Кости наших отцов

Беседуя как-то с подполковником бундесвера о воинских традициях и истории, я спросил, как он относится к высказыванию «война не закончена до тех пор, пока не похоронен последний солдат». Суровый оберстлейтенант ответствовал, что такую позицию проповедуют пацифисты, а он находит ее неправильной. Однако ирония момента заключалась в том, что герр Краузе возглавлял группу военнослужащих, приехавших в Украину для наведения порядка на кладбище (идеально содержащемся, кстати), где похоронены солдаты вермахта. Для нас же война продолжается…
Продолжается она не только в философском смысле. Ежегодно множество раз повторяются одни и те же речи об оккупантах и «учасниках визвольних змагань», на сотню желающих почтить память дивизии СС «Галичина» находится тысяча с красными флагами и песней о дне, который «порохом пропах». Президент Украины считает одной из главных целей своей жизни законодательно уравнять в статусе ветеранов Красной Армии и бывших бойцов УПА. И все эти сотрясательные процессы происходят на земле, где разбросаны кости тысяч солдат, до которых есть дело очень небольшому числу людей.

То, о чем пойдет речь ниже, касается не только упадочного состояния поискового движения в Украине. Этот текст изначально рождался как аналитическая записка для Секретариата Президента, предлагающая вариант вывода общества из состояния вяло тлеющей, с периодами обострения, ненависти. Мы предлагали удовлетворить не только личные амбиции отдельно взятой персоны, но и взяться за проблемы, без решения которых страна не заслуживает уважения ни своих граждан, ни соседей и, по всей видимости, не может двигаться вперед. Почему-то история слишком цепко держит нас за ноги. Но Президент вместе со своим Секретариатом слишком занят организацией своей личной войны.

Свои и чужие

В современной Германии, испытывающей глубочайший комплекс вины за преступления нацистского режима, нет таких традиций, которые всегда были у нас: чествование ветеранов, бережно хранимые дедовские награды, военные фотографии на стене, определенный День памяти в году. Однако солдаты и офицеры вермахта в сознании граждан и государства всегда были своими, которых не бросают. Поэтому ветераны Второй мировой, продолжившие службу в армии ФРГ, могли носить награды, заслуженные в боях, но с удаленной нацистской символикой, все погибшие до единого учтены в архивах, а за могилами осуществляется постоянный уход — где бы они ни находились.

По словам гауптфельдфебеля Стефена Аберле из упомянутой группы «бундесов», его дед «побывал в плену, выжил и вернулся домой». На вопрос, не стала ли память о нем дополнительным мотивом решения приехать, фельдфебель ответил, что в любом случае «наши могилы должны получать уход от рук наших же людей, чтобы сохраняться в надлежащем виде. Основная часть денег, идущих на восстановление могил, — это пожертвования граждан, а государственное финансирование таких программ составляет всего 10—15%. Для такой работы отбираются только добровольцы, это жест доброй воли, в том числе, чтобы установить здесь контакты с молодежью».

В советское время у нас поисковое движение курировал комсомол, и оно тоже было общественным, хотя и круто замешанным на идеологии и военно-патриотическом воспитании. С распадом Союза поиском продолжили заниматься разрозненные группы энтузиастов, у которых, как и у всех, было безденежье, работа и семейные проблемы. Любители собирать военное железо — не в счет. Как говорит харьковчанин Тимоха, поисковая работа — это кости, кости и еще раз кости.

Этот человек сумел предельно обнажить свои ощущения: «Когда вскрываешь санитарный «сброс» человек на двадцать, бойцы лежат вдоль и поперек, а потом рядом еще один — человек на сорок, а потом еще… Кости слоями без промежутков, руки, ноги, пустые глазницы, вот вставная челюсть, вот в кармане горсть мелочи. Ты лихорадочно просеиваешь землю в поисках хоть чего-то, что поможет идентифицировать бойца, потом земля неожиданно проваливается, и ты видишь чью-то грудную клетку, за ней еще одна и рядом то же самое. Берешь чужой череп и бережно собираешь с земли выпавшие зубы. Все до одного…

Пыль и специфический запах забивает тебе горло, работаешь уже на автомате. Видишь, что может сделать бездушное железо с одушевленной плотью: пробитые головы, перебитые руки и ноги, пулевые отверстия в затылке, засохшие бинты, шины, следы старых переломов. И в то же время целая и невредимая стеклянная фляга. В такие моменты и особенно после посещает мысль, а нормален ли я? Зачем и кому все это нужно? Зачем часами бродить по лесу, выстукивая щупом до кровавых мозолей все мало-мальски заметные ямки ради одного заветного глухого звука? Некоторые не выдерживают. Слабая психика, да! Надоело, да! Не хочу рыться в могилах, да! Хочу жить и просто собирать железо… Но это все пройдет. Надо отдохнуть, влюбиться, поработать, выпить, развеяться. И через некоторое время, если ты не случайно попал на поля прошлых войн, ты соскучишься по ним. Ты вернешься к ним. Они не отпустят тебя».

Действительно, зачем это нужно: больше внимания уделять мертвым, нежели живым? Но на выходе всегда оказывается, что дело все же больше касается живых. Осенью прошлого года киевские поисковики в глухом лесу на севере Черниговской области нашли место, где в сентябре 1941 года погибло около 800 красноармейцев.

Глупая тогда вышла история. Бойцы-кадровики, взрослые ребята, отошли с линии обороны у реки Снов, встали у леса, стали готовиться к организованному отходу походной колонной. Все по уставу. А у немцев был свой устав. Разведка обнаружила шевеление, артиллерия ударила, пехота прошла, оставив на песке посеченные осколками и пулями красноармейские тела. Селяне сняли со служивых сапожки, побросали в ямки тех, кто был поцелее, а остальные остались лежать там, куда смерть уложила. Уже после войны наугад поставили столбик «Поле воинской славы» и оградку. А за оградкой сосенки посадили, прямо на головы солдатские.

У четверых при себе оказались смертные медальоны: один из Чугуева, второй с Херсонщины, третий со Смоленщины, а четвертый, с хорошо сохранившимся партбилетом, из Подмосковья. Иван Глазов, Загорский район, д. Новоселки. Уже через неделю, благодаря поисковикам из Сергиева Посада, нашлись родственники: жена умерла в 2001 году, не дождалась мужа с войны всего ничего. Два сына тоже померли. Остались пожилые уже дочери, которые хотят похоронить папку дома.

Спустя пару недель к руководителю московского областного поискового объединения «Плацдарм» Константину Смирнову обратились поисковики из Подольска с просьбой разыскать родственников красноармейца Ивана Монахова, уроженца Загорского района, останки которого были найдены в Московской области. Каково же было удивление Константина, когда он обнаружил, что дочь Глазова приходится снохой пропавшему без вести в ноябре 1941 года Монахову! Таким образом дочь Монаховой Наталья в течение месяца получила известие о том, что нашли обоих ее родных дедов, которые пропали без вести с разницей всего в два месяца, а ее мать — отца и свекра.

К чему весь этот длинный рассказ: невзирая на любую пропаганду и попытки насильственного «просвещения», воспоминания о войне и воевавших родственниках, особенно подкрепленные подобными яркими картинками, вызывают у миллионов людей чувство родства. Оно было заложено на психологическом уровне еще в военное время, когда в сознании советского народа возник беспрецедентный исторический феномен — нация-семья, объединяющие переживания в которой имеют подчеркнуто семейный характер, предельно враждебный любой безличной абстрактности. И никогда такие, как Иван Глазов, не смогут быть признаны «оккупантами».

Таким образом, и попытки отдельных деятелей в Украине заменить День Победы 9 Мая на День окончания Второй мировой войны, который отмечает Европа, и попытки вывести в украинской истории на более значимые позиции повстанцев и галицких «дивизионников» при уменьшении роли красноармейцев — полностью неприемлемая идеология. Она вызывает у людей эмоциональное отторжение и возмущение.

Соответственно, политики, настаивающие на необходимости механического примирения с теми, кто, как принято считать, стрелял в их родных, остаются для жителей юго-востока страны врагами. Переломить это отношение можно лишь единственным способом: вызвав в потомках советских солдат благодарность и сочувствие, против чего не отважится выступить ни одна политическая сила. Достигнуть результата, который удовлетворил бы обе стороны, можно, лишь объединив их интересы и восприятие событий 1941—1945 годов в единое целое.

Немного участия

По сей день на бывших полях битв в Украине, России и Беларуси остаются непогребенными останки тысяч солдат, призванных в действующую армию с территории современной Украины. В октябре прошлого года в Краснодарском крае Российской Федерации поисковое объединение «Набат», опираясь на архивные данные, смогло найти санитарные ямы, куда были сброшены тела нескольких сотен советских солдат, большинство из которых — уроженцы Украины. В начале декабря поисковики киевского отряда «Днепр» нашли в Черкасской области близких старшины первой статьи Александра Римского, пропавшего без вести в 1943 году во время высадки десанта на Малой земле под Новороссийском.

Все эти люди, в понимании их потомков, погибли и за независимую Украину, в которой они сейчас проживают. Украина под немецкой оккупацией не стала бы не только государством в современных границах, но и, в соответствии с политикой нацистской Германии в отношении оккупированных территорий, понесла бы непоправимые потери населения. Именно поэтому Украина не имеет права через 60 с лишним лет после окончания войны допускать, чтобы солдаты, отдавшие за нее жизнь, лежали непохороненными по христианскому обряду в полях под запашкой, в лесах и даже в границах населенных пунктов. Каждый человек имеет право на персональное место и в жизни, и в земле.

Государство, точнее, персоны, его олицетворяющие, должны не разжигать страсти на митингах, а инициировать примирение, в первую очередь, на этом уровне: все, кто погиб на войне, были украинцами, все любили свою Родину, и нам, их потомкам, нечего делить. Если ветераны УПА имеют право получать те же льготы, что и ветераны Красной Армии, то советские солдаты имеют право лежать на таких же аккуратных кладбищах, что и украинские повстанцы, не оставаясь для детей и внуков «пропавшими без вести». Процесс придания ветеранского статуса «упівцям» необходимо начинать именно с программы поиска и перезахоронения павших. Ее смысл — увековечение памяти всех украинцев, боровшихся за свободу своей Родины, и такая программа должна логично дополнить правительственную Комплексную программу поиска и упорядочения захоронений жертв войн и политических репрессий на 2006—2010 годы.

Главное, что нужно сделать, — ликвидировать громоздкие правила, рожденные бюрократическим аппаратом, внести изменения в некоторые законодательные акты касательно организации поисковых работ. Как рассказала «Телеграфу» командир запорожского ПО «Рубеж» Светлана Зинченко, в их регионе существует организация, обладающая необходимыми документами, но бессовестно показывающая массовый результат на переносе существующих захоронений из одного места в другое. Притом, что люди, реально занимающиеся полевым поиском, не могут получить официальных разрешений. Кроме того, за каждой бумажкой, касающейся разведки, проведения полевых работ, эксгумации останков и перезахоронения, необходимо ездить в Киев. Естественно, многие этим заниматься просто не хотят.

«Наш регион очень «горячий», по разным данным здесь пропало без вести от 80 до 150 тысяч солдат. В Запорожской области была «линия Вотана» и Никопольский плацдарм, шли серьезные бои, — говорит Светлана. — Только на полях после снятия урожая каждый год мы «поднимаем» до двадцати человек, и работе края не видно». По ее словам, есть достаточное количество людей, желающих вести серьезную работу под государственный заказ. Но заказа такого нет, и не факт, что поисковикам могут компенсировать расходы даже под результат, выданный по их собственной инициативе.

«Поисковая деятельность» для ответственных за нее госструктур — это перераспределение бюджетных средств между своими дочерними предприятиями на то, чтобы выкопать бойцов на одном кладбище и перевезти их на другое. И хотя поисковые отряды чаще всего могут договориться с местными органами власти о захоронении солдат, найденных «по-честному», чиновники больше интересуются данной темой перед 9 Мая. И конечно, при наличии вороха справок, актов и разрешений.

О таких операциях, как перевозка костей через границу, и вообще говорить не приходится. Вялотекущая организация передачи останков красноармейца Глазова длится уже полгода: до сих пор такого прецедента не было, и потому чиновники с обеих сторон не особо спешат его создавать. В настоящее время с консульством Российской Федерации достигнута предварительная договоренность о помощи, и есть надежда, что в течение ближайшего месяца важное дело будет сделано. Но договаривались с оглядкой на особенности переговоров по переносу останков легендарного разведчика, Героя Советского Союза Николая Кузнецова из Украины на Урал, который пока отложен по политическим причинам. То есть крайне важно разработать и утвердить соглашение между правительствами Украины, России и Беларуси, которое зафиксировало бы единый порядок проведения таких мероприятий. Чтобы солдаты могли вернуться домой.

Точно так же необходимы договоренности о сотрудничестве между министерствами обороны Украины и России, что облегчило бы доступ и получение информации по красноармейцам и краснофлотцам в архивах МО РФ. Вместо влачащих жалкое существование или уже выброшенных в макулатуру областных Книг памяти Украины необходима единая электронная Книга, которая смогла бы облегчить ее редактирование и доступ к ней потомков солдат.

В конце концов, от государства требуется просто немного искреннего участия, а результаты не заставят себя ждать. Снять с повестки дня тему поиска врагов, сделав тем самым первый настоящий шаг к достижению гражданского мира и согласия. В результате заслужить неподдельное уважение к Украине — как со стороны политического руководства России, так и со стороны обычных россиян. Записать на свой личный счет Настоящее Дело, о котором не стыдно рассказать внукам. Наверное, это важнее, чем личная война и досрочные выборы.

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам