Скульптура Мухиной по концепции Иофана – шедевр тоталитарного искусства. Он символизирует, по словам Ю.М. Лужкова, произнесенным на праздничном митинге по случаю водружения «Рабочего и колхозницы» на «интековский» (естественно!) постамент, стремление той, из 1937-го, страны к развитию.
И сейчас тоже будет символизировать такое же стремление. Хочется надеяться, что на этот раз все обойдется без использования труда миллионов заключенных…
Да, потом, говорят, скульптуру опять куда-то передвинут, и под этим куда-то, натурально, будет подземная парковка. Вот без этого точно не обойтись в современной, приветливо погромыхивающей фейерверками, Москве! Куда ж «Порше» ставить-то – только под юбку колхозницы…
Символ краха Советской власти конвертировался в гламурный фьюжн путинско-лужковской эпохи, самый эклектичный период русской архитектуры, отражающий чрезмерную политическую эклектику. Мы идем в модернизационное будущее широким шагом социалистического танго «Рабочего и колхозницы» под звуки сталинского гимна, не забывая при этом сохранить реликвию – мощи светского старца, вождя пролетарской революции. Ну, конечно, с использованием современной пиротехнической оснастки, символизирующей наши грядущие технологические прорывы.
Странно, что в свете такой монументальной и градостроительной политики в столице нашей Родины на месте бассейна «Москва» построили муляж бывшего Храма Христа Спасителя, а не Дворец Советов.
Его проект имел много общего с нашей парочкой – такой же гигантизм, истукан на постаменте, та же эпоха, тот же Иофан.
Странно, что о величии замысла скульптурной композиции толковал тот же человек, который много чего величественного снес в городе, включая даже фундаментальные, как лодыжки колхозницы, памятники сталинской архитектуры вроде гостиницы «Москва».
Спасибо, что Дом на набережной (иофановский же) не снесли, хотя был момент, когда в соответствии с эстетическими вкусами московских начальников его пытались покрасить в какой-то розоватый цвет, но потом бросили это дело. А так бы стоял у нас Дом правительства, символ подаваемых к подъезду черных «марусь», розового цвета – веселенький ситчик!
Уже не странно, но символично, что в день фейерверка пришла весть о неизбежном сносе здания Центрального дома художника: глава правительства РФ подписал на этот счет бумагу, а площади, разумеется, отдаются Москве.
Можно, конечно, пройти еще один тур споров об историко-культурной значимости или ничтожности архитектурного наследия хрущевско-брежневских лет, но опыт гостиницы «Россия» и магазина «Детский мир» показывают, что ничего хорошего из этого не выйдет. На месте «России» пока лопух вырос с видом на Кремль. В городе отсутствует как класс очень нужный многомиллионному отряду родителей центральный детский магазин, который пока смотрит на здание ФСБ пустыми глазницами (кстати, может, лучше помещения КГБ снести как морально устаревшие, а на их месте построить в подвалах Лубянки подземную парковку?). Нет никаких сомнений в том, что на месте ЦДХ таки будет подземная парковка. Вот только что построят над ней? Ресторанно-гостиничный корпус с небольшим выставочным залом для Третьяковки? Бизнес-центр со стенами, приспособленными для выставок? Скульптуру Зураба Церетели, наконец?
Лично я двумя руками – без серпа и молота – за реставрацию и возвращение специфических, но имеющих художественную ценность предметов, составляющих память нации. Только надо отделять художественную, историческую и политическую составляющие этого процесса. В гитлеровской Германии тоже любили ваять похожих пролетариев неумственного труда, это направление в искусстве изучается, но никто же не говорит, что тогда страна стремилась к развитию. И зачем же пироманией заниматься – ну, вернули памятник, это не повод стулья ломать.
Процедура шумных танцев вокруг кружащихся в странном вальсе 1937 года представителей двух дружественных классов и полов свидетельствует о том, что у нас в стране еще царствует совок. Только совок коммерциализованный и огламуренный, наводящий легкомысленный глянец на самые темные страницы российской политической истории.
Андрей Колесников, независимый журналист