Встреча произошла 11 апреля в Бендерах – именно этот приднестровский город пострадал сильнее всего во время молдово-приднестровского конфликта в 1992 году. Символично, что непосредственно встреча прошла в здании госадминистрации Бендер, за которое во время конфликта шла ожесточенная борьба. В городе приняли беспрецедентные меры безопасности, центральная площадь была оцеплена милицией и закрыта для пешеходов и автомобилей, что вызвало недоумение у простых жителей. Создавалось впечатление, что в городе проводится какая-то спецоперация. Судя по количеству личной охраны, президент Молдовы, видимо, серьезно опасался за свою жизнь или боялся быть арестованным.
Возобновление личного контакта между двумя лидерами, безусловно, стало возможным благодаря усилиям Кремля в этом направлении. Без легкого нажима и воздействия Москвы Воронин и Смирнов никогда бы не сели за стол переговоров. В свое время Воронин заявил, что никогда не станет встречаться со Смирновым как с президентом Приднестровья. Да и сам лидер непризнанной республики еще месяц назад заявлял, что ни о каких переговорах с коллегой из Кишинева речи быть не может. Однако путешествие в Москву изменило позицию Игоря Николаевича.
Приднестровский лидер и не скрывает, что скорректировать свою точку зрения его заставило общение с некоторыми российскими руководителями. Так, он сообщил в интервью «Независимой газете», что о желании молдавского президента Воронина пообщаться по телефону и договориться о личной встрече он узнал от министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова. «Он сказал: «Вам позвонит Воронин», и спросил: «Вы будете с ним разговаривать?». Я ответил: «Буду», – сообщил Смирнов. И поведал, что Воронин предложил ему встретиться на территории Молдавии, однако из опасений быть похищенным или арестованным приднестровский лидер учтиво от места, выбранного молдавской стороной, отказался: «Да он просто позвонил мне, и мы поговорили о том, что надо бы встречаться. Господин Воронин предложил встретиться в Голерканах (молдавское село недалеко от приднестровского города Дубоссары), но я ему сказал, что туда в свое время приехал Пасат, а потом сидел, и я на молдавскую территорию ехать не собираюсь».
Видимо, молдавский президент оказался менее мнительным и более бесстрашным, раз согласился приехать на приднестровскую землю, пусть и с огромным количеством личной охраны. Стоит сказать, что город Бендеры для Воронина не совсем чужой. Дело в том, что с 1985 по 1989 год коммунист Воронин работал первым секретарем Бендерского городского комитета партии. И уже после этой должности он взлетел вверх по карьерной лестнице, став сразу министром внутренних дел МССР.
Наедине господа Воронин и Смирнов проговорили полтора часа, после чего отказались от пресс-конференции, а предпочли сухо сообщить, о чем говорили и о чем, собственно, договорились. Так господа президенты поведали собравшимся журналистам, что они готовы идти на взаимные уступки друг другу. Владимир Воронин пообещал незамедлительно обратиться к США и ЕС, чтобы последние отменили ряд визовых санкций введенных против руководителей Приднестровья. Молдавский президент заметил, что «сложившаяся конструктивная атмосфера в приднестровском урегулировании позволяет Молдавии обратиться к Европейскому Союзу и США с инициативой по отмене визовых ограничений в отношении руководителей Приднестровья». Лидер Приднестровья в свою очередь сделал ответный жест примирения и сообщил об отмене «ограничений на передвижение между двумя берегами Днестра для всех представителей руководства Молдавии».
Также лидеры двух берегов Днестра договорились о создании совместных рабочих групп по укреплению мер доверия между Приднестровьем и Молдовой. «Мы договорились, что с обеих сторон создаются рабочие группы, которые будут изучать все вопросы отношений между нами. Создание этих групп и их работа, к которой они незамедлительно приступят уже на будущей неделе, имеют предпосылки подготовить нас к тому, чтобы сблизить наши позиции до такой степени, когда мы могли бы предложить начало широких переговоров в формате 5+2», – заявил молдавский президент.
Лидер Приднестровья, комментируя итоги прошедших переговоров, заявил, что поднимал вопрос об отмене экономических санкций в отношении приднестровских предприятий. «В повестке дня у меня было два вопроса: вручение проекта договора о дружбе и сотрудничестве между Приднестровской Молдавской Республикой и Республикой Молдова, который, по нашему мнению, как раз бы и являлся решением всех вопросов, и снятие всех экономических и других барьеров по перемещению грузов и людей», – сообщил Смирнов. Также оба президента выразили оптимизм в дальнейшем развитии отношений в позитивном русле. Пусть с некоторой неловкостью и натянутыми улыбками Смирнов и Воронин пожали друг другу руки и расстались, условившись при этом, что подобные встречи должны стать регулярными.
После одностороннего признания Косово США их союзниками Кремль четко дал понять, что не намерен экстраполировать косовский прецедент на Приднестровье, в отличие от Абхазии и Южной Осетии. Во-первых, Приднестровье, в отличие от этих кавказках республик, не имеет общей границы с Россией. Во-вторых, отношения Москвы с Кишиневом складываются куда конструктивнее и доброжелательнее, нежели с Тбилиси. Тем более, нынешнее руководство Молдовы постоянно подчеркивает свой внеблоковый статус и, в отличие от Грузии, не рвется в НАТО. В геополитическом плане также очень удобно иметь под «брюхом» Украины, собравшейся в НАТО, дружественную нейтральную страну, которая смогла воссоединиться при непосредственном участии России.
Также Кремль может рассматривать Приднестровье как своего рода имиджевый ход. Цель которого – показать господам демократам в Брюсселе и Вашингтоне, что территориальные конфликты можно урегулировать не только путем одностороннего признания и наплевательского отношения к международным нормам, но и путем переговорного процесса.
Молдавские и приднестровские аналитики назвали встречу двух президентов эпохальным событием. Конечно, эта встреча может быть всего лишь пиар-акцией г-на Воронина, которого в скором времени ждут выборы. В любом случае хочется верить, что «холодная война» между Тирасполем и Кишиневом пойдет на убыль. А сам факт этих переговоров уже можно считать прорывом. Великий комбинатор воскликнул бы по этому поводу: «Лед тронулся, господа присяжные заседатели!».