Донецкое отделение «Сильной Украины» трещит по швам

Игорь Богатырев покидает ряды Донецкой областной организации "Сильной Украины". Впервые эта информация появилась во Всемирной сети в понедельник. Киевский представитель "СУ" Александра Кужель сообщила, что "ничего не слышала об этом". Собственно, не суть важно, были ли это всего лишь угрозы со стороны Игоря Богатырева либо свершившийся факт. Очевидно, что определенные брожения в рядах тигипковцев начались.

Подобный исход для местного политического истеблишмента был очевиден. Причина заключается в одиозности личностей некоторых партийцев. Прежде всего, речь идет о Владиславе Дрегере и его команде. Именно вместе с Дрегером Богатырев сфотографирован на рекламных щитах "Сильной Украины". С целью недопущения необъективной оценки Владислава Олеговича отметим лишь, что средства массовой информации чаще всего упоминают Дрегера в контексте различного рода скандалов и называют не иначе как "самым известным донецким рейдером".

В принципе, партия готова мириться с подобным имиджем Дрегера, списывая все на "происки врагов честного человека". Но тут произошло неожиданное: 15 сентября интернет-издание "Ура-информ" опубликовало интервью Владислава Дрегера, в котором последний признается в рейдерском захвате ряда предприятий. С небольшими сокращениями приводим текст интервью.

Донецкий бизнесмен Владислав Дрегер часто фигурирует в наших публикациях как участник множества рейдерских скандалов. От контактов с прессой он всячески уклоняется, поэтому тем более удивительным было его желание лично познакомиться с журналистами нашего издания. Завязка разговора была прогнозируемой. Г-н Дрегер пристал к автору этих строк с вопросами на тему: "Что я вам сделал плохого, что вы обо мне всякие гадости пишете?".

— Владислав Олегович, — интеллигентно пояснил я, — мы не пишем гадости, а оперируем известными нам фактами. Но раз вы здесь и вы были инициатором этой встречи, может, наконец, ответите на те вопросы, что у нас накопились?

— Знаете, в последнее время я часто размышляю на морально-философские темы… — начал свой рассказ г-н Дрегер. — И вот что я понял. Нигде в природе нет понятия "собственность". Ничто живое не может объявить что-то своим. Только человек. Вот, скажем, если я сейчас буду биться в истерике и кричать, что ваша сумка на самом деле моя, на сколько вас хватит? Минут через десять вы махнете рукой: черт с тобой, забирай… Так же обстоит и с заводами, бизнесом, квартирами…Все дело — в тональности крика, условно говоря.

— В случае, например, с Красноармейским машзаводом вы тоже всех перекричали?

— Красноармейский машзавод я честно купил, — обиделся Дрегер. — Мне позвонили друзья из налоговой милиции и спросили: "Влад, что лучше — контрольный пакет акций завода или $155 тысяч?". Я ответил: "Пакет, конечно". И они подсказали, что на торги выставляются акции машзавода. Я вышел на торги, других претендентов не было. Ну откуда я знал, что эти торги были с запланированным исходом и там должны были поделиться с фирмой из Днепропетровска?

Конечно, фраза "откуда я знал" в устах великого юридического комбинатора Дрегера выглядит неубедительно. Этот человек ничего не делает, предварительно не рассчитав все ходы. Рассказывая о дальнейшем ходе этой истории, Владислав Олегович совсем развеселился. Романтика 90-х прямо звенела в каждом слове:

— Когда мы приехали выбивать "их" охрану, момент был удачным как никогда — в Донецке был матч "Шахтера". Короче, на весь город Красноармейск — четыре или пять милиционеров. Мне потом ребята говорили: "Влад, там еще рядом и Динасовый завод (производство стройматериалов. — Ред.) есть, давай, может, и его тоже?"… А потом я чисто из принципа три года судился. Да, я на этом ничего не заработал, с одной стороны. С другой — когда увидел эти огромные территории, подумал: "А ничего, неплохое приобретение…".

— А Зуевский энергомеханический и Донецкий завод коксохимоборудования? После покупки вами этих заводов в нечестной игре вас обвинил даже ваш компаньон Сергей Белогородский.

— С Сережей мы познакомились еще в середине или в конце 90-х в Краматорске. Он всегда был коммерсантом, а я — молодым юристом, которому все было интересно и который за все хватался. Мы с ним много лет отдали "УкрЛиге"…

— Простите, что такое "УкрЛига"?

— Ну как вам сказать… "17-й участок" помните? (Краматорская ОПГ, обвиняемая в убийстве журналиста Игоря Александрова. — Ред.) "УкрЛига" была ее коммерческим крылом… Журналиста Александрова вообще убили в пятнадцати метрах от моей квартиры!

Далее последовала трогательная история о юноше Сергее Белогородском из города Дудинки под Нижним Тагилом. После того как оба компаньона и их третий товарищ по имени Вадик перебрались в Донецк, рассорившись с "краматорскими", по словам Дрегера, ему пришлось настолько туго, что он полгода жил и работал, не покидая здания гостиницы "Донбасс", сейчас — отель "Донбасс-Палас". В рассказах о донецких приключениях "юриста из Краматорска" звучали подчас очень знакомые имена.

— …У меня даже как-то были переговоры с Гиви Немсадзе. Он нас слушал, слушал… А потом спрашивает: "Малчыкы, вы чьих будэтэ?". Я ответил: "Вам позвонят". Потом выходим на улицу, Вадик говорит: "А и правда, чьих мы будем?". Я говорю: "Не знаю, сейчас будем искать"…

Не менее увлекательными были и рассказы о переговорах с "солнцевскими", которым пресловутый Вадик якобы продал свою долю в бизнесе.

— Макс Ксенофонтов (известный московский адвокат. — Ред.) тогда пытался подмять под себя и долю Белогородского. Мы долго вели переговоры в ресторане "Титаник", потом я вспылил, демонстративно швырнул на стол документы со словами: "Нет, воюем дальше!". Они придумали хороший ход — пытались объявить недействительным паспорт Белогородского, чтобы аннулировать все заключенные им сделки. И я воевал за него, а по сути — за себя, иначе моя доля оказалась бы меньше, чем "солнцевских", и они бы диктовали свои условия…

Так, долго ли, коротко ли, добрались до главного:

— У Сережи всегда душа лежала к коксохимоборудованию, и я отдал завод ему. Он занимался контрактами, финансами… Помню, как-то ему надо было уломать на заказ турков, и он просил друзей, у которых есть машиностроительные заводы, впустить делегацию с экскурсией…

— Что-то вроде "потемкинской деревни" им устроил?

— Да, что-то типа того. А потом в какой-то момент он решил, что я ему больше не нужен. Когда требовалось юридическое прикрытие, я был нужен, а теперь он рассудил, что работает он, а делим на двоих. Я узнал, что он начал бегать по юридическим конторам и спрашивать, кто бы мог "сделать" моих юристов… И он, кстати, до сих пор должен мне 3,5 миллиона гривен, только я не напоминаю.

Тема политической карьеры бизнесмена "родом из 90-х" также не осталась без внимания.

— Я хочу очень простых вещей — по максимуму усилить свое влияние, только и всего. Лишь поэтому я связался с Тигипко. Я даже был против, чтобы меня вешали на бигбордах. Однажды мы с Игорем Богатыревым (руководитель Донецкой облорганизации "Сильной Украины". — Ред.) обсуждали, кто бы мог стать публичным лицом от партии в Донецкой области. И Игорь говорит: "А я знаю кто. Я!". Меня это устраивает…

Можно долго гадать, что подвигло Владислава Олеговича на подобные откровения. Но, собственно, вернемся к Игорю Богатыреву. Возможно, именно по причине вышеизложенного он посчитал необходимым оставить пост главы Донецкой областной организации "Сильной Украины". Либо, как минимум, поставить вопрос ребром о пребывании в партии Дрегера. Ведь, как выяснилось, Владислав Олегович — это очень плохая компания для молодого и перспективного политика. 


                                              Игорь Богатырев                       Владислав Дрегер

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам