Колин Норрис был мальчиком малозаметным, но с амбициями. Возможно, читал в прыщавом юношестве "Преступление и наказание", похохатывая над дилетантскими потугами русского студентика, а главное — над его тупым топориком. А может, и не читал: главное, что Норрис избрал для себя оружие изощренное и утонченное — шприц. Сейчас полицейские профайлеры утверждают, что Колина Норриса вдохновил пример коллег по цеху, в частности "черной сестры" — монахини Джессики МакТевиш, осужденной в 1974-м за подобное преступление. Тогда процессы над убийцами в белых халатах были в новинку, самого же Норриса еще и на свете не было. Но в Глазго, где он родился и вырос, "черную сестру" неплохо помнят.
Студентом Норрис был нерадивым, разве что спецкурс о деле "черной сестры" прослушал полностью и с явным вниманием. Сестра Джессика использовала инсулин, инъекция которого позволяет во многих спорных случаях выдать преступление за смерть от естественных причин. Таким же путем пошел и Колин Норрис.
Почему он стал медбратом? Большинство молодых медиков таким образом делают первый шаг в карьере врача. Кое-кто находит себя в этой профессии: есть же люди, которых внутреннее побуждение к добру толкает помогать. У Норриса же есть бабушка, Элизабет Огилви, женщина энергичная по природе, но весьма преклонных лет. С внуком, явно не любившим свою мать и отчима, бабушка была более чем близка. Старческие хвори, любящий внучок, медицина — цепочка вполне логичная, но именно тут и заложена психоаналитическая бомба.
Следствие и суд не выявили явного мотива в преступлениях Колина Норриса. Однако он все-таки не любил свою бабушку. Попробую и я свои силы на ниве учения Фрейда. Убить старушку он не мог — слишком заметно, а вот пойти к таким же старушкам — "божьим одуванчикам" в образе "внучка милосердия" и взять в руки карающий шприц…
Родственник одной из жертв приписывает Норрису желание "играть Бога". Полицейские, привыкшие к четким формулировкам обвинения, пришли к выводу, что "черный брат" убивал не столько потому, что ему это нравилось либо он ненавидел убитых, сколько из-за самой возможности убить! Стоп, внутренние побуждения пока оставим и перейдем к modus operandi, методу.
Колин Норрис как медработник самой низшей категории обязан был выполнять всю грязную работу. Конечно, больница в Лидсе, где работал Норрис, — это не наша "районка", но больной — он везде больной. Поднять, перевернуть, провести, руки подложить, в конце концов подмыть ("Ему не нравилось мыть старых пациентов", — вспоминает один из коллег). Сама незначительность Колина Норриса играла ему на руку. Все привыкли, что убийцами становятся разочарованные жизнью и измученные борьбой против неизбежности смерти старые врачи (о них позже). А вот в то, что этот 32-летний тихий и улыбчивый крысенок — киллер, как-то не верилось. Ему доверяли; возможно, поддерживая старушек и наполняя шприц инсулином, он рассказывал им о дружбе с бабушкой. Свидетели рассказали, что одна из убитых не стеснялась раздеваться при Норрисе, считая его чуть ли не своим внуком. Инсулин не вызывает резкой реакции, он скорее умиротворяет ("Это не больно, вроде как заснем", — навсегда запомнилось из старой экранизации "Щит и меч", из сцены в детском концлагере).
Своей вины Колин Норрис не признал. Суд приговорил его к двум пожизненным заключениям — это такая хитрая выдумка англосаксонского правосудия, позволяющая избежать слишком ранней апелляции и сокращения срока пребывания в тюрьме. Для справки: любой "черный братик" может убить хоть всех старушек в приюте, но вот смертная казнь в Британии возможна лишь в случае убийства монарха либо наследника престола. А племя "убийц в белых халатах" пополнилось еще одним казуальным персонажем…
И все они были врачами. Нет, вы лечитесь! Не каждый врач — убийца, да и инсулин отныне будут контролировать еще тщательнее. Проблема в ином: неужели самая гуманная профессия уже не гарантирует элементарного уважения к жизни?
Сестра Джессика МакТевиш была первой, но далеко не последней в своем "племени". В 2005-м Энн Григг-Бут, проработавшая в больнице четверть века, была осуждена за отравление 12 пациентов. В позапрошлом году Бенджамин Гин получил 17 пожизненных заключений за убийство двух и покушение на убийство еще 15 больных. Но куда им до настоящего "Доктора Смерть" — Гарольда Шипмана! Тот уже повесился в камере-одиночке уэкфилдской тюрьмы. Ему дали 15 пожизненных сроков — по одному за каждого доказанного убитого. Но теоретически жертвами могли быть все 454 пациента, которых Шипман лечил и которые после умерли.
Гуманность британского правосудия велика, посему Гарольд Шипман не считался потенциальным убийцей, буйным, так скажем, и за ним специально не следили. Более того, пока он практиковал, его считали солидным домашним врачом. Убивал он в основном пожилых пациенток: приходил к ним домой, улыбался, говорил слова утешения и… делал укол героина (30 мл). Старушки умирали, а он на память обзаводился какой-либо безделицей. Все дальнейшее слишком знакомо по голливудским психоаналитическим блокбастерам, чтобы стоило вдаваться в подробности — и без того уже слишком много деталей убийств. Впрочем, серийный киллер, убивавший по душевному выверту, — он как-то понятнее и даже "простительнее", чем милый доктор Кеворкян…
Джон Кеворкян сам не убивал. Он лечил. Потом, убедившись в собственной неспособности вылечить, предлагал тихую и безболезненную кончину. Все, с кем он советовался, соглашались со смертным вердиктом и… сами приводили его в исполнение. Джек Кеворкян был сторонником эвтаназии — термин на сегодня уже настолько знакомый, что смысл его даже начал ускользать. Соскальзывать в "технологию".
"Доктор Смерть" из Мичигана самостоятельно разработал и изготовил аппаратуру для самоубийства. В мини-вэне Кеворкяна или прямо на его заднем дворике пациент, которого этот американский Айболит предварительно знакомил с безнадежностью цепляния за жизнь, что-то там дергал или что-то нажимал — и в капельницу начинала поступать смесь анальгетиков и отравы. Тихо и чисто. Кое-кого Кеворкян усыплял с помощью маски для наркоза — только подавал туда не смесь, известную всем анестезиологам, а угарный газ. Очевидно, так "утихомиривались" те, с кем добрый доктор договориться не сумел…
Я не буду обсуждать эвтаназию и ее допустимость либо греховность. Но даже в случае с Джеком Кеворкяном было доказано, что около десятка из 130 его жертв (он сам признался!) были практически здоровы — в смысле нормальной медицины. А три четверти — излечимы на уровне современных методов. В анналах военно-полевой медицины сохранилось бесчисленное количество казусов, когда теоретически неизлечимого раненого товарищи тащили на спине в санитарную палатку — и ничего: сейчас водку пьют и салом закусывают! Даже сам по себе аргумент "неизлечим, ибо мы не знаем, как лечить" ведь тоже недостаточно корректен. В Африке простой аппендицит может превратиться в "болезнь смерти", а в Европе и Штатах раковых больных лечат тысячами (излечивают, что точнее).
Но сторонников эвтаназии это не остановило, возможно, их даже стало больше. Болезнь Терри Шиаво из Флориды, потерявшей половину мозга во время пребывания в коме, завершилась судебным решением: отключить от аппаратуры жизнеобеспечения. Профессиональных юристов, подписавших вердикт, в отличие от Джека Кеворкяна, не осудил никто. Возможно, легализация эвтаназии пойдет именно таким путем: явочно-законодательным. Дозволена эвтаназия в Нидерландах (наравне с проституцией и легкими наркотиками) и в Бельгии. Французы разрешили так называемую пассивную эвтаназию, то есть отказ от лечения. Швейцария недавно открыла путь к эвтаназии по отношению к психически больным. Судьи, как кое-кому показалось, были не вполне в здравом уме и твердой памяти: ибо Джек Кеворкян еще мог оправдаться добровольностью умерщвления, а вот какое согласие можно получить у лишенного разума? Поражает дотошность, с которой описывается смертельный modus operandi: впрыскивание этаминала натрия. Это белый порошок, не пахнет, на вкус — горький, относится к барбитуратам. Обычно его используют как снотворное, но во многих странах он запрещен — как сильное психотропное вещество.
Обычно эвтаназию оправдывают невозможностью вылечить. Вернее сказать — леностью чувств: Джеку Кеворкяну отказали профессиональные качества, Гарольд Шипман свихнулся на почве длительной борьбы с геронтологическими болезнями… Колину Норрису просто разонравилось мыть старушек. А ведь от пассивной эвтаназии — как дозволенного метода — до активной (убить с согласия пациента), а оттуда — до ликвидации по желанию "черных братьев" осталось так немного…