Президентские выборы в Украине, пройдя через широкомасштабные фальсификации и давление во время второго тура, «оранжевую революцию», пакетное принятие отложенных после провального весеннего голосования поправок к Основному Закону Украины, через призывы некоторых чиновников к изменению государственного устройства, судебные разбирательства и переголосование, завершились инаугурацией вновь избранного президента. Обновление власти или, по крайней мере, ее конфигурации, приобретает характер все более устойчивой тенденции и уже прошло «точку возврата», после которой поворота назад быть не должно…
Однако, если изменить ракурс рассмотрения происходящего и взять за точку отсчета не собственно президентскую кампанию, а шире – определенные фазы отечественного политического процесса, то становится ясно, что основной содержательный этап национального и государственного строительства только начинается.
Украине предстоит определить персональный состав команды, не только в центре, но и на местах, способной взять на себя ответственность за проведение качественно новой государственной политики, переструктурировать парламентское поле, с тем чтобы Верховная Рада была дееспособной в условиях поствыборных политических реалий, по-новому обозначить и более действенно отстаивать свою позицию на международной арене.
Необходимо обеспечить консолидацию нации перед лицом новых экономических, социальных, гуманитарных и глобальных вызовов, а также минимизировать общественно-политические риски, связанные с предстоящей парламентской кампанией, до начала которой осталось уже меньше года.
Перед новым президентом, который шел на выборы с обещанием, что каждый украинец через год ощутит преимущества честной власти, и его правительством стоит широкий комплекс вопросов, связанных с обеспечением стабильности и сбалансированности экономической базы, грамотного использования имеющихся ресурсов и применения более эффективных инструментов экономического роста. Это, по сути, требует безотлагательной содержательной и структурной коррекции всей экономической политики.
Глубокие общественные ожидания ощутимого повышения уровня и качества жизни, связанные с обновлением власти, остро ставят проблему оптимального сочетания краткосрочных и стратегических задач. Жизненно необходимо утвердить социально справедливую и солидарную модель национального развития, преодолеть огромную диспропорцию в доходах людей, в сжатые сроки поднять уровень жизни в селе и малых городах, во многих из которых жизнь мало изменилась по сравнению с концом 90-х годов прошлого столетия.
В то же время, при всей политической важности получения быстрейшего позитивного социально-экономического эффекта от действий новой власти, который сможет ощутить большинство граждан, необходимо понимать, что Украина оказалась в ситуации, когда уже нельзя откладывать на потом чрезвычайно сложный, как в собственно экономическом, так, очевидно, и в социальном плане, переход от экстенсивной, ресурсно-ориентированной экономики к преимущественно инновационной модели, основанной на высоких технологиях. Без этого страна окажется неконкурентоспособной на мировых рынках даже в среднесрочной перспективе. Условно говоря, уже сегодня необходимо перенаправить часть средств из «бюджета проедания» в «бюджет развития», что, учитывая обещанное повышение социальных стандартов, будет сделать очень непросто.
В связи с этим актуализируются вопросы утверждения полноценной стимулирующей налоговой системы и преодоления искушения «быстрых денег» за счет исключительно фискальных инструментов. Необходимо срочно решить проблемы качественного улучшения инвестиционного климата и связанного с этим создания общегосударственной системы оценки инвестиционного потенциала и рисков, повышения эффективности стратегического и оперативного планирования, совершенствования регуляторной и финансово-кредитной политики, развития банковской системы и многие другие.
Каждая из перечисленных выше позиций является чрезвычайно актуальной и в обязательном порядке должна стать объектом анализа и приложения практических усилий. В этом плане определенный оптимизм вселяет тот факт, что данные проблемы уже стали предметом широкого обсуждения. У политической элиты и общества в целом присутствует понимание важности данных пунктов национальной повестки дня, сложился консенсус относительно необходимости их решения. Поэтому, можно сказать, что эти вопросы, несмотря на имеющиеся издержки и противоречия, связанные с подходами к их практическому решению, по сути своей могут способствовать консолидации страны перед лицом будущего. А то, насколько новая команда будет соответствовать уровню этих вызовов, покажет ближайшее будущее.
Однако сегодня становится очевидным наличие в Украине и другого типа проблем, которые, к сожалению, не стали предметом внимания и обсуждения не только со стороны широкой общественности, но и представителей основных политических сил. Фактически это проблемы прошлого, дальнейшее игнорирование которых, как показали недавние события, может существенно осложнить движение нашего общества к достижению одними обещанного, а другими желаемого.
Феномен 44,20 %
Одной из интересных особенностей нынешних президентских выборов стала тематическая конфигурация кампании, начиная со второго тура. Она заключалась в электоральной «раскрутке» вопросов, которые в «мирное» время, как показывали социологические замеры, являлись аутсайдерами с точки зрения актуальности для общественного мнения.
Так, если социально-экономическая тематика входила в «обязательный» программно-избирательный набор всех основных участников президентской гонки (как, впрочем, и любых других выборов до этого), и ее активная эксплуатация в ходе кампании 2004 года была абсолютно ожидаемой и традиционной, то «вброс» командой Януковича вопросов русского языка, двойного гражданства и игра на противопоставлении Западных и Восточных регионов в качестве ключевых месседжей кампании стал неожиданностью.
Первоначально такой ход был воспринят в качестве проявления содержательного кризиса команды премьера и с точки зрения электоральных перспектив рассматривался как проигрышный.
Для примера возьмем проблему языка. На этапе становления государственности языковой вопрос был одним из центральных и активно обсуждаемых в обществе. Однако в результате затянувшегося начального периода национально-государственного строительства, недостаточно эффективной социально-экономической политики, нарастания социальной апатии и т.д. тема языка приобретала все более формализованный характер, отходила в область риторики и актуализировалась преимущественно в период избирательных кампаний. В межвыборный же период тема традиционно уступала место более значимым для выживания проблемам социально-экономического характера. В результате, социологические замеры, начиная с 1995 года, фиксировали снижение значимости языковой проблематики. Так, в 2002 году по результатам соцопросов вопрос языка был актуален для 5–7% населения страны, а в минувшем году респонденты ставили данную проблему в списке приоритетов на 15-е место, что не идет ни в какое сравнение с проблемами безработицы, роста цен, коррупции и уровня заработной платы.
Подобная картина наблюдается и по двум другим названым темам. По результатам исследования 2004 года 78,24% опрошенных считало, что двойное гражданство с Россией угрожает суверенитету Украины и безопасности ее граждан. В возможность реального противостояния между Востоком и Западом страны на 13-м году независимости также никто всерьез не верил.
Итоги второго тура президентских выборов, когда данные темы уже были актуализированы, и кандидат от власти показал результат в 49,46%, связывали с имевшими место масштабными фальсификациями, административным прессингом и информационным «зомбированием».
Поэтому после решения Верховного Суда по результатам второго тура произошел всплеск оптимистических ожиданий и настроений среди сторонников Виктора Ющенко, в том числе и относительно значительного падения электорального рейтинга его оппонента в восточных и южных областях, на жителей которых, собственно, и была рассчитана актуализация вопросов русского языка, двойного гражданства, ЕЭП и т.д. Но итоги повторного голосования с «призовым фондом» В. Януковича в 44,20 % и выраженным региональным водоразделом избирательных предпочтений стали своего рода «холодным душем» и однозначно продемонстрировали глубину и серьезность поднятых проблем.
Опасные иллюзии
Приходится с грустью констатировать, что политико-географический раскол страны, нравится это кому-либо или нет, произошел. И этот момент необходимо четко зафиксировать, так как адекватная постановка проблемы является обязательным условием ее разрешения.
В этом плане надо признать, что оценка автора, изложенная в статье «Движущие силы «Оранжевой» революции (размышления на полях)» (газета «Голос Украины» за 24.12.2004, 28.12.2004, а также Интернет-сайт versii.com от 16.12.2004) относительно широкомасштабного качественного прорыва в формировании украинской политической нации в ходе событий ноября-декабря прошлого года, оказалась несколько преждевременной. Да, «майдан», безусловно, поднял процессы национального строительства, пожалуй, впервые за новейшую историю Украины», на уровень активного гражданского участия и непосредственного влияния общественного мнения на политические события. Но, в тоже время, в ходе избирательной кампании на поверхность был выведен глубинный пласт общественных противоречий, обусловленных культурно-историческими разломами, без содержательного решения которых сформировать единую украинскую политическую нацию невозможно.
Поэтому попытки делать вид, что ничего не произошло, и питать иллюзии относительно того, что полученные результаты можно списать на «админресурс» и «грязные» избирательные технологии, а поднятые проблемы будут забыты уже через несколько месяцев после завершения выборов, являются крайне опасными.
Объяснять «феномен 44,20%» в так называемом «третьем туре» и доминирование лидера Партии регионов в Донецкой, Луганской, Днепропетровской, Запорожской, Николаевской, Одесской, Харьковской, Херсонской областях, в городе Севастополе и Автономной Республике Крым случайностью или не заслуживающим особого внимания историческим казусом, значит выдавать желаемое за действительное.
А если учесть, что этот результат был получен в ситуации дискредитации команды В. Януковича, связанной с установлением Верховным Судом Украины факта фальсификации второго тура и возбуждением Генпрокуратурой уголовного дела относительно призывов к нарушению территориальной целостности Украины, а также минимизации возможности административного и информационного давления с ее стороны, то попытки делать вид, что проблемы не существует, будут означать худший вариант «страусиной» политики, которая может иметь для страны весьма неприятные последствия.
Это становится тем более очевидным в контексте попыток части политических сил и связанных с ними региональных административно-финансовых групп Востока Украины эксплуатировать тему федерализации. Уже сам факт постановки вопроса об изменении государственного устройства (неважно, видится ли это реальной целью или используется как инструмент давления) на таком уровне может стать причиной серьезного политического кризиса.
Также неубедительными выглядят попытки самоуспокоения относительно результатов переголосования, апеллирующие к примерам демократических государств Европы и Америки, в которых, в отличие от тоталитарных и авторитарных режимов, разрыв между лидерами избирательных гонок часто составляет считанные проценты, что не приводит к расколу общества. Такие сравнения некорректны по нескольким причинам. Во-первых, устойчивые демократии, тяготеющие к так называемой «двухпартийной модели», в рамках которой отрыв победителя на выборах редко бывает значительным, не строятся на принципе «победитель получает все», как это происходит в Украине в отсутствие действенной системы сдержек и противовесов и сформированных институтов гражданского общества.
Во-вторых, в демократических системах основные политические игроки не могут позволить себе строить кампанию на сознательном провоцировании системных конфликтов, будь то национальные, межрегиональные или другие вопросы. Да, в европейских странах есть партии, пытающиеся получить политические дивиденды, раздувая ксенофобию, социальные или территориальные конфликты. Но это радикальные партии, и отношение к ним как со стороны общественного мнения внутри страны, так и со стороны соседей по «европейскому дому» соответствующее. Достаточно вспомнить примеры «Национального фронта» во Франции или Австрийской партии свободы. В нашем же случае приходится констатировать, что одна из сторон в президентской гонке и, как показывают текущие события, после нее, делает ставку на радикализацию политического процесса через прямое противопоставление жителей Востока и Запада страны.
В-третьих, даже при наличии выраженных регионально-электоральных симпатий в некоторых государствах (например, традиционные преимущества «демократов» в одних штатах или «республиканцев» в других, партийно-политические предпочтения по линии Север – Юг в Италии и т.п.) там, в отличие от Украины, отсутствует «срединный» культурно-цивилизационный разлом, который у нас за 13 лет не был скреплен ни «общенациональной мечтой» или «общенациональным образом жизни» как в Соединенных Штатах, ни «пактом забвения» как в Испании, ни общенациональной программой социально-экономического прорыва, как в Южной Корее.
Безусловно, не сами по себе темы языка, двойного гражданства, конфессиональных противоречий, «действий иностранных спецслужб» или вопросов о том, какой регион кого «кормит», определили итог этой электоральной кампании. Но это должно стать поводом не столько для самоуспокоения, сколько для серьезного системного анализа, поскольку «расконсервация» проблем, характерных для этапа становления независимости, а главное – то, что они сегодня в той или иной степени «выстрелили», является индикатором наличия глубинных общественных противоречий, неразрешенность которых определила такую объективную логику нынешних выборов.
Поэтому чрезвычайно важно проанализировать причины и, главное, возможные последствия для страны действия тех закономерностей, которые обусловили результат президентских выборов 2004-2005 года в Украине.
Старые вызовы новой власти
Неожиданная для многих электоральная результативность избирательной стратегии Януковича, тематическое оформление которой носило «ретроспективную» направленность, по нашему мнению, была обусловлена тем, что она фактически играла на сохранившихся в обществе латентных социальных разломах.
Среди них можно назвать несколько основных.
Геополитическая дилемма. Сложное буферно-пограничное геополитическое положение Украины не раз становилось точкой раскола и региональных элит, и общественности. До последнего времени единственной государственной стратегией решения этой проблемы считалась многовекторность и пассивный внешнеполитический центризм. Общество, в свою очередь, как и государство, точно так же примерно равно разделилось в вопросах евро- и российской интеграции – вступление Украины в ЕЭП поддерживает 58,9% (преимущественно на востоке Украины), а в ЕС – 67,5% (соответственно на Западе). Отчасти такое положение дел отражает не только неопределенность государственной политики, но и, в не меньшей мере, свидетельствует о более глубоком различии в подходах на уровне социума относительно перспектив интеграции и сосуществования в мировом сообществе.
Цивилизационно-культурные разломы. В первую очередь, это касается культурной самоидентификации, различий в социальных стандартах поведения, связанных в основном с историческим наследием советского прошлого и длительным пребыванием восточных и западных территорий в составе разных государств. Часть территории Украины все еще идентифицирует себя с «советскими людьми», а другая часть подвержена не менее сильному влиянию прозападной ориентации. Между тем, актуальным остается вопрос утверждения единой политической идентификации – украинской политической нации.
Территориально-административные различия. Они обусловлены несоответствием георегиональной и экономической субструктур, доставшихся в наследство украинскому государству практически без изменений от Советского Союза, политической структуре унитарного государства. Это способствовало диспропорциональной автономизации правящих региональных элит и определило ведущую роль соответствующих лоббистских институций в процессах приватизации и распределения государственного дохода.
Еще одной причиной региональных дисбалансов стало наличие, сформировавшихся еще во время СССР особых преференций и установление соответствующего элитарного статуса в некоторых регионах (в частности, Донецкого и Днепропетровского).
Уникальность нынешних выборов заключалась в том, что именно сегодня стало возможным возвращение к темам, связанным с внутренними расколами. И это очень важно, ведь достаточно вспомнить те неудачные попытки сыграть на нерешенности системных проблем, которые предпринимали, в частности, СЛОН на парламентских выборах 1998-го и Русский блок в кампании 2002-го года. И в том, и в другом случае общий электоральный результат был более чем плачевным – 0,91% и 0,73% соответственно. Возникает вопрос, чем объясняется, кроме, естественно, отличия самого формата президентских и парламентских выборов, нынешняя восприимчивость общества к актуализации упомянутых тем?
Природа расколов
Для того чтобы дать ответ на этот вопрос, необходимо понять саму природу этих системных расколов. Их общая характеристика заключается в том, что все они по своей сути являются вопросами переходного периода. Другими словами, это те первоочередные системообразующие вызовы, на которые Украина как независимое государство должна была дать если не окончательно, то, по крайней мере, в основе своей ответ еще на первоначальном этапе государственного строительства. И без этого, как ни печально это констатировать через тринадцать лет, переход от советской модели к рыночному демократическому государству и единой украинской политической нации нельзя считать состоявшимся. Даже если попытаться игнорировать наличие указанных проблем, как это, собственно, и происходило, и пробовать двигаться дальше, то в результате мы будем снова и снова возвращаться к тем же вопросам, только в еще более обостренном виде. А ведь именно определение этих параметров в организационно-содержательном плане влияет на формирование несущего каркаса общества и государства, именно с ними соотносятся впоследствии другие элементы социальной системы, параметры проводимой политики и те или иные принимаемые решения.
Ощущение важности данных вопросов в обществе, пусть и не в осознанном, а скорее инстинктивном виде, присутствовало всегда. Его первым наиболее масштабным проявлением стала максимально широкая и активная общественная дискуссия именно по этим системным параметрам в начале девяностых годов, обусловленная объективными запросами государственного становления. После формирования новых государственных институтов общественная актуальность упомянутой проблематики начала снижаться. По сути, люди делегировали решение данных вопросов государству. Для большинства украинских граждан в тот период на первый план вышли задачи банального физического выживания. Однако государственная власть не смогла найти приемлемых вариантов их решения. Проблема на длительный период оказалась загнанной вовнутрь.
Отложенные решения
То, что эти внутренние противоречия не были своевременно разрешены, обусловлено двумя взаимосвязанными системными причинами.
Первая – это практически полная неспособность институтов государственной власти в нынешнем их виде реализовывать функции полноценного стратегического планирования. Все годы независимости государство отдавало предпочтение «пожарным методам», то есть в лучшем случае решало проблемы по мере их поступления. Одним из самых ярких подтверждений этому служит тот факт, что на политическом уровне власть так и не обозначила то, что в транзитологии называется «точкой прибытия». Другими словами, никто не определял заранее содержание и параметры этапа государственного становления – что и в каком виде необходимо сделать в первую очередь, что – во вторую, чего мы в результате надеемся достичь, и насколько это нам удалось, исходя из социальных, экономических и других индикаторов. А ведь иначе нельзя дать ответ на не менее важный вопрос – с какого момента можно ставить качественно новые задачи общенационального развития без повышенного риска экономических, социальных и политических коллапсов?
Ирония нашей истории заключается в том, что другими словами, но примерно этот же тезис Леонид Кучма еще, будучи премьером, озвучивал перед парламентариями: «Вы определитесь, что мы строим, и я вам это построю». Но впоследствии, став президентом, реализовывать подход «от общего к частному» он не смог или не захотел. В результате заявления о завершении переходного периода от его лица, и от лица высокопоставленных чиновников его команды звучали неоднократно, начиная с 1999-го и вплоть до 2004 года включительно.
Вторая причина – это неэффективная деятельность государства по решению вышеуказанных системных вопросов.
В качестве одного из наиболее характерных примеров можно привести уже упоминавшуюся языковую политику, которую пытались реализовать в рамках сложившейся модели «административного рынка» с присущими ей бессистемностью, игнорированием гражданской природы данной проблемы и злоупотреблением административными инструментами.
Ни принятая в феврале 1991 года Государственная программа развития украинского языка и других национальных языков на период до 2000 года (которая включает в себя около 100 пунктов на 30 страницах), ни утвержденные Кабмином в 1997-м, и дополненные в 2000 году, Комплексные меры по всестороннему развитию и функционированию украинского языка, ни решение Конституционного Суда от 1999 года относительно статьи 10-й основного Закона об использовании государственного языка органами государственной власти, местного самоуправления и так далее практически не повлияли на языковую ситуацию.
Здесь стоит вспомнить историю с ратификацией Европейской Хартии региональных языков или языков меньшинств, положения которой посчитали угрозой для украинского языка, тогда как реальную опасность представляют именно бюрократические способы «развития» государственного языка, сосредоточение на псевдопатриотической риторике и игнорирование реальных языковых предпочтений.
Свою отрицательную роль сыграли также негибкие подходы в реализации языковой политики в первые годы независимости, когда «украинизация» проводилась преимущественно методами административного прессинга, без учета исторически обусловленной территориальной специфики, что вызывало ответную протестную реакцию в традиционно русскоговорящих регионах. Как следствие, в 2001-м в парламент было подано 6 законопроектов о языке, 5 из которых предлагали признать русский язык официальным (государственным).
В результате таких подходов, язык вместо консолидатора украинской политической нации зачастую выступал в роли кризисогенного фактора, который позволял некоторым политическим силам навязывать общественному сознанию выгодную для себя схему, дифференцирующую граждан Украины на «своих» и «чужих». Похоже, что, формируя языковую политику, бюрократы забыли простую формулу: не граждане должны разговаривать на языке государства, а государство, то есть в данном случае чиновники, на языке граждан.
Возвращаясь к теме актуализации глубинных внутренних противоречий, нужно сказать, что сегодня для этого сложились объективные условия и предпосылки. И дело не в том, что произошло определенное выравнивание уровня жизни или повысилась эффективность работы государственной власти. Главное – вызрел новый социальный запрос на решение системных вопросов, но, в отличие от начала 90-х, теперь «главным заказчиком» выступает не государство, а гражданские институты, которые начали формироваться в Украине. То есть сегодня проблема вернулась на новом уровне, уже не только в рамках политико-стратегической системы координат, необходимой для функционирования суверенного государства, но и на уровне развивающегося гражданского общества, как ключевой вопрос, без ответа на который невозможна полноценная самоидентификация политической нации.
Вопросы без ответов
Учитывая обозначенные выше факторы, недостаточно обоснованным представляется чрезмерный оптимизм, звучащий в заявлениях участников новой властной команды относительно устранения без дополнительных усилий уже проявившихся расколов. Как правило, декларации сводятся к тому, что все проблемы будут автоматически и оперативно сняты, как только люди, живущие на Востоке и Юге Украины, убедятся, что политика, которую будут проводить новый президент и его правительство, направлена на реализацию их интересов не меньше, чем на отстаивание интересов жителей любых других регионов. Однако, анализ, даже проведенный непосредственно вслед за событиями и поэтому не претендующий на всеохватность и исчерпывающий результат, заставляют усомниться в реальности столь радужного прогноза.
Как минимум, это связано с политическим аспектом. Дело в том, что озвучиваемый оптимистический сценарий, если использовать аналогию, очень напоминает эксперимент в идеальных условиях. Но, как и в науке, в политической реальности достичь идеальных условий практически невозможно. Ведь новая власть будет работать не в самой благоприятной социально-политической среде, что убедительно подтверждается теми действиями, которые уже сегодня реализуются так называемой «жесткой оппозицией» в восточных и южных областях. Необходимо учитывать, что до начала официальной парламентской кампании, «цена ставок» в которой после принятия поправок к Конституции будет не ниже, чем в президентской, осталось меньше года, а реально – она началась после оглашения предварительных результатов «третьего тура» 27 декабря. И уже сейчас можно утверждать, что политические силы, поддерживающие Виктора Януковича, будут реализовывать в рамках парламентских выборов жесткую конфронтационную стратегию, которая фактически станет логическим развитием модели их действий в президентской гонке. Даже учитывая возможность сокращения состава участников данной коалиции, назвать беспроблемным контекст, в котором придется действовать, невозможно.
Более того, допустим, что Виктору Ющенко в течение года удастся достичь превосходных экономических результатов, что, учитывая доставшееся «наследие» и общемировую конъюнктуру, сделать в такой короткий срок чрезвычайно проблематично. Но и это не устранит первопричины, а лишь на некоторое время снимет обострения, провоцируемые имеющимися системными расколами. Тем более что представители новой команды публично не акцентировали внимание на необходимости содержательного решения проблем, стоящих на повестке дня Украины уже на протяжении 13-ти лет.
Украина: конфронтационная или консенсусная модель
«Взрывной» (революционный) характер постановки разноуровневого массива задач, включающего в себя краткосрочные и долгосрочные вопросы, внутренние и внешние вызовы, зачастую разнонаправленные экономические и социальные проблемы, выводит на первый план структурно-политические моменты. При всей значимости безотлагательной персональной идентификации каждого уровня государственной пирамиды, стремления к обновлению, демонстрируемого новым президентом, гораздо более важным остается системно-содержательный срез. Речь идет даже не о конкретных параметрах политики, которую собирается проводить новая власть (это очень актуальный, но все-таки частный вопрос), а о конфигурации самого политического процесса в Украине.
Теоретически мы имеем два принципиальных подхода к решению этой проблемы, в рамках которых могут реализовываться различные варианты.
Первый подход, это дальнейшая реализация конфронтационной схемы, сформированной и инкорпорированной в украинскую политическую систему в предыдущие годы, которая зиждется на известном принципе «победитель получает все» и сопровождается не менее классическим «горе побежденным». Вариантом реализации этого подхода может служить известная, но маловероятная в нынешней ситуации схема генерала Франко «своим – все, оппозиции – закон».
Второй подход, присущий современным демократиям, заключается в переходе к консенсусной модели, которая в идеале предполагает жесткое соблюдение единых правил игры и максимальный учет интересов политического меньшинства.
Однако в нашей конкретной ситуации это практически дилемма между ростом социальных противоречий с малопредсказуемым, скорее всего, взрывоопасным, финалом на выборах 2006 года, с одной стороны, и, с другой, переходом к современному европейскому формату политического процесса, характер которого дает обоснованную надежду на существенное расширение социальной базы власти и сглаживание накопившихся глубинных разломов.
Все участники политического процесса должны осознать, что преодолеть системные расколы в рамках антагонистической политической системы, которая не только не способствует урегулированию конфликтов внутри общества, но и наоборот значительно усиливает их, ретранслируя на уровень государственных институтов, невозможно в принципе.
Поэтому, если исходить не из корпоративных, а из общенациональных интересов и руководствоваться стратегической, а не «короткой» сиюминутно-конъюнктурной логикой, то становится ясно, что позитивной альтернативы многостороннему согласовательному процессу как на партийно-политическом, так и на гражданском уровне, в Украине сегодня нет.
Мировой опыт
Обоснованность данного утверждения достаточно убедительно подтверждается как общемировым опытом, так и примером наших бывших партнеров по соцлагерю, многие из которых, показавшие наиболее успешные результаты демократического строительства, выбрали путь не «войны элит», а пактирования и проведения общенациональных «круглых столов», направленных на согласование интересов.
Начиная с 1998 года в Венгрии, Чехословакии, Болгарии стартовал переговорный процесс между представителями реформаторского крыла правящей коммунистической номенклатуры и лидерами демократических движений. Результатами непростых переговоров, проходивших в формате «круглых столов», стали соглашения о параметрах перехода к новой конкурентной системе власти, построенной на свободных выборах и рыночных ценностях. Уже к началу девяностых годов эти государства смогли реализовать основную часть подобных договоренностей, что привело к динамичному процессу формирования новых демократических институтов. За счет этих трансформаций, называемых в транзитологии «договорными переходами», в новодемократических странах Центральной и Восточной Европы удалось в чрезвычайно сжатые по историческим меркам сроки стабилизировать политические режимы, сформировать достаточно устойчивую по количеству и «качеству» партийную систему и провести базовые рыночные преобразования. Необходимо отметить, что именно успешность государственно-политического строительства, использование консенсусной модели, которая обусловила постепенное программно-политическое смещение партий к центру и выстраивание системы, в которой корпоративные интересы не доминировали над общенациональными, стали определяющими факторами проведения эффективной экономической политики. Ярким примером этого можно назвать деятельность коалиционного правительства Д. Хорна в Венгрии, которое смогло уже в 1994–1998 годах добиться существенного прорыва в социально-экономических реформах.
В Польше первый «круглый стол» с участием представителей руководства ПОРП и различных общественных и профсоюзных организаций прошел в 1988 году в ситуации нарастания глубочайшего социального и политического кризиса. В ходе целого ряда переговоров и та, и другая стороны пришли к пониманию того, что без изоляции политических радикалов, игравших на имевших место расколах, и без выхода на согласованный вариант, снимающий основные конфликты, избежать катастрофы не удастся. В результате представители ключевых политических игроков Польши смогли отказаться от принципа «все или ничего» и вывести страну на качественно новый уровень развития. И хотя из целого ряда соглашений, подготовленных в свое время на «круглом столе», на практике в полной мере было реализовано только два, именно компромисс, найденный в ходе его работы, сделал возможным старт тех общественно-политических трансформаций, результат которых мы видим у нашего западного соседа.
Очень показателен опыт Испании, которая перешла от франкистской диктатуры к рыночно-демократическому пути развития и национальному согласию. В октябре 1977 года правоцентристское правительство Социал-демократического центра пошло на заключение соглашения со всеми представленными в кортесах партиями. В Монклоа, дворце премьер-министра, были подписаны пакты. Один содержал программу экономических и политических мероприятий, необходимых для преодоления экономического кризиса и завершения переходного этапа. Второй был связан с политическими вопросами. В нем, в частности, были закреплены обязательства по принятию демократической Конституции и гарантированию свободы прессы. На заключение договора пошли и, казалось бы, непримиримые противники — испанские коммунисты и франкисты. Для того чтобы это стало возможным, в основу соглашения легло то, что было названо «пактом забвения», по которому политические силы не актуализировали наиболее трагичные проблемы гражданской войны и последующих лет.
Спектр примеров пактирования огромен: от революции 1688-1689 годов в Англии и установления конституционной монархии в Швеции в начале ХІХ века до современного опыта Южной Африки и посткоммунистических стран Восточной Европы.
Однако, при всем многообразии государств и конкретных исторических условий, общее заключается в том, что во всех этих случаях представители элиты осознавали, что компромисс относительно правил политической деятельности несет в себе гораздо меньше потерь для каждого из участников, чем конфронтация и использование силовой стратегии. Именно это стало основой заключения многочисленных договоренностей, которые в политической науке обозначают как пакт элит.
Украинский пакт
Наличие сегодня в Украине промежуточного консенсуса элит относительно необходимости отказа от логики «политической войны» продемонстрировало принятие Верховной Радой 8 декабря прошлого года поправок к Основному Закону 402-мя голосами. Это достаточно значимый сигнал, даже если учитывать пакетный характер голосования и сложившуюся на тот момент политическую конъюнктуру.
Безусловно, необходимо отдавать себе отчет, что не избыточная демократичность депутатского корпуса стала отправной точкой этого процесса. Решение по законопроекту 4180 было продиктовано, прежде всего, инстинктом самосохранения большинства фракций и групп, которые таким образом пытались минимизировать возможность использования против себя тех инструментов подавления, которые активно использовала прежняя власть. Подобный негативный консенсус не является украинским «ноу-хау». Достаточно вспомнить, что побудительной причиной первого известного элитного пакта, заключенного во время английской Славной революции конца ХVII века между тори и вигами, стало желание исключить произвол со стороны королевской власти, жертвами которого в свое время оказывалась и та и другая сторона. Так что ход нынешних событий в Украине в чем-то лишь подтверждает тезис, который можно выразить, перефразируя слова ирландского писателя Джойса Кэри: единственный хороший парламент – это плохой парламент в состоянии крайнего испуга.
То, что Украина через тринадцать лет после обретения независимости вынуждена возвращаться сегодня к вопросу пактирования и «круглых столов», то есть к тем моментам, которые во многих государствах Восточной Европы использовались как исходная площадка, создающая саму возможность демократических преобразований, является совершенно объективным процессом, обусловленным исторической спецификой. У нас были совершенно разные стартовые условия. В отличие от восточноевропейских стран, в которых за время пребывания в соцлагере не были полностью уничтожены рыночные институции, или той же Испании, где диктатура почти не затронула первичные устои социальной жизни, такие, как собственность, землю и семью, и где на момент начала демократических преобразований отсутствовал однопартийный режим, контролирующий государство, и тотальная идеология, наша страна начинала демократический транзит из тоталитарной системы.
Кроме того, немаловажным фактором сдерживания консолидационных процессов на первоначальном этапе развития стало то, что в Украине только на старте демократизации стали стихийно формироваться непубличные региональные и отраслевые финансово-политические группы, которые после 91-го года вступили в острую конкуренцию (в административном смысле этого термина) за возможность преимущественной приватизации национальных ресурсов. Как следствие, в то время, когда элита новых европейских демократий, в основном сформировавшаяся внутри относительно либеральной прежней системы власти и отношений, для того чтобы встать на ноги, была вынуждена реализовывать общегосударственные стратегии, связанные с повышением уровня жизни и включенностью в общеевропейские политико-экономические структуры, у нас предпочтение отдавалось преимущественно «корпоративным» проектам, мало корреспондирующимся с социальными ожиданиями большинства граждан. В результате последовательная консолидационная политика практически отсутствовала (ведь, как справедливо заметил классик, политика – это концентрированное выражение экономики), что привело к «консервации» имевшихся социальных, политических и культурных расколов.
Для Украины сегодня важно не только заключить пакт элит, направленный на выработку единых правил и норм деятельности экономических и политических игроков, но и в обязательном порядке внятно артикулировать договор между властью и обществом, закрепляющий определенные обязательства государства, содержательные этапы и перспективы развития. Без таких консолидационных усилий мы не сможем перейти от пульсирующей, кризисной эволюции к устойчивому развитию.
Объективные предпосылки для этого сейчас есть. «Дикий» этап первоначального накопления практически закончен. Основные финансово-политические агенты уже столкнулись с тупиковостью спекулятивно-административных стратегий дальнейшего развития и прямо заинтересованы в динамичном развитии внутреннего рынка. Сформировался слой достаточно самостоятельных экономических игроков в среднем и малом бизнесе, способных к работе в условиях открытой рыночной конкуренции. И первые, и вторые несут огромные потери от общественно-политической конфронтации, которая угрожает отбросить страну в экономическое средневековье с его «шлагбаумами» на границах различных регионов. И те, и другие (по крайней мере, большая их часть) боятся возможных силовых «переделов» рынка и мало верят успокаивающим декларациям, поскольку не видят никаких системных гарантий их реализации. И все они остро нуждаются в прозрачных и стабильных правилах игры и, соответственно, в политической системе, способной их обеспечить.
Нам надо вспомнить, что Европа, демократические ценности которой мы разделяем и к социальным стандартам которой стремимся, была такой далеко не всегда. Своей сегодняшней притягательностью она во многом обязана тому, что на определенном этапе произошел отказ от «войны до победного конца» правых против левых, консерваторов против либералов, работников против нанимателей, хотя многие вопросы, которые стояли там на повестке дня, были не менее, а иногда и гораздо более острыми, чем те, что стоят сейчас перед Украиной. Позитивный опыт европейцев стал стандартом демократического выхода из политических кризисов и преодоления системных конфликтов во всем мире. Для нашей страны сегодня как никогда принципиально важным является утверждение компромиссной (но не соглашательской) природы политического процесса, построенного на неприятии радикализма, обсуждении и согласовании наиболее острых вопросов, цивилизованной политической конкуренции и преемственности государственной политики, основывающейся на незыблемости стратегических ценностей.
Политика как искусство необходимого
Если перефразировать известную максиму Макса Вебера, о том, что политика – это искусство возможного, то можно сказать, что для Украины задача по преодолению системных социальных разломов становится уже не возможностью, связанной с будущим, как это было в первые годы независимости, но безотлагательной и жизненно важной необходимостью.
Специфика нынешнего этапа в том, что старые системные проблемы, громко заявившие о себе во время предвыборной кампании и раскалывающие сегодня общество на две противоборствующие половины, усиливают новые, которые связаны с экономическим благосостоянием и качеством жизни людей. Другими словами, новой власти необходимо одновременно решить и «проблемы прошлого», и «проблемы будущего». Ведь незавершенность фундаментальных государственных преобразований ставит под угрозу социально-экономические перспективы общества.
Такая повестка дня требует от политической элиты стратегической консолидации, которая должна стать важным шагом к солидаризации общества и обеспечить четкое форматирование взаимодействия властных, экономических и общественных институций на основе открытости, прозрачности и социальной ответственности.
На практике реализация такого сценария связана с четырьмя основными, хотя и не исчерпывающими, но принципиальными моментами.
Первое: утверждение норм процедурной демократии.
Для Украины сейчас, ввиду отсутствия устоявшихся демократических традиций и соответствующей им политической культуры, чрезвычайно важно не только определить, но и жестко закрепить на формальном уровне правила и процедуры взаимодействия гражданских и государственных институтов.
На сегодняшний день у нас уже нет ни времени, ни «запаса прочности» для оттягивания с принятием критически важных для эффективного функционирования государства регламентирующих правовых актов, которые блокировались действующей властью все годы независимости.
Незамедлительно должны быть утверждены (а существующие переработаны с учетом новых реалий и подходов) законы о Кабинете министров, об Администрации президента, о других вспомогательных службах, создаваемых президентом, новые законы о Государственной службе, политических партиях, местном самоуправлении, а также новый Регламент ВРУ и другие акты, необходимые, в том числе, для того, чтобы привести правовое поле в соответствие с заложенными в 4180 параметрами и духом новой политической системы.
Второе: переход от конфликтной к консенсусной модели политики.
Наиболее продуктивным инструментом, и это подтверждает мировой опыт, преодоления острого политического противостояния в Украине, обусловленного наличием в обществе латентных расколов и катализированного прошедшими президентскими выборами, является проведение общенационального Круглого стола (понимаемого не как отдельное формальное мероприятие, а как процесс согласования интересов и поиска компромиссов) с последующим выходом на подписание пакта элит.
Участниками Круглого стола должны в обязательном порядке стать все влиятельные политические, гражданские и экономические силы (с обязательным представительством регионов), определяющие сегодня перспективы развития государства. Для того чтобы такой форум мог выйти на значимый результат, он, с одной стороны, должен быть максимально представительным, а, с другой, его участниками должны быть реальные политические «игроки», а не многочисленные «носители свидетельств о регистрации». Ведь из ста пяти зарегистрированных на сегодня в Украине партий, реально существующих в полном формате – едва половина, влияющих на политический процесс – меньше полутора десятков, а отчитывающихся за свою деятельность перед избирателями – единицы.
Нужно особенно подчеркнуть один принципиальный момент. Договорной процесс и заключение пакта не должны происходить в формате «власть – оппозиция», что на данный момент у нас будет иметь вид переговоров между «победителями» и «побежденными» в президентской гонке. Такая конфигурация является бесперспективной с точки зрения возможности достижения содержательного результата и должна быть значительно расширена. Договариваться необходимо не персонально с политиками, которые пытаются сегодня позиционироваться в качестве «жесткой оппозиции», а, прежде всего, с региональными элитами, имеющими непосредственное влияние на реальные социально-экономические процессы.
Первоочередная задача Круглого стола – утверждение фундаментальных основ общественного консенсуса, прежде всего, на уровне согласования интересов государства и представителей бизнес-элит, в том числе региональных, и закрепление на политическом уровне стратегических механизмов взаимодействия между ними с тем, чтобы политические риски не имели критического влияния ни на государственное, ни на экономическое развитие и стабильность.
Утверждение консенсусной модели – это объективный процесс, что подтверждается как мировым опытом, так и логикой развития отечественной политической системы на протяжении 13-ти лет независимости. И раньше или позже Украина к этому придет. Но способы достижения этого результата могут быть разными. В первом случае это может продолжаться стихийно, путем проб и ошибок со всеми вытекающими из этого варианта временныВґми, а также масштабными социальными, экономическими и политическими издержками. Во втором мы должны осуществлять направленный стратегически согласованный процесс последовательной постановки и решения системных задач. И заключение пакта должно стать основой и отправной точкой реализации этого варианта.
Предметом договоренностей общенационального Круглого стола должен стать весь комплекс системных вопросов, ставящих сегодня под угрозу единство украинской политической нации.
Прежде всего, необходимо достичь консенсуса относительно вопросов «прошлого», ведь, как говорил Уинстон Черчилль: «Если мы допустим ссору прошлого с настоящим, то обнаружим, что потеряли будущее». Показательным в этом контексте является появление именно сейчас законопроекта Александра Мороза, предполагающего придание русскому языку статуса официального. Учитывая, что еще в 2003 году лидер СПУ выступал против ратификации европейской Хартии региональных языков или языков меньшинств, нынешняя постановка проблемы может свидетельствовать о принципиальном понимании политической актуальности и общественной востребованности решения системных вопросов.
Кроме того, участники Круглого стола должны прийти к согласию относительно основополагающих параметров политического процесса и принципов участия в нем всех общественно-политических агентов, что предполагает, в том числе, определение положений Закона о статусе оппозиции. Стороны обязаны обозначить основополагающие принципы, цементирующие государство и общество, если условно, тех «священных коров», которые ни в коем случае не могут ставиться под сомнение ни одной политической силой, ни при каких обстоятельствах. Например, демократические нормы, рыночные конкурентные принципы, свободные выборы, территориальная целостность и суверенитет Украины (конкретная формулировка пунктов, по поводу которых должен быть выстроен консенсус, требует отдельного рассмотрения). Ведь, несмотря на формальное закрепление этих положений в Конституции и других правовых актах, кампания 2004 года показала, что многие политики склонны ими пренебрегать.
Одним из наиболее значимых результатов, которые могут быть достигнуты по итогам заключения пакта (или нескольких пактов), является переход от антагонистической к системной политической оппозиции. Другими словами, оппозиция должна предлагать альтернативы в рамках задекларированных системных ограничений, не ставя под сомнение общенациональные ценности.
Те политические силы, которые сознательно пойдут на нарушение этих принципов и будут намеренно расшатывать ситуацию, должны быть маргинализированы, то есть вытеснены на политическую периферию. Ведь ни одна политическая система не в состоянии полноценно функционировать, если хотя бы один из ее основных участников игнорирует рамочные нормы. Такая ситуация вырождается в игру по разным правилам, что было ярко продемонстрировано провластной командой во втором туре нынешних выборов.
Еще одним принципиальным пунктом повестки дня Круглого стола должно стать выведение за рамки политического процесса вопросов, которые создают дополнительные «напряжения». В нашем случае это, прежде всего, противоречия, связанные с бизнес-интересами. Поэтому важнейшей задачей является реализация принципа отделения бизнеса от политики. Предпринимателям, которые действовали и действуют в рамках закона, должны быть даны публичные гарантии о недопустимости передела собственности в интересах той или иной политической силы. Нужно понимать, что такое разделение не будет безболезненным. Поэтому всем – и проигравшим, и победителям – государство должно обеспечить условия для честной конкуренции.
Третье: разработка программы национальной консолидации.
Если пакт элит часто выстраивается на негативной (ограничивающей) мотивации, то консолидировать и мобилизовать общество для решения «задач будущего» можно только на базе позитивного консенсуса. Платформой или своего рода точкой общественной консолидации может выступить Стратегическая комплексная программа национального согласия.
В Украине слово «программа» воспринимается, как правило, в качестве документа, имеющего мало общего с реальной жизнью. Между тем, в демократической традиции, программа (или платформа) – это главная схема действий и взаимной ответственности правительства и общества, де-факто, договор, имеющий реальную силу для обеих сторон.
Создание такого документа станет позитивным прецедентом для Украины, заложит принципы стратегического системного планирования и задаст четкие критерии для оценки действий государственной власти.
Программа, кроме части, очерчивающей «Украину будущего», должна включать в себя в качестве обязательных элементов пункты, направленные на завершение переходного этапа национально-государственного строительства. Для этого должна быть проведена полная инвентаризация отложенных в свое время решений.
Четвертое: активизация механизмов постоянного гражданского участия.
Один из важнейших уроков, который мы должны вынести из событий последних месяцев, заключается в понимании того, что реальная структурная модернизация общественно-политических и государственных институтов возможна только при условии широкого гражданского участия. Власть должна иметь не только «пряник» в виде поддержки гражданского общества, но и «кнут» в виде гражданского контроля. Для этого нам необходимо широкое утверждение новых стандартов политики и общественной включенности, заложенных «оранжевой революцией». Формирование полноценного «третьего сектора», включающего неправительственные и неприбыльные гражданские организации, средства массовой информации и т.д., который является первоисточником и естественной основой социального участия и контроля и выступает в современных демократиях важнейшим инструментом репрезентации общественного мнения, становится для Украины залогом социальной стабильности и успешного развития.
Актуализация вопросов национальной консолидации и согласования интересов политических элит на нынешнем этапе носит объективный характер. Наличие системных расколов в обществе, которые были ретранслированы в острой форме на политический уровень в ходе президентских выборов, делает необходимым безотлагательный поиск механизмов их разрешения.
Проведение системно-политической модернизации, в том числе реализация положений законопроекта 4180 (что не означает невозможности коррекции его отдельных, вызывающих острую и обоснованную критику пунктов) и заключение пакта элит по определяющим вопросам общественного развития, вопреки мнению некоторых представителей, как со стороны проигравших, так и со стороны новой властной команды, не является пересмотром результатов «оранжевой революции». Более того, это, как показывает опыт других стран, единственно возможный на сегодня цивилизованный путь преодоления общественных разломов, обеспечения «системной поддержки» тех ожиданий, которые вызваны событиями ноября-декабря 2004 года и расширения социальной базы новой власти.