Ровно 10 лет назад страна узнала страшную весть: в автокатастрофе погиб лидер Народного Руха Украины (НРУ) Вячеслав Чорновил. Я тогда с утра пришел в Верховную Раду, а Гия Гонгадзе ткнул мне редкий тогда ноутбук и со словами: «Ты же все время спорил с ним» буквально силой заставил написать меня статью. Она вышла через пару дней в одной из газет и называлась «Гибель часового». Название не мое, но я с ним полностью согласен: тогда в Украине убили чуть ли не последнего часового ее нормальной жизни…
…Шел 1999 год. То было страшное время в Украине, которая вместе со всем тогда еще довольно многочисленным думающим населением переживала очередной кризис самоидентификации. Когда люди хотели и боролись за ее независимость, то мечтали об одной стране – о спокойной, зажиточной и справедливой. А она, обретя эту самую независимость, вдруг оказалась в руках перекрашенной по случаю партхозноменклатуры и быдлотных псевдопатриотов с лицами конюхов и лакеев, которые решили, что теперь можно оседлать идею «национального возрождения» и неслабо на ней поживиться. Партхозноменклатура забрала себе экономику и полностью ее раздерибанила. А «патриотам» кинула, как кость, духовную сферу, и они довели ее до ручки, разделив народ Украины по «национальной сортности»…
И я, как журналист, действительно спорил с Чорновилом. А сейчас очень жалею об этом. И о том, что мы так и не примирились окончательно, когда в начале марта того 1999 года встретились после руховского съезда и отмечали рождение сына его бессменного пресс-секретаря Дмытра Понамарчука. Чорновилу уже тогда было нелегко, и, как я сейчас понимаю, он был обречен. И вот почему: проиграв президентские выборы 1991 года и отказавшись от участия в президентской гонке 1994-го из-за непонятного исчезновения «правой руки» – главы секретариата НРУ Михаила Бойчишина, Вячеслав Максимович отстаивал концепцию так называемой «конструктивной оппозиции» к действующей власти. То есть призывал поддерживать все, что власть делала на пользу стране, и оппонировать всему, что шло во вред. Радикалы же (и я в том числе) считали, что любое соглашательство с такой властью – это зло. Оно у власти рождает иллюзию того, что она хоть в чем-то права, а народ отвлекает от реальной борьбы, вносит сумятицу в протестные настроения людей и в их мечты о своем государстве.
И тут подоспели президентские выборы 1999 года. Я, в частности, доказывал тогда, что президента Леонида Кучму нужно сменить любой ценой. Даже допустив к власти набиравшего силу лидера коммунистов Петра Симоненко. Выгоды от этого я видел две. Первая: доказать всем и, в первую очередь, зарвавшимся кучмистам и их последователям, что в Украине работает механизм смены власти демократическим путем – через выборы. То есть тогда выиграла бы реальная, а не нынешняя манипулятивная демократия. Сейчас псевдодемократические манипуляции и уловки торжествуют в полную силу, но начало им было положено тогда, в 1999 году – соглашательством с Кучмой.
Вторая: если бы на честных выборах Кучма проиграл, а победил бы пусть даже Симоненко, то все равно в конечном итоге выиграла бы демократия – страна бы: а) увидела сменяемость власти; б) получила бы антикоммунистическую прививку, так как окончательно «наелась коммунизма» и навсегда отринула бы его. И не ходили бы сейчас коммунисты в фаворитах и главных торговцах с мандатами, обеспечивающими, в частности, проплаченным донорством успехи тимошенковской «демкАолиции-2»…
Чорновил видел в этом чрезмерный радикализм. А мои статьи с изложением такой вот позиции не брали все СМИ, которые сегодня кичатся своей «оранжевой» борьбой «за свободу слова». А все они, сейчас уже отслужившие главным зеркалом их борьбы за Ющенко и Майдан, тогда отказывали мне, утверждая, что Кучма лучше, чем коммунисты. Как теперь стало известно, тогда им платили кучмисты, и они им служили. Потом пришли деньги «за Ющенко», и Леонид Данилович превратился в главного «закаперщика антинародного режима». Сейчас Ющенко уже не может платить, и они «служат демократии», подпитываясь из других кошельков. Такая вот у них демократия и свобода слова: точку зрения определяет не только место сидения, но и толщина кошелька. В частности, упомянутое «зеркало», перелюбив по очереди Тимошенко, Лазаренко, Кучму, Ющенко, сейчас норовит втюхать обществу небритого экс-министра в качестве «спасительного Пиночета наших дней». Парниша так активничает, что просто жуть, а общество, увы, не ведется. И стоит ожидать переориентации на более тугую мошну. Наверное, опять Тимошенко…
Но не об этом разговор. Кучма тогда, как и Ющенко сейчас, и слышать не хотел о том, что второй срок ему не светит. И даже умеренная позиция Чорновила была для него радикальной. А Чорновил этого не хотел понимать. И ему нужно было объяснить. Тем более что он остался все же единственным последовательным антикучмистом. Все остальные с испугу или за деньги и должности уже «легли под папу». В частности, уютно распластался в угодливой позе «чего изволите» нынешний «мессия» и «харант» Ющенко, который был тогда главой Нацбанка и которого некоторые либеральные и радикальные круги национал-демократов готовили в президенты, начиная с 1998 года. Но весной 1998-го в лифте собственного дома демонстративно убили Вадима Гетьмана, «крестного отца» и главного толкателя Ющенко по жизненным перипетиям, и Виктор Андреевич элементарно струсил. Он немедленно вошел в руководящие органы Народно-демократической парии и пристроился в «политические сыновья» действующего президента. Чорновил только смачно и красноречиво плевался, когда ему говорили о Ющенко-кандидате в президенты…
Предали Чорновила к тому времени и другие нацдемы даже из его Руха. Им тоже хотелось «сладкого» и побыстрее. Это сейчас эти ребятки, отслужив и тоже кинув «мессию» Ющенко ради кошельков Тимошенко, говорят, что именно они – «украинские народные партейцы» в кубе, «хранители основ» и «продолжатели дел». А тогда они банально купились на Кучмины посулы по цене «рупь ведро», готовили свои зады к министерским креслам и доводили Чорновила до полуинфарктов, устраивая ему обструкции на их «збиговыськах» и выталкивая из руховских штаб-квартир…
Мешал Чорновил и другим потенциальным соискателям президентской булавы. И КамАЗ-убийца выехал на трассу…
Я не буду сегодня рассказывать, во что превратили легендарный Рух два экс-главы МИД Геннадий Удовенко и – особенно!!! – Борис Тарасюк. Они возглавили Рух после Чорновила, и то, что после них осталось, – это жалкое душераздирающее зрелище, как сказал бы какой-нибудь жесткий юморист.
Вчера, 25 марта 2009 года, Ющенко даже на 15 минут раньше прибыл на вечер памяти, посвященный Вячеславу Максимовичу, и даже что-то там говорил. «Не опоздал. Когда такое было!» – удивлялись присутствующие.
Но у сына погибшего – Тараса Чорновила – к президенту имеются свои претензии. Ну как претензии… Тарас Вячеславович крайне пренебрежительно относится к «дэржавотворчым» потенциям «лидера нации с Майдана». Сейчас опять возобновлено расследование по факту гибели его отца. Но Тарас не верит в его успех. «Оно может разве что до конца отшлифовать картину самого события. Пока Ющенко – президент, дело не будет расследовано», – объяснил сын свою позицию. И пожаловался журналистам: «Когда Ющенко победил на выборах, в январе по «Зоряному» ходило много людей, я натолкнулся на Кравченко (Юрий, министр внутренних дел Украины, который якобы покончил жизнь самоубийством, дважды выстрелив себе в голову из «Беретты». – Авт.), который мне сказал: «Если буду живой, я тебе все расскажу. Ты все поймешь». Мне надо было схватить его за руки, чтобы он сразу сказал, а через 4 дня его не стало – такое интересное самоубийство».
Крайне презрительно прокомментировал Тарас и недавнее заявление нардепов-руховцев Ярослава Кендзьора и Ивана Стойко о том, что Вячеслава Чорновила после столкновения с КамАЗом добивали кастетами. «Они это говорили, потому что у них конфликт с Борисом Тарасюком. Надо было доказать, кто более любит Чорновила. Вот и вся история. По тем материалам дела, которые знаю, я не очень верю в возможность такой версии, потому что вторая машина подъехала через считанные десятки секунд. Поэтому я в эту версию не верю. Тем более, авария была подстроена так, что выжить было фактически невозможно», – сказал он.
И что тут можно добавить? Грызня в Рухе за «наследство» продолжается, несмотря даже на то, что наследство это уже профукали, пропили, разворовали, разнесли по разным квартирам новым разным хозяевам. В этом году НРУ исполнится 20 лет. И, как это ни страшно прозвучит, хорошо, что Вячеслав Максимович не видит этого. Ни того, во что превратили Рух, ни того, что представляет собой нынешняя Украина…
P.S. А сейчас я предложу вашему вниманию ту статью – «Гибель Часового». Пусть это и не скромно, но мне кажется, она актуальна и сейчас. Ведь в Украине опять президентские выборы, а КамАЗы в ней не перевелись. Хотя, с другой стороны, публика сейчас к власти рвется такая, что и машины портить не на кого. Измельчало все и опошлилось до крайности. Никто из тех, кто сейчас норовит угнездиться в президентском кресле, не то что не сидел с Чорновилом – об этом нет и речи. Нет даже тех, кто в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века вышел бы на площади и поборолся за независимость хоть на каком-то задрипанном митинге. Из тех, кто мнит себя сегодня «наследником Чорновила», один готовился банк «Украина» себе на карман оприходовать и долго не хотел расставаться с коммунистическим партбилетом – кабы чего не вышло. Другая организовывала видеосалоны с порнухой и страшно радовалась, что комсомол это разрешает, так как убедился: секс в СССР таки имеется. И даже не понятно, радоваться этому надо или грустить…
Итак, «Гибель Часового»: «Значение того или иного человека в истории — вещь очень переменчивая, особенно тогда, когда речь заходит о политиках. Безусловно, Вячеслав Чорновил останется в нашей истории как человек, целью жизни которого была независимая Украина, как человек, провозгласивший эту цель в весьма неблагоприятные для этого времена, и как человек, воочию увидевший, что его цель достигнута. Редко кому из больших в историческом смысле личностей выпадает такое счастье — увидеть воплощение своей мечты, и потому Вячеслав Максимович, если говорить о «гамбургском счете», был счастливым человеком. Другое дело, что мечта Чорновила воплотилась не совсем так, как он ее представлял, но это уже не только его проблема…
Теперь стала особенно заметной та роль, которую играл Вячеслав Максимович в жизни нашего общества. Если говорить образами, то Чорновил, конечно же, не был Строителем — их время еще только начинается. Чорновил не был и Политиком — он постоянно нарушал все ее законы. Наша редакция часто полемизировала с Вячеславом Максимовичем, и мы не отказываемся от своих позиций, как не отказываемся от того, что он играл важнейшую роль в спектакле нашей жизни — роль Часового, ибо главной его функцией было стоять на страже своей мечты — независимой Украины. Многим казалось, что, играя эту роль, Чорновил «переигрывает», превращает пьесу в фарс, но из военной науки известно — лучше ложная тревога, чем пропущенное вторжение врага. Теперь, когда угроза Украине опять переходит из мифов в реальность, гибель Часового особенно невосполнима.
Погиб Вячеслав Чорновил. В который раз жизнь, суровая действительность, прошлась автомобильными колесами по украинской политике, как будто выполняя чудовищные заказы разных сил нашей страны и сил за ее пределами.
Достаточно вспомнить Василия Санина, который еще в парламенте 12-го созыва создавал Вооруженные силы Украины, и это многим не нравилось. Потом были депутаты-коммунисты Сергей Драгамарецкий и Михаил Мясковский. Они резко выступали против перекосов в приватизации общегосударственной собственности и не устраивали тех, кто был уверен, что все нормально. Теперь — Вячеслав Чорновил…
Можно по-разному относиться к тому, что делал и как боролся за свои идеи погибший. Но главное то, что эти идеи у него были, и им он не изменял всю свою жизнь. Он служил Украине, и теперь без него она уже никогда не будет такой, как при нем. Но и не стала той, какой он ее видел в брежневских концлагерях, в якутской ссылке, на многочисленных митингах и демонстрациях времен становления государственности, в сессионном зале парламента, депутатом которого он был три срока подряд.
Как ни кощунственно это звучит, но Чорновила убила политика. В том смысле, что в последнее время Вячеслав Максимович стал неудобен для всех. Им была недовольна власть за то, что он все же не шел в услужение. И, пытаясь сотрудничать и хоть что-то исправить, всегда имел свою точку зрения и отстаивал ее до конца. И не обращал внимания на критику, звучавшую со всех сторон.
Беспредельно не любила его номенклатура, сначала травившая со всех трибун, а потом нагло оседлавшая его Идею Самостийности, которая дала ей возможность и в новых условиях безраздельно распоряжаться страной, ее богатствами во имя собственного кошелька и благополучия.
Страстными противниками Чорновила были и остаются его политические оппоненты, украинские левые, бредящие восстановлением СССР и втаскиванием Украины в новые союзы и объединения.
Но самым парадоксальным является то, что Вячеслав Чорновил перестал устраивать и часть правого лагеря, своих бывших собратьев по шестидесятничеству и союзников по общей борьбе за независимость Украины. Раскололся даже Народный Рух, который, сейчас это уже очевидно, пан Чорновил смог уберечь от ухода в политическое небытие в мутных волнах первых лет существования независимой страны, превратил в партию. Может быть, его политическая мудрость и дальновидность и заключались в том, что, неистово борясь за превращение Руха в партию и при этом до инфаркта споря с соратниками, он понимал: не время расслабляться, еще не все решено из того, для чего Рух и создавался, не та еще Украина, не та…
Может быть, сейчас, с его смертью, Рух объединится, забудет губительные разногласия. Это было бы лучшим памятником погибшему…
Уже появился то ли слух, то ли легенда о том, что на одной из последних пресс-конференций Вячеслава Чорновила спросили: «Как бы вы хотели погибнуть?». И он ответил: «Быстро и на ходу»…
Как видим, Всевышний прислушался. И уже от нас зависит, будет ли Бог так же благосклонен и к другим мечтам этого удивительного человека. Потому что осталась Украина. И ей сегодня очень больно. И плохо. А значит, плохо и нам. А именно потому, может быть, и правы те, кто торопится утверждать, что закончилась «эпоха Чорновила». Не закончилось его Время — время построения Украины.
Суббота, 27 марта 1999 года».
P.P.S. И я не зря не называю пофамильно тех деятелей или названия масс-медиа, которые приложили руку к тому, чтобы за большую или небольшую, отечественную или иностранную проплату, опошлить дело Чорновила. Я их знаю поименно и ничуть не боюсь называть. Просто уверен – они того не стоят…