Искренне рад за Викторию Сюмар (председатель комитета ВР по вопросам свободы слова и СМИ). Она наконец-то обрела себя. Многие годы Сюмар (патологически похожая на Руслану Лыжичко) занималась борьбой за свободу украинских медиа, которые «потерпалы» от режима Кучмы–Ющенко–Януковича. Она вскрывала страшные случаи препятствования журналистской деятельности, дула на синяки, полученные Сницарчук в ходе кровавого избиения «титушками», покупала пиццу на средства посольства США и еще умудрялась руководить Институтом средств массовой информации.
Однако выяснилось, что Сюмар занималась не своим делом. Ну, как бы вам объяснить данный психологический феномен… Допустим, человек долгое время занимался правозащитной деятельностью. Вытирал сопли невинным жертвам полиции. Потом вдруг ему выпал случай убить человека. Ему понравилось, и он понял: да он прирожденный палач и его предназначение – мазать лоб зеленкой с последующим спуском курка. Вот примерно то же произошло с Викторией. Сначала она поработала заместителем «Логопеда» по СНБО и попыталась создать прообраз «министерства правды». Вошла во вкус, поскольку выяснилось, что цензура – это ее настоящее призвание. Долгие годы она подавляла свое влечение к запрету, работала совсем не по профилю и, наверное, испытывала страшнейшие муки. Ну, как педофил, который вынужден трудиться в школе. Он, конечно же, любит детей, однако его представления о «любви» расходятся с мнением окружающих. Правда, в Европе сейчас над этим усиленно работают. Или, допустим, Ляшко, ведущий побратимов в сессионный зал, а не в сауну.
В общем, выражаясь языком психоаналитиков, у Сюмар случилась сублимация подавленных влечений. Именно поэтому она висела на столбах во время предвыборной кампании в качестве рекламного лица «Народного фронта». Прохожие, правда, пугались, ощущая на себе суровый взгляд будущего главного цензора ВР. Лошади бы шарахались, однако в Киеве подобных случаев зафиксировано не было. В должности главы комитета по свободе слова Сюмар почувствовала неимоверное облегчение. Наконец-то она занялась тем, что наиболее соответствовало ее натуре: запрещать, искоренять, пропагандировать.
От свободы до цензуры оказался один шаг, и Виктория его с глубоким удовлетворением сделала. Она начала с отключения российских каналов (еще во времена пребывания в СНБО) и продолжила введением официальной, то есть узаконенной цензуры на украинском телевидении
От свободы до цензуры оказался один шаг, и Виктория его с глубоким удовлетворением сделала. Она начала с отключения российских каналов (еще во времена пребывания в СНБО) и продолжила введением официальной, то есть узаконенной цензуры на украинском телевидении. 27 января чрезвычайная сессия ВР должна была рассматривать плод ее либидо – закон об усилении санкций за нарушение законодательства о телевидении и радиовещании. Но даже депутаты из «патриотической европейской коалиции» не рискнули включить его в повестку дня. К сожалению, они еще не готовы к принятию вечной оруэлловской истины применительно к тоталитарному обществу: «правда – это ложь». В их понимании достаточно министерства правды в исполнении Стеця. А вот Сюмар думает иначе и с чувством гнусно оскорбленной невинности требует рассмотрения цензурного законопроекта. По сути, она предлагает предоставить Национальному совету по вопросам телевидения и радиовещания право запрещать выход конкретной телепрограммы, «замораживать» действие лицензии на вещание любому телеканалу, радиостанции, провайдеру, предоставляющему телекоммуникационные услуги. Ноу-хау Сюмар заключается в так называемом «списке нежелательных лиц». Допустим, идет праздничный концерт. И вдруг Кобзон. Все, программа запрещается, телеканалу «замораживают» лицензию на вещание, дело передается в суд, который на протяжении семи дней должен принять решение о виновности. Примет, даже не сомневайтесь. Совершенно не важно, как именно «всплывет» Иосиф Кобзон. То ли песню его прокрутят, то ли фото покажут, то ли просто интервью. Законопроект Сюмар четко определяет: «запрещается трансляция программ и передач, в которых присутствуют лица, использовавшие в своих выступлениях, произведениях призывы к агрессивной войне, разжигавшие расовую и национальную рознь» и всего девятнадцать пунктов. Под их действие подпадает Чебурашка, который, оказывается, не милый зверек непонятной породы, а совершенно конкретная система залпового огня в интерпретации спикера АТО Лысенко. Буратино тоже под запретом.
Сегодня список Сюмар просто огромен. Там все деятели российской эстрады за исключением Макаревича, политики и киноактеры, одного из них (Пореченкова) даже настойчиво ищет СБУ. И если вдруг какой-то канал решится показать «Интернов», то он просто обречен. Я не говорю уже о Путине. Даже расово-правильные ведущие новостей будут поставлены перед суровой дилеммой: показывать или не показывать российского президента? Если показать, то может ли это быть расценено как призыв к насильственной смене государственного строя со всеми вытекающими отсюда последствиями: суд, отзыв лицензии, запрет на вещание.
Кроме отъема лицензий глава комитета по цензуре предлагает ввести «прозрачную систему штрафов». Можно и откупиться. Правда, дорого. Показал Кобзона – плати 15% от стоимости лицензии. Два раза показал в течении года – 30%. Крутишь мультик про крокодила Гену… Ну, вы поняли
Можно, конечно, называть Путина в целях конспирации «х…лом», однако это достаточно спорное решение.
В пояснительной записке к своему проекту Сюмар констатирует, что «особое психологическое состояние граждан Украины остро ставит вопрос о расширении полномочий национального регулятора в отношении защиты информационного пространства от иностранной информационной агрессии». Мне вот интересно: особое психосостояние – это как? Либо все епанулись окончательно по версии Сюмар, либо, наоборот, являются идеологически незрелыми и разлагаются под внешним воздействием. Возможно, речь идет об особом психологическом состоянии самой госпожи Сюмар, но достоверных данных на этот счет нет.
Кроме отъема лицензий глава комитета по цензуре предлагает ввести «прозрачную систему штрафов». Можно и откупиться. Правда, дорого. Показал Кобзона – плати 15% от стоимости лицензии. Два раза показал в течении года – 30%. Крутишь мультик про крокодила Гену… Ну, вы поняли. А если злостный нарушитель, то прощайся с лицензией. Кстати, цена лицензии на круглосуточное вещание у телеканала примерно десять миллионов гривен, у радиостанции – три. Интересный факт: даже не дожидаясь принятия закона, Нацсовет по телевидению и радиовещанию начал внеплановую проверку Радио «Вести», поскольку в декабре 2014 года в эфире радиостанции было интервью экс-заместителя главы администрации президента Андрея Портнова. «Список Сюмар» уже действует. Учитывая «особое психологическое состояние» нынешних информационных руководителей, практически любая информация может быть расценена как «пособничество терроризму», «разжигание розни», «призыв к неконституционной смене государственного строя». Не нравится цена на гречку? Агент Путина. Призыв к массовым беспорядкам. Критикуешь Сюмар? Информационная агрессия соседнего государства. Пособник. Запрет на появление в информпространстве.
В общем, законопроект хороший, качественный. Можно и денег срубить, и цензуру ввести законодательно. Только надо бы в приложении к закону сразу дать список лиц, которые запрещено показывать, интервьюировать, транслировать, демонстрировать фотки и так далее. Чтобы он висел в каждом ньюсруме на видном месте. Иначе могут возникнуть проблемы. Мне, к примеру, попался на глаза выпуск «Теленедели». Это же сплошная информационная агрессия. На обложке – враг нации (актер), все содержание – интервью с лицами, которые разжигают межнациональную вражду. Ужос! Понимаю, что Сюмар взвалила на свои хрупкие, слегка асимметричные плечи тяжелую ношу – остановить информационную агрессию кровавой гебни. Человек она способный, обладает врожденным талантом цензуирования. Заодно следует переименовать парламентский комитет по свободе слова. Не до свободы сейчас. Надо назвать примерно так: комитет по противодействию иностранному информационному вмешательству, выявлению наймитов Кремля и разоблачению потенциальных врагов нации в СМИ. Вот тогда форма будет соответствовать содержанию.