Самый молодой

Министр по делам семьи, молодежи и спорта Украины Юрий Павленко сам себя называет «министр SMS». В шутку. А зря — вверенные ему проблемы, несмотря на кажущуюся «неподъемность», требуют мобильности и изобретательности в их решении. От этого зависит и будущее страны — дети, и настоящее — ее имидж, создаваемый в том числе и спортивными достижениями. То, что самый молодой член Кабмина это понимает, вникая в суть проблем, и подтверждает его интервью журналистам «КТ».

Юрий Алексеевич, сейчас заметны две важные социальные инициативы: бигборды с призывами увеличить количество футболистов и нобелевских лауреатов собственными силами и более 8000 гривен пособия на родившегося ребенка. По мнению вашего министерства, улучшилась ли демографическая ситуация в стране?

— Итоги можно будет подвести через девять месяцев… Тогда и узнаем, оправдали себя такие методы или нет, посмотрим, насколько эффективным стимулом оказались доплаты при рождении ребенка. То же самое можно говорить и о рекламной кампании, проводимой по инициативе общественности и направленной на пропаганду увеличения уровня рождаемости в Украине. По цифрам все очень просто: сегодня на одну женщину приходится 1,15 ребенка. Для того чтобы рождаемость превысила смертность, статистический показатель должен быть 2,15. Проще говоря, в современной украинской семье должно быть не меньше двух детей. Лично я убежден, что финансовая помощь государства при рождении ребенка очень важна, ведь нужно обеспечить малыша всем необходимым в первый год его жизни. Потому что страх перед расходами на рождение и содержание ребенка во многих случаях является главным аргументом для молодой семьи, чтобы подождать с наследниками.


Но уже сейчас многие молодые мамы сетуют на то, что государство их «кинуло» и вместо выплаты сразу 8000 гривен отдают деньги по частям… Почему так происходит?

— Выплатами занимается Министерство труда и социальной политики. Они осуществляются двумя вариантами. Первый: по месту постоянной работы женщины. Второй: если женщина нигде не работала до появления ребенка, то через фонды временной утраты трудоспособности, которые есть в каждом областном центре и почти в каждом районном. Думаю, что первая проблема, с которой сталкивается такая семья, это необходимость оформления целого пакета документов для получения материальной помощи. Я знаю, что наши люди очень не любят возиться с документами и справками, возможно, по этой причине процесс получения денег и кажется им затруднительным. Действительно, конверт с гривнями не вручат на пороге роддома, если нет всех необходимых бумаг.


Многие опасались того, что рождение ребенка превратится в бизнес. Эти страхи подтвердились?

— Если вы помните, по этому поводу в Кабмине была очень горячая дискуссия, предлагались различные варианты борьбы с желающими «обогатиться» за счет рождения ребенка. Например, было предложение помочь не деньгами, а детскими товарами, или сделать специальные карточки. Но мы все-таки приняли решение выдавать помощь «живыми деньгами», предоставив семье право самой ими распорядиться. Ведь памперсы или коляску могут подарить родственники, а родителям, допустим, лучше оборудовать комнату для малыша. Кроме того, чтобы уменьшить риск злоупотреблений, мы решили, что основная сумма — 3500 гривен — выплачивается сразу после рождения, а остальные деньги — равными частями в течение года. Таким образом тоже защищаются интересы ребенка, потребности которого не заканчиваются в первый месяц после появления на свет. Что касается центрального бюджета, то ни разу задержки с переводом «детских» денег на местный уровень не было — премьер-министр постоянно контролирует данный вопрос. Но вот задержки с выплатами на местах могут быть, хотя мы пытаемся через свое министерство, через Минтруда и общественные организации отслеживать ситуацию, проводим регулярные проверки. Однозначно сказать, что нет задержек с выплатами помощи родившим женщинам, я не могу, но мы оперативно реагируем на любое обращение по такому поводу. Это приоритет, обозначенный Президентом. Защита прав детей — критерий номер один при оценке деятельности любого государственного чиновника. Если до Виктора Андреевича доходит информация о нарушении прав детей и матерей, то, поверьте, головы чиновников «летят» очень быстро.


Что делать с матерями-«кукушками», которые рожают детей, а потом оставляют их на попечение государства? Они тоже получают деньги?

— Эта проблема реально существует, и механизм предупреждения таких случаев мы также вписали в постановление КМ. В данном случае деньги выдаются государством на ребенка. И если мать от него отказывается, то она автоматически лишается права на получение этих средств. Хочу сказать, что в этом плане мы пойдем еще дальше: есть указ Президента о первоочередных мерах защиты прав детей, есть позиция министерства, и возможно, нам еще в этом году удастся реализовать схему «деньги ходят за ребенком». То есть где бы ни находился малыш — в детском доме, в семейном детском доме, в интернате, — государственная помощь предназначена ему лично, а не на нужды детдома, к примеру. У нас продуманы разные формы содержания детей-сирот. Например, если ребенок находится в интернате и на его содержание определено 10 000 гривен в год, то эти деньги, в случае его усыновления, передаются в семью. Правда, единственная сложность: проблемно происходит согласование с Минфином, это новая форма расчетов, она еще не прошла, что называется, «обкатку». Но она апробирована на пенсионерах, и думаю, что сработает и в случае с детским обеспечением. Еще раз подчеркну: в первую очередь будет учитываться интерес ребенка, а не учреждения, в котором он находится. Полагаю, что это поможет быстрее перейти к реформе интернатов и развитию системы семейных форм воспитания детей-сирот — как наиболее эффективному способу их адаптации.


Министр финансов Виктор Пинзеник у нас либерал и потому считает, что каждый должен «выплывать» сам. Все жалуются на то, что Виктор Михайлович «денег не дает». А как складываются ваши отношения с Минфином?

— Я бы не назвал наши отношения проблематичными, но у Виктора Михайловича есть четкая позиция относительно того, как должно работать Министерство финансов. Он ее не скрывает. Министр считает, что Минфин не определяет политику того или иного ведомства относительно финансирования. Пинзеник утверждает программы с точки зрения возможностей бюджета. С другой стороны, глава Минфина уверен, что средства, предусмотренные и утвержденные в бюджете, должны автоматически получаться адресатом. То есть никакого ручного управления при распределении финансов быть не должно. Я эти принципы деятельности главы Минфина воспринимаю нормально, и если нам в результате удастся достичь максимальной реализации такой модели, то снимется много проблемных вопросов, на которые сегодня жалуются визави Виктора Михайловича. Однако необходимо учитывать, что в этом году были внесены изменения в бюджет, предполагающие выполнение ряда программ, не существовавших до этого. Естественно, потребовалось, чтобы правительство утвердило целый перечень новых документов. Если взять только наше министерство, то это три новые программы — преодоления детской беспризорности, организации сети спортивных площадок и поддержки культурно-спортивных обществ. У каждой из этих бюджетных программ, конечно, есть и порядок финансирования. Вот здесь и возникает дискуссия с Министерством финансов — на уровне исполнителей. И когда она заходит в тупик, тогда мы выносим вопрос на уровень министров, пытаемся решать компромиссно. Самая большая проблема у нас возникла как раз с финансированием мероприятий по программе борьбы с детской беспризорностью, и только на следующем заседании КМ будет рассмотрен этот проект. Несмотря на то, что вопрос требовалось решить в течение месяца, мы не успели этого сделать… Реально на это ушло полгода: ведь понадобилось составить максимально эффективную, работающую программу, а потом согласовать порядок выплат. Основной конфликт возник из-за того, что деньги «предусмотрены» на министерство, а основная часть расходов должна идти на строения, находящиеся в муниципальной собственности. Необходимо эти финансы через субвенции передать в местные бюджеты. Доходило до скандалов по поводу того, каким образом их передавать! Но вот конфликтовать по поводу того, дает или нет Минфин деньги, не приходилось.


Кстати, о вопросе организации работы правительства и лишних нагрузках. Все министры высиживают на многочасовых совещаниях и с умным видом слушают вопросы, которые напрямую не касаются их деятельности: о консорциуме, о приватизации, о строительстве нового НПЗ. Сейчас многие ратуют за то, чтобы восстановить практику работы правительственных комитетов, где могли бы согласовываться все технические вопросы, а Кабмин принимал бы стратегическое решение. Как вы к этому относитесь?

— Знаете, по этому вопросу мне трудно высказать однозначную позицию, потому что опыта работы в правительстве в других условиях у меня просто нет. Я первый раз работаю министром. Об иных вариантах я только слышал от старших товарищей. С другой стороны, я понимаю и логику премьера Тимошенко, которая таким образом хочет сформировать и укрепить команду, показать, что все члены Кабмина в полной мере отвечают за правительственные решения, независимо от того, внесены они Минтрансом или Минздравом. То есть, мы все равны с точки зрения влияния на принятие того или иного решения Кабинета министров. Я думаю, Тимошенко таким образом пытается создать «школу министра» — не узкопрофильного чиновника, а ответственного, разностороннего политика.


Иными словами, глава Министерства по делам молодежи и спорта отвечает и за «Криворожсталь», и за газовые контракты?

— Конечно, потому что это решения правительства. И каждый из членов КМ несет за них равную ответственность вне зависимости от того, касается ли это «Криворожстали» или Олимпийских игр. Если говорить лично обо мне, то такая организация работы правительства для меня очень любопытна. Мне интересно получать информацию, выходящую за рамки деятельности моего министерства. Это для саморазвития полезно: неизвестно ведь, кем министр по делам молодежи и спорта Юрий Павленко станет завтра. И тот опыт, который я уже получил за полгода по разным отраслям, дает возможность стать любым профильным министром…


То есть, министр Павленко конспектирует все 11 часов правительственного заседания?!

— Да, все ключевые моменты я записываю, у меня есть специальный дневник по заседаниям Кабмина. И все вопросы, которые меня интересуют, я там фиксирую, затем ищу по ним расширенную информацию. И мне потом проще работать с тем же Пинзеником или Терехиным, согласовывая документы. Потому что мы говорим на одном языке… Фактически на этих затяжных правительственных заседаниях мы отрабатываем единую лексику, чтобы потом не тратить время на понимание друг друга.


Чем вам как министру, который отвечает за украинский спорт, пояснили неудачи последнего времени в футболе, плавании, легкой атлетике? Чем оправдывают провал «Динамо», фиаско наших пловцов на чемпионате мира, проигрыш украинских легкоатлетов в Хельсинки?

— Действительно, есть такая тенденция, хотя первое полугодие было для украинских спортсменов успешным. Причем на всех международных соревнованиях они выступили удачнее, чем за все предыдущие годы, кульминацией стали игры по неолимпийским видам спорта в Дуйсбурге, где украинская команда с 30-го места поднялась на 5-е. И принимали в них участие, скажем так, нетитульные федерации. А сейчас пошли на соревнования титульные, типа федерации легкой атлетики или плавания, и то, что у них случились провалы, возможно, объясняется банальным зазнайством. Я пока еще не слышал объяснений, но чрезвычайно хочу их получить от старшего тренера команды легкоатлетов, с которыми у меня был очень серьезный разговор перед их поездкой на соревнования. Ко мне обратились несколько спортсменов, указавших на ряд негативных моментов в деятельности спортивных чиновников, и мы специально провели круглый стол, где состоялся жесткий разговор на эту тему. Теперь я хочу услышать обоснования политики федерации, которая не включила в состав сборной тех, кто имел на это право, и теперь получила столь негативный результат.


А что вам сказали лидеры украинской федерации футбола по поводу своих успехов? Вы можете добиться от них объяснений?

— Тут системная проблема, возможно, не связанная напрямую с каждой федерацией в отдельности. Прежний Госкомспорт как орган, отвечающий за политику в сфере физкультуры и спорта, фактически не занимался ее определением и формированием, а трансформировался в организатора соревнований. Поэтому все наши успехи в спорте были не благодаря, а вопреки тому, что делалось. Сейчас мы собрали максимально эффективный спортколлектив, чтобы выработать качественную концепцию программы развития физической культуры и спорта в Украине. Сегодня появилась новая волна и в Национальном олимпийском комитете, пришли люди — фанаты спорта, мыслящие стратегически, а не живущие только одним днем. Так что об эффективности или неэффективности министерства в области спорта можно будет говорить как минимум по результатам олимпийского цикла. Вообще же спортсмен, способный ставить рекорды, готовится на протяжении не менее семи лет. Поэтому те основы, которые мы сегодня закладываем в новую спортивную политику Украины, принесут плоды не раньше чем через семь лет. В Украине, к сожалению, провал во многих видах спорта пришелся на целое поколение. У нас пока есть звезды спорта, но старые, так сказать, а новые придут аж через поколение. Это тоже надо понимать.


Но в вашем министерстве есть человек, который ведет учет молодых и перспективных спортсменов, чтобы их не «выкинули» из спорта, не забыли, не дали уехать играть за другую страну?

— Это то задание, которое должна выполнять в первую очередь федерация и государственный тренер — есть такая институция. Вот почему значительное число людей являются не эффективными менеджерами, но при этом занимают не последние должности. Я считаю, что необходимо внести живую струю в дело развития украинского спорта, мы думаем над этим. Другое дело, что сам ресурс министерства крайне невелик: в Госкомспорте было 80 человек, это с бухгалтерами и водителями. А ведь речь идет о людях, которые формируют правила игры в отечественном спорте. Поэтому такую задачу мы поставили и постараемся мягко, но настойчиво убедить федерации в необходимости с ней считаться, на нее работать.


Знаете механизмы убеждения?

— Безусловно. Потому что все они как общественные структуры зависят от министерства хотя бы с точки зрения финансирования. Я противник того, чтобы применять финансовые методы «убеждения», тем более к общественным организациям. Но мы решения будем принимать совместно, поэтому у нас созданы две общественные коллегии — олимпийских и неолимпийских видов спорта, куда привлечены все, кто этого хочет. Мы привлекли лучших специалистов — медиков, ученых, воспитателей, спортсменов. Сегодня, к примеру, нужно решить вопросы финансового обеспечения ДЮСШ — полтора года назад их отлучили от центрального финансирования, перевели на местные бюджеты, и они «загибаются». Это всеукраинский конфликт, ведь речь идет о судьбах 400 000 одаренных детей. Кроме того, никто не думает о том, как сложится судьба спортсменов, отыгравших свое. А это, между прочим, совсем молодые, 30-летние люди. У нас какое к ним было до сих пор отношение? Одержал победы, взял призы, прославил страну — молодец. А дальше никто о тебе не помнит. И не секрет, что судьбы многих видных спортсменов сложились трагически. Мы хотим исправить ситуацию, доказать, что у спортивных звезд есть будущее и после завершения активной карьеры. Кроме того, в зоне нашего внимания — спортивные наука и медицина, без которых сегодня победы высшего уровня невозможны. К сожалению, и наука, и медицина превратились в некие касты и работают на «самоудовлетворение». С другой стороны, специалисты всегда востребованы, их очень быстро «разбирают», поэтому государство должно подумать над условиями, которые могут заинтересовать профессионалов — если мы хотим получать высокие спортивные результаты. Поэтому мы планируем все уровни спортивного развития, начиная с ДЮСШ, ввести в единый цикл: наука—спортсмен—тренер—медицина.


А статус федераций менять не планируете?

— Знаете, большинство федераций конфликтны изнутри. С той лишь разницей, что есть публичные, а есть скрытые ссоры. Мой анализ причин противостояния так и не помог сделать однозначные выводы. Меня поражает, что люди могут конфликтовать по поводу получения суточных, к примеру. Или званий, знаков отличия — такой примитивный уровень… Но кто-то видит в этом свой специфический бизнес, тем более что международные спортивные организации предоставляют солидную помощь нашим федерациям, за успехи на соревнованиях тоже получаются денежные премии, но они в Украину не попадают. Оседают в другом месте…


Сейчас есть такая категория бизнесменов от спорта, как спортивные агенты, руководящие трансфертами, которые перекупают молодых перспективных спортсменов. Особенно это заметно в футболе. Вы с такими специалистами общаетесь?

— Это действительно супербизнес, но до полного понимания того, что происходит в этой деликатной сфере, я лично не дошел. Правда, мой заместитель сейчас изучает эту тему и готовит соответствующие материалы, справки, чтобы мы могли принимать решения. Не для того чтобы регулировать ситуацию, а чтобы защитить интересы государства и украинских спортсменов. Все-таки этот бизнес зачастую строится и на обмане, и на эксплуатации амбиций молодого человека, который во что бы то ни стало хочет стать чемпионом мира, и его не волнует, что будет с ним завтра или какие деньги он получит за победу. На этом и играют агенты. Более того, к примеру, Федерация футбола по сравнению с другими находится в наиболее комфортных условиях: у них еще с бывшим руководством Госкомспорта было заключено соглашение на 8 лет, где все государственные функции передавались федерации: проведение чемпионатов, определение судей и т. д. В результате миссия министерства в отношениях с этой федерацией сводится к наблюдению, вмешаться чрезвычайно сложно. Тем не менее мы больше не будем дистанцироваться от этого вопроса, тем более в свете оперативной подготовки заявки на прием Евро-2012. К слову, она была подана своевременно, несмотря на тлеющий конфликт по линии Григорий Суркис — новая власть. То есть интерес государства стал выше.


Как вы оцениваете перспективы проведения этого чемпионата в Украине и Польше?

— Как очень высокие. Есть почти 100-процентная уверенность в том, что мы попадем в тройку претендентов в ноябре 2005 года. И очень большая вероятность, выше 50%, что в случае реализации программы Кабмина на период 2005—2007 годов, касающейся развития инфраструктуры, состояния дорог и других задач, связанных с повышением уровня жизни в целом, мы будем принимать этот чемпионат.


Как обстоят дела с теми олимпийцами, которые хотели вернуть премии, полученные при Викторе Януковиче?

— Мы с ними как работали, так и продолжаем работать. Сегодня почти все они являются советниками министра по делам молодежи и спорта, привлечены к работе общественной коллегии и экспертных советов. Участвуют в заседаниях по подготовке проекта указа президента о развитии физкультуры и спорта.


Вы сказали, что министры столько времени проводят вместе, выработали единую лексику. Но является ли правительство единой командой? Вы начинаете каждое утро, как советовал Президент, с «мантры»: «Кабмин — это одна команда, мы все друзья»?

— Президент сказал — надо выполнять, и точка. Я лично исхожу из того, что связка Президент—Кабмин—главы администраций являются единой командой новой власти, которая обязана реализовать все обещания, данные Майдану. В противном случае мы лишимся высокого уровня народной поддержки и доверия, что намного хуже того беспредела, что творился в прошлые годы. Возможно, у меня тоже есть какие-то претензии к некоторым членам Кабмина, но я понимаю: раз такова конфигурация правительства, то надо в нем работать, а не переделывать.


И что, эта конфигурация — застывшая, не будет меняться?

— Очевидно, будет. Но наша задача — как раз в том, чтобы переступить через свои амбиции. А если кто-то не в состоянии этого сделать, то пусть идет в парламент или становится свободным политиком. Так что все заявления членов правительства друг против друга, я считаю, являются неэтичными и негативными — с точки зрения будущего Украины.


Вы, кстати, не собираетесь написать заявление? Сейчас это модно, помогает решить многие проблемы…

— Это ж надо научиться писать… А если серьезно, то ничего подобного я делать не планирую: не считаю это способом доказывания своей позиции.


Вы еще полгода назад были депутатом. Как относитесь к жесткой критике действий ВР со стороны правительства сегодня?

— Конфликт с парламентом возник в конце сессии по ряду принципиальных вопросов, вы все их знаете. Но этот конфликт, по большому счету, был заложен невыясненным статусом Кабинета министров и несовершенной политической системой, по которой избирался нынешний парламент. Вот эта неопределенность и приводит к противостоянию законодательной и исполнительной ветвей власти. Тем более в нынешних условиях, когда кое-кому необходимо быстро «реанимироваться» за счет громких заявлений о защите интересов граждан Украины, когда необходимо найти свое место в новой избирательной системе: ведь старт электоральной кампании-2006 фактически начнется уже осенью. А для многих членов ВР в этой схеме нет места.


Так, может, стоит систему поменять: чтобы определить статус Кабмина и парламента, довести до конца конституционную реформу, которая всех расставит по своим местам?

— Политическая реформа — вещь крайне деликатная и многогранная. И единственный вариант на сегодняшний день — это ее пересмотреть. И принять в законной процедуре. Потому что ту игру и торг вокруг Конституции, которые мы наблюдали, надо оставить историкам. Потому что жить по тому закону, который был принят, — это значит лишить себя будущего: он всегда будет «удавкой на шее». Для любой украинской власти: и той, что придет через пять лет, и через десять.


Вы сказали, что в сентябре начнется активная фаза избирательной кампании. Вы уже купили себе место в списке? Говорят, это сейчас очень дорого — от 2 до 14 миллионов «бакинских рублей»…

— Да у меня таких денег нет!


А у кого они есть? Или, может, скидки «членам профсоюза» предусмотрены?

— Что касается покупки мест, то для меня это было и остается загадкой. Однако я не являюсь олигархом: даже если б я хотел купить место в списке, то не смог бы этого сделать. Да и не ставил такой задачи. Но то, что происходит сегодня вокруг избирательных списков, говорит о популярности некоторых партий и блоков — раз места в них хотят купить и готовы платить огромные суммы.


То есть основания для разговоров о цене места в списке все же есть?

— С точки зрения многих людей, которые хотят это сделать. Спрос по традиции диктуют потребители. И потому я уверен, что все политические партии и блоки, имеющие шанс на победу в выборах-2006, для себя должны решить не продавать места в списке — чтобы эту негативную тенденцию поломать.


Как-то в программе «VIP-женщина» ваша супруга открыто заявила, что Юрий Павленко — это будущий президент Украины. У вас есть такие амбиции?

— Жена же глупости не скажет… (смеется).


А можно вас спросить о другой умной женщине — Юлии Тимошенко: как вы считаете, она возглавит блок НСНУ и БЮТ?

— Думаю, что может — у нее есть основания для этого. Но я уверен, что лучшей конфигурацией блока может быть союз трех сил: партий Тимошенко, Ющенко и Литвина. Этот блок даст возможность не только получить конституционное большинство в парламенте-2006, но и сформировать полноценную систему отношений между Президентом, правительством и Верховной Радой, заложить новые правила игры. По большому счету, изменить историю Украины.

Беседовали Ирина Гаврилова, Владимир Скачко, Александр Юрчук

54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам