Вы не пробовали монетизировать свои огорчения? И я нет. Теперь у нас есть шанс, поскольку 5 июня в Верховной Раде зарегистрирован законопроект о жестокости и равнодушии, точнее «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно возмещения ущерба за боль и жаль» № 3605. Текст законопроекта на сайте Верховной Рады появился лишь через неделю после его регистрации, и все это время юристы и журналисты гадали: что же кроется за словами «боль и жаль», а главное – на компенсацию каких чувств мы вскоре сможем претендовать?
«Жаль» – украинское слово, но я бы не спешила использовать его технический перевод на русский, как «сожаление». Смысл последнего подразумевает некое чувство вины, раскаяние в чем-то (не) содеянном.
Поскольку авторы проекта – народные депутаты от фракции «Слуга народа» под руководством председателя Комитета по вопросам социальной политики Галины Третьяковой, их избирателям можно было бы, например, испытывать боль и сожаление от результата своего волеизъявления, но претендовать на возмещение «ущерба» от этого в контексте нового закона им не приходится.
Итак, законопроектом (ЗП) № 3605 предлагается внести изменения в Гражданский и Хозяйственный кодексы Украины, Гражданский процессуальный кодекс Украины и Кодекс законов о труде Украины касательно правового регулирования отношений, связанных с возмещением морального ущерба
Сами дефиниции «боль» и «жаль» законопроектом не определены – упомянуты лишь случаи, в которых лицо имеет право на их возмещение.
В пояснительной записке к ЗП № 3605 в качестве необходимости его принятия указано, что «На пути реформирования правоотношений в сфере возмещения морального Украина пользуется «совецьким» определением», что соответственно нуждается в реформировании.
Українська нація має давню адміністративну традицію, основні риси якої часто перегукуються із західноєвропейською, починаючи з часів Київської Русі та Галицько-Волинського Князівства, через державне існування руського народу у формі Великого князівства Литовського, його визвольну війну 1648 – 1654 рр., козацьку державу другої половини XVII – першої половини XVIII ст.
Поэтому автором законопроекта предлагается «изменить подход к определению морального ущерба с учетом законодательства стран Европейского Союза где ущерб, причиненный лицу, определяется не как причинение морального ущерба, а ущерба боли и жалю».
В обоснование принятия закона автор ссылается на наши исконно западноевропейские ценности, что хотелось бы привести на языке оригинала: «Українська нація має давню адміністративну традицію, основні риси якої часто перегукуються із західноєвропейською, починаючи з часів Київської Русі та Галицько-Волинського Князівства, через державне існування руського народу у формі Великого князівства Литовського, його визвольну війну 1648 – 1654 рр., козацьку державу другої половини XVII – першої половини XVIII ст., спроби відновлення національної державності початку ХХ століття у формі Української Народної Республіки і завершуючи сучасною Україною, проголошеною і визнаною незалежною державою в 1991 р.».
Понимаю, как дорого нам, налогоплательщикам, обошелся этот кропотливый и фундаментальный труд авторского коллектива под руководством Г.Третьяковой, но из всех дополнений и уточнений в перечисленные выше кодексы особо выделила бы лишь новеллы двух статей Гражданского:
— в части 9 статьи 16 ГК (Защита гражданских прав и интересов судом) среди способов защиты гражданских прав и интересов возмещение морального ущерба заменено на возмещение ущерба боли и «жалю».
— изменено название статьи 23 ГК – теперь это «Возмещение ущерба за боль и «жаль», а также ее часть вторая дополнена следующими случаями, что жаль и боль заключаются:
5) во ущербе, вызванном чувством в связи с нарушением тайны переписки и записей конфиденциального характера, вмешательстве в частную жизнь лица вследствие несанкционированной фотосъемки, разглашение сведений о частной жизни, разглашение недостоверной информации о лице.
6) в нарушении деловой этики и норм трудового законодательства.
Часть 3 ст. 23 определяет, что ущерб боли и жалю возмещается деньгами, другим имуществом или другим способом.
По поводу «другого способа» можно заметить, что людям свойственно огорчаться, например, услышав о себе правду. От огорчения могут даже побить…
И что вообще такое этот самый «жаль», на возмещение за причинение которого нам можно рассчитывать? Вот, например, руководитель авторского коллектива ЗП № 3605 запомнилась нам своим сожалением, что наши пенсионеры «Слишком долго живут после выхода на пенсию» и занимается теперь увеличением пенсионного возраста до 72 лет
И что вообще такое этот самый «жаль», на возмещение за причинение которого нам можно рассчитывать? Вот, например, руководитель авторского коллектива ЗП № 3605 запомнилась нам своим сожалением, что наши пенсионеры «Слишком долго живут после выхода на пенсию» и занимается теперь увеличением пенсионного возраста до 72 лет.
Но вернемся к новеллам части 2 ст. 23 ГК.
Например, пункт 5 – вмешательство в частную жизнь лица вследствие несанкционированной фотосъемки.
Оказывается, председатель комитета по вопросам социальной политики и защиты прав ветеранов Галина Третьякова в конце прошлого года «попалась» на «интимной переписке» во время утренней сессии Рады, в ходе которой обсуждали закон «Об особом порядке местного самоуправления в ОРДЛО»: "Урааааааааа. Люблю тебя сильнее матраса. Секс на новом матрасе. Урааааа".
Трудно заподозрить 57-летнюю мать семейства в активном разрушении матрасов – уверена, что это информационная часть ее программы по повышению пенсионного возраста до 72 лет.
Однако фотокорреспонденту, который «поймает» ее за подобной перепиской после принятия ЗП № 3605 не стоит опасаться ее исков о возмещении ущерба за боль и жаль еще и в силу практики правоприменения норм международных договоров, участницей которых является Украина, в частности, Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Так, применяя положения статьи 10 Конвенции в решениях по делам «Никула против Финляндии», «Яновский против Польши» и других, Европейский суд по правам человека подчеркивает, что границы допустимой информации о должностных и служебных лиц могут быть шире по сравнению с границами такой же информации об обычных гражданах.
В случае если истец является публичным лицом, то суд, рассматривая и разрешая дело о защите его достоинства, чести или деловой репутации, должен учитывать положения Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации (далее — Декларация), а также рекомендации, содержащиеся в резолюции № 1165 (1998) Парламентской Ассамблеи Совета Европы о праве на неприкосновенность личной жизни (далее — Резолюция).
В резолюции отмечается, что публичными фигурами являются лица, занимающие государственные должности и (или) пользуются государственными ресурсами, а также все те, кто играет определенную роль в общественной жизни (в области политики, экономики, искусства, социальной сфере, спорте или в любой другой отрасли).
В статьях 3, 4, 6 Декларации указывается, что поскольку политические деятели и должностные лица, занимающие публичные должности или осуществляют публичную власть на местном, региональном, национальном или международном уровнях, решили апеллировать к доверию общественности и согласились «выставить» себя на публичное политическое обсуждения, то они подлежат тщательному общественному контролю и потенциально могут подвергнуты острой и сильной общественной критике в средствах массовой информации по поводу того, как они выполняли или выполняют свои функции. При этом указанные деятели и лица не должны иметь большей защиты своей репутации и других прав по сравнению с другими лицами.
Поэтому стоит презюмировать, что авторы ЗП № 3605, указывая, что «Целью законопроекта является реформирование определения морального ущерба в соответствии с европейским законодательством согласно курса Украины предусмотренного Конституцией Украины, как Основного Закона», учли и приведенные выше нормы международного права.
Абсолютной загадкой является для меня новелла п. 6 ч.2 ст.23 ГК, а именно: боль и жаль, что состоят в нарушении деловой этики и норм трудового законодательства.
Ясно, что если человека незаконно уволили, то ему обидно, но факт незаконности увольнения сначала нужно доказать – вряд ли суд проникнется вашей песней «больно мне, больно – не могу унять эту злую боль» и присудит вам ее компенсацию.
Видимо, этой норме корреспондирует изменение статьи 237-1 КЗоТ «Возмещение собственником или уполномоченным им органом ущерба боли и жали работнику производится в случае, если нарушение его законных прав привели к моральным и / или душевным страданиям, потери нормальных жизненных связей и/ или депрессии и требуют от него дополнительных усилий для организации своей жизнь".
То есть, если работнику поставлен диагноз «депрессия», он сможет претендовать на возмещение затрат на свое лечение, факт которых тоже надо будет доказать.
А вот что подразумевается под нарушением «деловой этики» в п. 6 ч.2 ст.23 ГК? Неправильный дресскод? И какой «код» правильный, если нас встречают по одежке?
Все, правда, запомнили только начало ответа администратора гостиницы «Ленинград» Ивановой, а наша пламенная пенсионерка-политик – видимо, лишь посыл американской домохозяйки. Но не суть – главное, тот телемост из Бостона не только дотянулся к нам из 1986г в 2020-й, но и объединил нас с СССР и Америкой в единый тотальный «совок»
Вспомнилась женщина глубоко постбальзаковского возраста, в порыве острого патриотизма натянувшая на свое нуждающееся в плотных покровах тело трикотажную футболку с призывом «не дай русскому!» в составе делегации Украины по мирному урегулированию ситуации в Донецкой и Луганской областях.
Чем этот перфоманс отличается от знаменитой фразы «В СССР секса нет!», сказанной в далеком 1986 г некоей Л.Ивановой? (это был телемост «Ленинград-Бостон», во время которого одна американка предложила советским женщинам из-за войны в Афганистане «перестать заниматься сексом с вашими мужчинами – тогда они не пойдут воевать». Молодая и привлекательная в то время Л.Иванова ответила: «в СССР секса нет, а есть любовь. И вы во время войны во Вьетнаме тоже не переставали спать со своими мужчинами»).
Все, правда, запомнили только начало ответа администратора гостиницы «Ленинград» Ивановой, а наша пламенная пенсионерка-политик – видимо, лишь посыл американской домохозяйки. Но не суть – главное, тот телемост из Бостона не только дотянулся к нам из 1986г в 2020-й, но и объединил нас с СССР и Америкой в единый тотальный «совок».
Потому что фраза «В СССР секса нет» из уст женщины фертильного возраста тождественна надписи «Не дай русскому» на ассиметрично растянутом трикотаже, и это мое мнение, свобода выражения которого гарантированна статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод.
Среди других новелл ЗП № 3605 стоит отметить изменения в статье 430 ГПК — о том, что суд допускает немедленное исполнение решений по делам о возмещении ущерба, в частности, боли и жаля, – в пределах суммы взыскания за один месяц, а также соответствующие изменения в статье 445 ГПК (Особенности поворота исполнения по отдельным категориям дел): «…поворот исполнения допускается, если отмененное решение было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах».
Главной же интригой ЗП № 3605 остается отсутствие дефиниций «боли» и «жаля», что позволяет широко трактовать эти понятия, но вряд ли способствует эффективной защите своих моральных прав в суде.
Но дорогу осилит идущий…