Конец уходящего года ознаменовался очередным всплеском декоммунизации киевской топонимики. Киевсовет буквально дозачистил названия улиц и переулков, напоминавших о проклятом «совицьком» прошлом и его героях. Как пел когда-то Владимир Высоцкий, какое время на дворе – таков мессия. Сейчас, похоже, гибридный…
…И вот почему. Под перекройку попала улица Павла Дыбенко в промзоне возле жилого массива Оболонь – будет переименована в улицу Семьи Шовкопляс – в честь семьи ученых, историков, археологов Ивана и Анны Шовкопляс. Улица Павлика Морозова в поселке ДВС в Оболонском районе столицы будет переименована в улицу Академика Евгения Оппокова – в честь репрессированного ученого-гидролога, участника строительства ДнепроГЭС и электрификации Украины в рамках ГОЭРЛО. Улица Профинтерна в Голосеевском районе Киева будет переименована в Забайковскую. Улицу Николая Скрыпника в Александровской слободке в Соломенском районе столицы переназовут в честь украинского переводчика и лингвиста Николая Лукаша. Улица Петра Шелеста в новом коттеджном поселке Деснянский будет переименована в честь украинского врача, общественного деятеля и диссидента Николая Плахотнюка. Переулок Бакинских Комиссаров в поселке Старая Дарница в Днепровском районе столицы – в честь летчика армии УНР Василия Сухенко. Переулок Степана Шаумяна в частном секторе поселка Нивки в Шевченковском районе Киева – в честь армянского и украинского кинорежиссера Сергея Параджанова.
Киевсовет мотивировал свое решение просто и незамысловато: оно-де «будет способствовать демократизации украинского общества и его продвижению на пути к европейским ценностям, а также чтит память выдающихся деятелей». И в контексте всего происходящего в стране все вроде бы логично и оправданно. Декоммунизация, окончательная и бесповоротная, должна способствовать сначала беспамятству, потом – выращиванию расово правильной нации укров и ариев, уверенных, что родившийся в Галичине Иисус Христос по просьбе Бога создавал землю вместе со Степаном Бандерой, предварительно закрыв Москву и изгнав из Украины коне-подземных бурят, отказывающихся перед евровыбором носить кастрюли на головах и кружевное белье поверх папах.
В контексте всего происходящего в стране все вроде бы логично и оправданно. Декоммунизация, окончательная и бесповоротная, должна способствовать сначала беспамятству, потом – выращиванию расово правильной нации укров и ариев, уверенных, что родившийся в Галичине Иисус Христос по просьбе Бога создавал землю вместе со Степаном Бандерой, предварительно закрыв Москву
И все вроде бы логично. Профинтерн действительно для Украины не сделал чего-либо выдающегося, а Бакинские комиссары вместе со своим предводителем Шаумяном, и правда, в Киеве не гужевались, потому они и бакинские. Дыбенко хоть и был украинцем, но служил коммунизму в России и даже сподобился насаждать его Нестору Махно и создавать советскую республику в Крыму. То есть однозначно «вредный» для нынешних аналогий человек. Вряд ли и предавший отца и родственников ради коммунизма пионер Павлик Морозов нужен кому-либо в качестве образца для подражания. Тем более – украм и ариям, которые без всяких примеров продают и предают друг друга так легко и споро, что преданные и проданные высморкаться порой не успевают, а их пускают на фарш под торжествующими взорами более оборотистых «пэрэможцив». Ментальность, знаете ли, из души вилкой не выковыряешь…
Но, как всегда, пацаны явно перестарались угодить директору Украинского института национальной памяти (УИНП) Вове Вятровичу (или кто там у них до сих пор этой вакханалией рулит). Фигня и подтасовка фактов получились по принципу «пусть хоть что-то новое, лишь бы не старое». Во-первых, кроме блистательного Сергея Параджанова, свой заметный след в истории Украины, ее культуре и науке оставили разве что академик Евгений Оппоков, строивший ДнепроГЭС и электрифицировавший республику, да семья Шовкопляс, проводившая раскопки на полуисчезнувшей реке Почайна на Оболони и значительно углубившая историю Киева, который таки действительно является «матерью городов русских» по древности своей. Но, как говорят, не исключено, будущие хозяева гордых укров в ЕС – поляки, цо занадто, то не здраво. Рядом с переулком Параджанова уже есть улица его же имени. Как раньше они были шаумяновскими и вызывали, как минимум, недоумение такой шаумяновской кучностью и путали людей. Теперь все продолжается уже на антикоммунистической основе…
Во-вторых, переименователи не пожалели своих, которые, собственно, и положили начало украинизации малороссов и всех остальных в Советской Украине. Под нож попал застрелившийся в 1933 году комиссар (министр по сегодняшним меркам) народного образования Николай Скрыпник, который в созданной Лениным–Сталиным Украине насильно и форсированно штамповал украинцев, выжигая каленым железом «великорусскость». А за ним и экс-первый секретарь ЦК КПУ Петр Шелест, который после Сталина уже отстаивал интересы Украины и был снят молодым Леонидом Брежневым «за национализм».
Политическое отцеубийство – это, похоже, основа основ новой идеологии укров и ариев. Ведь они уже и от первосоздателя Украины гетмана Богдана Хмельницкого готовы отказаться. За то, что он выбрал в союзники православную Московию единоверцев, а не стал лизать польские или турецкие сапоги. Не говоря уже о Владимире Ленине, который «разрешил» Украину, или Иосифе Сталине, который ее создал в нынешних границах
Но тут как раз ничего странного нет, ибо политическое отцеубийство – это, похоже, основа основ новой идеологии укров и ариев. Ведь они уже и от первосоздателя Украины гетмана Богдана Хмельницкого готовы отказаться. За то, что он выбрал в союзники православную Московию единоверцев, а не стал лизать польские или турецкие сапоги. Не говоря уже о Владимире Ленине, который «разрешил» Украину, или Иосифе Сталине, который ее создал в нынешних границах. Их свергли с постаментов, а теперь ластиком беспамятства шуруют по неокрепшим мозгам молодых поколений. Манкуртов на выходе, скорее всего, и получат. Но задача-то будет выполнена: электоратом манкуртов так легко повелевать и им манипулировать…
В-третьих, абсолютно, как говорят тинэйджеры, не катит отмазка, что, мол, и москали так делают – все переименовывают, а украм указывают. И что, дескать, зря майданных и постмайданных укров и ариев в Москве обвиняют в неонацизме и реабилитации коллаборационистов во главе со Степаном Бандерой или в поклонении иным предателям, которые воевали против СССР вместе с Адольфом Гитлером и его «рейхом».
Правда тут только одна: да, во время Великой Отечественной войны от 1,2 млн. до 1,5 млн. людей, которых называли «советскими», воевали против своей Родины в составе гитлеровского вермахта. Плюс несколько десятков тысяч так называемых белогвардейцев – эмигрантов, которые после поражения в гражданской войне мечтали вернуть себе Родину на чужих штыках.
Но тут:
а) есть серьезное подтасовывание фактов и цифр. В это поистине огромное число изменников входят не только этнические русские, но и представители всех остальных советских народов. Ученые приводят такие цифры: 400-600 тыс. русских (в том числе 80 тыс. в казачьих формированиях), 250 тыс. украинцев, 180 тыс. представителей народов Средней Азии, 90 тыс. латышей, 70 тыс. эстонцев, 40 тыс. представителей народов Поволжья, 38,5 тыс. азербайджанцев, 37 тыс. литовцев, 28 тыс. представителей народов Северного Кавказа , 20 тыс. белорусов, 20 тыс. грузин, 20 тыс. крымских татар, 20 тыс. русских немцев и фольксдойче (полукровок с немецкой кровью), 18 тыс. армян, 5 тыс. калмыков, 4,5 тыс. ингерманландцев (преимущественно в финской армии). Примечательно, что нет точных данных о численности молдаван. Наверное, потому, что к румынам подались. Но в это число входят, как видим, от России все: и власовцы из РОА, и полицаи, и казаки всех мастей и оттенков, и вспомогательные войска (хиви);
В увековечивании своих неоднозначных героев у разных народов Россия успешно пользуется своим федеративным устройством. Многие народы России после падения СССР прославили своих героев, которых коммунисты держали под запретом. Но на территории своих республик или национальных республик-субъектов федерации
б) в России, в отличие от Украины, изменников и всевозможных коллаборационистов и компрадоров не славят на государственном уровне. Да, в начале декоммунизации России были такие прецеденты. И улицы переименовывали, и памятники бывшим врагам устанавливали. Но теперь от этого отказались. Потому что Великая Победа – это самая сильная и самая душевная духовная скрепа для объединения всех народов России в единый российский народ. В Москве понимают, что без не навязанного силой, а подлинного единства всех наций и народностей не будет и России. А Украина хочет быть соборной, единой и неделимой, но является-то многонациональной и лоскутной;
в) в увековечивании своих неоднозначных героев у разных народов Россия успешно пользуется своим федеративным устройством. Многие народы России после падения СССР прославили своих героев, которых коммунисты держали под запретом. Но на территории своих республик или национальных республик-субъектов федерации. Пример: адмирал Александр Колчак, выдающийся флотоводец, полярный исследователь и ученый, а потом Верховный правитель России времен гражданской войны, являющийся для одних героем, а для других убийцей и коллаборационистом. В Иркутске, месте его расстрела, ему установлен шикарный памятник. Бывший Таймырский округ вернул его имя острову в Карском море. Монархическая партия России планирует установить ему памятник в Севастополе (он был последним царским командующим Черноморского флота). Но когда мемориальную доску в память адмирала повесили в Санкт-Петербурге, ее немедленно осквернили черной краской и через суд требуют запретить. Хотя на здании Морского корпуса в Санкт-Петербурге доска в его честь висит с 2002 года;
г) власти России и регионов прислушиваются к мнению своих граждан, если оно оформлено законным образом или массовое. Как в случае с памятной доской в честь Карла Маннергейма, русского царского генерала и финского диктатора, который воевал с СССР на стороне Гитлера. На здании Военного инженерно-технического университета в Петербурге доску установило Российское военно-историческое общество (РВИО). В ознаменование научных достижений генерала Маннергейма. Но петербуржцы, пережившие страшную блокаду, которой способствовал и этот финский союзник Гитлера, несколько раз заливали ее краской и заставили перенести в музей Первой мировой войны в Царское Село. И в Москве был аналогичный случай: у стен Храма Всех Святых на Соколе установили памятный знак в честь воевавших с Гитлером и повешенных в 1947 году в Москве казачьих и прочих генералов. И вот что из этого получилось – памятный знак снесли граждане и установили на его месте знак в честь всех казаков, погибших за Россию:
И память сохранена, и никому не обидно. А на сохранившейся территории Всехсвятского приходского кладбища (на небольшом его участке) рядом со входом на территорию храма Всех Святых Патриашего Подворья группой Православных ветеранов ВОВ и чинами военно-патриотических организаций в 1991-1999 годах было создано нечто вроде мини-некрополя, на котором сосредоточены несколько десятков надгробий и мемориальных знаков:
Еще в России отказались переименовывать названия улиц. В лучшем случае – возвращают исконные названия. Как было сначала и в Украине. Теперь чаще называют именами новых героев и новые улицы. А в Украине понеслось по кочкам и идеологической дуге…
…А ведь история – это не только перечень дат или список названий. Это еще и течение времени, запечатленное в памяти, а потом отлитое в бронзе или сложенное в памятные каменья. И если бы, например, последним переименованным улицам вернули исконные названия, то было бы даже романтично – Новонародная, Романовская, Овражная. А новые улицы понесли бы возвращенные имена. Это и была бы корректно и навсегда возвращенная память. Без желания отомстить и опять переиначить, когда обстоятельства или власть поменяются. Вот где-то так…