Труба особого назначения

Соглашение о создании международного газового консорциума таки будет подписано 6 октября в Запорожье. Но это совсем не означает, что уже 7 октября на двери некого офиса появится табличка «Дирекция газового консорциума». Соглашение будет рамочным, а главное препятствие к подписанию конкретного документа в том, что мы не хотим вкладывать в устав СП трубы, а наши российские партнеры – деньги.
Ваше и наше имущество

Украинская газотранспортная система включает в себя три так называемых коридора: трубопроводы «Прогресс» и «Союз», которые идут через Закарпатье, и «Балканы», направленный в сторону Черного моря (через Измаил). Ужгородское направление интересует «Рургаз» и «Газ де Франс» в прямом смысле слова кровно. Потому что оттуда газ идет в Венгрию, а затем к ним. По этим трубопроводам в Европу перекачивается большая часть газа, на экспорте которого «Газпром» ежегодно зарабатывает DM40 млрд.

Учесть все «газпромовское» имущество так же невозможно, как объять необъятное. Кроме месторождений, магистралей, газохранилищ (в пяти странах мира), компрессорных станций и газоперерабатывающих заводов, он имеет 7 НИИ, три банка, собственную секретную службу «Газбезопасность», авиатранспортное и «корабельное» предприятия – «Газпромавиа» и «Газфлот», а также Балабановскую фабрику оконных рам. Трехсоттысячный отряд наемных работников живет в условиях, о которых в западной прессе ходят легенды.

История построения коммунизма в отдельно взятой компании началась в 1995 году, когда в состав «Газпрома» были включены подразделения, экспортирующие газ, и предоставлено эксклюзивное право самостоятельно определять потребителя. Тогда и началась «экспортомания» – «громадье» планов газового покорения Востока и Запада. Помимо основного проекта «Ямал–Европа» и вспомогательного «Фролово–Изобильное», в головах «газпромовских» менеджеров стали созревать поистине фантастические проекты.

В апреле 1998 года подписано соглашение между «Газпромом» и «Булгаргазпром» о транспортировке газа через Болгарию в Турцию, Грецию, Македонию и Сербию и положено начало освоению трубопровода с романтическим названием «Голубой поток» по дну Черного моря в Турцию. Через год контракт с финской компанией «Несте Ойл» дал старт второму «проекту века»: на сей раз по дну холодного Балтийского моря в ФРГ – «Северо-Европейский газопровод». Есть и окончательно сумасшедшая идея проложить трубу от свежих месторождений Западной Сибири в Восточный Китай, Монголию, Южную Корею и Японию.

Стимул данного прожектерства был вполне осязаем: цена на газ в Европе – $120-150, а богатые японцы согласны платить по $200 за 1000 м куб. По сравнению с внутренней смешной ценой в $17, это сулит невероятно высокую прибыль. А в прибыли бывшее руководство «Газпрома», являющееся соучредителем некоторых его дочерних структур, в том числе венгерского банка «Atalanos Ertekforgalmi Bank», зарабатывающего на расчетах с европейскими потребителями газа прибыль по $30 млрд., по понятным причинам было заинтересовано в прямом смысле слова кровно.

После отставки Рэма Вяхирева и назначения Алексея Миллера стратегия «Газпрома» с заоблачных проектов перенаправилась на более приземленную идею взять под контроль украинские ГТС, а также в содружестве с немцами и французами прикупить словацкие трубы. На первом этапе, в марте 2002 года, международный консорциум в составе «Газпрома», «Газ де Франс» и «Рургаза», победил в конкурсе на приватизацию словацкой газовой компании «Slovensky Plynarensky Priemysel», заплатив за нее $2,7 млрд. На втором, в октябре 2002 года, украинская ГТС должна была стать трубой общего пользования. Реализации этого задания в указанный срок помешало одно обстоятельство: многомиллиардные вливания на реконструкцию наших магистралей по идее должна была делать либо Москва, либо ее западные партнеры. И тут начинается классический конкурс политического шулерства…

Правила игры

По конфиденциальной информации, российская сторона настаивает на трех основных пунктах, которые не устраивают нас. Во-первых, Украина вкладывает в уставной фонд СП газотранспортную систему (т.е. трубы). Таким образом трубы становятся как бы собственностью консорциума, и именно консорциум получает эксклюзивное право давать согласие (или запрещать) прокачку по ним газа из третьих стран. Например, Казахстана. Наконец, акции стоит распределять 50:50. Украина со своей стороны хочет вложить в уставной фонд не трубы, а ДП «Нефтегаза», управляющее ими; хочет иметь право договариваться с тем же Казахстаном без согласия совета директоров консорциума и настаивает, чтобы Россия вложила в уставной фонд не фуфло типа ЦБ «Газпрома», а живые деньги. К тому же главный спор возник вокруг кадрового вопроса: где будут находиться органы управления и кто станет во главе СП. Украинский представитель или российский. В конечном итоге кадры в таких вопросах решают почти все.

Несмотря на то, что подготовка документов по консорциуму идет в обстановке строжайшей секретности, ксерокопии российского и украинского вариантов «ходят по рукам» не только сотрудников экспертных групп, но и бизнесменов. Более того, можно с большой долей вероятности предположить, что это умышленная утечка информации с далеко идущими политическими целями.

Для украинской оппозиции очевидной целью является использование темы СП для давления на власть. Самым ярким примером такого давления можно назвать заявление Аналитического Совета УНР, что нынешнее украинское законодательство в энергетической сфере запрещает приватизацию или передачу в концессию украинской ГТС, поскольку это стратегическое предприятие, а в законодательстве Украины не предусмотрена такая форма сотрудничества с иностранным государством, как «передача ГТС в управление». Самое забавное в этой ситуации, что в свое время премьер Виктор Ющенко пытался предложить «Газпрому» 51% акций ГТС в концессию, и сделка не состоялась лишь по причине увлеченности окружения Вяхирева фантастическими супер-проектами.

Для российской стороны, в свою очередь, нет задачи важнее, чем так надавить на Украину, чтобы мы отдали трубы почти бесплатно и не высказывали лишних претензий. В этом контексте довольно интересным может показаться слух, рассказанный одним московским спецслужбистом. Якобы в момент, когда стало ясно, что к назначенной дате консорциум создать не удастся, российские спецслужбы подбросили американским коллегам «информационную куклу» о якобы наличие украинских «Кольчуг» в Ираке. Американцы возбудились, наехали на украинскую власть, а россияне якобы сидят и ждут, когда у наших лидеров сдадут нервы и они потянутся за поддержкой в северную столицу. Где им скажут: «Сначала распишитесь здесь и здесь, затем мы протянем вам руку дружбы». Сплетня, конечно, не заслуживает доверия, но факт ее массового распространения в кругах лиц, причастных к «трубным» делам, заставляет задуматься о некоторых совпадениях во времени.

Поиск идеала

Впрочем, вернемся к нашим баранам, то есть ГТС. Совершенно очевидно, что трубы – не крышка от канализационного люка, а глубокое политическое взаимопонимание между президентами России и Украины не означает отсутствия у «бизнесменов от власти» двух стран желания «кинуть друг друга». Поэтому к условиям уставного соглашения по консорциуму стоит подходить как к тексту «газовой Конституции». В этом смысле ослиное упрямство некоторых должностных лиц правительства только идет на пользу делу. Благодаря откровениям уволенного заместителя госсекретаря министерства финансов Сергея Баулина стало достоянием гласности мнение, что после создания консорциума под сомнение могут быть поставлены отчисления в бюджет от платы за транзит газа – около 2 206 млн. гривен и НДС – 797,5 млн. гривен. Кроме того, возникло опасение, что после создания СП российские участники консорциума не захотят продавать газ населению и коммунально-бытовым предприятиям Украины по заниженной цене – от 175 до 190 гривен за тыс. кубометров. И это потребует либо увеличения цены потребителям до рыночной – около 360 гривен за тыс. кубометров, либо дотаций из бюджета.

Именно после демарша Баулина правительство Украины включило в перечень обязательных условий требование регистрировать СП на нашей территории и платить налоги в бюджет Украины. Более того, давление оппозиции –внутриправительственной с одной стороны и политической с другой – заставляет тех, кто отвечает за подготовку документов быть более усердными в юридических вопросах составления договора, для того, чтобы его никто не мог оспорить в суде. А это, согласитесь, весьма нелишний момент…

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам