– Для достижения баланса необходимо, прежде всего, провести масштабную политическую реформу, направленную не только на совершенствование системы государственной власти, но и на создание в Украине гражданского общества. Нам необходимо сформировать конкурентоспособную рыночную экономику, которая будет опираться на демократические ценности. Если Украине удастся это сделать, то наша страна достаточно динамично интегрируется в европейскую и мировую системы. Именно поэтому конституционная и политическая реформы сегодня не менее важны, чем, например, рост ВВП и другие макроэкономические показатели.
Уверен, что попытки решать сложнейшие проблемы модернизации политической системы методами политического давления, ультиматумов и шантажа – занятие бесперспективное. Необходимо постоянно помнить: цивилизованный диалог следует вести не только в период социально-политических обострений. Одним из важнейших факторов достижения стабильности в обществе является создание в парламенте большинства, которое должно объединяться на идеологической основе и отвечать за эффективность работы Верховной Рады. Такое большинство вместе с Президентом может формировать коалиционное правительство.
Многое придется делать «на марше», например, законодательно оформлять деятельность парламентского большинства и оппозиции, определять их права и зону ответственности. Такую задачу обязательно следует ставить но, учитывая отсутствие запаса времени, сегодня есть все возможности сформировать правительство с коалиционными параметрами. Это и метод повышения уровня его профессионализма, эффективности, и способ объединения усилий парламента, исполнительной власти по решению сложнейших задач. Я выступаю именно за такой подход. Главное, чтобы кандидаты на правительственные должности соответствовали требованиям, предъявляемым к государственным служащим. Это, прежде всего, профессионализм, владение современными методами государственного менеджмента и моральность. Я готов рассматривать предложения, касающиеся коалиционного состава Кабинета министров.
К вам уже подходили с конкретными кадровыми предложениями?
– Предложений масса, и они продолжают поступать. Но нам надо выстроить такую систему координат, которая бы позволяла не просто проводить кадровые ротации в составе правительства, а решать задачу повышения эффективности сотрудничества парламентского большинства и правительства. Необходимо выработать конкретные механизмы такого сотрудничества.
Вам будет комфортнее работать в коалиционном правительстве?
– Есть очень серьезные системные проблемы. Например, принятие Налогового кодекса, пенсионная и административная реформы, защита прав собственника, инвестора… Их невозможно решить в одиночку ни Президенту, ни парламенту, ни правительству. Только объединяя усилия всех субъектов власти, можно осуществить качественный прорыв. И я уверен, что буду ощущать себя намного комфортнее, если мы в ходе совместных усилий сможем создать эффективную систему взаимодействия законодательной и исполнительной властей.
Долгое время ваше правительство называли «техническим» и прогнозировали, что оно продержится максимум три месяца. Вышло с точностью до наоборот. Вы продумали для себя, как выстроить систему отбора людей в правительственную команду?
– Я не очень позитивно отношусь к формулировке «правительство продержалось». Моя работа – это не изнурительная борьба за то, чтобы продержаться еще день или месяц в кресле главы Кабмина. Подобный подход унижает профессиональное и человеческое достоинство. Кроме того, мое отношение к работе не зависит от длительности пребывания в должности премьер-министра. Я несу персональную ответственность за социально-экономические параметры развития страны, эффективность работы Кабмина.
Премьер-министр – это государственный менеджер, который по согласованию с ВР подписал с Президентом Украины контракт на выполнение соответствующих полномочий. По сути, это так. Хотя, конечно, реалии намного сложнее, особенно, если учесть, что Конституция достаточно несовершенна в плане фиксации прав, функций и ответственности ветвей власти.
Что же касается конкретных кандидатур на должности в правительстве… После того как найдено оптимальное кадровое решение на уровне фракции (партии), необходимо учитывать следующее. Этот человек становится государственным служащим, он должен быть равноудален от всех политических, коммерческих и бизнес-групп. Конечно, выполнить данные требования сложно, но стремиться к этому надо. Я думаю, что рано или поздно мы перейдем к системе организации органов управления, существующей, например, в Великобритании, где при смене правящей партии (консерваторы-лейбористы) 92% госслужащих остаются на своих рабочих местах. Это профессионалы, которые обеспечивают эффективное управление страной.
Вы никогда не думали над тем, чтобы написать вариант контракта с Президентом и парламентом, в котором должны быть прописаны ваши полномочия и гарантии?
– Скажу откровенно: я никогда не позволял себе требовать от Президента каких-либо личных гарантий. Нам необходимо стремиться к тому, чтобы права и ответственность ветвей власти были зафиксированы в законах и Конституции. Это и есть система гарантий, которые не должны быть персонифицированы. Если же использовать некие межличностные гарантийные обязательства, то они, как правило, недолговечны. Все должно происходить на основе общегосударственных, общенациональных интересов. Вот тот уровень гарантий, к которому я буду стремиться.
А пока нет таких гарантий, то возникает ситуация, когда кресло премьера выставляется на торги в качестве главного приза. Как вы к этому относитесь?
– Это не новое явление. В периоды политического обострения (парламентские и президентские выборы) данная тема всегда была животрепещущей. На мой взгляд, вещи надо называть своими именами. В данном случае это борьба за самовыживание, попытка приблизить срок президентских выборов. Речь идет о политической конфронтации, а не о конкуренции идеологий, программ. Мы теряем время и нарушаем нормы политической культуры, морали, национальных интересов. Я, например, не понимаю, как можно подписывать обращение к главам иностранных государств с призывом к международной изоляции Украины. Это та черта, через которую в пылу даже самой жаркой политической конфронтации и конкуренции нельзя переступать…
То, что происходит, касается не только торга за кресло премьера. Эта должность рассматривается как стартовая площадка, шаг к должностному реваншу. Я считаю, что до конца этого года нашей главной задачей является доказать: нет других сценариев развития политической ситуации, кроме тех, которые предусмотрены Конституцией. Как бы этого ни хотелось некоторым силам как в Украине, так и за ее пределами.
Насчет внешних сил: что делает правительство по решению проблемы с условным названием «Иракгейт»?
– Украина готова отвечать на вопросы, связанные с Ираком, в максимально прозрачном режиме. Мы обратились в Совет Безопасности ООН с предложением провести международное открытое расследование. Я хотел бы, чтобы этот случай стал уроком для Украины, власти, общества в целом. Мы убедились в том, что с государством, в котором нет необходимого уровня консолидации общества и власти, разговаривают достаточно неуважительно.
Доказательств того, что Киев осуществлял поставки военной техники в Ирак, нет. Украина отвергает эти обвинения. Более того, нынешняя ситуация унижает наше национальное достоинство и снижает доверие к Украине мирового сообщества. Правительство будет делать все, чтобы вернуть утраченные позиции на международной арене. Мы открыты и готовы к сотрудничеству. Например, на прошлой неделе в Киев приезжала заместитель госсекретаря США Элизабет Джоунс, с которой были обсуждены направления взаимодействия, включая и предоставление соответствующей информации.
Но согласитесь, что невыполнимый бюджет не меньше унижает национальное достоинство. В чем, по-вашему, главная причина такого состояния бюджета? И еще: есть ли политическая воля у правительства на сокращение расходов в социальной части финансового плана?
– Мое национальное достоинство, и не только как руководителя Кабмина, унижает тот факт, что доходная часть бюджета Польши, к примеру, почти в пять раз выше, чем доходная часть бюджета Украины. Это ненормальная ситуация, причина которой в том, что огромные финансовые ресурсы находятся за пределами бюджета, и пока мы не будем последовательно решать данную проблему в контексте налоговой реформы, ничего не получится. Я предлагаю парламенту сконцентрировать усилия не на разделе расходной части, а на поисках источников пополнения доходной. Причем искать за счет расширения базы налогообложения, ликвидации многочисленных, необоснованных социальных и налоговых льгот, создания условий для развития предпринимательства, а не при помощи усиления фискального, силового давления.
Поэтому наша главная задача – выход на такой режим формирования и исполнения бюджета, когда мы должны опираться на наполнение доходной части как результат развития действующей экономики. И ни в коем случае не создавать ложной иллюзии выполнения бюджета за счет разовых поступлений от продажи стратегических объектов или же от траншей международных финансовых организаций. Я, например, очень рад, что в текущем году, невзирая на проблемы, мы наполняем бюджет по факту 9 месяцев по прямым налогам и сборам на 17% больше, чем за тот же период 2001 года. Мы отказались от продажи «Укртелекома» в текущем году из-за ухудшения конъюнктуры на мировом рынке объектов связи. Вместо этого правительство принимает меры, повышая сборы налогов, включая максимально жесткую борьбу с теневыми схемами. Кроме того, мы вышли в парламент с предложением компенсировать недостающие доходы от приватизации «Укртелекома» за счет повышения планки внутренних заимствований.
Учитывая значительный уровень макроэкономической стабильности, мы считаем внутренние заимствования достаточно приемлемым вариантом с наименьшими издержками.
А на какую цифру вы намерены сократить расходы бюджета? И как это будет происходить: через согласование с парламентом или путем займа недостающих средств?
– Это будет законодательная инициатива правительства для балансировки текущего бюджета. Детализировать не буду. По крайней мере, до тех пор, пока правительство не получит дополнительный прогноз исполнения бюджета до конца 2002 года. Что касается внешних заимствований, то у нас в доходной части бюджета запланированы поступления от Всемирного банка в размере $250 млн. и Евросоюза 92 млн. евро. Мы пока ориентируемся на эти поступления. Если возникнут какие-то другие ситуации, то КМ будет прибегать к альтернативным вариантам.
Анатолий Кириллович, недавно у Президента было совещание по приватизации, где поднимался вопрос об эффективном управлении госпакетами акций предприятий и теневой приватизации. Вам придется не только вырабатывать параметры передачи предприятий в управление, но и принимать кардинальные решения, не позволяющие ФГИ работать без учета мнения Кабмина. Вы готовы к этому?
– В этом году истекает срок действия закона о государственной программе приватизации на 2000-2002 гг. Мы стоим перед очень сложной задачей разработки закона о приватизации стратегических объектов на 2003 год и далее. Необходимо повысить эффективность управления собственностью. Например, если коммерческой структуре переданы права управления государственной собственностью и предприятием, и она выполняет условия четко, то в дальнейшем, при более глубокой приватизации предприятия, эта структура, доказавшая свою дееспособность, имеет, условно говоря, «право первой ночи» в ходе приватизации объекта. В стране есть эффективный национальный менеджмент, он может быть задействован на равных условиях с иностранным капиталом с тем, чтобы реализовать свои возможности и работать на благо страны. И когда мы говорим о такой промежуточной стадии, как делегирование государством своих корпоративных прав по управлению собственностью, то должна действовать система эффективности использования имущества и выполнения этими управленцами взятых на себя обязательств.
Концепция есть, и с учетом ее доработки, широкого прозрачного обсуждения мы будем информировать о подготовке программы и планируем к ноябрю вынести ее на рассмотрение ВР. И, не детализируя, я бы хотел, чтобы мы учли, что приватизация стратегического предприятия – это шаг, связанный не только с экономическими интересами страны, но и с вопросами национальной безопасности. Поэтому перед тем, как объявить конкурс на приватизацию стратегического объекта, необходимо провести глубочайшие исследования роли предприятия на рынке и только после этого объявить конкурс с ориентацией на максимально высокий результат. С другой стороны, необходимо быть уверенным, что инвестор приобретает предприятие с целью модернизации, а не для уничтожения конкурента. Кроме того, не менее важно обеспечить условия для поступления инвестиций из разных источников — чтобы не было той критической массы поступлений из одного региона или из одной страны, которые потом приводят к политической зависимости. Только в той экономике, где эффективно работает национальный частный капитал, можно без излишней рекламы и призывов быть уверенным, что придет и иностранный капитал.
В связи с критикой Президента по качеству управления государственными паями, не рассматривается ли вопрос реанимирования Национального агентства управления корпоративными правами (НАУКП)? Нужна ли вообще такая структура?
– Лично я против воссоздания такой структуры. Нам необходимо совершенствовать те функции, которые есть у ФГИ, у отраслевых министерств, местных органов власти, а не перераспределять эти полномочия между промежуточными структурами.
Но пока этого нет. Означает ли это, что в ФГИ должны произойти кадровые перестановки?
– Я знаю Александра Николаевича Бондаря давно. И уважаю. Это профессионал, который прошел сложнейшие испытания. Поэтому скажем коротко: ему дан испытательный срок.
Виктор Ющенко пообещал, что скоро нас ожидает дефолт. Вы согласны с таким прогнозом?
– Я уже слышал от Виктора Андреевича такие прогнозы. В частности, в начале этого года им высказывалось мнение, что к марту нас ждет обвал национальной валюты. Не хочу давать оценок, но, на мой взгляд, люди такого уровня подготовки не имеют права затрагивать так грубо и прямолинейно, даже в азарте политической конкуренции то, что является ключевым с точки зрения общегосударственных интересов. В плане макрофинансовой стабильности я просто хочу напомнить, что за последние 20 месяцев суммарный уровень инфляции в Украине составляет около 3%. Резервы НБУ за последние год-полтора выросли в два раза и сейчас достигают $4 млрд. Таких резервов у нас не было. И они сформированы не за счет траншей МВФ, а, в первую очередь, за счет внутренних ресурсов, что дает возможность проводить политику, адекватную национальным интересам и приоритетам, а не слепо выполнять условия, которые навязываются международными организациями.
Будет ли подписан договор о газовом консорциуме? Связаны ли увольнения в Минфине с тем, что в правительстве существует некое внутреннее сопротивление подписанию этого договора?
– Базовые принципы, по которым правительство и я лично подходим к формированию газотранспортного консорциума на основе двустороннего заявления президентов Украины и России и далее – трехстороннего (Украины, России, Германии), таковы.
Во-первых, аккумулировать усилия для более эффективной интеграции в экономические и политические структуры европейского сообщества.
Во-вторых, работать над повышением уровня диверсификации поставок природных ресурсов в Европу, надежности и конкурентоспособности газотранспортной системы.
В-третьих, Украина не будет изменять форму собственности ГТС, т. е. создание газотранспортного консорциума не предполагает приватизации ГТС на данном этапе.
В-четвертых, мы не должны допустить монопольного влияния на результаты деятельности консорциума одного из партнеров. При этом настаиваем, чтобы органы управления консорциумом находились на территории Украины.
В-пятых, оптимизировать интересы поставщика, транзитера и потребителей газа в Европе и привести их в соответствие с законодательством — украинским и международным. И еще чрезвычайно важный вопрос: консорциум не должен ограничивать возможности поставок природного газа не только из РФ, но и из стран средней Азии в Украину, Европу.
Мы продвигаемся вперед и сейчас вышли на параметры соглашения под названием «О стратегическом партнерстве по функционированию ГТС».
На каких принципах будут строиться отношения с МВФ: кредитных или бескредитных?
– Мы собираемся углублять наше сотрудничество с МВФ, Всемирным банком, ЕБРР, поскольку это будет способствовать привлечению инвестиционных ресурсов, повышению кредитных рейтингов Украины и в целом позитивно влияет на доверие к Украине стратегических партнеров. Но при этом, безусловно, условия сотрудничества должны быть равноправными и взаимовыгодными. И максимально адекватными нашим национальным, экономическим, структурным приоритетам. То есть для нас транш не играет значительной роли.
Но если МВФ не против, вы возьмете?
– Транши МВФ идут на пополнение не доходной части бюджета, а резервов НБУ. Учитывая достаточно позитивную динамику роста валютных резервов, деньги МВФ не являются принципиально важными. Поэтому на последних переговорах мы предложили упреждающий стенд-бай, который означает, что деньги выдают по желанию Украины. Захотели – взяли. Захотели – отказались.
Анатолий Кириллович, вы сказали, что некоторые рассматривают кресло премьера как трамплин к будущему президентству. А вы сами хоть раз думали об этом?
– Нет, я считаю, что нельзя рассматривать должность премьер-министра как трамплин для каких-то прыжков. Мое жизненное кредо: это кресло должно рассматриваться как уникальная возможность, которая досталась конкретному человеку для реализации его профессиональных, гражданских и политических принципов. И грех такой возможностью не воспользоваться.
В беседе принимали участие Ирина Гаврилова, Дмитрий Зубарев, Галина Моисеева, Яна Мойсеенкова, Максим Павленко, Владимир Скачко, Александр Юрчук