Похоже, что Совет нацбезопасности и обороны накануне важного заседания, посвященного ситуации в атомной отрасли, назначенного на завтра, окончательно запутался в дебрях мирного атома. Совсем недавно глава СНБО Иван Плющ, поддерживаемый Секретариатом президента, говорил о том, что Украине решительно нужен замкнутый ядерно-топливный цикл, а объединение предприятий атомпрома в концерн – не нужно.
Теперь советник президента Богдан Соколовский публично утверждает, что в Украине создать такой цикл невозможно, а заместитель Плюща Сергей Парашин говорит, что концерн вообще-то нужен, и Совет не против, просто чует опасность отчуждения АЭС. Ведь в планы «Укратомпрома» входит привлечение инвестиций, а если кредитные обязательства не будут выполнены, наши станции заберут кредиторы – такая предлагается логика. Очевидно, что два ведомства уже вплотную подошли к пониманию реальной ситуации. Осталось только прояснить, как в сегодняшнем глобализированном мире привлекаются инвестиции в атомную энергетику и кому принадлежат АЭС.
В ходе совместного с представителем Секретариата брифинга Парашин мягко пояснил, что СНБО даже сам предлагает создать атомный концерн, поскольку этот шаг будет стимулировать процесс внедрения в Украине ядерно-топливного цикла. Просто в предыдущей инициативе (принадлежащей президенту «Энергоатома» Андрею Деркачу) была допущена небольшая ошибочка. Проблема, по словам Парашина, вот в чем: неквалифицированные специалисты «Энергоатома» решили смешать в одной структуре АЭС и добывающие предприятия и не объяснили свою идею. А квалифицированные специалисты СНБО ввиду недостатка информации это поняли так, что кто-то может покуситься на запрещенные к приватизации объекты. «В случае проблем с возвращением кредита, что бывает, к сожалению, очень часто, уйдут на залоги наши АЭС», – сказал Парашин, отметив при этом, что для предотвращения такого сценария правительству необходимо закрепить на законодательном уровне, что привлечение кредитов «Укратомпромом» должно осуществляться под государственные гарантии.
И вот уже советник Соколовский передает слова самого Виктора Ющенко о том, что Украина заинтересована в экспорте электроэнергии, поскольку это наилучший экспортный продукт, и рынок его сбыта – колоссален. Президент даже подписал заявление, согласно которому до 2030 года предполагает удвоить объем ее производства, притом за счет АЭС. По словам Соколовского, для реализации этой амбициозной национальной стратегии Украина должна принимать участие в международных программах. В частности, поддержать инициативу Америки и России «относительно нового углубленного формата сотрудничества в сфере ядерной энергетики в направлении создания современных безопасных ядерных реакторов, облегчения доступа к финансовым ресурсам для развития атомно-промышленного комплекса, обеспечения стабильности коммерческого рынка ядерного топлива и гарантирования доступа к надежным источникам топлива и услуг, связанных с ядерным циклом».
В заявлении также отмечается, что Украина была и остается сторонником нераспространения ядерного оружия, а совместная инициатива России и США относительно углубленного формата сотрудничества полностью отвечает нашей ядерной политике. В первую очередь, в части диверсификации источников снабжения и создания собственного производства ядерного топлива. «Украинская ядерная энергетика является частью бывшей советской ядерной энергетики. И сегодня речь не идет о том, чтобы отказаться от единственного поставщика. У нас не может быть основан полный ядерно-топливный цикл – этого не разрешает международное законодательство. Но в Украине необходимо создать максимальное количество элементов ядерно-топливного цикла”, – подчеркнул советник Секретариата.
Таким образом, вышеуказанная группа товарищей перечислила все то, что уже делается «Энергоатомом» как в плане создания концерна, так и в плане развития ядерной энергетики вообще. СНБО внял нашим просьбам, прочитал Стратегию развития и вспомнил, что Украина приняла безъядерный статус. Наверное, это можно было бы считать публичным признанием допущенной ранее неправоты, если бы авторы заявлений не продолжали настаивать на том, что президент был прав, издавая указ, и привлечение инвестора может быть связано с приватизацией украинских АЭС.
Что это может быть за инвестор, между прочим, тоже говорилось неоднократно. По словам главы «Энергоатома», после окончания процесса корпоратизации возможен выход на IPO, где будет выставлен небольшой процент акций «Укратомпрома». «Необходимо изменить структуру управления, ведь на протяжении десяти лет менеджмент был брошен и самостоятельно выживал в рыночных условиях. Годами «крепкие хозяйственники» и чиновники осваивали бюджетные деньги. На некоторых предприятиях, таких как Новоконстантиновское месторождение, получавших из госбюджета десятки миллионов гривен, даже не ведется бухучет. Необходимо сделать работу предприятий прозрачной», – заявил Деркач в интервью «Коммерсанту».
Непонятная аббревиатура IPO расшифровывается совсем не как «приватизация» (которая возможна лишь после принятия соответствующих решений парламентом и правительством), а как первичное публичное размещение акций. Таким способом компании выводят часть своей собственности в открытую свободную продажу. Выход на мировой рынок гарантируют биржи акций в Нью-Йорке, Лондоне, Токио, Франкфурте. И при этом они предъявляют настолько высокие требования к размещающим акции компаниям, что хотят знать о них буквально все.
Вот здесь и начинается разница между характерными чертами украинского и мирового рынка товаров и услуг. Упомянутое отсутствие бухучета и «уплывшие» миллионы при выходе на IPO просто невозможны в принципе. И именно этот рынок заимствований, без которых невозможен вожделенный экспорт, может дать правильную цену и каждой компании в отдельности, и национальной экономике в целом. Сегодня нашей страны, в которой «бурными темпами идет прирост ВВП», нет на экономической карте мира, поскольку украинских предприятий, оцененных мировым рынком, мизерное количество. Выход на биржу такого мега-концерна, каким должен стать «Укратомпром», бесспорно, должен стать историческим событием.
Публичность и прозрачность – вот каковы ключевые слова при описании процедуры первичного размещения. И эта открытость, кстати, не только не позволяет управлять предприятием в телефонном режиме и распределять его финансы в пользу конкретных чиновников – выставить такой компании налоговые претензии или провести рейдерскую атаку гораздо труднее. Особенно если в акции вложены средства пенсионных и прочих социальных фондов.
Ну, и главное: без выхода на IPO невозможно привлечь средства, необходимые для развития украинской атомной энергетики в те сроки и в тех объемах, что предусмотрены Энергетической стратегией страны. Стоимость одного нового ядерного энергоблока – $1,5-2 млрд., и никакой бюджет такие деньги не даст. Увеличение тарифа на электроэнергию – основной источник поступления средств атомной компании, ударит по внутренним потребителям. И внешние инвестиции для атомпрома используются во всем мире, на данный момент есть только одна государственная унитарная атомная компания – в Иране. К наращиванию активов за счет создания альянсов нескольких предприятий, например «Toshiba–Westinghouse», вынуждает конкуренция за энергетические ресурсы, месторождения урана и производственные мощности, способные производить новые реакторы, топливо и оборудование для АЭС. «Если мы не сможем ответить адекватно, то безнадежно отстанем», – считает глава «Энергоатома».
По его словам, в отечественном атомпроме «не будет частного собственника в виде большого дяди с мешком денег, который получит контрольный пакет акций. Мы говорим о продаже миноритарных пакетов». Пакеты в 0,5-2% смогут купить инвестиционные банки, европейские, российские и азиатские атомные компании. Ни об отчуждении стратегических предприятий, ни об ухудшении уровня безопасности речь здесь идти не может. В любом случае остается жесткий контроль как со стороны государства и общества в лице Госкомитета по ядерному регулированию, так и со стороны международных организаций.
Таким образом, сама собой напрашивается мысль, что за заявлениями государственных чиновников, противящихся процессам корпоратизации и приватизации, скрывается либо полное непонимание устройства мировой экономики, либо желание сохранить механизм «освоения» огромных государственных ресурсов и нежелание допускать в эту сферу «чужаков». Приход инвесторов означает жесткий контроль за расходами, вплоть до копейки. Именно этого и не хотят «противники приватизации», на деле означающей публичность.