Лидер фракции «Партия промышленников и предпринимателей — «Трудовая Украина» Сергей Тигипко давно подает большие надежды. Как только намечаются перестановки в высших эшелонах власти, сразу в списке вероятных кандидатов появляется фамилия Тигипко. У Сергея Леонидовича действительно неплохие стартовые позиции. Он прекрасно подготовленный политик, уже занимал высокие правительственные посты (вице-премьер, министр экономики), но чего-то в последний момент явно не хватало. Впрочем, «охота» за должностями для Тигипко — не самоцель. Например, он спокойно, без лишнего шума, ушел с должности министра экономики в правительстве Виктора Ющенко. Объяснял, что не может быть неэффективным. В настоящее время главный «трудовик» занимается построением партии, обустройством парламентского большинства и демонстрирует удивительную стойкость по поводу разных слухов, в том числе и относительно своего возможного назначения главой Нацбанка.
Ваша кандидатура пока единственная в списке преемников главы НБУ Владимира Стельмаха. Вы уже проанализировали свои шансы занять первое банковское кресло страны?
— Я считаю себя достаточно прагматичным человеком, который не витает в облаках и из слухов не строит каких-то воздушных замков. Знаю одно: прежде, чем анализировать, надо иметь для этого достаточные основания. Пока я их не вижу. И если говорить откровенно, то никакого серьезного «тематического» анализа я не делал, поскольку сегодня любые комментарии по данному поводу считаю преждевременными. Для того чтобы этот разговор не был абстрактным, надо решить ряд вопросов, связанных с парламентским большинством, определением кандидатуры премьера и т. д. Следует определиться: необходимы ли сегодня кадровые изменения в НБУ вообще? Решающее слово в этой ситуации — за Президентом и Верховной Радой. Учитывая это, сегодня я не готов обсуждать тему ротаций в Нацбанке. Слишком много «если»…
Не является ли план вашего прихода в Национальный банк своеобразным обменом с действующим премьером, политической платой за парламентскую поддержку Анатолия Кинаха?
— В этой ситуации я бы избегал слова «план». Будем откровенны: разговоры о кадровых перестановках в НБУ идут достаточно давно, начавшись задолго до старта премьериады. И поэтому премьер здесь ни при чем. Можно говорить только о каких-то договоренностях в рамках парламентского большинства, о взаимодействии людей, которые могут быть представлены в коалиционном правительстве, но не больше.
Если премьер ни при чем, то почему Анатолий Кинах де-факто взял на себя президентские функции, выступив инициатором смещения Владимира Стельмаха?
— Все это — рабочие моменты, которые не надо преувеличивать. На мой взгляд, премьер не присваивал себе президентские функции, а только высказал свои предложения. Работа Кабмина требует высокого уровня взаимодействия с Нацбанком, чего, на мой взгляд, в последнее время и не наблюдалось. Ни для кого не секрет, что существовали определенные противоречия, к примеру, во взглядах на политику НБУ по поддержке экономического роста реального сектора экономики. Наверное, эти противоречия «выросли» до такой степени, что премьер-министр заявил о необходимости ротации в Нацбанке.
Другими словами, критика действий НБУ со стороны премьера является оправданной?
— Работая в КМ, знаю, что подобные проблемы есть всегда, просто они то обостряются, то сглаживаются. Считаю, что НБУ должен быть максимально самостоятельным и ни в коем случае не поддаваться давлению со стороны Кабмина. Но тем не менее, Нацбанк обязан внимательно прислушиваться к тому, что «говорит» реальный сектор экономики, и реагировать на это. Без этой взаимосвязи и взаимопонимания сложно будет добиться положительных результатов как в плане стабильности экономики, так и в плане стабильности гривни и банковской системы в целом.
Кстати, о стабильности. Вы разделяете мнение о том, что кадровые перемены в руководстве НБУ в столь непростое время дестабилизируют финансовый и банковский сектор?
— Комментарии насчет возможной смены главы НБУ, в основном, делаются представителями политических сил, а не первыми лицами банковского сектора. На мой взгляд, если кадровую ротацию в Национальном банке проводить быстро и обоснованно, если эти шаги будут подкреплены реально действующим большинством в ВР, то финансовый рынок никаких потрясений не испытает. Однако затягивание данного процесса может привести к негативным явлениям.
А как бы вы ответили на заявление Владимира Стельмаха о том, что к власти в НБУ рвутся «темные силы»?
— Что касается инсинуаций относительно моего стремления «прорваться в Нацбанк», то хочу подчеркнуть: никуда я не стремлюсь, никаких предложений мне пока ни от кого не поступало, и никаких серьезных заявлений по этому поводу ни от Президента, ни от Верховной Рады я тоже не слышал. Поэтому самостоятельных шагов, которые бы соответствовали понятию «рвется», я не делал. Вообще, первый раз обсуждаю с вами эту проблему, потому что никогда не ухожу от ответов.
Как вы считаете, если политик, лидер партии, возглавит Национальный банк, то следует ли ему «порвать» с партийной работой?
— Одно «но»: в этой ситуации я попросил бы абстрагироваться от меня. И поскольку больше ориентируюсь на стандарты поведения европейских политических деятелей, то считаю совершенно нормальным, когда такой пост занимает политик. Это не проблема для Европы. Но в нашей ситуации возглавлять партию будет невозможно, и забота о ней должна быть переложена на другие плечи. Финансы и политику надо разделять.
Сергей Леонидович, мы наблюдали превращение Виктора Ющенко из банкира в политика, потом в премьера, и, наконец, в кандидата на главный пост страны. Ваше отношение к такой кадровой цепочке?
— Абсолютно нормальное. Это закономерно, поскольку мы идем в сторону развития парламентаризма, и такой процесс никто не остановит. Он будет только набирать силу. Считаю, что влияние президентской стороны на ВР будет усиливаться, а влияние на правительство — ослабляться. Так что это совершенно приемлемая траектория (от банкира до кандидата в президенты) для человека, который пришел во власть и в ней работает.
Вы проводили переговоры с блоком «Наша Украина», по результатам которых предполагалось подписать некоторые документы, в том числе и по вопросам конституционной реформы. Как Виктор Ющенко реагировал на перспективы внедрения парламентаризма?
— Наиболее жесткая позиция у Виктора Ющенко была на старте переговоров, когда мы только отрабатывали проект коалиционного соглашения. Что же касается политической реформы, то на совещании лидеров парламентских фракций представители «НУ» выразили готовность поддержать проект конституционных изменений, предложенный Александром Морозом, Петром Симоненко и другими политиками. Поэтому можно предположить, что Виктор Андреевич поддерживает трансформацию политической системы управления. На мой взгляд, для Украины сегодня это очень прогрессивная позиция, и я хотел бы, чтобы она таковой и оставалась.
Могли бы вы сказать, какие именно позиции не были согласованы с блоком Ющенко, что, в конце концов, привело к замораживанию переговоров между большинством и «Нашей Украиной»?
— Особых разногласий не было. Вопрос о премьерстве Виктора Ющенко — главный разъединяющий фактор — был камнем преткновения лишь в самом начале. Когда же кресло премьер-министра было выведено за рамки переговоров, то оставался один момент: с чего начинать строительство парламентского большинства? Кроме этого, тормозил объединение и вопрос относительно участия в ПБ объединенных социал-демократов. Если бы переговоры продолжились, то логика формирования большинства сняла бы данную проблему. Почему все заморозилось? Когда я вел переговоры, то это не были переговоры одного человека. Было поручение фракции, которая единогласно проголосовала за то, чтобы в этих переговорах я дошел, что называется, до упора. Я это и сделал. Довел процесс до определенного результата, но такие усилия не были поддержаны всеми фракциями блока, с которыми мы шли на выборы. А забыть о том, что я был в блоке, объединяющем пять партий, игнорировать мнение союзников, с которыми мы выбирали спикера, на данном этапе не считаю возможным. Поэтому попытка создать большинство с «НУ» не удалась. Тем не менее, выступая на собрании ПБ, я сказал, что приостанавливаю переговоры, поскольку были обвинения в мой адрес, что они не дают большинству возможность набрать силу, присоединить к 226 голосам дополнительный депутатский резерв. Это первое. Второе: наша фракция, все 42 депутата, написали заявления о вступлении в ПБ, и мы достаточно конструктивно там работаем. Третий шаг — формирование коалиционного правительства. Пока все идет нормально, но если уже завтра не будет реального большинства и оно не будет проводить прогрессивных для страны решений, то считаю необходимым пересмотреть конфигурацию ПБ. Страна не имеет права терять два года из-за того, что политики не могут между собой договориться.
А какие решения вы считаете прогрессивными?
— Нам надо провести либеральные реформы в экономике, которые непосредственно связаны с эффективной социальной политикой и неуклонным обеспечением безопасности как страны, так и каждого ее гражданина. Нам также надо закрепить демократические принципы работы государства — и сделать это лучше и быстрее способно только правоцентристское большинство.
Вы не связываете провал переговоров с блоком Ющенко и тот факт, что сегодня ваша кандидатура рассматривается не на пост премьера, а на пост главы НБУ?
— Если сформулировать более жестко ваш вопрос, то вы хотите узнать следующее: а не хотят ли товарищи по блоку отодвинуть Тигипко в сторону? Будем говорить откровенно: да, я не получил однозначной поддержки во время переговоров с «Нашей Украиной» от всех фракций большинства. Можно, конечно, допустить, что те силы, которые были сторонниками другой конфигурации ПБ, рассматривают данный вопрос именно в такой плоскости. Впрочем, не думаю, ибо пока это все — теория. Сегодня есть действующий глава Нацбанка, Президент еще не высказал своего мнения по поводу возможной кадровой ротации, политика НБУ в достаточной мере поддерживается большинством… Исходя из этого, обсуждать тему «переброски» Тигипко в Нацбанк не только преждевременно, но и, по меньшей мере, некорректно.
На ваш взгляд, если будет «пакет» глава НБУ — премьер, то какие могут быть варианты? Например, вариант Тигипко— Ющенко вы исключаете?
— Пока возможны только гипотетические варианты. Если рассматривать предложенный вами тандем, то на данном этапе он нереален. По одной простой причине: сегодня речь идет только о кандидатурах от большинства, а «НУ» в ПБ пока не представлена.
Может быть, более приемлемым является сценарий, когда сначала утверждается глава НБУ и только затем кандидатура премьера?
— В любом случае, фракции большинства должны будут подписать соглашение с кандидатом в премьеры до голосования. И в этом соглашении необходимо четко определить условия голосования по главе Нацбанка (если эта позиция будет включена и согласована с Президентом), а также по министерским позициям, поскольку уже на следующий день после утверждения новый глава КМ обязан подать Президенту кандидатуры в коалиционное правительство. А Президент должен одобрить их единым указом — чтобы не затягивать процесс, а сразу получить действующую исполнительную власть. Исходя из этого, необходимо достичь комплексной договоренности. И если после этого какие-то обязательства определенных фракций не будут выполнены, то такой шаг будет равнозначен развалу большинства. В таком случае любая из политических сил получит моральное право заявить о выходе из ПБ.
Для вас создание большинства в ВР является реальным стартом реформы политической системы, или же речь идет о выходе из сиюминутной ситуации?
— Для меня это означает все-таки реальную реформу политической системы в Украине. Потому что я давно говорил о коалиционном правительстве и не боялся этой идеи даже тогда, когда по этому поводу все тихонько «шушукались». Страна прошла определенный период развития, в том числе и политического. Необходимы изменения. И сегодня мы должны решить: или делаем шаг вперед, или отказываемся двигаться в этом направлении и будем в лучшем случае топтаться на месте. В условиях ныне действующей Конституции мы вполне способны сделать шаги вперед. И посему давайте начинать, поскольку практика всегда более ценна, чем теория. Сегодня теория у нас отстает, и мы опаздываем с конституционными изменениями. Поэтому я считаю, что кто бы ни был следующим президентом, как бы ни развивались события, но этих преобразований не остановить. Должна быть жесткая связка между большинством в ВР и коалиционным правительством. И Президент должен иметь сильное влияние на парламент: распускать его в определенных случаях. Вот когда мы это все сбалансируем — будет хорошо. Я никогда не привязывался к фамилиям, для меня важнее идеи. Откровенно говоря, мне как политику все равно, кто инициировал процесс конституционной реформы — Мороз, Симоненко или Тигипко. Есть отдельные детали, которые подлежат согласованию. Так в чем дело? Давайте работать.
Вы допускаете, что премьер, которого выдвинет парламентское большинство, станет следующим президентом?
— Я точно знаю: до президентских выборов еще два года. Это большой срок, и многое может измениться.
Грубо говоря, очередная «рабочая премьерская лошадка» сначала расчистит площадку для будущего президента, или вы не верите в разработку схемы «преемник», когда следующий глава КМ провозглашается наследником президента?
— Посмотрите на кандидатов, которых сегодня обсуждает парламентское большинство. Много среди них «временных бульдозеров», которые будут «расчищать» площадку для кого-то? Это люди, стремящиеся работать на результат, а не расчищать. Я не считаю, что избрание премьера равнозначно выдвижению в кандидаты на пост президента. Безусловно, глава правительства может претендовать на президентство, если подкрепит свое желание соответствующими действиями и рейтингами. Общественное мнение имеет большую силу, ибо в наших условиях возможен и такой вариант, когда действия для страны могут быть востребованными, а степень их электоральной поддержки — крайне низкой. Тут надо, чтобы, как говорится, «Бог в лоб поцеловал».
Вы верите в систему преемничества?
— В преемничество я не верю по одной простой причине: такая комбинация должна быть очень тонкой, продуманной, грамотно и филигранно выполненной, чтобы никто этого «преемничества» и не почувствовал. Думаю, в наших условиях это невозможно.
Нет подходящих мастеров, да?
— И да, и нет. Так сложилось, что в нашей многомиллионной стране есть и кандидаты, и технологи, которые могли бы это сделать. Но — теоретически. Практически же Украина ушла, на мой взгляд, намного дальше в своем политическом развитии, чем, например, Россия. И слава Богу, что у нас есть реальная оппозиция, и что демократии у нас сегодня намного больше, чем у нашего северного соседа. В нашей ситуации схемы «передачи власти по наследству» очень трудно реализовать.
Насчет преемничества понятно. А по какой системе будут проходить следующие парламентские выборы? Вы же, наверное, за пропорциональную электоральную систему.
— Да, я выступаю за пропорциональную систему, которая — при отсутствии второй палаты в парламенте — сохранит зависимость от регионов. Мы должны сохранить привязку какой-то части депутатов к округам. Ведь чего будут стоить политики, полностью оторванные от региональных проблем? Понимаю, что у нас с этой «регионально-пропорциональной» формулой может быть уникальная система выборов, но я против двухпалатного парламента: мы и с одной палатой не можем до конца разобраться, а надо, как говорил Петр I, «дабы дурь каждого видна была».
Можно ли рассматривать межфракционную связь ПППУ и «Трудовой Украины» как эмбрион будущего межпартийного объединения? Проект создания единой партии еще не похоронен?
— Думаю, процесс партийного слияния начнется чуть позже.
Повлияет ли партийный фактор на президентские выборы?
— Обязательно. При этом допускаю, что ряд кандидатов пойдет на президентские выборы с одной только целью — популяризовать свою партию.
У вас сейчас опасный период, поскольку именно ваша кандидатура теоретически рассматривается в качестве альтернативной Стельмаху. Не опасаетесь компромата типа записей майора Мельниченко?
— Нет. Я не боюсь появления никаких записей. Не боюсь ни одного моего разговора в кабинете Президента. Не боюсь ответственности за каждое свое слово или действие в правительстве. Я уже проходил через ряд обвинений, особенно во время работы в КМ. И как ни странно это звучит, но мне хочется их еще раз услышать. По одной причине: уже прошло определенное время и появились конкретные положительные результаты моих шагов. Например, по ряду предприятий, которые в свое время были жестко отобраны государством через суд и отданы реальному инвестору. Новый инвестор вложил средства, возобновил производство, освоил рынок, платит налоги и зарплату. Я очень рад, что так получилось.
Сегодня модно говорить о профессионализме. Есть у вас своя команда?
— Я уверен в своих силах. Уверен, что на любой должности — в Кабмине, в НБУ или в других структурах — смогу профессионально справиться с возложенными на меня обязанностями. Я уверен в себе и в своей команде — и этим сказано все.
В беседе принимали участие Ирина Гаврилова, Дмитрий Зубарев, Галина Моисеева, Александр Юрчук, Владимир Скачко