Материальные аспекты тура давайте оставим за рамками повествования. В конце концов, шо вы хотите за ту относительно скромную сумму, которую заплатили за право приобщиться к прелестям автобусного путешествия? Главное же – это люди. Мне крупно повезло: все лучшие места, то есть поближе к носу антикварного агрегата, достались коренным представителям анклава Галичина. Ужгород, Тернополь и, конечно же, город вековых традиций невидимой, но очень уникальной культуры – Львов.
Давайте скорее знакомиться с этими удивительными людьми, впитавшими в себя национальные, то есть очень титульные особенности анклава.
Невысокий мужчина средних лет, практически лысый, с клочками плохо выбритых волос на черепе, тремя золотыми зубами, одетый в свободные шорты, напоминающие семейные трусы с растянутыми коленками. Взгляд бегающий. Склонен к полноте. Ну если быть откровенным, этакий небольшой, но крайне упитанный колобок в сандалиях неизвестного производителя. Представитель немногочисленного племени одиноких автобусных рейнджеров, ищущих свою половинку в тесноте салона.
Материальные аспекты тура давайте оставим за рамками повествования. В конце концов, шо вы хотите за ту относительно скромную сумму, которую заплатили за право приобщиться к прелестям автобусного путешествия? Главное же – это люди. Мне крупно повезло: все лучшие места, то есть поближе к носу антикварного агрегата, достались коренным представителям анклава Галичина
В нашем повествовании не играет никакой роли, поскольку был постоянно озабочен проблемами спаривания в походных условиях. Надо полагать, попытки были безуспешными, поскольку часто по вечерам курил с водилами и излагал им свои системные взгляды на Галактику. А вот другие представители анклава гораздо поинтереснее будут. Я бы даже сказал, похарактернее. Лучше всего знакомиться с ними в динамике.
Портативный холодильник «Орион»
Этот аппарат, представляющий собой чудо кетайского холодильного искусства, надолго врезался мне в память. Львовяне, как известно, отличаются высокой культурой приема пищи и очень следят за качеством потребляемой продукции. Точнее, за ее ценой, поскольку, как гласит народная галичанская мудрость, навищо платыты бильше, если можно оббегать десяток точек и найти продукцию, срок действия которой истекает через несколько часов, а цена приятно удивляет. Любчик (имена в целях конспирации изменены до неузнаваемости, но полностью созвучны оригиналам) поехал в путешествие со своей женой и холодильником. Пожалуй, холодильнику он все-таки уделял гораздо больше внимания, чем своей второй половине с удивительно красивыми, но крайне выпученными глазами, подчеркивающими природный изгиб ее греческого носа.
Сначала он носился по всему автобусу в поисках подходящего места. Предмет с полезным объемом примерно в 15-20 литров с трудом вписывался в весьма стесненные параметры автобуса. Там и люди с трудом вписывались, и сквозь спинку сиденья можно было собственной спиной узнать все анатомические особенности правой коленки соседки сзади. В проходе туристы постоянно спотыкались об агрегат, призванный удовлетворять потребности галичанской пары во вкусной и здоровой пище. Наконец, после долгих, но культурных мытарств (каждый раз Любчик говорил «перепрошую», когда наворачивал своим «Орионом» очередного пассажира) место было найдено. Аккурат справа от меня, на небольшой площадке возле второго выхода. Там, по идее, должна быть кофе-машина с чашками. Честное слово, я видел такое в бусах, из которые выходили японские туристы. Кофеварка, набор посуды, какие-то пакетики. Захотел кофейку с булочкой – подошел, сделал себе. И столики у них на спинках сидений почему-то откидываются строго параллельно полу, а не под углом в 45 градусов, который (угол) обеспечивает качественное проливание жидкости и рассыпание сыпучих веществ на некоторые места, крайне чувствительные к подобным просыпаниям и проливаниям. Зато у нас вместо этих ненужных цивилизационных изысков красовался портативный холодильник «Орион» в комплекте с Любчиком. Он постоянно что-то оттуда вынимал и складывал, что создавало впечатление бесконечной глубины агрегата.
К сожалению, «Орион» не выдержал тепловых нагрузок. Однако Любчик, как культурный львовский интеллигент, продолжал использовать его по назначению. После каждого открывания аппарата из его недр вырывался сложный букет запахов, насыщавших салон
Сначала на нем горела красная лампочка. Рискну предположить, что она свидетельствовала о работе сложного устройства внутри хранилища. Но жара и сломанный кондиционер как-то повлияли на некоторые функции изделия кетайских мастеров. Кстати, о кондиционерах. Они ведь созданы для того, чтобы ломаться. Другого смысла в их существовании нет. И когда из отверстий пошла приятная горячая струя, я успокоился. Все наладилось. Хотя туристы почему-то были недовольны. Но зато горячий воздух хорошо подсушивал взмокшие от пота волосы. Помню, мы как-то просидели несколько часов в запертом КУНге. Прапор решил, что лучше нас запереть в городе, а то как бы чего не вышло. И я его понимаю. Так вот, тогда бы мы радовались даже фену.
К сожалению, «Орион» не выдержал тепловых нагрузок. Однако Любчик, как культурный львовский интеллигент, продолжал использовать его по назначению. После каждого открывания аппарата из его недр вырывался сложный букет запахов, насыщавших салон. Меня особенно заинтересовал целлофановый пакет со сложным слипшимся содержимым, который он доставал каждые десять минут. Даже на фоне общего амбре его запах, скажем так, бодрил. Любчик был общительным и долговязым малым. Очень скоро, когда мы подобрали двух подружек из Ужгорода, образовалась чудесная галичанская компания, в которой выделялись ноги Любчика, свободно выброшенные в проход. Довольно часто он вставал возле «Ориона», закидывал правый голеностоп без изысканной вьетнамки в район холодильника и мило общался, роясь в его бескрайних внутренностях. И тогда к сложному комплекту запахов добавлялись естественные выделения представителя колыбели культуры нации. Жена Любчика тоже демонстрировала всем, что только лохи ездят в дальние поездки без холодильника. Поэтому когда ее муж не ковырялся без тапочек в «Орионе», это делала она, выуживая из его глубин какие-то паштетики и сырки. Это было здорово и мило. Потом пошли немногочисленные остановки «на туалет». В результате запасы пива славных галичан стремительно росли. Любчик, правда, не рисковал помещать пиво в холодильник, поскольку температура внутри превышала на несколько градусов температуру окружающей среды. Как культурный человек он вместе с друзьями, тоже культурными людьми, сминал выпитую банку пива и аккуратно размещал возле холодильника «Орион». Туда же помещалось то, что извлекалось из холодильника, однако по каким-то причинам не могло быть употреблено в пищу целиком. Душа радовалась, видя, что в анклаве живут действительно цивилизованные люди.
Тайна плавленого сырка «Филадельфия»
Следующий эпизод, позволяющий глубже проникнуть в недра ментальности жителей анклава, связан плавленым сырком «Филадельфия». Я не подозревал о его существовании, однако, как оказалось, он играл жизненно важную роль в рационе галичан.
Галичане по своему поведению очень напоминают землячества армян, азеров и других малых народов Севера в СА. Они также кучкуются по национальному признаку, как бы не замечают окружающих и общаются на характерном диалекте. Только у армян, к примеру, постоянно слышится «ара, ара», а тут «перепрошую» и «маешь»
Уже на обратном пути в Будапеште возникла крайне эмоциональная дискуссия между женой Любчика и львовской парой по поводу цены на этот стратегический продукт. Кстати, все семь дней отдыха в Хорватии я принимал эту пару за боснийцев, поскольку они с невыносимо отсутствующим выражением лиц мелькали перед глазами и постоянно ковырялись в судке с жареными сосисками. Я уже даже составил фразу на хорватском, пока стоял за ними. Типа какого хера можно там так долго искать? Но не успел произнести. И вдруг выяснилось, что они из нашего автобуса со сломанным кондером. Надо же. Дама, которая здорово смахивала на Фарион, только потолще, бурно обсуждала с владелицей холодильника «Орион» ценовую политику венгерского правительства в отношении сырка «Филадельфия». Оказывается, они составили репрезентативную выборку по ценам на сырок по всем основным торговым сетям Венгрии и теперь свободно оперировали цифрами в 1750, 1780 и 1800 форинтов.
Честно говоря, я не понял, что их возмутило: то ли завышенные цены на «Филадельфию» в «АТБ», то ли заниженные цены в «ТЕСКО», но дискуссия их полностью поглотила. Как и меня, бросившего попытки забыться здоровым сном под запахи из неработающего холодильника «Орион». Чуть позже к ним присоединилась жительница Ужгорода с вечно испуганным выражением лица. С таким выражением она врывалась в мужской туалет на остановках, поскольку в женском была очередь. С печатью ужаса женщина врубалась в очередь за едой, билетами. С крайним испугом она вытаскивала свой «Самсунг» и с выпученными глазами листала менюшку. И в этот раз с круглыми от страха глазами она рассказала потрясающую историю, связанную с йогуртом. Оказывается, в Будапеште есть место, где цена на йогурт примерно на 50 форинтов ниже, чем обычно. Для справки: 1 евро – примерно 270 форинтов. Эта сенсация настолько поразила ее собеседниц, что те даже забыли о плавленом сыре «Филадельфия» и стали бурно обсуждать географическую локацию чудесной торговой точки и наиболее приемлемые логистические маршруты, ведущие к источнику дешевого, но, сука, питательного йогурта. Правда, по ходу дискуссии выяснилось, что супруга некоего Ромчика, тоже представленного в автобусе, отравилась точно таким же йогуртом, но купленным по более высокой цене. Незаметно собеседницы перешли к обсуждению темы отсутствия в репертуаре автобусного MP3-проигрываетля какого-то крайне популярного на Закарпатье исполнителя и пришли к логическому выводу, что с сыром «Филадельфия» за 1750 форинтов что-то не так.
Коллективное бессознательное анклава
На финише тура, когда автобус останавливался высадить очередную порцию жителей анклава, повторялась одна и та же картина. Они выходили в центр прохода и произносили речь о том, «яки воны ради, що поихали в цэй тур, и запрошують усих прыизжаты в Прыкарпаття (Закарпаття), дэ е чудови мисця, такэ свижэ повитря, якэ не зривняты ни з чим». Адрес свой, правда, не уточняли. Также было не совсем понятно, почему при наличии столь уникальных мест отдыха надо ехать куда-то еще. Еще интересная традиция. Если жительница анклава задержала отправку автобуса на десять-пятнадцать минут по причине очередей в туалете или за едой, то она громко кричала – «публично перепрошую». Хотя почему-то все остановки были вызваны именно галичанскими дамами.
Галичане по своему поведению очень напоминают землячества армян, азеров и других малых народов Севера в СА. Они также кучкуются по национальному признаку, как бы не замечают окружающих и общаются на характерном диалекте. Только у армян, к примеру, постоянно слышится «ара, ара», а тут «перепрошую» и «маешь».