Нанизанные на шампур скорпионы жалобно сучили лапками в тщетной надежде на чудесное спасение. Оказавшиеся в таком же положении личинки жуков вели себя с достоинством. Не хватало только человека, готового, заплатив несколько юаней, употребить поджаренных насекомых в пищу. Но можно было не сомневаться, что таковой найдется – в самое ближайшее время. А на соседней улице загнутые вверх углы крыш пытались проткнуть низкое, наполненное дождем небо, и многозначительно улыбался с портретов и значков председатель Мао. Китай, июль 2006 года…
В головах украинцев Китай чаще всего ассоциируется, пожалуй, со словосочетанием "Made in China", которое мы видим значительно чаще, чем "Вироблено в Україні". Да еще с пагодами, Мао Цзэдуном и культурной революцией, о которой мы помним, что она была давно и как-то нехорошо обошлась с согражданами. В принципе, все это верно. Но есть и другой Китай, описать который целиком и полностью – все равно, что пытаться перечислить всех китайцев поименно. Поэтому я предлагаю вниманию читателей лишь небольшие субъективные зарисовки – то, что запомнилось особо.
Пекин
Китайская столица поражает неподготовленного человека размерами. Здесь все какое-то огромное: широченные улицы, громадные здания, множество людей. Чувствуется, что "русский с китайцем" таки были братьями навек – целые микрорайоны многоэтажных домов очень напоминают какую-нибудь новую Дарницу, а официальные здания выглядят совершенно как райкомы партии. Правда, многие безликие бетонные коробки венчают крыши в национальном стиле – впечатление довольно странное. Ну и, конечно, венец неудержимой тяги к огромному и прекрасному – площадь Тянь-Ань-Мень.
Велосипедисты в Пекине повсюду. Вдоль улиц для них сделаны специальные дорожки и даже предусмотрены отдельные регулировщики. Попадаются и велорикши – нечто вроде трехколесного велосипеда, к которому прикреплен подозрительно маленький ящик с окошком. Кабина для пассажира как-то уж очень напоминает клетку, и когда владелец транспортного средства, ласково улыбаясь, говорит тебе что-то вроде "Эх, прокачу!", в памяти всплывает "железная дева". В общем, лезть в коробку не хочется.
Еще один продукт любви к великому (во всех смыслах) – Запретный город, вход в который расположен на Тянь-Ань-Мень. Над входом висит портрет Мао, который меняют каждые две недели. Говорят, что есть даже специальная группа художников, занятая исключительно изготовлением новых портретов председателя, которые не должны отличаться ни одним мазком кисти.
Стоит ли говорить, что Запретный город (он же Императорский дворец, он же Гугун) – самый крупный дворцовый комплекс в мире? Он состоит из 9999 комнат, окружен стеной длиной в 3,5 километра, в его возведении принимали участие миллион строителей и 100 тысяч прочих специалистов. И еще немного справочной информации: комплекс разделен на Внутренний дворец и Внешний дворец. Основные помещения Внешнего дворца, где император выполнял свои государственные функции – залы Верховной гармонии, Полной гармонии и Сохранения гармонии. Во Внутреннем дворце находились жилые помещения, где жили, играли, поклонялись богам император, императрицы, наложницы, принцы и принцессы. Основные помещения этой части Запретного города – залы Небесной чистоты, Объединения и мира, Земного спокойствия. Здесь же находятся три императорских сада – Долголетия, Доброты и Спокойствия и Императорский сад.
Честно говоря, Запретный город оставляет впечатления какой-то неуютности. Уж слишком много пустого пространства и больших зданий. Даже немыслимые толпы туристов теряются на просторах. Есть, правда, и дивный уголок со странными деревьями, скульптурами.
Китайцы – народ коллективный, что, собственно говоря, и помогает им добиваться впечатляющих успехов. Но и свободное от производительного труда время они часто проводят вместе. Например, поют хором песни о родной партии. Или играют в тихие игры где-нибудь в парке. Или воздушных змеев запускают – их в пекинском небе можно увидеть целые стаи. Любопытно, что на улицах города очень мало урн, но и мусора на тротуарах и мостовых не наблюдается. Парадокс…
…А где-то совсем рядом с гигантскими зданиями и широкими улицами вдруг обнаружится узенькая набережная небольшого озера, где на первом этаже каждого дома – ресторанчик или лавочка. Чтобы случайно не сократить численность народонаселения, водители, зачем-то желающие проехать по набережной, сигналят беспрестанно. В сумерках ярко горят китайские фонарики, слышен тихий плеск воды. Но почему-то эта атмосфера кажется не экзотической. А совсем наоборот, знакомой и умиротворяющей.
Великая стена
Она таки да великая. Если верить справочникам, длина стены составляет почти 6,5 тысяч километров, а строили (несколько веков с перерывами) ее примерно миллион китайцев. Правда, начиная с XVII века достопримечательность постепенно приходила в упадок, и предприимчивые граждане даже принялись растаскивать ее по частям для всяких хозяйственных нужд. Но в 1984 году началась кампания по реставрации Великой стены.
Зрелище действительно запоминающееся. Тонкая каменная ниточка тянется по горным хребтам, совершенно не выбирая места поудобнее. Подняться на стену – задача не из легких, поскольку ступени разной высоты, да и просто высоко.
Шанхай
Человеку, впервые попавшему в Шанхай из Пекина, вполне может показаться, что он попал в другую страну. Контраст действительно разителен. Шанхай предпочитает расти вверх, и делает это с удивительной скоростью и изобретательностью. Количество небоскребов на душу городского населения здесь, наверное, бьет все рекорды. Собственно, уникальность Шанхая объясняется достаточно просто. Поразительно, но до начала XIX века он вовсе не был большим и важным городом. Тогда стратегическое положение города в устье Янцзы сделало его идеальным местом для торговли с Западом. Во время Первой опиумной войны в первой половине XIX в. некоторое время Шанхай удерживали войска Великобритании. Война окончилась в 1842 году подписанием Нанкинского договора, и несколько портов, включая Шанхай, открылись для внешней торговли. Кроме того, западные державы добились от Китая права экстерриториальности, действие которого было официально отменено лишь в 1943 году.
В 1850 году случилось Тайпинское восстание, и в 1853-м Шанхай захватила триада Общество малых мечей, отпочковавшаяся от повстанцев. Во время боев сельская часть Шанхая была разрушена, но иностранные сеттльменты не пострадали, и китайцы стремились попасть в них в поисках убежища. До этого им запрещалось селиться в сеттльментах, но, согласно новому постановлению 1854 года, западные поселения открыли для местных жителей.
Естественно, вся эта бурная и авантюрная история наложила отпечаток и на Шанхай нынешний. В Китае его считают городом "продвинутым", авангардным. Архитектура Шанхая большей частью европейская, хотя власти отреставрировали Старый город, превратив его в пешеходную зону, переполненную туристами, магазинами и ресторанами.
Еще одна достопримечательность – набережная Бунд, расположенная в границах бывшего международного сеттльмента вдоль реки Хуанпу. Вечерами на набережной просто не протолкнуться, поскольку с нее открывается совершенно умопомрачительный вид на район Пудун, где сосредоточено огромное количество до крайности живописных шанхайских небоскребов. Но если для туристов Бунд – место отдыха, то для сотен местных жителей – рабочее место. Причем работают граждане с душой, предлагая всем желающим и нежелающим массу очень полезных вещей: воздушных змеев, светящиеся ролики, надевающиеся на обувь, совершенно настоящие часы Rolex за 20 долларов и много-много прочего.
Но есть у Шанхая (как, впрочем, и у Пекина и, наверное, у других китайских городов) обратная сторона под названием "хутуны". Это кварталы двухэтажных деревянных домишек, где живут, так сказать, малообеспеченные граждане. Судя по короткой экскурсии, вся жизнь обитателей хутунов проходит на виду у соседей. Пищу они готовят на мостовой перед домом, там же моются и иногда спят. Кварталы хутунов – сплошной лабиринт переходов и узких улочек, местами мало похожих на среду обитания человека. Правда, надо отметить, что власти стремятся поскорее покончить с этими "пережитками прошлого". Скажем, в Пекине хутуны сносятся целыми кварталами, а жителей переселяют в новые дома или выплачивают компенсацию за потерю "малой родны". В Шанхае этот процесс идет медленнее, но рано или поздно от хутунов останутся лишь воспоминания и фотографии.
Пища
Как нетрудно догадаться, китайская пища отличается от привычной нам достаточно сильно. Китайцы едят очень много овощей, хотя любят и мясо, и рыбу. Если в ресторан приходит достаточно большая компания, ее сажают за круглый стол. В центре – вращающийся стеклянный (иногда деревянный) круг. Вот на него-то и ставят разнообразнейшие кушанья, о происхождении которых иной раз можно только догадываться. Тарелочки перед посетителями ставят совсем маленькие, но это совершенно оправдано, поскольку обед может состоять из 12-15 блюд. Так что для того, чтобы дожить до конца трапезы, есть приходится понемногу. Из самого экзотичного, что довелось попробовать – улитки, клубни лотоса и совершенно непонятные яйца неописуемого цвета.
Хотя для любителей кулинарного экстрима есть и спецпредложения. Например, нанизанные на шампур скорпионы, жуки, личинки жуков и зародыши цыплят. Скажем, в центре Пекина в пешеходно-торговой зоне можно наблюдать вот такую картину.
Справедливости ради отмечу, что за те 15 минут, которые я, разинув рот, стоял у прилавка, никто экзотической живностью не прельстился. Хотя, раз ее продают, значит, это кому-то нужно…
Еще одна занятная кулинарная особенность – "самовар". Это такая специальная штука, работающая на древесном угле, в которой посетители ресторана сами готовят себе еду. "Самовар" ставится в центре стола, вокруг – тарелочки с сырым мясом, картофелем, грибами и прочим. Задача проста – подцепить понравившийся продукт и сварить его в кипящей воде. Соль и соусы – по вкусу.
Торговля
Шоппинг в Китае – отдельная песня. Речь, понятное дело, идет не о покупках в магазинах, а о крайне эмоциональном процессе удовлетворения приобретательской нужды на рынке. Собственно, этот процесс не зависит от вида товара. С одинаковой энергией китайские торговцы продают потертый значок с Мао и шелковый халат или рубашку. Выглядит это примерно следующим образом. Продавцы безошибочно определяют в толпе туриста-иностранца (характерные признаки – неазиатская внешность, обалдевший вид, фотоаппарат на шее) и бросаются к нему с радостным криком "сэр, чипа-чипа, лука-лука!". Дивная эта фраза происходит от английских слов "cheap" – дешево и "look" – взгляните. На неизбежный вопрос о цене китайцы с видом полной бесхитростности называют сумму, в пять раз превышающую цену, на которую они действительно рассчитывают.
Вероятно, иногда туристы соглашаются без торга. Но чаще всего далее следует экспрессивный диалог с закатыванием глаз, хлопаньем по карманам и многократными уходами. При этом продавец время от времени кроит такую физиономию, будто вот-вот продаст в рабство жену, детей и любимую тещу. Однако природная жизнерадостность, видимо, берет верх, и торг продолжается до полного непротивления сторон. Иногда это забавно, иногда утомительно. Но надо отметить, что агрессивности в продавцах нет никакой, и, убедившись, что человек ничего покупать не собирается, они отстают сразу. Или почти сразу.
Конечно, за неделю составить полное представление о стране и людях невозможно. Тем более, о стране столь обширной и непохожей на привычное нам, как Китай. Но даже после нескольких дней, проведенных в Поднебесной, становятся абсолютно очевидными дружелюбие и гостеприимство этих людей, красота и уникальность этой страны. В нее хочется приехать еще…