Боец

Владимир Яловой — человек чести. Можно перечислять все его звания и регалии, но киевляне знают его именно таким. Он — единственный из заместителей Александра Омельченко, кто оставался с ним в те дни, когда здание мэрии брали штурмом оппоненты Сан Саныча, пытаясь силой захватить власть в Киеве. Яловой — один из немногих, кто находится рядом с мэром и сегодня, когда большинство столичных чиновников разбежались по более рейтинговым, чем «Единство», партиям.
Владимир Борисович, какой будет стратегия партии «Единство» во время выборов в Киевсовет? Особенно если учитывать тот факт, что конкуренты у вас достаточно специфические — Михаил Бродский, Виталий Кличко…


— Знаете, если названные вами персоны будут нашими критиками, то нам это только на руку. Все-таки киевлян политика волнует во вторую очередь, а в первую их беспокоят сугубо практические проблемы. Люди хотят иметь в столице стабильность и комфорт, к которым они привыкли за последние годы.


Говорят, что «Единство» — это партия киевских чиновников. В таком случае задача перед вами стоит непростая: вы олицетворяете власть, а ей больше всех достается на выборах…


— Я с этим не согласен. Большинство наших чиновников ушли в блок власти. Некоторые уже по два раза успели перебежать. Может, это и к лучшему, поскольку был пройден тест на командность и порядочность. Так что, по сути, в «Единстве» сегодня остались я и Валерий Бидный.


Тем не менее партия существует, киевляне ее знают. И ждут от вас каких-то интересных предложений, выделяющих эту политическую силу из общего партийного ряда…


— Главное наше отличие заключается в том, что мы не просто лучше других знаем ситуацию в столице, но еще и предлагаем конкретные пути решения острых вопросов в разных сферах городской жизни. А вот наши конкуренты «берут» исключительно критикой действий нынешней столичной власти, но ничего определенного или нового киевлянам не предлагают. Одни лозунги. И хотя выборы в местные органы власти еще не начались, однако у «Единства» есть четкая программа действий. Например, если затронуть проблему местного самоуправления, то мы предлагаем более активно привлекать к решению данных вопросов киевлян. Почему? Потому что жителей города уже интересует не только тепло или горячая вода. Они хотят, чтобы слышали, учитывали их мнение, чтобы у них была возможность влиять на принятие решений, касающихся различных сфер жизнедеятельности Киева.

С этой целью мы проводим специальные семинары для руководителей местных органов самоуправления. Кроме того, нами разработан проект, который предусматривает создание в Киеве 77 микрорайонов, где будет действовать местное самоуправление. Фактически мы создаем еще один уровень самоорганизации населения, поскольку речь идет не о новой разновидности исполкомов или филиалов местной администрации.


Так в чем все-таки заключается отличие?


— В том, что мы хотим и готовы передать на местный уровень реальные управленческие функции и финансовые ресурсы. В горсовете на сегодняшний день работают 90 депутатов. До недавнего времени у каждого из них была возможность тратить 600 000 гривен на нужды округа. Но теперь выборы будут проходить на партийной основе, поэтому «депутатских» денег, как и мажоритарных округов, которые нужно поддерживать, просто не будет. Поэтому, на мой взгляд, необходимо средства, которые выделялись в мажоритарные округа, а также дополнительные ресурсы отдать органам местного самоуправления. Пусть они сами занимаются конкретными вопросами, связанными с благоустройством, озеленением территории, текущими ремонтами, социальной защитой, организацией досуга школьников.

И в этом случае жэки должны быть реорганизованы в коммунальные предприятия, работающие при органах местного самоуправления. Цель такой перестройки — «приблизить» услуги к людям.


Честно говоря, сложно представить, как жэки станут работать в интересах людей…


— А вы представьте! Дело в том, что органы местного самоуправления станут главными заказчиками и финансовыми донорами жилищно-эксплуатационных контор. Послали «самоуправленцев» в жэке? А те их пошлют, обратятся к другим исполнителям. Понимаю, что пока такой план выглядит немного фантастическим, но, на наш взгляд, уже в ближайшее время ситуацию улучшит заключение прямых контрактов. Другим словами, слесарь не просто будет сидеть на ставке в жэке и брать деньги и с жильцов, и со своей «конторы», а станет работать по контракту и получать деньги в зависимости от качества и объема выполненных работ. Вот тогда они будут сами к вам приходить по первому звонку и делать работу не тяп-ляп, а качественно.


И как будет осуществляться учет и контроль средств, которые вы намерены передать местному самоуправлению?


— Кроме самих людей, никто не проконтролирует расходы. Ставить КРУ над каждым органом самоуправления мы, конечно же, не будем. Но есть домовые комитеты, председатели кооперативов, которые и станут думать над тем, рационально или не рационально используются средства.

Есть и другой аспект: мы хотим пересмотреть функции исполнительных комитетов. Проще говоря, с местными администрациями надо в Киеве кончать! Парламентом уже принят новый проект муниципальной реформы. Рано или поздно он будет реализован.


Но готовы ли сами люди к таким переменам, к новому уровню ответственности? Все-таки у нас привыкли рассчитывать на власть. Если что не так, то бегут жаловаться в высокие кабинеты.


— Я же вижу: люди поменялись, изменилось их отношение к городу. Они хотят сами решать проблемы столичной жизни. Еще два-три года назад такого не было. Например, сложно было представить, что горожане станут выходить на улицы, чтобы защищать парк или препятствовать незаконному строительству, пикетировать столичную власть. Народ стал другим — ему уже не безразлично, что происходит в столице, он стремится реально участвовать в управлении.

Кроме того, вопросы развития самоуправления неразрывно связаны с развитием самого Киева. Я сейчас работаю над темой расширения столицы. Сегодня невозможно говорить о развитии столицы без реализации идеи создания Киевского региона. Москва, к примеру, упустила эту возможность, «замкнувшись» в своем кольце. И что в результате? Чрезвычайно высокий уровень урбанизации. Через два-три года и мы окажемся в подобной ситуации. Поэтому, пока не «устаканились» земельные, имущественные вопросы, должно быть принято решение о создании Киевского региона…


Вы просто пугаете киевлян… Это что, границы Киева раздвинутся до Броваров и Вишневого?


— Киевский регион в моем понимании — это территория радиусом 50—70 километров от центра столицы. И непременно должен быть генеральный план развития региона. Лет на пятьдесят вперед. В нем необходимо предусмотреть развитие транспортных систем, строительство жилых массивов. А когда у нас будет соответствующий генплан, то станет понятно, где и по каким принципам вокруг Киева будут строиться города-спутники, новые спальные районы, где станут проходить транспортные линии, как будут размещаться производительные силы. Только представьте: в настоящее время в Киев ежедневно приезжают на работу триста тысяч человек! Конечно, в этой ситуации необходимо вывести из столицы часть производства. Например, уже давно ведется разговор о переносе «Телички». Это старое, не поддающееся модернизации производство, но оно занимает часть берега Днепра в центре Киева. Использовать такое прекрасное место под индустриальный объект — просто грех! Так вот, такие производства надо выводить из города, размещать в Киевском регионе, и это даст положительный результат.

И при этом, заметьте, сложившуюся систему управления никто менять под новые условия не собирается. Если есть в Броварах исполком, то он так и останется. Мы не будем забирать власть у губернатора Евгения Жовтяка или у кого-то еще. Мы вообще не намерены «раздвигать» границы Киева — пусть об этом никто не беспокоится. Но хотим за эти границы выйти, что дало бы возможность перепланировать производственную и транспортную инфраструктуру Киева.


А как будет решаться проблема «хрущевок»? Уже было принято столько решений, а старые дома как стояли, так и стоят…


— Мы давно «подбираемся» к кардинальному решению данного вопроса, но нам не хватает нормативной и законодательной базы. Правда, после создания Министерства строительства и архитектуры появились надежды на то, что будут определенные подвижки в этом плане. Мы же не можем повторять ошибок Москвы, о которых мне лично рассказывал мэр Юрий Лужков. Когда стали сносить «хрущевки», то оказалось, что в однокомнатных квартирах прописаны по два десятка человек! И всем им надо предоставить отдельное жилье. Я считаю, что нужно принять закон, в котором будет закреплена следующая норма: проживающим в «хрущевках» условия для жизни улучшаются за счет современной планировки. То есть если ты жил в «двушке», то и получаешь двухкомнатную квартиру, но современного образца, площадью метров на 20—30 больше, с просторной кухней, кладовой, балконами.

Безусловно, следует завершить строительство мостов. Это принципиальным образом изменит транспортные потоки. В перспективе планируется сдать в эксплуатацию два моста: один под Вышгородом, другой — в районе Жукова острова, с выходом на Бориспольскую трассу.

Но почему же раньше никто не подумал о транспортных развязках — ведь сегодня в Киеве километровые пробки, а мосты построят лишь в перспективе, то есть через несколько лет?


— Если вы помните, когда Александр Омельченко стал мэром в 1996 году, то первое, с чего он начал, — это решение транспортных вопросов. Мы начали расширять существующие дороги, делать развязки. Сравните, что было на Петровке раньше и как там сейчас. Да, сегодня и новая развязка не помогает: все-таки за последние 15 лет количество машин в столице выросло в 3,5 раза. Кроме того, не было средств на столь масштабные реорганизации: бюджет столицы потянуть этого не мог, у государства были более глобальные задачи, чем дороги Киева. Доверие к городу появилось года три-четыре назад, и тогда мы получили возможность брать кредиты. Первый серьезный кредит Киев взял у Всемирного банка на модернизацию системы теплоснабжения. Нам на льготных условиях выделили $250 миллионов. И в результате потери по теплу в столице снижены на 30% за счет перекладки и изоляции магистральных трубопроводов.

Часть кредитных средств столичная власть использовала на закупку новых автобусов (в Минске и во Львове). На улицах, если вы заметили, появилось много «Богданов», а вот коптящих «Икарусов» вы уже не встретите. А на следующий год город планирует приобрести большую партию новых троллейбусов, чтобы снять транспортное «напряжение» на линиях.


Еще один «больной» вопрос — медицина. Сколько город тратит на улучшение качества медобслуживания, модернизацию больниц, субсидии на лекарства? Какие первоочередные задачи наметила себе киевская власть?


— Для нас принципиальный вопрос — строительство двух новых кардиологических центров. К сожалению, сердечно-сосудистые заболевания уверенно держат «пальму первенства». Это неправильно, когда киевляне ездят оперироваться в Литву, Израиль, Германию. Мы хотим построить суперсовременные центры, оснащенные новейшим оборудованием, и проводить операции любой сложности, вплоть до пересадки сердца.


Что столичные власти делают для профилактики здоровья киевлян? Например, спортивные клубы и бассейны очень дороги, далеко не всем по карману. А банальных спортивных площадок с турниками уже не сыщешь…


— Действительно, к сожалению, у нас значительно сократилось количество центров досуга молодежи и детей. А Киеву сегодня требуется строительство нового Дворца спорта: мы обсуждали этот вопрос с представителями отечественной спортивной элиты. Баскетболист Александр Волков готов привлечь спортсменов и вместе с городскими властями участвовать в решении данной проблемы. Кроме того, Киев рассматривает проект строительства трех новых городских катков. Думаю, что в перспективе каждый микрорайон должен иметь собственную спортивную базу, будь то бассейн или каток, теннисный корт или спортплощадка. В этом плане мы намерены перенимать соответствующий зарубежный опыт, в частности российский. Мне показывали спортивно-оздоровительный комплекс, не очень дорогой, построенный из облегченных конструкций: было бы актуально сделать такое и в Киеве. Я к чему веду? Вряд ли есть какая-то политическая партия, которая лучше, чем наша, знала бы городские проблемы и имела план их решения.


Какие у городской власти планы по поводу такой банальной проблемы, как мусор? Порой по улицам в центре пройти нельзя, на склонах Днепра постоянно какой-то хлам, не говоря уж о спальных районах: там зачастую мусор неделями не вывозят…


— Мировой опыт свидетельствует, что нужно отказываться от мусоросжигающих заводов и переходить на сортировку и распределение отходов жизнедеятельности города. Полезные компоненты — стекло, металл, пластик — можно снова использовать… Вы же знаете, что мы пошли на разгосударствление системы мусороуборки. Сегодня в Киеве этим вопросом занимаются несколько частных фирм, которые поделили столицу на «зоны». Да и нашему «Спецтрансу» есть чем заниматься. К слову, выделены средства на модернизацию городских мусорников, особое внимание уделено очистке сточных вод. И если активно заработают киевские мусоросортировочные станции (первая уже показывает хорошие результаты), то срок «деятельности» мусорных свалок будет пролонгирован на несколько десятков лет. Все-таки отводить новые земли под кучи мусора нецелесообразно и непрактично.

А что касается чистоты дворов, то тут активнее должны работать органы местного самоуправления. Они могут взять проблему с наведением порядка под свой контроль, заключать прямые контракты с конкретными фирмами.


Сегодня многие школы стали объектом повышенного внимания наркодилеров, «помолодели» алкоголизм и токсикомания. Городские власти видят эту проблему или оставляют ее на усмотрение родителей и учителей?


— Решение об охране школ было принято мэром Омельченко сразу после трагического случая — взрыва в одной из столичных школ. Кстати, у партии есть комплексная программа, связанная с защитой от проявлений терроризма. Мы обнародуем ее в январе, после старта избирательной кампании. Защита школ и вузов тоже в нее входит: нам серьезно помогли специалисты, представители общественного антитеррористического центра.

А недавно в Киевской горадминистрации прошло расширенное совещание с директорами школ, где снова поднимался этот вопрос. Их внимание акцентировалось на том, что школы не должны заниматься сдачей в аренду своих площадей предпринимателям. Сегодня из городского бюджета школам выделяется достаточно средств для того, чтобы они не занимались коммерцией, не ставили под удар жизнь и здоровье детей. Опять же подчеркну: в подобных случаях более активно и бдительно должна действовать общественность. Я сам ликвидировал одну «точку» на Салютной и знаю, насколько это сложно. Но все равно делать это нужно. Никто, кроме нас самих, детям не поможет…

Давно назрела необходимость создания муниципальной милиции. Это обязательный элемент развития местного самоуправления. Вы же сами видите, что участковые милиционеры сегодня далеки от образа Анискина — их функции трансформировались. Участковый, вместо того чтобы заниматься своим участком, постоянно то митинги охраняет, то стадионы — ему некогда работать с людьми. Муниципальная милиция будет действовать более эффективно, а участковый станет решать не только чисто милицейские вопросы в своем районе, но и проблемы профилактики преступлений, воспитательной работы.


Вы работаете в структурах городской власти двадцать лет. Что бы вы хотели сделать для столицы, которой отдали столько лет? Какая у вас мечта?


— Я бы очень хотел, чтобы киевляне жили так же, как жители Цюриха, Стокгольма, Вены. И надо сказать, многие элементы европейской жизни у нас уже появились. Но это лишь элементы, а я хочу, чтобы уровень жизни наших людей был как в лучших европейских столицах.


Что главное для менеджера, управляющего таким многомиллионным городом, как Киев?


— Главное — слышать людей.


Вам было неудобно за действия власти?


— Было, и часто. Особенно когда к тебе на прием приходят люди с пачкой отписок, и ты видишь, что человеку давно можно было реально помочь, а его заставляли ходить по инстанциям, унижаться, просить то, что ему положено. А когда тебе еще и рассказывают о фактах чиновничьего безразличия, тогда совсем становится грустно и обидно. Или, бывает, заедешь к кому-то в гости, а там во дворе — огромная яма, которую еще год назад надо было засыпать, или выбоины в асфальте, или переполненный мусорный бак…


Как вы справляетесь со своими эмоциями?


— По-разному: иногда выпускаю «пар», иногда — держу в себе. Все зависит от ситуации.


А когда вы поддаетесь эмоциям, как себя ведете: кричите, читаете нотации или, наоборот, становитесь «закрытым»?


— Скажу правду: иногда ругаюсь. Я работал начальником цеха. Возможно, эта привычка сохранилась еще с тех времен. Но вообще-то у меня редко такие срывы бывают.


Вы злопамятный человек?


— Честно говоря, стараюсь ничего не забывать. Но умею прощать.


А чего вы не можете простить?


— Предательства. И еще жлобства. Таких людей я стараюсь «вычеркивать» из своего жизненного списка. А в остальном — пытаюсь понимать людей, вникать в их проблемы.


Вас часто предавали?


— Бывало. Самое первое предательство было еще в школе: тогда от меня отвернулись два близких друга, поверив оговору. Потом ситуация прояснилась, мы восстановили отношения, но той прежней дружбы, основанной на доверии, уже не получилось. Для меня это было сильным эмоциональным потрясением.


Во власти понятие «дружба» присутствует? Можно ли дружить со своим шефом или с подчиненным?


— Конечно. У меня есть друзья и среди подчиненных, и среди руководителей моего уровня и выше.


С кем вы проводите свободное время: с одноклассниками, с коллегами?


— Одноклассников у меня здесь почти нет: я ведь родился в Кривом Роге, там и школу окончил. Зато у меня много друзей среди тех, с кем я начинал свой трудовой путь, работая на производстве. Мы часто общаемся в выходные, на дни рождения ездим в гости друг к другу.


Вам завидуют?


— Думаю, что да. Но я стараюсь не обращать на это внимания.


Вы сами кому-то завидуете?


— Практически нет. Я считаю, что зависть — это непродуктивное чувство. Оно может привести к комплексам, пессимистическому взгляду на жизнь. Думаю, надо не завидовать, а радоваться успехам других. И потом, я считаю, что у нормального человека, у которого есть семья, работа, верные друзья, чувства зависти просто нет.


Вам легче работать с женщинами или с мужчинами?


— С теми, кто меня понимает: пол роли не играет.


Вы ладите с женщинами-подчиненными?


— Да. У меня в жизни было много женщин-подчиненных. С ними сложнее работать: на них эмоции не особо «выльешь». Повышенный тон можно использовать в разговоре с мужчиной, с дамами я себе такого никогда не позволяю. Но есть и очень непростые типажи. Например, женщина, которая не состоялась как жена, как мать. С ними психологически сложно найти общий язык…


Каков ваш образ идеальной женщины?


— Не буду оригинальным: идеальная женщина для меня — это моя жена. Но в принципе, красивых, умных женщин очень много. В том числе и тех, кто тебя понимает.


Кто для вас жена: друг, помощник, мать ваших детей?


— Опять же не буду оригинальным, но жена для меня главный помощник, советчик в жизни, моя вторая половина, моя любовница.


Сколько лет вы вместе?


— 30 лет будет в следующем году.


Чего бы вы хотели для своих детей?


— Чтобы они жили в стабильном обществе и не боялись смотреть в завтрашний день. Чтобы смогли реализовать себя.


Дети с вами советуются?


— Да, по любым жизненным вопросам. У нас сложились дружеские отношения, хотя был период, когда я пытался их воспитывать, давать наставления, жесткость порой проявлял. А потом понял, что это не тот метод. Сегодня мы очень близкие люди, и хотя дети уже взрослые, у них свои квартиры, но они часто приезжают к нам с женой — им нравится семейная атмосфера в нашем доме.


Вы боитесь ошибаться?


— Да, хотя и ошибаюсь. Как любой человек.


Какова ваша реакция на ошибку?


— Как правило, испытываю чувство досады. А если ошибка системная, начинаешь думать, почему совершил такой промах. Иногда приходится себя ломать, чтобы выйти из этого состояния.


Как, на ваш взгляд, связаны выборы мэра и выборы в горсовет? Не затмит ли «мэрская кампания» первые пропорциональные выборы на местном уровне?


— Сегодня нельзя рассматривать отдельно выборы мэра и выборы в городской совет. Потому что мэр, который придет в 2006 году, будет зависеть от горсовета. И наоборот. Ведь если три четверти депутатского состава не будут разделять программу нового городского головы, то не получится продуктивной работы.


Каково ваше отношение к Александру Омельченко?


— Уважительное. При всех его человеческих недостатках — а идеальных людей нет, — он как мэр на голову выше всех заявленных претендентов. Я бы свое отношение к Александру Александровичу разделил: как к личности и как к менеджеру. Как городской голова он свой потенциал не исчерпал, хотя многие пытаются доказать обратное, мотивируя этим необходимость замены Омельченко. А как человек он очень гибкий, и на выборах мы с вами в этом не раз убедимся. Еще много сюрпризов Сан Саныч преподнесет. Но самое главное: он знает Киев, как никто другой, видит, как надо комплексно развивать город. Конечно, есть специалисты в области медицины, зодчества или спорта, но так, как Омельченко, в целом видеть городские проблемы никому не под силу: для этого нужен колоссальный опыт работы. И потом, мы еще не в том состоянии, чтобы отказаться от ручного управления Киевом — это я вам честно говорю. Все-таки в западных столицах уже отработана и действует накатанная схема: город будет нормально функционировать вне зависимости от того, кто займет кресло мэра. Хуже не станет. Вот пришел, к примеру, новый мэр Нью-Йорка и первое, что сделал, — отменил парковки. Но сама система осталась неизменной в той части, которая касается коммунальных служб, транспорта, снабжения. В Киеве такой системы пока нет и поэтому необходимы время, новые подходы к формированию государственного бюджета, создание крепкой законодательной базы. На мой взгляд, Александр Омельченко — идеальный мэр для работы в ручном режиме. Его время не прошло…


В 2002 году, когда Шовкун приехал в мэрию с «Беркутом» брать власть, вы были единственным замом, который остался с Александром Омельченко в здании. Почему?


— У меня всегда было обостренное чувство справедливости. Я посчитал, что с Омельченко в данном случае поступают несправедливо, и мне в этой ситуации было наплевать на собственную карьеру. Хотел поддержать человека, которого пытались незаслуженно, незаконно отстранить от власти. Это первое. Второе: из области чувств. Я видел, что «свержение» мэра принесет огромный вред столице. Я хорошо знал Шовкуна, учился с ним вместе, реально оценивал его профессиональные и личные качества и понимал, что он не способен улучшить ситуацию в Киеве. Поэтому, исходя из интересов киевлян, из личного чувства к Омельченко, я там и остался… Хотя знал, что если бы смещение Сан Саныча произошло, то я оказался бы на улице.


Все замы Омельченко ушли в списки разных партий. Они не верят в победу мэра? Или это тонкий политический ход?


— Я считаю это ошибкой, а не продуманной предвыборной тактикой, как говорят сейчас многие. Возможно, эти люди и сберегут себя во власти. Но будут ли они командой?


Но ваш кандидат — Александр Омельченко?


— Безусловно. Мы сделали заявление на межпартийном съезде блока о том, что будем поддерживать Александра Александровича как беспартийного кандидата от всех киевлян. Если он снимет свою кандидатуру, то буду идти я.

Беседовали
Ирина Гаврилова, Владимир Лукин, Владимир Скачко, Александр Юрчук

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам