Естественно, что Украина, которая в то время находилась под сильным впечатлением от победы ВВП и под не менее сильным влиянием России, взяла на вооружение передовые политические технологии, в соответствии с которыми любой руководитель Кабинета министров рассматривался как потенциальный «наследник престола», поскольку, согласно Конституции, в случае добровольного отказа главы государства от своих полномочий «носителем власти» становился премьер-министр. Таким образом, в роли вероятных наследников с 2000 года успели побывать: Виктор Ющенко, Анатолий Кинах и Виктор Янукович, занимавшие по очереди кресло главного министра.
Кроме того, «подозрения» периодически падали и на силовиков — опять же учитывая «чекистское прошлое» российского президента: в любой момент кто-то из силовых министров мог оказаться в кресле главы КМ или просто быть назначен «исполняющим обязанности президента». На это в разное время могли рассчитывать: Владимир Радченко (шеф СБУ), Юрий Кравченко (главный милиционер) и Евгений Марчук (секретарь Совбеза). Тема «наследника Кучмы» была такой злободневной и такой болезненной, что в период с 2000-го по 2002 год для ликвидации потенциального соперника достаточно было использовать примитивную, но очень эффективную схему: упомянуть в прессе, что политик «имярек» намерен стать «наследником» кресла №1 и предпринимает для этого определенного рода шаги. Проще не придумаешь, но срабатывало как часы: уважаемые vip-персоны немедленно заказывали СМИ «антиотмывочную кампанию», где клялись и божились, что даже в самом страшном сне не могли представить себя в роли преемника. Когда им не верили, то лишали занимаемой должности. Но даже если верили и оставляли, все равно оставался неприятный осадок.
Особенно после того, как «наследником» мог, пытался, но так и не стал премьер-министр Ющенко. Однако тема «отца» и » сына» до сих возникает, когда речь заходит о взаимоотношениях лидера «Нашей Украины» и Президента Леонида Кучмы. Тем не менее приходится признать: чем ближе к президентским выборам 2004 года, тем меньше степень вероятности того, что Украина использует для них «российский сценарий». На самом деле, преемничество как политическая технология начинает устаревать. Есть куда более современные схемы: конституционная реформа, третий срок, пролонгация полномочий.
Стратегия или запасной «аэродром»?
Хотя ставить на проекте «Преемник» крест все-таки рановато. Как говорится, никогда не говори никогда. Кроме того, законы, по которым последние полтора года живет украинская элита, доказывают, что проблема «престолонаследия» носит циклический характер и, значит, время от времени наступает «обострение». За период с 2002-го по 2004 год таких «вспышек» было несколько. Как правило, все они были связаны с кадровыми перестановками, процессом подготовки конституционных изменений, решениями Конституционного суда и состоянием здоровья главы государства. Все это происходит потому, что за полгода до начала новой президентской кампании так и не дан ответ на вопрос: преемник — это запасной вариант или стратегическая линия поведения тех, кто видит себя президентом после 2004 года? Еще неясно и не будет ясно до того момента, пока сам Леонид Кучма не определится, что является наибольшей гарантией для его постпрезидентского существования: доверенный человек или новая модель управления государством, при которой власть рассредоточивается по трем политическим центрам: президент—правительство—парламент. А может, сам глава государства решит обеспечить себе будущее и пойдет на третий срок? Вопрос остается открытым. Если Леонид Данилович, оценив активы и пассивы, откажется от завершения реформы и пролонгации полномочий, то у него останется только один выход — поиск заместителя. В этом случае политреформа станет отвлекающим действом: подписание соглашений о совместных действиях между «большевиками», взаимные договоренности о едином кандидате, перетягивание оппозиции в большинство, провоцирование расколов в антипрезидентском лагере, переформатирование парламентского большинства — все это превратится в маневры, призванные отвлечь внимание кандидатов от основной игры. Так что поиск «сменщика» — это пока реальность, а не утопия.
Правда, есть сложности, потому что любой избранный должен отвечать двум требованиям — нравиться народу и нравиться Президенту. Иными словами, кандидатом в преемники должен стать политик с высокой степенью доверия избирателя (рейтингоносный, проще говоря) и с высокой степенью личного доверия главы государства. Если под первую категорию подходят Виктор Ющенко — лидер «Нашей Украины» и премьер Виктор Янукович, то место в президентском сердце поровну делят Виктор Медведчук — шеф президентской канцелярии, Сергей Тигипко — глава Нацбанка и, возможно, все тот же Виктор Янукович. Есть еще политики «резерва», которые также могут гипотетически рассчитывать на то, что впишутся в схему преемничества. Это прежде всего министр транспорта Георгий Кирпа, руководитель СНБО Владимир Радченко и, не исключено, — Владимир Литвин, спикер парламента.
Могли, но не стали
Как видим, в течение последних двух лет тема «украинского Путина» серьезно эволюционировала. Российский сценарий пережил несколько вариантов «адаптации», но ни один из них так и не был принят к исполнению. Но, тем не менее, проследить смену парадигм представляется нам интересным — чтобы понять, какие закономерности заложены в развитие сюжета. Итак:
Системный администратор. Виктор Медведчук всерьез стал рассматриваться как возможный преемник с июня 2002 года, то есть сразу после назначения главой президентской администрации. Такие предположения были обоснованны по двум, нет, даже по трем причинам. Во-первых, президентская администрация представляла и представляет собой не столько канцелярию, сколько самостоятельный политический центр, который реально «управляет» правительством и имеет возможность влияния на поведение парламентского большинства. Во-вторых, лидер СДПУ(о) на тот период имел достаточно высокий показатель симпатий: минимум раза в три выше, чем сегодня. В-третьих, должность шефа АП предоставляла уникальную возможность близости к главному телу страны и фильтрации посетителей в кабинете главы государства. Кроме того, Владимир Путин тоже стартовал в президентство со скромной должности чиновника президентской администрации, и это не могло не обнадеживать такого честолюбивого политика, как Виктор Владимирович. К тому же политика, наладившего крепкие связи с московским коллегой — Александром Волошиным, который в совершенстве владел кремлевскими тайнами «создания» наследника. Однако два года работы в АП нивелировали имидж Медведчука как возможного наследника Кучмы: он потерял рейтинг, имидж публичного человека и контроль над процессами в ВР. Единственное, в чем преуспел Виктор Владимирович, — это в кадровом обеспечении своей партии. Но кадровый потенциал, да еще приобретенный за счет других, — это слишком мало для того, чтобы тебя полюбила страна, Президент и большинство в парламенте. Медведчук это четко понимает, поэтому и придумал политическую реформу. То есть, по сути, добровольно отказался от соискательства статуса преемника и перешел на новый уровень — конституционного реформатора.
Силовик. В сентябре 2003 года Президент своим указом назначил бывшего председателя СБУ Владимира Радченко секретарем Совбеза. Перестановки в силовой сфере были немедленно восприняты как сигнал: новым преемником, возможно, станет представитель силовых структур. Собственно говоря, миф о том, что сменщиком президента должен стать «чекист», культивируется с того самого времени, как Путин победил на президентских выборах.
По крайней мере, осенью прошлого года такая схема приобрела актуальность, а пост главы СНБО рассматривался многими как трамплин для старта в президентство. Оснований для этого было несколько: торможение политической реформы, кадровая рокировка по линии СБУ—СНБО и реанимированный вариант «третья сила». Проблема заключалась в одном: Владимир Радченко не хотел быть преемником и заниматься политикой. Кроме того, в Украине не было ситуаций, требовавших немедленных, решительных действий и вмешательства силовиков, то есть «почвы», на которой растет популярность руководителей силовых ведомств и авторитет возглавляемых ими структур. В результате раскрутить проект «третья сила» не получилось. И, видимо, уже не получится. Политологи уверяют, что это «не наш метод» — то, что хорошо для России, не слишком воспринимается в Украине. Иными словами, украинской ментальности ближе образ «хозяйственника», чем «сильной руки».
Крепкий хозяйственник. За полтора года до президентских выборов в качестве преемника все чаще стали называть министра транспорта Георгия Кирпу. Лето 2003 года стало точкой отсчета для формирования нового имиджа «начальника транспортного цеха». В СМИ появилась информация о контактах Кирпы с российскими политтехнологами: вроде бы в Литве министр транспорта обсуждал со специалистами детали своей предвыборной кампании. Кирпа в то время являлся одним из перспективных и влиятельных политиков в Украине. Его несомненные достоинства: личное расположение Леонида Даниловича, мощная финансовая база, доступ к медиа-ресурсам, управление сетью железных дорог и полумиллионной армией железнодорожников. Судя по массивным выбросам компромата, Георгий Кирпа действительно некоторое время рассматривался как реальный «наследник» президентского поста. Немаловажную роль тут сыграли лоббистские усилия эсдеков, по квоте которых Кирпа работает в правительстве. Очевидно, Виктор Медведчук, реально оценив свои шансы на преемничество, попробовал предложить себе замену: крепкого профессионала, равноудаленного от всех политических групп (как принято говорить) руководителя по сути транспортной, полувоенной организации. Кирпа представлял собой удачный симбиоз крепкого хозяйственника и «сильной руки». Однако эта тема быстро исчерпала себя — буквально через три месяца, когда в качестве потенциального сменщика стал рассматриваться глава правительства.
Премьерский трамплин. Тема «изготовления» преемника из легитимного конституционного материала (пост главы Кабмина) вновь стала актуальной в связи с политическим позиционированием Виктора Януковича. Виктор Федорович осенью 2003 года сделал две вещи: инициировал подписание соглашения шести фракций ВР о согласованном выдвижении единого кандидата в президенты и съездил в США, где выступил в качестве единого кандидата от провластных сил. Одновременно Виктор Федорович твердой рукой пытался наводить порядок на рынке продовольствия, обеспечил бюджетный комфорт и социальные гарантии населению. Его рейтинг поднялся до 9%. Для самостоятельного обеспечения президентской победы явно мало, но для роли «единственного» кандидата от власти — вполне достаточно. Кроме того, глава государства не раз подчеркивал, что заинтересован в политическом долгожительстве премьер-министра. Таким образом, до тех пор пока не реализована политическая реформа, лидер «регионалов» будет считаться «законным» наследником: если с Президентом что-то случится (болезнь, добровольный отказ от полномочий и пр.), то бразды правления перейдут в руки премьера. То есть до сих пор сохраняется вероятность реализации российского сценария с Януковичем в главной роли. Если же конституционная реформа благополучно завершится, то премьер и так получит достаточно большой «концентрат» власти.
В общем, подводя итог, можно резюмировать: сегодня, как и два года назад, ситуация с преемником зависит от Леонида Кучмы. Это подтвердилось и в ноябре 2003 года, когда Леониду Даниловичу была проведена срочная полостная операция, что вызвало новую волну слухов о возможности появления «украинского Путина». Болезнь Президента совпала с важными политическими событиями в государстве: мини-парламентской революцией, избранием нового Генпрокурора, годовщиной премьерства Виктора Януковича и фактическим стартом конституционной реформы. Что сразу дало повод если не сказать, то подумать: 50-минутная операция может стать предлогом, чтобы предложить главе государства передать полномочия, или, иными словами, приступить к реализации российского варианта.
Украина и ее элита много раз отворачивалась от этого сценария, ища другие пути безболезненной смены власти. Но, тем не менее, за год до новых президентских выборов украинская элита оказалась в ситуации, которую россияне пережили почти три года назад. Однако президент не сделал ожидаемого шага и даже временно не доверил премьеру «подержать» власть. Преемника тоже не назвал. От кресла №1 не отрекся. Наоборот, 30 декабря 2003 года Конституционный суд вынес решение о возможности Леонида Кучмы баллотироваться на третий президентский срок…