После внимательного прочтения «Отчета экспертов (Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). – В.С.) о ситуации в Украине по итогам их визита в этой стране 18-20 ноября 2002 года» под названием «Свобода слова и информации» стало понятно, во-первых, почему этот документ, подготовленный экспертами Дэйвидом Андерсоном и Карелом Якубовичем, практически невозможно прочитать в Украине полностью.
Пересказом и комментированием отчета и результатов его заслушивания на сессии ПАСЕ в конце января – начале февраля этого года активно занялись председатель парламентского комитета по вопросам свободы слова и информации, член фракции «Наша Украина» Николай Томенко и сопровождавшие его в Страсбурге журналисты и представители общественных организаций, летом этого года провозгласившие поход «против цензуры в Украине». Они-то, вернувшись в Киев, и заявили, что Европа «поражена размахом цензуры в Украине», но сам отчет не опубликовали хотя бы в качестве «обвинительного документа антинародного режима».
Во-вторых, лишний раз подтвердилась разница между украинскими и европейскими политиками и, тем более, бюрократами, работающими там и в Украине. При всем сходстве задач и кресел это все-таки, как говорят у нас в Одессе, две большие разницы. Если европейские политики (иногда), как и их украинские коллеги (практически всегда), позволяют себе думать одно, говорить другое, а делать третье и оправдывать свои действия тоже «заботой о национальных интересах», то бюрократы, простые чиновники всех уровней, только беспрекословно и четко выполняют свои функциональные обязанности. Иначе они могут лишиться работы. К еврочиновникам это относится особо, ибо там зарплаты такие, что хотеть лишиться места в евроструктурах может только сумасшедший. Упомянутые эксперты ПАСЕ Андерсон и Якубович – на службе у еврочиновников (на постоянке или привлеченные – это не важно) и отсебятиной заниматься не могли: что им сказали делать, то они, проверяя Украину, и делали. Это уже потом, после заслушивания отчета и общения с упомянутыми посланцами Украины, политики в ПАСЕ делали свои выводы. А потом их подхватили и в нашей стране.
Итак, вернувшиеся из ПАСЕ заявили, что та признала «наличие цензуры в Украине», а главным источником этой цензуры является Администрация президента. Сам же факт этого признания расценили чуть ли не как просветление Европы, которая, наконец, узнала, что почем. В отчете действительно есть такой пункт 7-б. В нем сказано: «Было много жалоб, в частности, после парламентских выборов в марте 2002 г., на вмешательство Администрации Президента в работу не только государственного телевидения, но и частных каналов, таких, как «1+1», «Интер» и «Новый канал». Эти жалобы, которые в основном сосредотачиваются вокруг создания Управлением информационной политики (АП – В.С.) и вроде бы направления руководителям телерадиокомпаний и информагентств еженедельных «темников» с предложениями относительно тем и способа подачи новостей, привели к оставлению своих должностей уважаемыми журналистами, обращениям к Президенту и созданию профсоюза». Было также указано, что в Украине многие СМИ изменили собственников на людей, близких к власти, и это ограничило возможность критики в адрес властьимущих. Что есть проблемы с лицензированием деятельности телеканалов, а сам этот факт используется как инструмент давления на СМИ. Что абсолютно неприемлем произвольный порядок изменения лицензирования, так как это нарушает правила игры и т. д. Сделан и другой вывод: «Темой, общей для всех этих событий, является очевидное желание со стороны органов исполнительной власти перейти от оборонительной стратегии реагирования на деятельность СМИ к наступательной стратегии руководства или даже контроля над СМИ».
И вот это слово «контроль» в отношении украинских властей к масс-медиа в отчете является, пожалуй, ключевым. Но отнюдь не цензура, о чем говорят «борцы за свободу слова», обманывая украинцев. В пункте 21 отчета Андерсоном и Якубовичем сказано следующее: «Хотя слово «цензура» широко распространено в отношении украинских СМИ и хотя цитировались слова Председателя Верховной Рады Владимира Литвина о том, что «было бы лицемерием с моей стороны отрицать наличие политической цензуры в украинском обществе», мы не нашли доказательств цензуры в смысле использования официальных полномочий для запрещения публикаций или репортажей либо вырезания материала, который намечался для публикации или показа». Этот контроль над СМИ, по мнению докладчиков, органы власти осуществляют по-другому: не предоставляя официальную информацию, создавая трудности в транслировании программ и распространении печатной продукции, отказывая в аккредитации и доступе на пресс-конференции, натравливая различные контрольно-проверяющие службы (от пожарников до налоговиков и санэпидемстанций). А пообщавшись с известным редактором газеты «Свобода» Олегом Ляшко, который выпускает свою резко оппозиционную газету вопреки властному контролю, эксперты ПАСЕ признали: «Немного журналистов, редакторов, издателей или руководителей телеканалов могут демонстрировать исключительное мужество, спокойствие и выдержку О. Ляшко. Следствием является самоцензура, вызванная страхом перед произволом, который может обрушиться на тех, кто доставляет хлопоты властям». А сам Ляшко заявил, что давление на СМИ в 2002-ом стало гораздо слабее, чем в 2000-ом, и эксперты в пункте 23 отчета это отметили. Но томенковцы об этом тоже умолчали…
То же самое говорится и о «темниках» в пункте 28 отчета: «Темники» (некоторые из них мы имели возможность посмотреть) не имеют официального статуса и не являются обязательными для кого-либо. Однако в атмосфере неопределенности и страха многие СМИ решили на всякий случай подогнать под них свои репортажи». Другими словами, кто может и хочет противостоять давлению властей, тот противостоит, а кто не хочет, тот и гнется. И вот те, кто не согнулся, как отметили эксперты, и начали протестовать. Например, распространили письмо протеста против давления власти, создали новый профсоюз для защиты прав журналистов, инициировали парламентские слушания по проблемам свободы слова и создали рабочую группу из депутатов и работников СМИ, которая должна разработать предложения относительно устава редакций масс-медиа и этического кодекса журналиста. А то, что Андрей Шевченко, как победитель «темников», уволился с «Нового канала», «ПАСЕшники» отметили отдельно. А как же, он ездил в Страсбург и лично жаловался, надо же было хоть как-то поощрить. «А если бы не ездил и не жаловался, а боролся с цензурой внутри страны?» – спросите вы. Ответ прост: вы что, не понимаете, что во французском Страсбурге за свободу слова в Украине бороться легче и комфортнее, чем делать это или просто работать, как журналист, в украинском Бердичеве. Сечете мысль?..
Однако, на первый взгляд, все это действительно может показаться красивым и мужественным (поведение масс-медийщиков) и страшным (если оценивать шаги власти). Если бы не несколько печальных моментов, совсем по-другому характеризующих последние события, связанные с борьбой за свободу слова. С одной стороны, конечно же, ни в коем случае нельзя ни оправдывать, ни даже объяснять «политической конъюнктурой» действия органов власти, которые действительно пытаются жестко и подчас неумно контролировать информпространство. Тут люди из ПАСЕ правильно написали, что государство, провозгласившее своей целью интеграцию в цивилизацию, «обязано полностью внедрять в жизнь Европейскую конвенцию по правам человека». Потому что «нынешняя ситуация в Украине характеризуется тем, что хотя и существуют газеты и телекомпании, находящиеся в оппозиции к президенту и правительству, ни одна из телекомпаний и совсем мало других СМИ находятся во владении людей без политической власти, которые стремились быть объективными в своих подходах».
Однако, с другой стороны, правомочен и такой вопрос: если в Украине все так плохо, а журналисты так задавлены властными «темниками», как попытались представить штатные «борцы за свободу слова», то почему эта борьба не стала массовой? Ответов может быть много: страх, отсутствие корпоративной солидарности и традиций борьбы, неразвитость соответствующих структур, возглавляющих и направляющих совместные действия журналистов, и т. д. Но есть и такой вариант ответа: широкая журналистская общественность элементарно не поверила новоявленным «вождям», потому что они, вожди, использовали борьбу за свободу слова как девку по вызову. Для удовлетворения своих личных и сиюминутных интересов и амбиций. В первую очередь, конечно же, меркантильных: в борьбе за свободу слова они хотели не свободу добыть, а деньги от выполнения политических заказов. Иначе, во-первых, почему они начали «бороться», как отметили и эксперты ПАСЕ, не во время парламентской предвыборной кампании, а сразу после нее. Да потому, что во время выборов те или иные кандидаты платили, а, следовательно, можно было гнать любую «пургу» доверчивым потребителям, не особо заботясь об объективности. А закончились деньги – можно и побороться.
И они «поборолись»: одни поехали по миру с рассказами об «ужасах украинской цензуры», другие начали «доить» доморощенных поклонников свободы слова, которым нужна была раскрутка. Один упомянутый Томенко чего стоит! То он пообещал журналюгам дать по 5 тысяч гривен каждому, кто документально докажет, что его зацензурили донельзя в родном СМИ. Под это дело, видимо, удалось «дэщицю» срубить у своего «мессии» Ющенко и окружающих его резко заоппозиционировавшихся олигархов типа Петра Порошенко или Евгения Червоненко. И вы думаете, Томенко отдал обещанное в масс-медиа? Как говорят тинэйджеры, фиг! Он просто употребил полученные призовые на издание какой-то книжицы о борьбе за свободу слова. Угадайте, кто автор? Ясное дело, не Хемингуэй. Сейчас Томенко, похоже, опять написал что-то свое сокровенное и под это дело «замутил» идею «Фонда реабилитации журналистов», которые работают в СМИ, принадлежащих власти или олигархам. По Томенко, журналюг там страшно угнетают, и они должны пройти курс реабилитации. А знаете, чем измеряется степень «угнетенности»? Тем, написал или не написал ты за год хвалебную статью о «мессии» Ющенко. Вот такая, понимаете, объективная борьба за свободу слова получается. Только эксперты ПАСЕ этого пока не знают. А украинские журналисты, слава Богу, знают, кто такой Томенко…
Во-вторых, новый виток «борьбы» прошлым летом получился строго увязанным с активизацией оппозиционных выступлений «Восстань, Украина!» и с назначением главой АП Виктора Медведчука. Последнего «мессия» провозгласил своим главным личным врагом, а, следовательно, спустил на него Томенко и проплаченных томенковцев из числа новоявленных борцов за свободу слова. Потому вождям понадобилась любая шумиха, связанная с этими двумя темами. Вы знаете, когда и где впервые прозвучало на весь мир, что цензурой в Украине заправляет Медведчук? Правильно, в США, куда осенью прошлого года отправились самопровозглашенные вожди борцов за свободу слова. Именно в Вашингтоне в Национальном пресс-клубе США и Юлия Мостовая, и Андрей Шевченко, и Роман Скрипин в один голос заявляли, что СМИ в Украине «жить стало невозможно» после прихода главой АП Медведчука, который инициировал упомянутые «темники». Короче, враг был обозначен по принципу «враг моего хозяина – мой враг», и все закрутилось по заданной схеме по дудку «НУдистов». Все очень надеялись на то, что США именно на эту силу сделают ставку и прольют долларовый дождь, а в Украине на этот «дождь» соблазнятся новые «борцы»…
Однако все равно не все журналисты захотели воевать за славные идеалы оппозиции, понимая, что она потребует от СМИ того же. Кроме того, не всем могли понравиться и ложь, и двурушничество, и политическая заангажированность борьбы, и двойные стандарты в ней, и стремление вождей подгрести все под себя и замкнуть все финансовые потоки на себе, и необходимость обливать грязью всю страну ради получения какого-либо гранта. Но «борцам» все равно пришлось на скорую руку и манифесты против цензуры сочинять, и создание профсоюза декларировать, и массовость процесса имитировать. А когда нужный эффект был достигнут, и нужные гранты в страну поступили и были «пристроены» среди своих, то все созданное оказалось ненужным. Не верите? Тогда, к примеру, ознакомьтесь на интернет-сайте «Телекритика» со списком подписантов под антицензурным манифестом, и много станет понятно. Сказано, что под ним подписались 466 человек. Но буквально до недавнего времени подписей было 465, и эта показательная небрежность несколько месяцев никого уже не волновала. Среди подписей некто Максим Карачевцев подписался дважды (408-м и 417-м), есть там около 30 студентов, политологов, социологов, а завершает список какая-то руководительница молодежного центра журналистской общественности экологической организации WETI (Львов).
Не лишне вспомнить и то, как на первых порах в подписанты «загоняли» людей для нужной цифири. Двум журналистам, к примеру, с СТБ пришлось даже публично отзывать свои подписи из-под «Манифеста», куда их поставили, чтобы список поражал массовостью. Конечно же, в искренности всех подписантов сомневаться не стоит, но вот в том, что они все так уж задавлены цензурой, надо. Ради вожделенной объективности надо сомневаться. Потому что не боязнь хозяев СМИ, а именно такой подход вождей бунта грантоедов – использовать журналистское сообщество в своих целях, грубо говоря, поматросить и бросить после получения дивидендов в свой карман, – и не позволил многим другим украинским масс-медийщикам поставить подписи в знак протеста против усиливающегося контроля над СМИ со стороны государства. Кроме того, контроль этот как был, так и остался, но подписей уже никто не собирает: дело сделано, деньги получены, наступил сладостный момент деребана. А тут еще доброхоты ради победы оппозиции вообще сами задумали создать в Украине «независимое информагентство» и даже решили выделить под это 20 «зеленых лимонов». Так что можно не напрягаться – придут дяди и выручат…
А эксперты ПАСЕ, кстати, так и написали: «…Украинские журналисты должны осознавать, что любой отход от профессионализма с их стороны будет использован должностными лицами для оправдания игнорирования своих обязанностей относительно обеспечения свободы слова». То есть европейцы прямо сказали: мало получить свободу слова – надо уметь ее отстаивать в реальной работе и не дискредитировать. В отчете немало критических слов в адрес и журналистов и собственников СМИ, которые сами не хотят использовать для защиты своих прав имеющийся для этого в стране юридически-правовой инструментарий. В Украине с этим большая проблема. Ведь никто в нашем государстве так и не подал в суд, например, за то, что его не аккредитовали на какое-то мероприятие, или не дали информацию, или вырезали без спросу что-то из статьи или репортажа, или насильно забрали право собственности на СМИ. И это тоже имели в виду эксперты, когда – как вывод – написали, что «Украина вызывает очень серьезную обеспокоенность в плане свободы высказываний и информации». С одной стороны, конечно, имеют право на жизнь такие слова (пункт 33 отчета): «Невозможно отрицать, что случаи убийств и насилия еще сильнее отпугивают представителей независимой следственной журналистики и что государство, которое позволяет такие случаи и оставляет виноватых ненаказанными, не выполняет своего обязательства по обеспечению свободы слова». Однако с другой – нельзя забывать, что и журналисты, к примеру, не должны путать свою профессию с первой древнейшей и заниматься политиканством, а не просто писать о нем, о политиках и о политике. Журналист и политик – это разные профессии, хотя за свободу слова они и должны бороться сообща. В идеале – не смешиваясь в экстазе борьбы…
И эксперты ПАСЕ сказали об этом, а Томенко и его соратники забыли всем сообщить. Потому что невыгодно. Такая вот у них свобода слова получилась…