В предыдущей статье «Гиблое дело» мы коснулись темы покушений на сильных мира сего: уже свершившихся или предполагаемых Григорием Омельченко. И пообещали подробнее рассказать о самых громких преступлениях такого рода в отечественной истории. Эта тема интересна еще и тем, что в нашей реальности порой не разберешь, где умышленное убийство, где случайное совпадение и где сложный PR-трюк с участием высокопоставленных «каскадеров», имеющий целью поднятие «потускневшего» рейтинга.
Покушения на богатых и знаменитых
В Украине единственная свершившаяся попытка покушения на главу государства имела место 27 ноября 1991 года в 10.30 утра во время президентской избирательной кампании. Неизвестный на центральном рынке Харькова замахнулся ножом на председателя Верховного Совета Леонида Кравчука. Но удар принял на себя начальник охраны Виктор Паливода (тот самый будущий арестант, оправданный судом). Били профессионально: в сердце под левую руку, где заканчивается бронежилет. Скользнув по пистолету, нож «споткнулся» о кобуру и сделал глубокий подрез до живота. Раненый даже не подал вида: он шел впереди Леонида Макаровича, раздвигая толпу, и лишь через два часа на заводе им.Малышева ему сделали перевязку. По мнению следствия, нападавший был психом.
Спустя четыре с половиной года, 16 июля 1996 года, в районе Московского моста столицы, на пути автомобильного кортежа тогдашнего премьер-министра Павла Лазаренко (который ехал в «Борисполь», чтобы вылететь в Донецк) прогремел мощный взрыв. Бронированный «БМВ» Лазаренко выдержал взрывную волну, но разбитые стекла порезали Павлу Ивановичу руки и голову, а охраннику – голову. В Донецк премьер прилетел в стиле «крестного отца»: в белой рубашке с бурыми пятнами и со струйкой крови на щеке. В закладывании в канализационный люк взрывчатки он обвинил своих экономических и политических противников из Донецка.
Оба эти громкие покушения теперь забыты, а следствие по ним практически заморожено. Зато по двум другим нашумевшим убийствам следственная группа Генпрокуратуры, МВД и СБУ нашла, как она считает, и убийцу, и заказчиков.
Не так давно начался суд по делу «группы Кушнира», убившей, вроде бы под заказ Павла Лазаренко, 22 апреля 1998 года Вадима Гетьмана и 3 ноября 1996 года Евгения Щербаня. Оба преступления считаются раскрытыми, хотя сомнения не покидают души репортеров. Этой же банде Кушнира приписывают расстрел 16.05.96 руководителя «Данко» Александра Момота и взрыв на стадионе «Шахтер» летом 1996 г., унесший жизнь Ахатя Брагина и его телохранителей.
Впрочем, последние из перечисленных выше примеров не относятся к числу т. н. политически мотивированных. Они были мотивированы экономически. Нет человека – нет проблемы
Практически все покушения на бизнесменов, управленцев и должностных лиц структур разного уровня являлись последней точкой в экономических конфликтах. Гетьман и Щербань, по мнению следствия, также поплатились то ли за неуступчивость, то ли за неподельчивость, но они были политическим фигурами. Начальник ЮЗЖД Борис Олейник, застреленный в подъезде собственного дома, зампред ГКЦ БФР Алексей Ромашко, зарезанный тоже в подъезде своего дома 22.10.2001 г.; убитые в родных подъездах руководители «Крымтеплокоммунэнерго» и «Крымгаза» Кузин и Синельник; взорванный зампред крымского отделения ФГИ Алексей Головизин и замминистра туризма Крыма Дмитрий Гольдич – вот далеко не полный перечень хозяйственников, далеких от чистой политики и погибших в результате столкновений на финансовой почве. Все эти люди были государственными служащими, или, точнее сказать, государственными управленцами. Они распоряжались какой-то собственностью, контролировали какие-то денежные потоки, что-то перераспределяли либо (как в случае с Ромашко) не давали перераспределять. И скромная чиновничья должность оказалась в итоге смертельно опасной. Часто именно такого рода преступления «сигналят», что в определенной сфере не все благополучно. Например, разговоры о том, что в восточных регионах некие коммерческие структуры прибирают к рукам привлекательные заводы, пошли после убийства директора завода, тогда еще государственного Алчевского металлокомбината Николая Скорохода. А слухи о «непонятке» между силовыми структурами – после летнего расстрела в Одессе полковника СБУ Евгения Задорожного.
В общем-то, и другие крупные жертвы «экономически мотивированных» заказов имели отношение то к госзаказам, то к госкредитам, то просто подвизались в каких-то проектах государственного значения. Это можно сказать и о президенте днепропетровской «Itera-Energy» Александре Шведченко, и о соратнике Евгения Щербаня Юлии Абрамсоне, и о президенте концерна «Юнекс» Якове Рогозине, упомянутом в «Гиблом деле-1» и об одесском магнате Аркадии Табачнике. Даже в недавно нашумевшем похищении с целью выкупа кременчугского бизнесмена, гендиректора ЗАО «Нефтехимик» Вадима Борисова (как известно, он был убит после выплаты $4,6 млн. выкупа) специалисты усматривают не только заурядную подлость алчного коммерческого партнера, а нечто более серьезное, связанное с борьбой за выход на кременчугский НПЗ – крупнейший в стране. К слову, столь колоссальный по размеру выкуп встречается в практике правоохранителей довольно редко.
Теракты, аварии, самоубийства
Как правило, сообщения о взрывах, например, на центральной площади Винницы или под офисом Днепропетровского «Приватбанка» быстро стираются из памяти обывателей, поскольку не несут в себе серьезной угрозы. Их устраивают не камикадзе, и часто – не бандиты, а простые украинские идиоты. Последнего яркого представителя этой категории выловили в днепропетровской области, после того, как он забыл хозяйственную сумку с самопальной бомбой в переполненном троллейбусе.
И все же, когда речь заходит о терактах, первым делом вспоминается нешуточная «бомбежка» Натальи Витренко и ее сподвижников в Кривом Роге братишками Иванченко. Да, не исключено, что это была кем-то хорошо продуманная PR-акция, возможно, направленная против Мороза (чей штаб в городе возглавлял Сергей Иванченко). Но 30 пострадавших, один позже умерший и женщина с оторванными ногами – слишком «дорогой антураж» для имиджевой провокации.
Мало смешного и в усердно замалчиваемом эпизоде, когда на шоссе, по которому ехала Мадлен Олбрайт (тогда Госсекретарь США) при последнем осмотре, аккурат перед «пролетом» кортежа нашли самодельную бомбочку. Причем, нашли ее ГАИшники, которые и были награждены за бдительность. В конце концов, непонятно, почему так быстро отмахнулись от версии «умышленного взрыва», когда весной этого года взлетел на воздух 6-й этаж львовского дома, где на 11-м этаже проживает Степан Давымука – глава областного отделения ФГИ и «Нашей Украины».
Затянувшийся спор на тему случайности или преднамеренности гибели на трассе под Киевом Вячеслава Чорновила, а также два ДТП с главой АП Литвиным и лидером «Батьківщини» Юлией Тимошенко, вновь оживили воспоминания о разного рода автонеприятностях, случавшихся с сильными мира сего.
Существуют, по меньшей мере, восемь автокатастроф, в которых гибли народные депутаты. Первая из самых громких, породившая массу слухов и даже вызвавшая создание депутатской следственной комиссии – это гибель председателя комитета ВР по контролю за приватизацией Сергея Драгомарецкого и его друга депутата Михаила Мясковского. Последняя имела место год назад – когда не выдержал столкновения с деревом «Мерседес» депутата Александра Емца.
Трагичные и местами несколько курьезные примеры. Несколько лет назад разбил голову о лобовое стекло председатель Счетной палаты Валентин Симоненко, поломал ребра секретарь Павла Лазаренко Михаил Голышев, а относительно недавно два месяца лечил бедро на больничной койке секретарь СНБО Евгений Марчук. Почти акробатический трюк проделал в бытность работы министром науки и технологий нынешний гуманитарный вице-премьер Владимир Семиноженко. Он ехал на «Ленд-Ровере» из Киева в Харьков, и где-то в районе Лубен увидел мчащиеся «Жигули». Впереди проезд закрывал контейнеровоз, а возле припаркованных у обочины машин резвились дети. Семиноженко резко развернул джип, слетел в кювет и раз пять перевернулся. Результат – сотрясение мозга.
Если же заканчивать тему аварий со счастливым финалом, то нельзя не вспомнить ДТП, случившееся в начале 1994 года в районе Новгород-Северска. Тогда кандидат в депутаты Леонид Кучма, его телохранитель Николай Ляшко и нынешний народный депутат Дмитрий Табачник на автомобиле «Вольво» попали на т.н. «ледовый язык». Машину резко развернуло на льду, она накренилась на бок, но не перевернулась. Участники ДТП выбрались живыми и невредимыми и добирались до ближайшего жилища пешком по снегу.
Что касается громких самоубийств или их попыток, то самый курьезный пример – это «самострел Хоришко». Анатолий Хоришко – близкий друг Павла Лазаренко: до назначения министром сельского хозяйства в 1996 г. три года работал начальником аналогичного управления Днепропетровской облгосадминистрации. 14.02.97 на расширенном заседании Координационного комитета по борьбе с коррупцией и оргпреступностью президент заявил об увольнении Хоришко с министерской должности за ненадлежащее исполнение служебных обязанностей и финансовые нарушения. В руководимом им министерстве были обнаружены 62 млн. грн. убытков. После отставки экс-министр вернулся в Днепропетровск, где и предпринял попытку самоубийства. Случилось это 18.07.97. Домой к Анатолию Ильичу пришли двое друзей. По свидетельству дочери, разговор касался возможного возбуждения против Хоришко уголовного дела и последствий отставки Лазаренко. В конце разговора экс-министр взял ружье, вышел на балкон и выстрелил себе в грудь. Через полчаса он был доставлен в областную больницу им. Мечникова с тяжелым, но не опасным для жизни ранением в области сердца. После излечения Хоришко некоторое время ходил на допросы в облпрокуратуру. Потом о нем позабыли.
Кстати, из людей плотно работавших с Павлом Ивановичем, печально закончил свой жизненный путь экс-первый заместитель министра финансов Михаил Гончарук, занимавшийся во времена «хозяйствования» Лазаренко вопросами расчетов за газ с Россией. Молодого и здорового Гончарука нашли мертвым в своей квартире. Он умер при загадочных обстоятельствах. Одно время ходили слухи о том, что его отравили, либо что он отравился сам.
До сих пор остается загадкой самоубийство нардепа и владельца харьковского авторынка Юрия Кононенко. 22 января 2001 года он по одной версии умышленно, а по другой случайно застрелился в рабочем кабинете своей фирмы «Лоск» из охотничьего карабина «Сайга», калибра 7,62. Не секрет, что Кононенко хотел организовать грандиозный проект, который предусматривал создание на базе контролируемого им авторынка, расположенного около Харькова, некого суперрынка. В соответствии с планом предполагалось строительство автовокзала, гостиничного комплекса с баром и ресторанами, зоной отдыха на берегу реки. Кроме того, предполагалось строительство линии метро от станции Холодные горы до авторынка. Однако у него возник конфликт с мэром города Евгением Кушнаревым. В результате якобы имевшего место давления на него стороны местной власти и налоговиков Кононенко даже вынужден был выйти из фракции «Яблоко» и вернуться в НДП, откуда ранее вышел. На этой почве «яблочный лидер» Михаил Бродский обвинял Кушнарева в доведении Кононенко до самоубийства. Кушнарев, естественно, протестовал. В итоге, официальной версией следствия стало «неосторожное поведение с оружием».
Последним громким самоубийством стало «дело Фещенко». 31.05.2002 в Киеве был найден мертвым с огнестрельным ранением вице-президент Национальной телекомпании Украины Андрей Фещенко, ранее работавший генеральным продюсером на СТБ. Рядом с телом Фещенко в его джипе нашли помповое ружье и записку, в которой вице-президент НТКУ обвинял некоторых людей в доведении до самоубийства. Следствие не нашло подтверждения предсмертным обвинения и было в итоге закрыто.