Але ж в свій час президент України запропонував Арсенію Яценюку цю посаду.
Ну, было время для того, чтобы Арсений Яценюк принял это предложение или отказался. На сегодня это предложение не актуально. Кроме того, мы должны четко понимать, что человек, который возглавит правительство, должен выполнять ту программу, за которую проголосовали люди. Сегодня люди проголосовали и поддержали Партию регионов – это самая большая партия с самым большим количеством депутатов в парламенте, и только у нас есть четкая программа, каким образом выйти из того кризиса, в котором мы сейчас находимся. Эта программа тесно связана с сотрудничеством с Россией.
Ну а Сергій Арбузов, Юрій Бойко, Олена Лукаш – хто з них найвірогідніше?
Они все достаточно уважаемые люди, и я не сомневаюсь, что каждый из них мог бы справиться с этой должностью. Но обсуждать конкретную персоналию мы сможем уже после того, как президент Украины сделает представление в парламент. Это его право. Что касается всех остальных кандидатов, кроме Арсения Яценюка, они все достаточно авторитетны, и я думаю, что они получат необходимое количество голосов в парламенте.
Ну я думаю, що ви на фракції обговорювали якісь кандидатури.
Заседание фракции завтра состоится в 8:30 утра в здании ВР.
А консультації з представниками різних парламентських фракцій, я так розумію, періодично відбуваються? Там пробували знайти якусь компромісну особу?
Пробовали, но мы в результате всех переговоров видим, что оппозиция за премьер-министра голосовать не будет. Мы рассчитываем на голоса фракции коммунистов, фракции Партии регионов и нефракционных депутатов.
В позафракційних, я так думаю, різні думки.
Мы рассчитываем, что та кандидатура, которая будет внесена, будет обсуждаться уже конкретно, и рассчитываем, что она наберет голоса.
А коли ми можемо чекати подання президента до парламенту конкретної особи на цю посаду прем’єр-міністра?
Если завтра будет подання, то завтра и будем обсуждать. Если не завтра, то в четверг.
Все одно цього тижня?
Да, на этой неделе. Нам тянуть некуда. Во-первых, мы четко должны понимать, что для того, чтобы формировать свое правительство, политические силы должны пройти в парламент, должны иметь большинство, должны иметь поддержку людей – это является карт-бланшем для формирования правительства. Вариантов таких, как вывести на митинг людей, организовать дебош, устроить баррикады, захватить ряд зданий и после этого навязывать основному населению Украины своего премьер-министра, таких вариантов в ЕС, США я не знаю. Существует только один легитимный способ. Любое другое правительство, даже если бы оно было сформировано по другому принципу, не получило бы поддержку среди людей, среди парламентариев, а значит не смогло бы работать. Под правительство должно быть большинство в парламенте. Иначе оно не сможет проводить законы и осуществлять свою деятельность.
Загалом як депутати фракції Партії регіонів бачать цей уряд? Це буде технічний, перехідний уряд, чи це буде уряд повноцінний?
У нас сегодня в стране очень непростая ситуация. Уже третий месяц идут протесты. Кстати, иностранные рейтинговые агентства не могут писать ерунду, поэтому причина снижения рейтинга Украины указана – политические протесты на улицах Киева. Недавно было последний раз снижение рейтингов, и это, конечно же, сказывается на всей ситуации в стране. Это значит, что в страну не идут инвестиции. Как могут идти инвестиции в страну, в которой на улицах баррикады? Это значит, что отзывают кредиты крупным финансово-промышленным группам – это действительно происходит. Это, естественно, не может сказываться на экономике. У нас сейчас практически прекратились покупки машин, квартир и всего остального. Это все вместе давит на экономику. Мы должны лишь определяться с премьер-министром Украины. У нас политическая нестабильность, но мы к ней еще добавили несформированный Кабмин, исполняющий обязанности. По крайней мере, хоть Кабмин у нас уже будет сформирован. Это значит, что мы сможем уже двигаться по тем программам, которые у нас подписаны с Россией, с Китаем.
Я чому запитав про статус уряду технічного, перехідного чи уряд, який буде працювати кілька років, – тому що зараз не зрозуміло з конституційними процесами нічого, тобто в якій державі ми будемо жити завтра. Чи це буде президентсько-парламентська республіка, чи парламентсько-президентська? Відповідно і уряд такий повинен формуватися.
Достаточно серьезные вызовы стоят перед Украиной. Какой бы он не был, это должны быть люди, которые смогут победить те негативные тенденции, которые сейчас, к сожалению, присутствуют в экономике. Мы уже заплатили за Майдан – каждый живущий на Украине – 10% нашей зарплаты. В связи с тем, что вырос курс. И потери наши могут множиться и продолжаться, если мы не наведем порядок. У нас должен быть сильный Кабмин. Это не значит, что он переходной или непереходной, это не значит, что он должен быть слабый. Он должен быть, безусловно, сильный. Очень большое значение состоит в том, что нам нужен Кабмин для того, чтобы продолжать те программы, которые сегодня заморожены. У нас с РФ целый ряд программ, которые подписаны, которые должны принести Украине до 30 млрд. долл. на протяжении 5-6 лет. Это скидка на газ, это 15 млрд. кредита, который нужно возвращать, и есть громадное количество программ, которые принесут деньги, за счет которых мы вернем кредит. Это инвестиции в авиастроении, в ракетоноситель, который мы должны на базе «Южмаша» новый создать, это завод по производству ядерного топлива, инвестиции в судоремонтное предприятие Николаева, Керченский мост, новые блоки на Хмельницкой АЭС. Все эти проекты заморожены до тех пор, пока не будет у нас полноценного правительства.
В уряді в принципі дійсно мають бути класні економісти в першу чергу. Він не має бути заполітизованим, інакше він буде працювати виключно умовно. А відповідно туди не обов’язково набирати представників фракції тільки “Регіонів”. Це можуть бути взагалі люди, які не мають жодного відношення до будь-яких політичних сил, але є класними економістами. Розглядались якісь такі варіанти?
Вы все правильно говорите, это могут быть не обязательно представители Партии регионов. У них может и не быть на данный момент членского билета Партии регионов, но это должны быть люди, которые разделяют нашу точку зрения. Потому что любая другая стратегия не подразумевает выхода из кризиса. Что мы слышали от Яценюка и Кличко? Взять кредит от МВФ? Но они ведь молчат, на каких условиях. Мы должны заморозить заработные платы, мы должны сократить или ни в коем случае не увеличивать количество бюджетников, пенсии заморозить и поднять коммунальные платежи минимум в три раза.
Це раніше така вимога була.
Они настаивают на подписании соглашения об ассоциации. Там одним из пунктов четко записано, на чем настаивают европейцы, продажа газа за рубеж по ценам энергоносителей не выше, чем продаются для населения. Мы же не будем продавать газ за рубеж в три раза дешевле, чем покупаем его у России. Значит мы должны будем поднять цены для населения. Это согласно соглашению об ассоциации. В Германии, например, население покупает газ по цене 500 долл. за тыс. куб. Вот по этой цене у нас сразу же будут сумасшедшие неплатежи. Во-вторых, недовольство населения. В-третьих, оно просто замерзать будет. Я нигде не слышал о том, что МВФ снимало свои требования по поднятию в три раза цен на коммунальные услуги. Вы слышали где-то? Я не слышал ни от кого. МВФ – организация, у которой есть четкие экономические требования, и они во всех странах одинаковые. Та дырка, которая образовывается в НАК «Нефтегаз», очевидна, требования по ней будут сохраняться. Вот если мы находимся в отношениях с РФ нормальных и получаем ту скидку на газ 25%, которую они нам дают, то мы фактически без повышения цен на коммунальные платежи попадаем уже – цена для населения фактически получается рыночная. Мы получаем и там 15 млрд., не повышая цен на коммунальные платежи для населения, можем получать, если захотим, конечно.
Якщо зараз не йтиметься про асоціацію з ЄС, от ви кажете, що ваші поглядати мають поділяти ті, хто буде працювати в уряді. У вас основний напрямок це Росія і Китай. Що це за рівень співробітництва? Це Митний Союз?
Россия, в отличие от ЕС, великолепно понимает, что у нас население разделилось. У нас жители Западной Украины, где не присутствуют практически предприятия, занимаются тем, что ездят и сезонно работают. Сегодня они работают в основном в России. Это страна, где больше всего украинцев работает. Но работают и в ЕС. Они хотят ездить и в ЕС. И хотя в соглашении об ассоциации не написано, что наши границы открываются, на Западной Украине ошибочно считают, что если мы подпишем, то станем ближе к Европе. На Восточной Украине великолепно понимают, что остатки тех предприятий, которые сегодня работают, очень плотно связаны с Россией. Для нас очень важно, чтобы работала нормально граница, чтобы мы находились в зоне свободной торговли. Мы понимаем, что Украина была стальным хребтом СССР. Именно здесь находились основные предприятия ВПК, машиностроения и всего основного. Именно поэтому такой мощный кризис на Украине. Потому что мы разрезали эти цепочки по живому. И они понимают, что выход – наоборот в сотрудничестве с Россией.
Хіба можна зациклюватися на одній країні або двох? У нас є багато спільного і з ЄС.
Безусловно. Россияне великолепно понимают, что мы разделились пополам. И они не выбрасывают нам тему «или, или». Они не предлагают нам сегодня вхождение в Таможенный Союз, потому что видят, что это разделяет наше общество. Они относятся к нам по-братски. Они понимают, что незачем нас разделять. Сегодня сотрудничество с Россией это исключительно кредитование, по-братски они нам помогают, пока не заработают производственные программы. А потом производственные программы дадут возможность экономике ускоряться, и за счет этого кредиты будут возвращаться.
Ми згадуємо історію співробітництва з Росією, навіть з того ж АН-70, декларації – не більше, і таких прикладів, на жаль, багато.
К сожалению, у нас действительно так получается. Мы больше 20 лет идем в сторону от России. Мы являемся практически единственной страной в мире, которая за 20 лет не вышла на нормальный уровень. Мы ведь не достигли уровня УССР. Украина, страна, с которой по уровню промышленного развития только Германия могла соперничать, и то у нее не было ни космической отрасли, ни такой ядерной энергетики, как у нас, а сегодня глубже нас никто не упал. Даже Молдова, у нее уровень жизни сегодня ниже, но относительно Молдавской ССР они все-таки приблизились к цифрам. Они не так сильно провалились.
Хоча в принципі тоді економіка була єдина. Вона умовно відрізнялася в Молдові.
Понятно, но Белоруссия самой первой вышла и в полтора раза где-то превысила уровень Белоруссии с советского времени. Россия уже превысила. Хотя они тоже очень сильно пострадали от этой приватизации, которая проходила у них, как и у нас, за копейки. Но вот они поднялись. А мы, к сожалению, нет.
Давайте поговоримо про конституційну реформу. Начебто ніхто не проти, що треба щось змінювати в Конституції. І просто розходження в процесі, як це має відбуватися. На цьому етапі як триває діалог між представниками всіх фракцій, позафракційними?
Пока никак. Пока нет общего законопроекта, за который мы могли голосовать на следующей неделе. Здесь самое главное процедура. Если мы это будем делать незаконным способом, значит любое изменение – президента, Кабмина, вообще расстановки сил в государстве – приведет к тому, что будет очередное решение суда, причем не обязательно КС, и это все развернут обратно. Поэтому очень важно, чтобы все это делал парламент и в соответствии с той процедурой, которая прописана в Конституции. Это голосование на одной сессии, потом отправка текста в КС, потом голосование на второй сессии 300 голосов. Мы просили нашу оппозицию о том, чтобы мы проголосовали на прошлой сессионной неделе за временную комиссию, которая бы наработала все предложения, которые есть, включая те, о которых вы говорите, рассмотрела, пришла к единому тексту, и мы бы уже на этой неделе голосовали за изменения к Конституции. Но, к сожалению, оппозиция не пошла по этому пути. Кроме этого, мы сделали еще один шаг – член Партии регионов, хоть он и спикер парламента, Владимир Рыбак создал рабочую группу.
А яке бачення конституційної реформи у фракції Партії регіонів?
Вплоть до последнего времени я говорил о том, чтобы дать больше полномочий местным советам, регионам. В какой-то степени можно говорить о федерализации. Я очень рад, что президент в своем последнем видеообращении поддержал эти направления и сказал о том, что имеет смысл это рассмотреть и посоветоваться с депутатами и с людьми.
А головне, це має бути парламентсько-президентська чи президентсько-парламентська республіка?
Важно не это. Важно то, что мы должны снижать полномочия президента и снижать полномочия парламента. Потому что у нас очень большой приз на выборах. У нас каждые президентские выборы превращаются в войну. Как и парламентские. Кто победил, тот получает все. Кто проиграл, он проиграл. На самом деле нигде, ни в одной стране мира нет таких сильных и больших полномочий, сосредоточенных даже в президентских странах, даже в США, где были бы такие большие полномочия у президента и у парламента. Мы получили сегодня пирамиду, которая стоит на тонкой грани, а не на широкой. Самые большие полномочия и самые большие права должны быть у местных советов. Это касается и прав на введение своих налогов, на то, что все основные деньги должны формироваться снизу вверх, а не сверху вниз. У нас идут потоки, сначала деньги приходят в Киев, а потом умные чиновники из Киева определяют не всегда объективно, кому сколько надо денег выделить. Вот если бы это все строилось снизу вверх, было бы больше толку. Жители юго-востока постоянно говорят о том, что реально экономика работает в основном на юго-востоке, налоги платятся на юго-востоке. Сегодня мы видим, на Майдане в основном находятся жители западных областей Украины, и они не спрашивают мнение тех людей, которые работают.
Це для вас буде новина, але Держстат дав статистику, що в прибуток працює кілька регіонів – Полтавський, Черкаський і Дніпропетровський.
Я представитель Днепропетровской области. Вопрос в том, что 35% выручки экспорта… Мы получаем валюту и за счет нее выпускаем, эмитируем гривну и как бы формируем бюджет. Это две области – Донецкая и Днепропетровская.
Ні, Донецька якраз в мінус. Там шахти збиткові, які треба позакривати – близько 16 млрд. Це статистика.
Если вы уверены, что у нас все убыточное, вы считаете, что Днепропетровская и Полтавская области кормят всю Украину?
А всі інші дотаційні.
Откуда они, с неба падают?
З кредитів. Ми живемо в борг, і ви це знаєте.
Но кредит тоже надо обслуживать. Всегда так было, юго-восток платил основные налоги. Львовская, Тернопольская области формируют свой бюджет на 35%. Все остальное это дотации.
Кожен має займатися тим, що може краще. Це може бути сільське господарство або тваринництво, або промисловість. Яка має бути виборча стратегія? Це мажоритарна чи пропорційна система?
В каждой системе есть свои плюсы и минусы. Мы сейчас будем говорить о тех вещах, которые не обсуждали. Мы не обсуждали это, и мы не обсуждали изменения избирательной системы. Сегодня она у нас 50:50. Если возвращаться к Конституции 2004 года, это чистая пропорционалка с императивным мандатом, и выводы Венецианской комиссии, что это точно не очень хорошо. Поэтому можем говорить только о том, что если это будут чисто партийные списки, то они должны быть обязательно открытыми. Потому что в противном случае это приводит к партийной коррупции, а со стороны людей к тому, что люди не знают, за кого голосуют. Мы же видим, что у нас почему-то только в оппозиции, нынешней оппозиции, начинается мощное «тушкование». Партия регионов сколько была в оппозиции, но такого не наблюдала. Инна Богословская как бы исключение из правил.
До речі, група Тігіпко.
У нас нет группы Тигипко. У нас в ВР такая не зарегистрирована.
Можливо, це не офіційна група Тігіпко.
У меня может быть группа Царева. У меня есть друзья, люди, которые поддерживают мою точку зрения, но это не значит, что они каким-то образом формализованы. К правительству было очень много претензий. И к Николаю Яновичу много претензий.
Давайте відверто. Вони завалили економіку.
Я думаю, что завалили экономику те, которые с битами ходили по Крещатику на протяжении трех месяцев. Я не знаю, какая экономика какой страны выдержала бы такие политические протесты. Есть претензии, есть по коррупции вопросы, есть другие претензии. Но вот интересный такой пример: я когда-то жену одного известного артиста, которого неоднократно ловили с чужими женщинами: вы думали когда-нибудь о том, чтобы развестись со своим мужем? Она сказала: нет, никогда, вот убить я его хотела тысячу раз. Вот так же и у нас. У нас бывают и есть претензии к правительству и к отдельным членам правительства, чиновникам, но Партия регионов сильна и монолитна.
«О какой политике и силе Партии регионов можно говорить? Скажет вам президент идти в Европу, и вы пойдете, не скажет идти в Европу, вы и не пойдете».
Те, кто читают мой Facebook, кто обращают внимание на то, что я говорю, заявляю, все, кто хоть немножко отслеживают, знают, что я всегда выступал против подписания соглашения об ассоциации с ЕС. Это не значит, что мы не европейцы. Украина уникальная страна, мы себя чувствуем и европейцами, и одновременно мы чувствуем себя с русскими одним народом. По крайней мере, я.
Можливо, з певною частиною населення Росії.
Слухач: Ви їздили до Москви і на російських телевізійних каналах публічно зверталися до російської влади, щоб вона здійснювала економічний тиск на Україну, здійснювала блокаду української продукції, яка експортується до Росії. Такими своїми діями ви спрямували економіку до того стану, в якому вона зараз знаходиться.
Я скажу, что вы обманываете. Я никогда не призывал РФ вводить таможенные ограничения на украинские товары. Это было бы неправильно, и я считаю, если бы кто-то такое делал, то ему просто не место и в парламенте, и в команде. Я неоднократно говорил и в официальных, и в неофициальных беседах с представителями российского истеблишмента о том, что надо прекращать использовать отношения с Россией, сложившиеся в силу исторических причин, в делах Украины. Сегодня просто часть населения Украины используется. Используется потому, что всегда можно обратиться и просить поддержать такого кандидата, поддержать другого, поддержать какую-то партию. Прислушивается часть населения Украины к России, это безусловно. Но в то же время когда идет речь о том, чтобы защитить права русскоязычных, русской культуры…
Права їх ніхто не ображає.
Права людей – отдать ребенка в садик, где был бы русский язык. У нас такого права нет. Смотреть фильмы на большом экране, по телевидению на русском языке.
Ну прийняли ж закон про регіональні мови. Як же немає?
Нет. Посмотрите, вот сейчас идет «Волк с Уолл-Стрит», попробуйте его на русском языке посмотреть где-то на Украине. Это невозможно.
Чому? Може, в Одесі він десь є.
Нет. Согласно действующему постановлению Кабмина это нельзя. Причем это наше правительство. Я неоднократно поднимал эти вопросы и спорил. Это неправильно. Нельзя пользоваться хорошим отношением. Любовь – это улица с двухсторонним движением.
Абсолютно вірно, але як вона нас полюбила з цими торговельними блокадами.
Слухач: Чого ваші діти десь закордоном вчаться, а ви самі сидите ще тут? Беріть речі і туди.
У меня четверо детей. Двое учатся за границей и обязательно вернутся на Украину с теми знаниями, которые они получат. А я точно не поеду. Меня поддерживают жители моего округа. Я четвертый раз в парламенте. У меня рейтинг под 50%. И пока они меня будут поддерживать, я никуда не уеду.
„Я за останні роки часто чув словосполучення “програма президента”. Три роки державні діячі країни виконували під керівництвом прем’єра Азарова. І ми бачимо результат„.
В экономике у нас действительно сейчас непростая ситуация. Я думаю, что мы шли к этой ситуации уже лет 20. Я уверен, что мы шли не в том направлении. Только сейчас мы подписали соглашение с Россией, Китаем, и надеюсь, что начнем двигаться в нужном направлении.
Слухач: Хочу, щоб пан Олег розвив все-таки питання, чому все-таки його діти навчаються за кордоном?
Я учился в Московском инженерно-физическом. У меня была Ленинская стипендия. Я был старостой группы. Я первый из студентов МИФИ закончил экстерном вуз и считаю что лучше, чем технические специальности в МИФИ, МФТИ, МГУ, Баумана, в мире нет. Может быть, сопоставим только Массачусетский технологический институт в США. Что касается других дисциплин, то они во всем мире где-то лучше, где-то хуже. Но я желаю и тому гражданину Украины, который мне дозвонился, чтобы его дети учились в лучших местах. Я считаю, что нам надо делать, чтобы и на Украине было хорошее образование, и в тоже время только приветствовать то, что дети могут учиться в каких-то хороших местах и приезжать на Украину и использовать свои знания.
Зараз в Криму в стінах парламенту Криму лунають такі розмови сепаратистського характеру, що якщо влада зміниться, то Крим ледь не буде від’єднуватися невідомо в який бік. Що має робити українська влада на подібні закиди кримської влади?
Украинская власть должна делать все, чтобы часть населения Украины не чувствовала себя чужими на территории Украины. Чтобы не чувствовала себя оккупантами, чтобы, как я в этой студии слышу уже от второго человека, «гэть». Ну куда гэть? Вместе с моими избирателями? Вместе с теми людьми, которые не поддерживают Майдан? Так я хочу сказать, что у нас большинство населения Украины по всем соцопросам не поддерживают Майдан. Что, всем гэть? А если не захотят, что тогда? Дать оружие этим ребятам, которые ходят с битами, чтобы они защищали территорию?
Як має реагувати на такі заклики кримської влади?
В первую очередь надо разбираться с действиями. Образование параллельных органов власти, областных советов, исполкомов, избрание каких-то правительств непонятных, президентов на Майдане – это является государственным переворотом. То, что кто-то, не подумав, сказал в Крыму и это педалировать и освещать на всех каналах? За этим не стоит ни политическая сила, ни воля крымчан.