Замедленное движение руки закона (видео)

«Восемьсот миллионов жителей, 17 000 преступлений ежедневно, судьи успевают реагировать только на 6% правонарушений, каждый пятый судья погибает во время первого боевого дежурства», — инструктирует Дредд девушку-новобранца Андерсон (Оливия Тирлби). Та с самого начала заваливала тесты на пригодность и недобрала баллов на выпускных экзаменах, но начальство решило закрыть на это глаза: курсант выросла в радиоактивной зоне и читает мысли людей. Это умение не раз пригодится, когда напарники окажутся заперты в 200-этажном небоскребе, где население делится на тех, кто готов их убить, и тех, кто в испуге прячется по квартирам, пока в коридорах стреляют.

Собственно, все, что происходит на протяжении фильма в запертой высотке, подозрительно напоминает восторженно принятый зрителями и критиками индонезийский боевик «Рейд». Поскольку новый «Дредд» выходит на год позже, многие заподозрили его авторов в плагиате, но именитый сценарист и писатель Алекс Гарланд («28 дней спустя», «Пекло», «Не отпускай меня», роман «Пляж») обижается: мол, историю он придумал и начал писать еще в 2008 году, а к съемкам приступили в 2010-м, так что еще вопрос, кто у кого и что позаимствовал. Зато режиссер Пит Трэвис («Точка обстрела») был отстранен от монтажа в конце 2011-го «из-за творческих разногласий с Гарландом» — некоторые утверждают, что после этого многое было переписано и переснято.

Как бы там ни было, сейчас и Гарланд нахваливает «Рейд», и поклонники «Рейда» уже начинают проникаться кровавым шиком «Дредда». В конце концов, бывают же фильмы про небоскребы, из которых сложно выйти, — «Крепкий орешек», например. А у «Дредда», как и у «Рейда», хватает достоинств помимо истории.

Например, артистки. Перекрашенная в блондинку Оливия Тирлби (подружка героини в «Джуно») похожа на идеальную героиню японской видеоигры. Лена Хеди оборачивается маниакально жестокой брюнеткой, истребляющей жителей дома, где живет под крышей, — признать в ней белокурую бестию Серсею Ланнистер из «Игры престолов» непросто. Исполнителю заглавной роли приходится сложнее: лицо Карла Урбана (вампир Черная Шляпа в «Пастыре», роханнец Эомер во «Властелине колец») скрыто шлемом, из-под которого артист старательно, но обреченно кривит рот и хрипит бессмертную формулу «закон это я»: воспроизвести гримасу Сильвестра Сталлоне невозможно.

Кровопролитность расправ, граничащую с гиньолем, также можно записать в плюсы: комиксы про Дредда не отличаются сдержанностью, и людей там истребляют десятками миллионов. В изображении этой жестокости здесь найдено одно из немногих по-настоящему убедительных применений для 3D: плавно разлетаются в мерцающей глубине экрана перламутровые капли воды и кровавые брызги.

Неспешно взрывная волна деформирует тела, а пули прошивают насквозь лица и кости. Все это не просто спецэффектов ради, а потому, что местное население употребляет наркотик, ускоряющий работу мозга в разы. Соответственно, в глазах наркомана, которыми показаны отдельные сцены, кровопролитие оказывается очень медленным и красивым.

Наркотик авторы, кстати, назвали по-киношному — «рапид», или, в оригинале, Slo-Mo (от эффекта Slow Motion — замедленное движение). До прямой пропаганды меняющих восприятие веществ дело, впрочем, не доходит: за каждым эпизодом употребления следует скорая расплата жизнью. И только зритель получает все, избегая суда.