26 апреля нынешнего года исполняется 18 лет с момента, когда на Чернобыльской АЭС произошла крупнейшая в истории человечества техногенная ядерная катастрофа. Она заставила нас (не только всю страну — весь мир) пересмотреть взгляды на роль и место ядерной энергетики в нашей жизни. Чернобыль продемонстрировал, к чему может привести безответственное отношение к ядерной энергии и какой хрупкой бывает безопасность под ударом разбушевавшегося «мирного атома».
Понятия «Чернобыль», «угроза нового Чернобыля» приобрели глобальное, всеобъемлющее значение. Теперь, когда мы говорим о необходимости «недопущения второго Чернобыля», мы имеем в виду уже не только сведение к минимуму вероятности очередного «бунта «мирного» атома», но также и необходимость сделать все, что в наших силах, чтобы больше никогда не происходили социальные и экологические трагедии подобного масштаба — будь они «одномоментны» или «растянуты во времени и пространстве», — вызванные бездумной и безответственной экономической или научно-технической деятельностью человека. Вне зависимости от того, связана эта деятельность с использованием атомной энергии или нет.
Тем не менее главная задача недопущения повтора прежних ошибок лежит на ядерной энергетике, промышленности и науке. Для Украины это имеет тем более важное значение, что ядерная отрасль является одной из стратегических для национальной экономики.
Производство примерно половины украинской электроэнергии в последние годы обеспечивается за счет мощностей отечественных АЭС. И тем не менее, к большому сожалению, пока нельзя сказать, что государство и общество уделяют проблемам национального ядерного комплекса огромное внимание и выделяют ресурсы, соответствующие хотя бы его значению для экономики и социальной сферы Украины. Не говоря уже об остальных факторах (ядерная и радиационная безопасность, иные техногенные и экологические риски), которые должны были бы заставить всех нас сосредоточить куда больше усилий на решении «атомных проблем».
В Украине до сих пор (через 11 лет после снятия моратория на дальнейшее развитие атомной энергетики!) отсутствует не только единая, утвержденная Верховной Радой программа развития ядерной энергетики, но и национальная ядерная политика в целом. Эта ситуация позволяет отдельным организациям и должностным лицам принимать решения, не заботясь о том, насколько их действия согласуются с долговременными национальными интересами и требованиями общества. Выполнение же единственного отчасти восполняющего этот пробел стратегического документа — принятой в мае 1996 года Национальной энергетической программы Украины до 2010 года — не просто безнадежно сорвано, но даже ни разу не рассматривалось Кабинетом министров Украины. Что же касается рекомендаций парламентских слушаний, проводившихся по этому вопросу еще в июне 2000 года, то они фактически так и остались нереализованными. Требование постановления Верховной Рады Украины №1826-ІІІ от 22.06.2000 «Про підсумки парламентських слухань «Енергетична політика України» о необходимости разработки основ долговременной энергетической политики Украины так и осталось невыполненным.
Из-за массы текущих проблем вопрос о стратегических ориентирах развития атомной энергетики фактически отошел на задний план. В то же время неопределенность государственной стратегии по отношению к отрасли не позволяет уменьшить остроту проблем, стоящих перед ней, из-за того, что даже конечные цели и задачи (не говоря уже о реальном механизме их выполнения) некоторых проектов четко не определены. Многолетняя политика либо неоправданно амбициозных планов, либо «отложенных на завтра и послезавтра» решений уже привела к тому, что амбициозные проекты рушатся, а стратегия развития ядерной энергетики складывается стихийно, под влиянием текущих обстоятельств, а также административно-политической и псевдокоммерческой конъюнктуры — хотя все это не имеет никакого отношения ни к безопасности и экологии, ни даже к подлинной экономике.
Тем более что практика решений «крепких хозяйственников» из НАЭК «Энергоатом» далека от требований национального законодательства. По закону любым действиям по созданию ядерных объектов предшествует принятие соответствующего решения Верховной Рады. В то же время, не имея его, НАЭК «Энергоатом» уже активно проводит международные тендеры по строительству таких объектов и даже норовит определить их победителей. Что же касается попыток формулирования какой-то позитивной программы развития отечественной ядерной энергетики и промышленности, предпринятых в последние 3 года, то они пока малоуспешны. В самом деле, о чем можно говорить, если группа академических институтов, разрабатывающая уже второй проект Энергетической стратегии Украины до 2030 года, Министерство топлива и энергетики и НАЭК «Энергоатом» даже не могут прийти к единому мнению относительно того, сколько, где, когда и какие новые атомные энергоблоки нужно строить?
Новый проект Энергостратегии-2030 предлагает в 2004—2040 гг. введение в эксплуатацию соответственно 13 новых энергоблоков АЭС при реализации «оптимистического сценария» и 14 — для сценариев «базового» и «пессимистического». А в разработанном под руководством Минтопэнерго и НАЭК «Энергоатом» проекте Стратегии развития ядерной энергетики в Украине предлагается завершить программу создания новых и компенсирующих мощностей уже к 2035 г. и строить соответственно 11, 12 или 14 энергоблоков. Причем разработчики Энергостратегии «базовым» считают один из «14-блочных» сценариев (что требует увеличения числа действующих АЭС в Украине с 4 до 6), а Минтоп и НАЭК — «11-блочный» вариант («всего» 5 АЭС). Характерно также, что все это «планов громадье» создается при отсутствии национальной энергетической и национальной ядерной политики, а также без должного экономического и научно-технического обоснования будущей потребности в общем объеме производства электроэнергии атомного происхождения и без обоснованного выбора типа и класса мощности ядерных реакторов для перспективных энергоблоков и АЭС. Не говоря уже о том, что все разговоры об экспорте «дешевой атомной электроэнергии» станут реальностью, только если новые генерирующие мощности будут признаны Европейским Союзом «чистыми» и безопасными.
Кроме того, в соответствии с проектом Энергостратегии-2030 и проектом Стратегии развития ядерной энергетики, планируется создать дополнительно 1—2 новые АЭС. Как, где, с чьей санкции это собираются делать? Ведь такое решение требует безусловного утверждения парламентом страны. Однако пока нет никаких признаков того, что соответствующие документы собираются вносить на рассмотрение Верховной Рады.
Не менее проблемной, чем с энергетическим планированием, сохраняется ситуация с выполнением программы создания ядерно-топливного цикла в Украине. Указом Президента Украины от 23 февраля 1994 года №64/94 была определена необходимость создания в нашей стране ядерно-топливного цикла (ЯТЦ). Основные параметры Комплексной программы создания ЯТЦ были утверждены постановлением Кабинета министров Украины от 12 апреля 1995 года (№267). Задача создания национального ЯТЦ была включена и в утвержденную в мае 1996 года постановлением Верховной Рады Национальную энергетическую программу Украины на период до 2010 года. А 6 июня 2001 года новым постановлением КМУ (№634-8) была принята ныне действующая, значительно откорректированная редакция Комплексной программы «Ядерное топливо».
Каков же результат выполнения всех этих (и многих других) решений, программ, планов и проектов, касающихся создания собственного ядерно-топливного цикла? Увы, иначе как удручающим его назвать трудно. По состоянию на начало минувшего года, на выполнение Программы «Ядерное топливо» было направлено 278,4 млн. грн. вместо запланированных 1310 млн. грн. Это привело не только к полному срыву выполнения всех основных мероприятий по созданию ЯТЦ, но и поставило на грань (а некоторые — уже и за грань) банкротства отечественные предприятия, задействованные в Программе и имеющие стратегическое значение для Украины. Причем за весь 2003 год НАЭК «Энергоатом» перечислила в отраслевой Фонд ЯТЦ всего 44,4 млн. грн., в то время как только одним тарифом на электроэнергию, производимую НАЭК, для нужд создания ЯТЦ было предусмотрено выделение 96,3 млн. грн.
Несомненно, произошедший провал стал возможен во многом из-за неуклонной тенденции к снижению «прозрачности» всего, что связано с осуществлением работ по созданию ЯТЦ и их финансированием. Если первые нормативные акты в этой области подпадали под категории «опубликованию не подлежит», «не для печати» или «для служебного пользования», то постановление КМУ №634-8, имеющее гриф «совершенно секретно», уже полностью выводило вопросы, связанные с созданием ЯТЦ, не только из-под общественного, но и из-под парламентского контроля.
Однако нерешенность перечисленных выше проблем, по крайней мере, наносит государству и обществу «всего лишь» экономический, социальный и политический ущерб (хотя и этого должно было бы быть более чем достаточно для осознания неприемлемости такого положения дел). Хуже, когда некомпетентные действия, а часто — элементарное бездействие органов государственной власти и управления Украины, государственных организаций и высоких должностных лиц наносят прямой ущерб безопасности общества «в масштабе реального времени».
Распоряжением Кабинета министров Украины №504-р от 29 августа 2002 года была утверждена «Комплексная программа модернизации и повышения безопасности энергоблоков атомных станций». В нее были включены мероприятия, минимально необходимые для поддержания на надлежащем уровне и повышения безопасности и надежности работы реакторных установок типов ВВЭР-1000 (основной «рабочей лошадки» украинской атомной энергетики) и ВВЭР-440 на 2002—2005 годы.
Действующая «Комплексная программа модернизации и повышения безопасности…» более чем далека от совершенства. Это тот minimum minimorum для обеспечения норм безопасного функционирования ядерной энергетики, ниже которого опускаться невозможно. Для обеспечения европейского уровня соответствующих показателей на АЭС Украины нам еще, что называется, работать и работать — даже если нынешние распоряжения КМУ и планы Минтопэнерго будут выполнены. А они не выполняются. Причем делается это сознательно, при этом игнорируется даже решение судебных органов, признавших неправомерность бездействия Кабинета министров в деле обеспечения ядерной безопасности населения Украины.
И неудивительно. Ведь за 2003 год план выполнения мероприятий, предусмотренных вышеуказанной Программой, был обеспечен всего на 70% запланированного финансирования. Причем, жонглируя различными цифрами и статистическими данными, НАЭК «Энергоатом» усиленно скрывает данные о фактическом» (количественном и качественном) выполнении мероприятий по модернизации и повышению безопасности ядерных энергоблоков украинских АЭС, утвержденных правительственным решением. А само правительство закрывает на это глаза и многозначительно молчит. Как видим на практике, ни Кабинет министров, ни Минтопэнерго Украины, ни Госатомрегулирования не справились даже с самой простой из стоящих перед ними задач в сфере обеспечения безопасности АЭС — выполнением собственных решений по обеспечению этой самой безопасной эксплуатации ядерных блоков.
Что же касается спешно достраиваемых энергомощностей на Ровенской и Хмельницкой АЭС, то создается впечатление, что горький опыт Чернобыля мало чему нас научил.
Как признают и топливно-энергетическое ведомство, и Госатомрегулирования Украины, состояние с выполнением мероприятий по «Программе модернизации и повышения безопасности энергоблоков ХАЭС-2/РАЭС-4» является неприемлемым. Рассмотрение этого вопроса на заседании оперативного штаба Минтопэнерго показало, что из 77 мероприятий, которые должны быть реализованы согласно «Программе модернизации…» до пуска энергоблоков, по данным самого НАЭК «Энергоатом», реализовано на РАЭС-4 только 12 и на ХАЭС-2 — 11. Причем выполнение даже указанных мероприятий документально ГКЯР не подтверждено. Информация, содержащаяся в представленных НАЭК «Энергоатом» документах, является, по признанию Минтопэнерго, неполной, а в ряде случаев и недостоверной! Значительные замечания по качеству представленной документации имеются к отчету о ходе выполнения всех мероприятий, внедряемых как до, так и после пуска энергоблоков.
Более того, ряд обязательных мероприятий, планировавшихся к выполнению до пуска блоков, НАЭК «Энергоатом» уже физически не в состоянии выполнить в срок. В результате — существует высокая вероятность принятия осуждающих пуск новых атомных энергоблоков решений со стороны Европейского Союза. С неизбежной в этом случае блокировкой возможности экспорта украинской ядерной электроэнергии в Европу как не признанной «экологически чистой».
Кроме того, оценка выполнения «Программы модернизации…», проведенная до договоренности с ЕБРР совместным франко-германским предприятием «Рискаудит», показала, что набор мероприятий, реализуемых до и после пуска новых энергоблоков, отличается от представленного совету директоров ЕБРР в декабре 2000 года. Стало очевидно, что НАЭК «Энергоатом» фактически не намеревается выполнять ряд своих международных обязательств, прикрываясь решениями, якобы согласованными с Госатомрегулирования Украины. Ситуация обострилась настолько, что это ведомство вынуждено было расценить соответствующее заявление НАЭК как провокацию, имеющую целью его дискредитацию в глазах международных организаций, и отозвать свои подписи по ряду ключевых документов — решений, обеспечивающих безопасную эксплуатацию энергоблоков. Таким образом, сегодня отсутствует какое-либо решение по реализации важнейшего элемента «Программы модернизации…», от которого зависит не только ввод в эксплуатацию энергоблоков Х2/Р4, но и возможность определения допустимого ресурса всех действующих АЭС Украины.
На ситуацию с обеспечением безопасности на строящихся блоках уже обратил свое внимание ЕБРР, который в письмах к руководству Минтопэнерго, ГКЯР и НАЭК «Энергоатом», констатировав, что компания ведет достройку генерирующих мощностей не в соответствии с рекомендациями «Рискаудита», потребовал от украинской стороны предоставления разъяснений на сей счет.
Кроме того, НАЭК «Энергоатом» практически сорвала и выполнение ряда мероприятий по противопожарной безопасности строящихся блоков. В частности, не принято решение о проектировании системы автоматизированного пожаротушения для помещений с электронной и электрической аппаратурой, не определен поставщик соответствующего оборудования и т. п. Думается, что без всего этого строящиеся энергоблоки обойтись не могут.
Я уже не говорю о том, что, по данным Счетной палаты Украины, сама достройка энергоблоков Х2/Р4 фактически ведется при отсутствии соответственно оформленной документации, определенной Кабинетом министров. Более того, утвержденные проекты достройки энергоблоков отсутствуют.
Выводы Центральной службы Укринвестэкспертизы по технико-экономическим расчетам достройки энергоблоков, как считает Счетная палата, являются нелегитимными и противоречат требованиям постановления КМУ от 11.04.02 г. №483, поскольку рабочая документация по достройке не проходила комплексную государственную экспертизу в части, не отвечающей ранее утвержденным проектным решениям.
В нарушение требований постановления КМУ от 27.12.01 г. №1764 и 17.07.03 г. №1098, за счет средств спецфонда государственного бюджета было открыто финансирование расходов при достройке энергоблоков Х2/Р4 без наличия соответствующим образом утвержденной проектно-счетной документации по строительству. По заключению Счетной палаты Украины, использование средств госбюджета при достройке Х2/Р4 НАЭК «Энергоатом» проводилось с нарушением действующего законодательства. В свою очередь, Госказначейство, в нарушение ст. 112 Бюджетного кодекса Украины, не обеспечило надлежащего уровня контроля соответствия платежей взятым обязательствам и производило расходы на капитальное строительство при отсутствии на то законных оснований.
Впрочем, критическое положение с пусковой готовностью новых ядерных мощностей, видимо, не мешает зарабатывать деньги. Стоимость совершенно однотипных мероприятий, реализуемых на однотипных же энергоблоках, при изготовлении заказанного оборудования на одном и том же предприятии разительно отличается — «ценовые расхождения» в суммах разнятся между собой порой более чем в 30 раз. Например:
•мероприятие №14331:
стоимость для ХАЭС — 46,6 млн. грн., стоимость для РАЭС — 60,9 млн. грн.;
•мероприятие №14421:
стоимость для ХАЭС — 570 тыс. грн., стоимость для РАЭС — 18,5 млн. грн.;
•мероприятие №15111:
стоимость для ХАЭС — 14,4 млн. грн., стоимость для РАЭС — 36,2 млн. грн.;
•мероприятие №15121:
стоимость для ХАЭС — 3,2 млн. грн., стоимость для РАЭС — 2,1 млн. грн.;
•мероприятие №17161:
стоимость для ХАЭС — 223 тыс. грн., стоимость для РАЭС — 490,5 тыс. грн.;
Кроме того, закупка и монтаж оборудования, которое долгое время не использовалось и соответствующим образом не сохранялось, привели к неэффективному использованию средств при достройке Х2/Р4 на сумму 60 млн. грн. Применяемая НАЭК «Энергоатом» практика определения стоимости модернизации энергоблока №2 ХАЭС по фактическим работам, которые ведутся, а также замена уже выполненных работ по модернизации на новые и в дальнейшем будут вести к увеличению стоимости достройки энергоблока, привлечению дополнительных бюджетных средств и, как следствие, к их неэффективному использованию.
Одновременно под угрозой срыва оказались уже и те меры, без которых пуск новых энергоблоков на Хмельницкой и Ровенской АЭС становится экономически малоэффективным, — модернизация имеющихся и строительство новых линий электропередач, введение в строй энергоагрегатов Ташлыкской и Днестровской гидроаккумулирующих электростанций. Без проведения этих работ энергосистема Украины просто не готова к приему дополнительных мощностей.
Остаются нерешенными и многие другие серьезные проблемы отрасли. В атомной энергетике Украины отсутствует необходимая для развитой страны научная инженерная база, сделаны лишь первые шаги по консолидации ученых в специализированных научных центрах. Такого запущенного состояния научного сопровождения ядерной энергетики и промышленности нет ни в одной стране мира, использующей ядерную энергию в мирных целях. До сих пор отсутствует Общегосударственная программа снятия Чернобыльской АЭС с эксплуатации, предусмотренная Законом Украины «Про общие принципы дальнейшей эксплуатации и снятия с эксплуатации Чернобыльской АЭС». Поручением Президента Украины от 29.12.01 г. №1-14/1767, п. 3, Премьер-министру поручалось до апреля 2003 г. подготовить и внести эту программу на рассмотрение Верховной Рады Украины. Однако до настоящего времени указанная программа на рассмотрение парламента так и не поступила.
Ситуация вокруг ЧАЭС обостряется и другими факторами — от непоследовательности действий должностных лиц и введения ими в заблуждение стран — финансовых доноров проекта «Укрытие» касательно административной подчиненности станции до неудовлетворительного исполнения своих обязанностей руководством самой Чернобыльской АЭС.
Я уже не говорю о связанных с закрытием ЧАЭС нерешенных сложнейших социальных проблемах, о которых много говорилось 21.04.04 г. на парламентских слушаниях «18 годовщина Чернобыльской катастрофы. Взгляд в будущее». Как много говорилось и о недостаточной работе Кабинета Министров, министерств и ведомств в этом направлении, обеспечении ветеранов-ликвидаторов, инвалидов Чернобыля положенными им по Закону льготами и субсидиями. А ведь мы все в долгу перед этими людьми.
Очень своевременно сегодня звучит предостережение главного инженера ЧАЭС времен ликвидации аварии 1986 г., авторитетного руководителя-атомщика, а ныне народного депутата Украины В.К.Бронникова, высказанное им на парламентских слушаниях 21.04.04 г. Говоря о том, что в отличие от Украины весь мир сделал серьезнейшие выводы из Чернобыльской катастрофы, он подчеркнул: «Все страны и компании, использующие атомную энергию, провели необходимые организационные мероприятия таким образом, чтобы и на высшем государственном уровне, и в эксплуатирующих организациях решения принимались людьми, прошедшими всю необходимую цепочку подготовки, соответственным образом аттестованными людьми, отвечающими принципам культуры безопасности. Соблюдается ли этот принцип в Украине? Нет. И в цепочке государственного управления, и в цепочке хозяйственного управления в атомной энергетике порой вырабатываются команды, которые не стыкуются с культурой безопасности. Такого не позволяет себе ни одна страна… Молодежь видит отход ряда руководителей от морали культуры безопасности, видит превалирование личной корысти». Нельзя не согласиться с такой жесткой, но справедливой оценкой.
Далее, согласно Закону Украины «Об использовании ядерной энергии и радиационной безопасности», эксплуатирующая организация должна отчислять средства в фонд снятия с эксплуатации ядерных энергоблоков. Однако до настоящего времени такой фонд не создан. Хотя подготовленные Минтопэнерго документы лежат уже более полутора лет без движения в Кабинете министров. Отсутствует также и утвержденная Кабмином концепция снятия АЭС с эксплуатации или хотя бы продления их ресурса. Аналогичная ситуация и с фондом обращения с радиоактивными отходами (которого тоже нет даже на бумаге), а также с проблемой страхования ядерных рисков.
Более того, до настоящего времени НАЭК «Энергоатом» эксплуатирует большинство своих ядерных установок без предусмотренных законодательством лицензий. Что фактически выводит работу украинских АЭС за пределы существующего правового поля.
Еще одним наболевшим вопросом является отсутствие четкого разделения компетенций между Верховной Радой Украины, Кабинетом министров и местными органами государственной власти и самоуправления по вопросам принятия решений о строительстве ядерно- и радиационно-опасных объектов, а также в отношении механизмов реального участия общественности (в первую очередь — местного населения) в принятии решений о строительстве таковых. Не определены и те из ядерных объектов и объектов по обращению с радиоактивными отходами, которые имеют общегосударственное значение. Все это создает почву для «ползучего», фактически бесконтрольного их строительства. Ярким (но, увы, не единственным) примером чего стала скандальная история с возведением по дефектному проекту нового «сухого хранилища» для отработанного ядерного топлива на площадке ЧАЭС.
Ни народные депутаты, ни граждане Украины, ни даже многие представители органов государственной власти и управления не были своевременно осведомлены о серьезнейших проблемах, возникших при строительстве новых ядерных объектов в 30-километровой зоне отчуждения Чернобыльской АЭС. Еще в середине октября 2003 г. были приостановлены работы по строительству «сухого хранилища отработанного ядерного топлива №2» (СХОЯТ-2), ранее широко разрекламированного как «крупнейшее в Европе». Красноречиво и то, что при реализации проекта СХОЯТ-2 обнаружено не менее 5 тысяч серьезных нарушений. Причем проектные данные, содержащиеся в документе об обосновании безопасности СХОЯТ-2 (на основании которого и принималось решение о строительстве объекта), не отвечают тому проекту, который фактически реализуется. Уверен, если бы в свое время данный проект подвергся объективной и компетентной независимой экспертизе, сейчас мы бы не сталкивались с подобными фактами.
На заседаниях Наблюдательной коллегии НАЭК «Энергоатом», Комитета Верховной Рады Украины по вопросам ТЭК, ядерной политики и ядерной безопасности вопрос о качестве и объективности экспертиз, да и о самой процедуре принятия решений, касающихся национальной ядерной отрасли, поднимался неоднократно. Однако должных мер до сих пор не принято.
Полагаю, что ключом к решению отечественного «комплекса атомных проблем» является только политически ответственное руководство отраслью и эффективный публичный контроль. Без этого не будет ни необходимого взаимного доверия, ни эффективного управления. Нынешние же взаимоотношения в треугольнике «ядерная энергетика — власть — общество» представляются неприемлемыми. В случае, если такая ситуация будет сохраняться и дальше, естественный ход событий может привести к серьезным проблемам во взаимоотношениях с Объединенной Европой, свертыванию ядерной энергетики и промышленности в Украине. В то же время место Украины в мире не может определяться скромными амбициями и «отверточным» производством. Наш путь — это развитие и активное применение высоких технологий, среди которых ядерная отрасль занимает отнюдь не последнее место. При безусловном приоритете вопросов ядерной, радиационной и экологической безопасности.