Житель Северной Осетии, переживший два теракта — захват школы в Беслане и взрыв на рынке Владикавказа, пытался покончить с собой, так как не вынес равнодушия чиновников, выделяющих пособия пострадавшим. Целый год он безуспешно боролся за право получить компенсацию за полученные им серьезные ранения. Медики упорно считают, что его травмы легкие — и все из-за того, что Сергей пролежал в больнице всего на один день меньше "нормы", сообщает Life News.
В Беслане 46-летний Сергей Озиев потерял жену Марину и старшего девятилетнего сына Вадима. У него остался младший Владимир, которому сейчас уже 14. Но 9 сентября 2010 года мужчина вновь оказался в эпицентре трагедии — всего четыре-пять метров отделяли его от места на рынке Владикавказа, где была заложена бомба. После взрыва он очнулся лежащим на земле с окровавленным лицом, вокруг было пять или шесть погибших.
В республиканской больнице Северной Осетии Сергею диагностировали черепно-мозговую травму, баротравму, сотрясение головного мозга, множественные осколочные ранения лица и конечностей, контузию левого глазного яблока. После трех срочных операций было принято решение отправить его на лечение в Москву.
Из отделения травматологии 86-й столичной городской больницы Озиева выписали через 20 дней — 1 октября, в день его рождения. Долечивался он уже дома, в Осетии. Когда же встал вопрос о выплате компенсации, осетинские эксперты решили, что Сергей получил легкие ранения, и деньги ему не полагаются.
"Мы можем поставить среднюю степень вреда, если длительность расстройства именно по этому повреждению превышает 21 день без перерывов", — объяснил и.о. начальника республиканского Бюро судебно-медицинской экспертизы Алан Аккалаев. Озиев же "не долежал" один день.
Судмедэксперты добавили, что комплексную экспертизу с привлечением психиатров может назначить только Следственный комитет. Пострадавший не раз ходатайствовал в различные инстанции о такой экспертизе, но получал отказы. В итоге он сам не заметил, как после двух пережитых трагедий смыслом жизни для него стала борьба с системой. Но на фоне неудач его мучила постоянная депрессия, начались даже приступы удушья.
С лезвием в руках Сергея вовремя застал брат Казбек. По его словам, тот был в беспамятстве и не осознавал, что делает. Сергей признается, что тяжелая депрессия не покидает его, он чурается людей, случаются приступы агрессии. "Меня и сейчас не покидает мысль о самоубийстве, часто об этом думаю. Я от этого недалек. Только близкие меня спасают от этого шага", — говорит он.
Озиев убеждает, что ведет борьбу вовсе не за деньги — он отстаивает свои права из принципа. Для начала он хочет добиться хотя бы независимой экспертизы и говорит, что готов признать свою неправоту, если выводы осетинских судмедэкспертов подтвердятся.
Отметим, истории "трогательной заботы" российских властей о своих пострадавших в терактах гражданах, а также пенсионерах, ветеранах и других людях, кому по идее положено повышенное внимание, уже далеко не редкость. В СМИ периодически всплывают истории отчаянных одиночных "акций протеста", включающих, к примеру, самосожжение.
Достаточно упомянуть, к примеру, шокирующие детали того, как вели себя власти в день крушения теплохода "Булгария" на Волге — обманывали и давали ложные надежды родственникам десятков утонувших пассажиров. О них поведала мама одного из погибших детей и она же написала в газету о показухе, которую власти устроили на ТВ, и о том, как ей вопреки закону не выдавали тело сына, чтобы она не успела забрать его до вскрытия.
Еще одна показательная история произошла в июне в Омской области, где участница Великой Отечественной войны инвалид I группы покончила с собой, выпив бутылку уксуса. Она жила одна в неблагоустроенном доме без отопления, газа, воды. При жизни она неоднократно обращалась к губернатору и президенту РФ с просьбой выделить ей пригодное для жизни жилье. Но единственный ответ — от заместителя губернатора — получила только после смерти.