Отношения между Украиной и Евросоюзом являются испытанием, насколько близкими могут быть отношения страны с ЕС без перспективы полного членства в союзе. Несмотря на постепенное углубление отношений, укоренившиеся в Соглашении об ассоциации и зоне свободной торговли, цикл отношений между Украиной и ЕС достиг уровня, на котором обе стороны проявляют признаки усталости, если не недоверия, а общее обязательство о проведении реформ колеблется в преддверии намеченных на 2019 выборов.
О нынешних отношениях между Украиной и Европейским Союзом и перспективах на будущее пишет Ґвендолин Сасс в издании Carnegie Europe, сообщает "Голос Америки".
Эксперт указывает на то, что со времени принятия визовой либерализации в июне 2017 около 400 000 украинцев воспользовались только что полученными возможностями для поездки в Шенгенскую зону. Это, конечно, небольшая доля общего населения Украины — меньше, чем один процент, но символическое значение безвизового режима было гораздо больше. Само собой, однако, этого не будет достаточно, чтобы удержать интерес и доверие к ЕС или обязательства реформ украинской элиты.
Фактическое приближение к законам и стандартам ЕС продолжает быть медленным и мучительным процессом. Влияние Соглашения о зоне свободной торговли и недавно принятых мер автономной торговли до сих пор имел незначительные последствия, а торговля с ЕС все еще меньше в общем объеме ($ 14 млрд), чем перед кризисом 2014 ($ 17 млрд в 2012 году).
Правительство Украины составило амбициозный план присоединения к Шенгенской зоне, Таможенному союзу, Энергетическому союзу и цифровому единому рынку. Президент Петр Порошенко сделал еще один шаг вперед, объявив членство в ЕС просто вопросом времени, когда эти корректировки политики будут введены. Эта чрезмерно оптимистичная риторика является одной из предвыборных шагов Порошенко перед президентскими и парламентскими выборами 2019 году в Украине.
Правовая система Европейского Союза, отмечает Сасс, не предназначена для стран со слабой административной способностью, экономик на пути модернизации или тех, кто пытается установить верховенство права. Более того, последствия Соглашения о зоне свободной торговли между Украиной и ЕС должны быть разными в разных отраслях экономики и регионах. Промышленность на юго-востоке Украины испытывает непропорциональный удар — это развитие, которое может привести к политическому давлению на того, кто будет находиться у власти в Киеве.
При отсутствии перспективы членства, помощь ЕС, направленная на смягчение такого рода последствий, в конечном итоге будет ограничена, хотя макрофинансовая помощь ЕС Украине является крупнейшей, предоставленной государству, которое не является членом ЕС. Дополнительные $ 2 млрд макрофинансовой помощи было обещано во время саммита "Восточного партнерства", который проходил в декабре 2017 года. Макрофинансовая помощь ЕС должна быть согласована с МВФ, но ЕС неоднократно использовал более гибкий подход к выделению помощи.
В будущем ЕС направит больше своих ресурсов на юго-восток Украины, а также на здравоохранение, образование, социальные услуги и инфраструктуру. Все эти сектора имеют важное значение для украинской общественности, поэтому они критичны для сохранения уровня поддержки ЕС и активного противодействия признакам растущего недоверия в ЕС среди разочарованной молодежи.
Политика ЕС должна быть чем-то большим, чем суммой его частей. Но когда внимание компонентов отвлекается внутренними проблемами (например, в Германии или Великобритании) или они переориентируются с отношений с Украиной (как и с Польшей), пространство для внутренней политической поддержки реформ сокращается. Разнообразие актеров на стороне ЕС бросает собственные вызовы: не дает достаточного внимания привлечению в ЕС, и это дает украинским политическим элитам возможность свободно самостоятельно искать поддержки и смягчать критику. Существуют доказательства того, что когда ЕС удается говорить единым голосом и делать это громко — например, в конце 2017, в контексте отношения к новым антикоррупционным институтам — украинское правительство берет во внимание и по крайней мере частично меняет свой подход.
По словам автора, возвращение к политике декларативной европеизацию не является ни в интересах Украины, ни в интересах ЕС. ЕС и отдельные страны-члены должны последовательно использовать свои каналы, чтобы ограничить возможности отклонения от важных участков реформ. В конечном итоге, давление по воплощению реформ имеет оказываться внутри Украины. Внешний актер, такой как ЕС, будет эффективным только тогда, когда внутренние политические структуры и субъекты этого будут хотеть. Вот почему это критический момент в процессе реформ в Украине.
Внешнеполитическую ориентацию Украины определено, но глубина ее отношений с Западом и, в частности, ЕС, на кону. Шагая к 2019 году и затем ускорить темп вполне может оказаться нереалистичным ожиданием как для ЕС, так и для украинских политиков, которые колеблются продвигаться вперед. В конце концов, нет новых политических лидеров, которые могут надежно обозначить новое начало в процессе внутренней реформы. Время, потерянное в течение следующего полтора года — это дорогое время для Украины, не в последнюю очередь из-за того, что замедление процессов реформ еще больше оттягивает часть населения и разжигать раскол среди ориентированных на реформы украинцев в парламенте и в гражданском обществе, пишет Ґвендолин Сасс в издании Carnegie Europe.