И вы не поверите, ближе всего к тому, чтобы сыграть роль проводника возвращения Украины к нормальному диалогу с окружающими миром на западе и востоке, на юге и севере, стоит оппозиция в лице Партии регионов (ПР). Она последовательно проводила, находясь у власти, и отстаивала, пребывая в оппозиции, курс на равноправные, без перегибов в одну из сторон, отношения как с Россией, так и Евросоюзом и США. ПР всегда отстаивала как евроинтеграционные устремления Украины на запад (в ЕС и НАТО), так и взаимовыгодное сотрудничество с востоком (Россией и другими странами СНГ, ЕЭП и ЕврАзЭС).
За подобный подход ПР и ее лидера Виктора Януковича все время уличали в «пророссийскости». Но теперь к числу пророссийских политиков спокойно можно причислить, кроме президента Франции Николя Саркози, и федерального канцлера ФРГ Ангелы Меркель, еще и… президента США Барака Обаму. А также генсека НАТО Андерса Фог Расмуссена. Первый заявил, что США не могут строить свою противоракетную оборону в Европе без учета интересов России и поэтому отказываются размещать элементы ПРО в Польше и Чехии. А второй заявил, что, создавая новую европейскую и планетарную ПРО, лучше всего скоординировать усилия и возможности НАТО, США и России.
Параллельно с ними высказался на эту тему и Янукович, самый вероятный претендент на победу в президентских выборах в Украине в будущем году. «Я не раз говорил о том, что мы выступаем за углубление сотрудничества с НАТО, за участие НАТО в формировании европейской системы коллективной безопасности. Но система европейской безопасности без участия России была бы неполноценной и ненадежной… Искренне говоря, мы не видим себя в системе европейской безопасности без участия России», – сказал лидер ПР. Но правящий в Украине режим довел ситуацию до того, что ее мнения, увы, уже никто не спрашивает…
Чтобы понять, что произошло, нужно вспомнить последние события. Несколько лет назад президент США Джордж Буш-младший, насмотревшись картинок относительно быстрой победы «бомбовой демократии» своего предшественника Билла Клинтона в Югославии, решил закрепить успех по-ковбойски, с наскока, и организовал ряд «цветных революций». В той же Югославии, что закончилось развалом страны на Сербию, Черногорию и самопровозглашенное Косово. За ней последовали Грузия с ее «розовым» вносом на престол будущего любителя пожирания галстуков в прямом эфире Михо Саакашвили и Украина, где будущего президента – Виктора Ющенко – для пущей гарантии даже (не исключено) подкормили диоксином и таким образом обеспечили ему власть. Произошло это на волне жалостливого презрения, разочарования от прежней власти, протеста и надежд значительной части населения и привычной продажности правящей элиты Украины, а Ющенко решил, что это Бог его сподобил, и начал себя вести, как «мессия». Точно так же – как главный «демократизатор Кавказа» – вел себя и его кум Саакашвили. Пока не напоролся в Южной Осетии на российские танки…
Но Ющенко и Саакашвили были не одиноки в своих излишних надеждах на США. Они только пополнили список «бушат» – тех политиков в Восточной и Центральной Европе, которые при Джордже Буше уверовали во всесилие США, в бездонность их казны и хотели обменять демонстративную «проамериканскость» на щедрые финансовые преференции и поддержку могущественной заокеанской державы в отношениях с ЕС и особенно с НАТО. Новые страны постсоветской Прибалтики и бывшего соцлагеря (особенно Польша) безоговорочно поставили на Вашингтон и решили быть проводниками их политики на континенте, чем очень раздражали так называемую «старую Европу» в лице Германии, Франции, стран Бенилюкса. «Бушат» периодически одергивали то в Берлине, то в Париже, но те не обращали внимания на «ворчание стариков» и продолжали двигаться исключительно в американском фарватере. И особенно они упорствовали на российском направлении, обвиняя Москву во всех смертных грехах.
В США такое развитие событий приветствовали. Они играли на противоречиях между европейцами и, похоже, думали, что «тучные годы» надувания «финансовых пузырей» будут длиться вечно, долларовые потоки не иссякнут, а значит, режим «благожелательной гегемонии» и «тотальной демократизации» можно распространять на всех, кто не понравится Вашингтону или посмеет бросить вызов таким планам. Традиционно, в качестве «пост-СССР», «врагом №1» была избрана Россия, тоже пожинавшая плоды «тучных лет» и громко заявившая о стремлении если не вернуть себе статус мировой сверхдержавы, то во всяком случае укрепиться как главный центр влияния на постсоветском пространстве. Однако не все были согласны с таким подходом, боясь и нового противостояния двух гигантов, обуреваемых манией государственного величия, и единоличного усиления как США, так и России.
В конечном итоге, со своими планами просчитались и те, и другие, и третьи (те, кто хотел играть на противоречиях сильных) – мировой финансовый кризис внес свои существенные коррективы в геополитику. Поскольку кризис начался в США, то это подорвало доверие к «первой экономике мира» и фактически поставило крест на единоличной гегемонии этого мирового «демократизатора», усилив стремление других мировых центров силы (Евросоюза, Японии, Китая, Индии, Латинской Америки) к самостоятельности, с одной стороны, и к координации усилий между собой – с другой.
Изменилось и отношение к России. США, получив нового реалистически настроенного президента Барака Обаму, совершенно прагматично изменили стратегию в отношении Москвы и предложили ей так называемую «перезагрузку» отношений. Как сейчас стало понятно, фактически это означало отказ от прямой конфронтации и стремления «довооружать Россию до смерти», разорив финансы и истощив ресурсы (как это произошло с СССР во времена холодной войны). От плохо скрытого противостояния США перешли к стратегии удушения России в дружеских объятиях – опутывания ее политическими договоренностями и торгово-экономическими обязательствами. В рамках как «большой восьмерки», так и «большой двадцатки». На равных. Без диктата и предварительных условий.
Для России это означает серьезную геополитическую, геоэкономическую и даже чисто психологическую подвижку. Россию фактически вернули в капитализм, перестали смотреть на нее как на «инородное тело» в единой мировой экономике. После 70 лет социализма и 15 лет раздрая переходного периода от одной системы к другой мир как бы признал необратимость капиталистических преобразований в России и заявил, что хочет видеть ее «такой же, как все».
Но не только кризис стал тому виной или причиной. Страны Европы давно вели «сепаратные» дела с Россией именно в этом ключе – им было выгодно торговать с РФ, получая энергоносители, а не конфронтировать. К тому же для Брюсселя хорошие отношения с Москвой становились серьезным и весомым аргументом при выяснении отношений с Вашингтоном.
И когда в Вашингтоне, а потом и в Москве администрация Обамы заговорила о «перезагрузке» отношений с Россией, Брюссель, Париж и Берлин ее приветствовали. А вот «бушата» в нее не поверили. И решение США об отказе от ПРО в Чехии и Польше стало для них холодным душем, вызвало истерику и страх. Оно означало крах их прежней односторонней ориентации только на США. Фактически новый курс США на согласование позиций с Россией лишил их главного «козыря» – претензий на хорошо оплачиваемую роль антироссийски направленного наконечника западной политики. «Бушата» преданно и беззаветно ориентировались на одного хозяина, а его сменщик не оценил их верности и грубо послал. Как там писал Михаил Лермонтов, «и кто-то камень положил в его протянутую руку»…
Для Украины этот удар еще болезненнее, во-первых, потому, что даже «оранжевые» понимали пагубность договоренностей сильных мира сего без учета интересов Украины. Ющенко после встреч Обамы с российскими руководителями в Москве и объявления «перезагрузки» даже заявил: мол, очень надеюсь на то, что Украина не станет разменной монетой в чужой игре. Но поскольку «оранжевые» только понимали, но традиционно ничего не делали, то надежды оказались зряшными и напрасными – о будущей судьбе Украины, не исключено, могли договориться без ее участия. И выбор этой судьбы у Украины невелик. Либо серая зона, буфер безопасности между двумя лагерями, которые, конечно, сотрудничают, но хотят иметь гарантии безопасности в виде обширной территории между собой. Либо спокойное, процветающее, никуда однозначно не ориентированное и потому предсказуемое государство-партнер с понятными и прозрачными правилами игры. И хорошо, если Обама, Медведев, Саркози, Меркель и прочие сильные мира сего согласны со вторым вариантом…
Во-вторых, даже восточноеверопейские «бушата» находятся в более выгодном положении, нежели наши «оранжевые». И Польша, и Чехия, и страны Прибалтики уже являются членами и НАТО, и ЕС. Смена режимов в этих странах не приведет в заметным сдвигам и непредсказуемым последствиям для них и для их граждан – они уже живут в единой всем понятной системе координат. Украина же оказывается один на один со своими проблемами. К тому же нынешнему руководству Украины нет доверия ни на западе (в ЕС и НАТО устали от «оранжевого» ничегонеделанья и отодвинули на неопределенное время интеграцию в свои ряды, а Штатам сейчас не до Украины), ни на востоке (в Москве президент Медведев откровенно говорит, что ему не нравится антироссийский курс «оранжевых»).
И наконец, в-третьих, даже если с «перезагрузкой» отношений между Западом и Россией ничего не выйдет, то Украине от этого ни холодно, ни жарко. Она все равно не сможет проводить независимую политику, так как уже сегодня стараниями «посторанжевого» правительства Юлии Тимошенко пребывает в долгах как в шелках. В первую очередь, в долгах перед МВФ. А это – не благотворительная гуманитарная организация: выполнение своих жестких условий к развитию страны-должника он требует не менее жестко…
Но смена векторов международной политики вкупе со сменой власти в Украине дает все же определенную надежду. К государственному рулю в Киеве могут придти прагматики, понимающие, как действовать в новых условия. Во всяком случае, говорят об этом они правильно. А народ может дать им возможность поработать.