возможно – ЮУАЭС. Причем начинать придется с реакторов, имеющих «небеспроблемную» репутацию. Поэтому хотелось бы получить от правления НАЭК «Энергоатом», а также Минтопэнерго и Госатомрегулирования конкретные предложения по этому вопросу.

Пока же приходится констатировать, что при сравнительно неплохом наследстве, доставшемся Украине в области ядерной энергетики при обретении независимости, за прошедшие 11 лет мы не только не смогли сохранить АЭС страны в нормальном состоянии, но и далеки от того, чтобы петь дифирамбы руководству станций или же руководству НАЭК.

Как видим, Чернобыль нас ничему не научил. Состояние же официально снятой с эксплуатации Чернобыльской АЭС также очень далеко от идеального. При этом необходимо учитывать, что в реакторе 3-го энергоблока ЧАЭС находится ядерное топливо, а в приреакторных бассейнах выдержки хранятся тысячи отработанных тепловыделяющих сборок. Остановка станции мало повлияла и на количество РАО, образующихся на ее производственной площадке. Излишне говорить, что возникновение подобной ситуации на любой из действующих АЭС Украины (прежде всего — Ривненской АЭС) чревато не менее сложными проблемами.

Несомненно, что одной из причин сложившейся печальной ситуации является недостаточная активность должностных лиц, которым поручено управление и контроль над ядерной отраслью в Украине.

Дело фактически поставлено с ног на голову. В то время как следовало бы ожидать, что Минтопэнерго, ГКЯР Украины и НАЭК «Энергоатом», лучше любых других ведомств и организаций владея информацией о проблемах отрасли, сами будут активно инициировать в правительстве и парламенте, а также отстаивать перед общественностью предложения об усовершенствовании законодательства, улучшении управления ядерным комплексом, решении других организационных и финансово-хозяйственных проблем, в изобилии стоящих перед отечественной ядерной энергетикой, – мы этого почти не видим.

Наоборот — народным депутатам Украины, Наблюдательной коллегии НАЭК, общественным организациям и СМИ приходится буквально «теребить» руководство этих ведомств и НАЭК, указывая на существующие проблемы и недочеты, предлагая возможные механизмы их решения. Такую «перевернутую» картину решительно нельзя считать нормальной.

Проблема компенсирующих мощностей

Не буду подробно останавливаться на превратившемся в классический долгострой «проекте Х2/Р4». Строительство энергоблока №4 РАЭС ведется уже около 19 лет, из которых лишь два года приходится на «политическую паузу» – мораторий 1991—1993 гг. и пуск ожидается не ранее 2005 г., а строительство второго энергоблока ХАЭС ведется 20 лет. Для сравнения: до конца 80-х годов интервал между введением в эксплуатацию очередных энергоблоков строящихся АЭС редко превышал 1 – 2 года.

Замечу только, что пока все внимание сконцентрировано на «выбивании» средств из потребителей электроэнергии на достройку энергоблоков в Ривне и Хмельницком. Ярким примером такого экономически необоснованного, а потому — изначально бессмысленного лоббирования является предложение (сделанное в сентябре 2002 г.) директора по экономике НАЭК г-на Рачина повысить тариф на электроэнергию НАЭК «Энергоатом» до заведомо нереальной цифры 11,46 коп./кВт•ч под предлогом, в частности, необходимости увеличения целевой доли на достройку Х2/Р4 в тарифе до 2 коп./кВт•ч (т.е. в 12,5 раза по сравнению с нынешним — безо всякого внятного обоснования) уже с IV квартала минувшего года.

Между тем и работа на уже существующих АЭС требует серьезных решений. В том числе и финансовых. Как следствие столь несбалансированного подхода – на настоящий момент мы не имеем в Украине ни одной атомной электростанции, положение дел на которой можно было бы охарактеризовать как (пользуясь терминологией старых лет) «образцово-показательное». Во всяком случае – в положительном значении этого словосочетания. Более того, все действующие АЭС Украины являются «проблемными».

Извечное желание строить новые блоки, не имея утвержденных смет и реальных графиков, оперируя процентами достройки, порождает коррупцию и хищения, завышение цен на поставляемое оборудование. И все это — вместо системной работы по обеспечению реконструкции и безопасности действующих станций, прозрачности финансовых схем. Достраивать блоки «самостоятельно», ежемесячно выделяя огромные средства, можно лишь тогда, когда будут решены вопросы безопасности и реконструкции действующих блоков.

Научно-технологическое и кадровое сопровождение отрасли

В настоящее время растеряна научная база, которая ранее обеспечивала атомную энергетику Украины новыми технологиями. Несмотря на наличие большого количества различных научно-технических, научно-исследовательских центров и иных организаций по «ядерной тематике», ощутимых практических результатов от их деятельности пока не видно. Деятельность большинства созданных структур почти не финансируется, а также никем толком не направляется и не координируется.

Практически отсутствует какая-либо информация о деятельности координационного комитета по научно-техническому сотрудничеству НАЭК «Энергоатом» и «Росэнергоатома». А ведь основными направлениями сотрудничества были определены крайне актуальные вопросы: безопасная эксплуатация АЭС, инженерная поддержка, кооперация при проведении ремонтов, противоаварийная защита и др.

Нет и отработанной, эффективной системы подбора кадров. Качество их подготовки неуклонно снижается, отток наиболее высококвалифицированных специалистов за рубеж остановить пока не удалось, а Севастопольский институт ядерной энергии и промышленности явно не способен выполнять функции «кузницы кадров» для атомной энергетики Украины. Достаточно сказать, что в госбюджете на 2003 год по статье «Подготовка специалистов для предприятий ядерно-топливного комплекса» СИЯЭиП выделено всего 4 млн. 418 тыс. грн.

Разумеется, многие из поставленных вопросов относятся прежде всего к компетенции Минтопэнерго и ГКЯР, однако нельзя не признать, что и НАЭК «Энергоатом» не прилагает достаточных усилий (не только финансовых, но и организационных) для решения научно-технических и кадровых проблем, стоящих перед отраслью.

Об ответственности должностных лиц и организаций

При всем обилии государственных, производственных и научных структур, так или иначе ответственных за положение в ядерной отрасли, а также объективной сложности проблем, стоящих перед этой сферой отечественной экономики, особую ответственность за сложившееся положение несут те структуры, на которые возложены контрольные и координирующие функции (СНБО Украины, Минтопэнерго, ГКЯР, правление НАЭК «Энергоатом»), а также дирекции АЭС. При этом необходимо особо отметить, что в наиболее сложное (с правовой точки зрения) положение отрасль ставит именно «сверхлиберальная» разрешительная политика Госатомрегулирования Украины. Так, уже 1 февраля истекает законодательно установленный предел для срока действия всех временных разрешений на эксплуатацию ядерных установок. Соответственно – функционирование почти всей ядерной энергетики Украины фактически выводится за рамки правового поля.

Кроме того, Госатомрегулирования Украины, мягко говоря, весьма вольно толкует переходные положения Закона Украины «О разрешительной деятельности…». Так, выдача новых временных разрешений на эксплуатацию ядерных установок должна была прекратиться еще с 01.02.2000 г. Однако такие разрешения выдавались и в 2001-м, и даже в 2002-м. Причем в нарушение закона оказалась втянутой и НАЭК «Энергоатом», руководство которой почему-то считает наличие незаконно выданных разрешений достаточным основанием для эксплуатации вверенных ей АЭС.

Далее, согласно постановлению КМУ №2 от 03.01.2002 г. «О порядке и сроках действия отраслевых стандартов и приравненных к ним иных нормативных документов бывшего СССР», Минтопэнерго должно было до 20.06.2002 г. определить отраслевые стандарты и приравненные к ним другие нормативные документы бывшего СССР, которыми и дальше обязаны пользоваться в сфере управления министерства. На дворе уже февраль 2003 г.: что сделано для выполнения данного постановления?

О внутрикорпоративном контроле. По-прежнему очень плохо обстоит дело с выполнением мероприятий по безопасности. На что идут выделяемые средства, отслеживается плохо. Так, по итогам прошедшего года из 202 мероприятий «Комплексной программы модернизации и повышения безопасности энергоблоков атомных электростанций» выполнено только 71 (35,1%). Как используются выделенные средства, контролируется тоже недостаточно. В то время как план по закупкам оборудования для повышения безопасности, реконструкции и модернизации действующих АЭС выполнен на 70,4%, строительно-монтажные работы по его установке осуществлены в объеме лишь 51,3% от запланированных. Этот дисбаланс не может не приводить к накоплению значительных запасов не установленного оборудования, что превращает усилия по реализации закупочной политики в этой области в фикцию.

Некоторые ведомства вообще никак не реализуют свои полномочия. Так, согласно Указу Президента Украины («Вопросы Министерства экологии и природных ресурсов Украины» от 25.09.2000 г.), на это министерство возложено, в частности, осуществление государственного контроля за соблюдением требований законодательства по радиационной безопасности. Однако общественности ничего не известно о какой-либо полезной деятельности служб Минэкологии в этом направлении (даже если она и ведется).

В целом – существующая система ответственности должностных лиц за порученные участки работы показывает свою слабую эффективность и не соответствует требованиям времени. За примерами ходить далеко не надо, о части из них я уже говорил выше.

***

АЭС – не швейная фабрика. И атомная энергетика – не легкая промышленность с присущим ей подстраиванием под сиюминутную конъюнктуру. Поэтому решение стоящих перед НАЭК «Энергоатом» и ядерной отраслью Украины в целом проблем по схеме «латания дыр», причем только тогда, когда ситуация достигнет критической черты, представляется абсолютно неприемлемым. Хотелось бы увидеть реалистичный план конкретных и системных действий по выводу отрасли из кризисной ситуации.

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам