На штыках

Так, с главой СБУ Игорем Дрижчаным президент говорил об усилении работы над защитой национальной государственности. Ющенко особо настаивал на том, что СБУ совместно с другими правоохранительными органами должна принимать все меры в рамках законодательства для поддержания правопорядка и предотвращения попыток нарушения конституционных норм и принципов. Беседа с главным милиционером Юрием Луценко была посвящена теме обеспечения режима спокойствия во время митингов и других форм волеизъявления граждан. Кроме того, Виктор Ющенко проверил системную координацию правоохранительных органов, в том числе МВД и всех его подразделений, направленную на обеспечение правопорядка. Результатом такой «проверки», стало, в частности, решение об увольнении двух заместителей главы Службы безопасности Украины – Владислава Коршунова и Владимира Пшеничного.

Одновременно с такой внеплановой президентской ревизией появились слухи о том, что под Киев стягивается значительное количество боевой техники, что тут же старательно начало опровергать МО: «Информация о якобы передислокации на Житомирский общевойсковой полигон военнослужащих 25-й отдельной воздушно-десантной бригады Южного оперативного командования не отвечает действительности, а носит провокационный характер, и является безответственной перед обществом». Естественно, не обошлось и без аналогий с расстрелом Белого Дома президентом РФ Борисом Ельциным в 1993-м…

Разумеется, Виктор Ющенко – не Ельцин. Но его могут «разогреть» настолько, что президент решится пойти на использование силовых аргументов с «диалоге» с парламентом – если до 2 августа так ничего и не решится с переформатированием антикризисной коалиции и новой премьерской кандидатурой. Надо лишь определить правильно «болевые точки» Виктора Андреевича. Он реагирует на холодное или горячее?

Сегодня существует несколько способов доведения президента до кондиции. Один из них пытается реализовать фракция БЮТ, «запустившая» новый гейт, главное в котором вовсе не сумма аванса, а личные выпады в адрес президента, связанные с его внешностью. Примерно так действовала пантера Багира в отношении Каа: «о великий Каа, они называли тебя земляным червяком…». Расчет очень простой: услышав, как уничижительно называют его представители ПР, Виктор Ющенко должен немедленно прекратить с этими людьми всяческие политические контакты по поводу расширения границ коалиции и наказать. Роспуском.

С другой стороны, Ющенко не могут не раздражать публичные заявления лидеров антикризисной коалиции, касающиеся поведения парламента в случае, если президент пойдет на крайние меры. Вспомните, что говорил Александр Мороз: «парламент не подчинится антиконституционному указу о роспуске и станет продолжать работу». То есть вывести президента из равновесия не так уж сложно, что показала практика: Виктор Андреевич сейчас соревнуется со спикером по количеству выступлений на УТ-1 и не исключает роспуска Верховной Рады, хотя это и принесет дополнительную конфронтацию в общество. Что это – эмоциональная реакция на действия «антикризисников» или следование советам ближайшего окружения? А может, упреждающий шаг – ведь чем больше президент упорствует, тем более явной становится угроза его отстранения от власти, о чем вслух говорят и представители БЮТ, и «регионалы», и коммунисты. Насколько вероятно то, что Ющенко даст симметричный ответ? Существуют ли объективные причины для принятия чрезвычайных мер? В конце концов, как отличить экстремальную ситуацию от просто напряженной?

Попробуем разобраться. Открываем учебник права и читаем: «чрезвычайная ситуация представляет собой совокупность опасных для общества факторов, создающих угрозу безопасности жизненно важным интересам личности, общества, государства и требующая для своего урегулирования иного нормативного воздействия чем то, которое действует в обычных условиях». Правовые режимы, при помощи которых происходит юридическая перестройка, определяют как чрезвычайные. Они не обязательно связаны с политикой: это могут быть техногенные (взрыв трубопровода) и природные катастрофы (пожары, наводнения, эпидемии), наносящие ущерб экономике и жизни людей. Уже от масштаба происшествия зависит, будет ли применен специальный административно-правовой режим.

Правовую основу для чрезвычайного положения, помимо конституционных норм, составляет закон «О чрезвычайном положении» от 26 июня 1992 года, а также законодательные акты, регламентирующие деятельность отдельных органов государственного управления в условиях ЧП – законы «О милиции», «Об СБУ». Собственно говоря, при президенте Ющенко в Украине уже вводилось чрезвычайное положение: в Крыму, в связи с распространением на полуострове очагов птичьего гриппа. 3 декабря 2006 года президент издал специальный указ, утвержденный затем парламентом, который был направлен на обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан. Грубо говоря, ЧП вводилось по экологическим причинам, но и это вызвало повышенное беспокойство у отдельных политиков, уже через две недели потребовавших отмены «чрезвычайки» – под угрозой оказались выборы на полуострове. Согласно закону «О чрезвычайном положении», на той территории, где объявлено ЧП, проведение избирательных кампаний запрещено на все время его действия, и действия Ющенко были расценены как попытка вообще свернуть выборы там, где проигрывали «оранжевые».

Однако, если сегодня президент решит еще раз ограничить права и свободы «своей нации» и ввести особый правовой режим, то он будет направлен вовсе на спасение от пожара или потопа, а на защиту конституционного строя при массовых нарушениях правопорядка, создающих угрозу жизни и здоровью граждан, или при попытке захвата государственной власти либо изменения конституционного строя Украины путем насилия. Неслучайно же идеи встретиться с силовиками стали возникать у Виктора Ющенко после того, как некоторые политики начали описывать возможное развитие событий в случае не внесения президентом кандидатуры Януковича на утверждение парламента: голосование за коалиционного премьера в сессионном зале, «освобождение» кабинета Еханурова, оккупация Кабмина и других административных зданий сторонниками бело-голубого лидера. Иными словами, формальный повод задуматься о применении специального режима у президента вроде бы есть. Тем более, что обстоятельства, служащие основанием для объявления чрезвычайного положения, «должны представлять собой реальную, чрезвычайную и неизбежную угрозу». Смотрите, что получается: закон не связывает прямо основания для объявления ЧП с наступлением конкретных событий. Применение чрезвычайных мер может быть вызвано только угрозой наступления опасности. Проще говоря, лишь заявления о том, что «завтра под Кабмином будут стоять сотни тысяч шахтеров, готовых на все, чтобы Януковича утвердили премьером» можно трактовать, как угрозу безопасности. И – принимать меры, поскольку, согласно закону, задачей «чрезвычайки» является как раз устранение такой опасности.

С другой стороны, подобное нагнетание ситуации на руку самому Ющенко, поскольку тот, кто решается на введение ЧП имеет всего два основания для таких действий:

а) ограничение прав и свобод граждан, коллективных субъектов права;

б) изменение системы государственной власти путем образования новых исполнительных органов, перераспределения компетенции, предоставление дополнительных полномочий.

Разумеется, я не собираюсь утверждать, что ЧП для Виктора Андреевича – единственный способ перераспределить полномочия, «отобранные» у него в результате конституционной реформы. Но я могу предположить, что советники президента рассматривали и этот вариант, как один из способов концентрации власти в его руках: ведь он дает возможность не «заморачиваться» многоходовыми и юридически сложными комбинациями по восстановлению работоспособности КС, например, с которым связывают надежды на денонсацию реформы. Или проведением досрочных выборов, на которых еще неизвестно кто окажется победителем, – вряд ли Виктор Ющенко при всей своей политической неграмотности, серьезно рассчитывает на электоральную успешность своей политической силы хоть в блоке с БЮТ, хоть с партией Юрия Луценко.

…Трудно предположить, что сегодня испытывает Ющенко, но думается, что одним из чувств должно быть чувство сильного дежавю. Украина уже стояла на пороге аналогичного кризиса: когда в конце ноября 2004 года решался вопрос о введении чрезвычайного положения. То, что данная проблема дебатировалась на самом высоком уровне (Совбез, Минобороны), не раз признавал экс-спикер Владимир Литвин. Что помешало тогда ввести чрезвычайное положение? По мнению того же Литвина – большое опасение, «что ЧП введут одни, а реализовывать будут совсем другие люди, политические силы». И совсем не факт, что подобная мысль не приходила в голову президенту, когда он консультировался с силовиками по поводу вопросов контроля над ситуацией. Не только потому, что армия и милиция «были с народом» во время оранжевой революции… Как пример: привлечение вооруженных сил к выполнению «силовых» функций внутри страны не имеет четкого правового определения. Военная доктрина Украины запрещает применять армию «для решения политических задач на своей территории», а в законе «О чрезвычайном положении» сказано, что глава государства может привлекать людей в погонах только для выполнения аварийно-спасательных задач после введения ЧП. И если Главнокомандующий все-таки отдаст приказ «использовать армию в политических целях», то он не только нарушит закон, но скорей всего, спровоцирует ответную, не менее жесткую реакцию со стороны тех, на кого будет обращено оружие.

Зачем Ющенко вообще поднимать вопрос о ЧП? Допустим, он хочет таким способом избавиться от Верховной Рады, где засела антикризисная коалиция, с которой сложно договориться о трудоустройстве Петра Порошенко вторым лицом в Кабмине и пересмотре кандидатуры премьер-министра. Как мы говорили выше, формальный повод для такого шага, как роспуск ВР, найдется. Но тут возникает правовая ловушка, в которую последнее время постоянно попадает юруправление главы государства. Так, согласно статье 5-й закона о чрезвычайном положении, «ЧП на всей территории Украины вводится или постановлением ВР или указом президента, который подлежит утверждению парламентом». То есть, если Ющенко распустит парламент до того, он не сможет установить спецрежим. А если даже предположить, что Верховная Рада примет к сведению аргументы главы государства по поводу угроз национальной безопасности и согласиться дать «добро» на ЧП, то Ющенко не в состоянии будет распустить парламент и назначить досрочные выборы. Ему придется 30 или 60 дней жить с нынешней Радой. Почему? Статья 14-я закона «О чрезвычайном положении» говорит нам о том, что «в период действия чрезвычайного положения не может быть распущены Верховная Рада Украины, Верховный Совет Крыма, приостановлена деятельность их и президента Украины».

Из всего этого следует, что, намекая на возможность экстремального развития событий, встречаясь с силовиками, Ющенко хотел просто «попугать» зарвавшихся переговорщиков. Тогда возникает вопрос, насколько морально со стороны гаранта Конституции стращать «призраком гражданской войны» неуступчивых политиков: ведь под гнетом страха и напряжения оказывается все общество, а не только Виктор Янукович или Александр Мороз? Насколько этичным и правомерным является давление на политических оппонентов через силовой шантаж? Является ли угроза чрезвычайного положения способом разрешения политических коллизий, если президент расписался в собственном неумении и неумении своих юристов найти правовой выход из создавшегося положения? Если ответы будут положительными, то придется признать, что всего через полтора года президентства Ющенко уже потерял реальную власть, реальное доверие и как банальный африканский диктатор пытается удержать ее «на штыках».