Евронадзор

Для подтверждения этого факта в Страсбург накануне слушаний приезжал генеральный прокурор Святослав Пискун, которому вроде бы удалось убедить экспертов Парламентской Ассамблеи в том, что Украина – полностью правовое государство. Единственным тестом на демократию, который мы еще не сдали, остается «дело Гонгадзе», да и то, по словам Пискуна, оно близится к завершению. Поскольку убийцы и заказчики журналиста известны прокуратуре и сейчас находятся в розыске. По словам одного из руководителей украинской делегации Анатолия Раханского, к числу законодательных успехов Украины относятся также ратификация более чем 20 международных конвенций и неуклонное следование всем рекомендациям Венецианской комиссии, касающимся конституционного процесса.

И, тем не менее, Украина пока будет оставаться под надзором. Все усилия украинской делегации в ПАСЕ оказались напрасными, а аргументы ревизоров – убедительными. В результате, за резолюцию, которая содержит «мониторинговую норму», проголосовали 104 депутата ПАСЕ, и только пять были против. Все слушание «украинского вопроса» заняло не более двух часов, в течение которых украинская парламентская делегация пыталась провести около 30 поправок к достаточно жесткой резолюции. Однако из 33 замечаний, предложенных украинскими депутатами, европейцы учли только одно – касающееся улучшений условий содержания в украинских тюрьмах. Причем и тут не обошлось без казусов, поскольку европейские парламентарии полагали, что в украинских местах лишения свободы особые неудобства испытывают люди нестандартной сексуальной ориентации – геи и лесбиянки. Потом, в ходе углубленного изучения вопроса выяснилось, что притесняют на самом деле политзаключенных. Ну и все остальные категории отбывающих наказание в местах лишения свободы тоже. Есть ли среди них люди с гомосексуальными наклонностями, неважно в принципе. Потому что пока пенитенциарная система не подчинена минюсту, с заключенными обращаются из рук вон плохо. Например, пытают. Но есть прогресс… Причем настолько очевидный, что с ним согласился даже Совет Европы.

Но это и все, чего удалось добиться. Вообще же, украинский вопрос и его рассмотрение – дело достаточно монотонное. Это в украинском парламенте, если что-то важное «стоит» в повестке дня, то уже с утра все начинают бегать и «заводить» друг друга. Потом появляются самые невероятные предположения о ходе развития событий. Депутаты с уверенным видом уверяют журналистов, что все уже договорено (подписано, проголосовано, включено в повестку дня). Журналисты срочно «диктуют в номер». В общем, жизнь кипит. Одна моя коллега, отлично разбирающаяся в закоулках парламентских лабиринтов, рассказывала мне, как у «нашистов» принято дразнить донецких. Стоит только пройти слуху, что Петра Порошенко собираются уволить с поста главы бюджетного комитета, как несколько предприимчивых ребят из «НУ» ставят на бланке немного подписей и издалека показывают их Раисе Богатыревой – лидеру фракции «Регионы Украины». Все, дело сделано: начинается новая волна предположений о возможном смещении премьера… В общем, из парламента уходишь с полным ощущением того, что день прожит не зря.

В Европейском парламенте все по-другому. Основная работа проводится «до», а не во время. Впрочем, «невидимая часть айсберга» работы украинской делегации была доступна вооруженному глазу задолго до 29 сентября. Достаточно резкие заявления главы парламентского комитета по иностранным делам Станислава Сташевского о необходимости снятия с Украины европейского контроля, блиц-визит в Страсбург шефа ГПУ Пискуна, внушительный список поправок, призванный убедить ПАСЕ в нашем искреннем желании соответствовать европейским стандартам. В принципе, европейский прорыв был важен сейчас как никогда. Об этом можно было догадаться по вопросам и параллелям, которые проводили члены украинской делегации на пресс-конференции после принятия резолюции по Украине. Основной разговор велся вокруг предстоящих президентских выборов, ратификации соглашения по ЕЭП и конституционной реформы. Под этим углом зрения, наверное, следует рассматривать выводы ПАСЕ относительно Украины.

Во-первых, президентские выборы. Несмотря на то, что г-жа Северинсен признала, что не является экспертом Венецианской комиссии, сохранение мониторинга явно связано с предстоящей электоральной кампанией-2004. Невзирая на то, что эксперты ПАСЕ отрицали связь между содержанием резолюции и предстоящими выборами президента в Украине, она (связь то есть) очевидна. «В обязанности власти в Украине входит проведение открытых, честных выборов», – подчеркнула Ренате Вольвенд. Само собой, европейские наблюдатели будут контролировать процесс волеизъявления, хотя «Совет Европы не преследует цель вмешиваться во внутренние дела Украины». Поэтому и резолюцию не следует рассматривать как один из механизмов влияние на ситуацию в Украине извне, настаивали ревизоры ПАСЕ.

Тем не менее, сохранение контроля над Украиной и ее избирательными технологиями – явный признак недоверия Европы к своим соседям. Причем, транспарентность электоральной кампании-2004 вовсе не гарантия перевода нашей страны в постмониторинговый режим. «Если выборы президента пройдут на уровне демократических стандартов – это может стать одной из причин для снятия мониторинга с Украины», – заявила Рената Вольвенд. А может и не стать. Ведь впереди еще парламентские выборы, и вряд ли ревизоры оставят их без внимания. Особенно, учитывая критику украинской избирательной системы: эксперты считают, что смешанная система выборов дает широкие возможности в плане манипуляции мандатами, так как возможности административно-бюрократической машины превышают уровень демократии. В результате в украинском парламенте «победители» (оппозиция) чувствуют себя менее уверенно, чем «побежденные» («большевики»). В общем, в ближайшее время ПАСЕ с вниманием и интересом будет наблюдать за подготовкой к президентской гонке в Украине. А дальше – как карта ляжет.

Во-вторых, европейцев серьезно беспокоит процесс реформирования правового поля Украины. Визит генпрокурора Пискуна, конечно, помог смягчить некоторые позиции, но не переубедил руководство ПАСЕ в том, что правоохранительным органам надо доверять. Европейцы по-прежнему указывают на то, что в Украине существует сильное давление на судей, которые пытаются объективно вести некоторые дела, особенно связанные с громкими политическими именами. Да и объем полномочий, сосредоточенный в руках Пискуна, наводит европейских экспертов на мысль, что Генпрокуратура сможет стать на период выборов инструментом сильного политического давления на оппонентов власти. Кроме того, правовая система вообще и прокуратура в частности не сдали последний, но самый важный европейский экзамен – «дело Гонгадзе». Европейцы держат его под контролем: уже в январе ПАСЕ инициирует новые мероприятия для раскрытия убийства журналиста. Об этом заявил президент ПАСЕ Питер Шидер. «Мы не считаем дело закрытым и ждем подробного, честного отчета о расследовании», – подчеркнул он. Фактически, это означает, что оппозиция при поддержке европейцев крепко держит в руках этот козырь, который несомненное еще станут использовать в предвыборной игре.

В-третьих, свобода СМИ, цензура и доступ оппозиции к средствам массовой информации. Эта тема, к которой наиболее радикально отнеслись ревизоры Парламентской Ассамблеи. В «темниках» они усматривают новый вид политической цензуры и критикуют власть за недопущение оппозиции к теле- и радиоэфиру. Особенно беспокоит представителей мониторингового Комитета ПАСЕ усиление контроля над «первой кнопкой» Украины – УТ-1. Впрочем, и украинское законодательство, регулирующее деятельность СМИ, дает ПАСЕ повод для глубокой озабоченности, поскольку эта сфера перед выборами является самой чувствительной и не должна подвергаться ни малейшему вмешательству. Эти выводы поддержали и представители парламентского комитета по вопросам свободы слова Николай Томенко и Юрий Артеменко, специально для этого случая прибывшие на сессию в Страсбург.

Вполне очевидно, что накануне избирательного процесса борьба за контроль над прессой и передел медиа-рынка будет особенно жесткой. Даже в Страсбурге это видно, а уж в Киеве и подавно…

И, наконец, отношения Украины с «четверкой» постсоветских стран. Открыто об этом не говорилось, но подразумевалось. Особенно по ответам представителей украинской депутации украинским же журналистам. Так, Борис Олийнык (коммунист со стажем и член фракции, поддержавшей интеграцию Украины в ЕЭП) объявил, что проголосует за ратификацию соглашения только в том случае, если единое пространство четырех стран не будет регулироваться «надструктурным» органом, и если будет соблюден паритет голосов при принятии решений. В противном случае Борис Ильич воздержится от поддержки ЕЭП в парламенте, поскольку в его возрасте «пора подумать о душе». В принципе, для Украины с ее особым взглядом на интеграцию из ложи правительства, была необходима моральная поддержка ПАСЕ – в виде «мягкой» резолюции, а в идеале – в виде перевода на постмониторинговый режим. Такой жест со стороны Европы дал бы возможность говорить о четком следовании европейскому курсу, а не оправдываться по поводу реанимации Союза. Впрочем, такое недоверие Европы может сыграть и на руку, поскольку Украина получает дополнительный стимул для сближения с Россией и странами, входящими в ЕЭП: «если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к другой горе». Иными словами, если Европа не хочет видеть Украину в своем составе, то нам ничего не остается, как искать другие рынки для своих товаров, услуг, технологий, дипломов. А то, что ЕС не хочет – это очевидно. Хотя, по словам Раханского, «такой шаг помог бы, с одной стороны, повысить ответственность Украины перед СЕ, а с другой – укрепить авторитет Совета Европы». Тем не менее, европейцы продолжают настаивать на жестком соответствии Украины всем демократическим канонам. Хотя известны случаи, когда мониторинг снимали со стран, не выполнивших по три-четыре обязательства. Так, к примеру, было с Латвией в прошлом году: ПАСЕ сочла возможным принять ее в европейскую семью, даже несмотря на то, что Латвия (как, впрочем, и Франция, и Греция) не ратифицировали Хартию о языках национальных меньшинств. В отличие от той же Украины, чье законодательство в этом плане считается одним из лучших в Европе. Так что законодательные несоответствия выдвинутым ПАСЕ требованиям – только формальный повод держать Украину на мониторинговом «поводке».