Неравный брак

С 1995 года, когда было принято первое концептуальное решение о реформировании угольной отрасли, удалось добиться лишь одного – с горем пополам и под давлением Мирового банка закрыть 110 угледобывающих предприятий. Лучше жить и меньше гибнуть шахтеры при этом не стали. Точно так же отрасль не перестала быть головной болью правительства и тяжелой ношей для бюджета. Вообще, создалось впечатление, что, почувствовав ухудшение конъюнктуры на рынке металлургии (а металлурги – основные партнеры горняков), они вообще опустили руки: в 2002 году добыча угля на украинских шахтах сократилась на 1,9% по сравнению с 2001 годом – до 81,857 млн. тонн.

Суть структурной перестройки угольной отрасли, которую предлагает минтопэнерго и поддерживает ФГИ, заключается в превращении разрозненных «землекопален» в привлекательные для инвестирования «монопольки»: сначала государственные, а затем и частные. На первом этапе происходит реорганизации государственных холдинговых компаний (ГХК) в госпредприятия. После завершения такой реорганизации угольные предприятия предполагается корпоратизировать и передать на приватизацию, которую министерство намерено осуществить путем дополнительной эмиссии акций. Планируется, что вместо 18 ГХК, семи производственных объединений по добыче угля и более 200 предприятий, входящих в их состав, в угольной отрасли будет создано 21 открытое акционерное общество. Уже подписаны приказы о преобразовании в госпредприятия пяти государственных холдинговых компаний: «Львивуголь», «Волыньуголь», «Павлоградуголь», «Александрияуголь» и «Лисичанскуголь». А фактическая реорганизация постигла холдинговые компании «Львовуголь» и «Павлоградуголь» и «Макеевуголь», большинство шахт которых убыточны. Метаморфозам с другими ГКХ препятствует существенное различие в экономическом положении даже соседних шахт – одни едва удерживаются на плаву, другие бедствуют, а третьи (как, например, шахта им. Засядько) являются предметом зависти даже промышленных монстров, мечтательно вздыхающих «Нам бы их прибыль!».

Сказать, что идея минтопэнерго воспринимается «на ура» всеми заинтересованными силами, нельзя. Активно выступает в ее поддержку ФГИ. Говорят, что в принципиальных вопросах поддерживает Ермилова его бывший заместитель, вице-премьер по ТЭКу Виталий Гайдук. В принципе, именно Гайдук, еще будучи министром, сказал в интервью газете «Зеркало недели», что «частная шахта будет завтра», и подверг критике нынешнюю структуру управления в угольной отрасли. Тогда он сказал довольно жесткие слова в адрес своего начальства и не только его: «Мы получили воздушные холдинги, существующие непонятно на базе чего». По сути, смоделированная еще в 1995 году реформа угольной отрасли заключалась в предоставлении предприятиям статуса юридического лица, при этом не связанные с угледобычей уходили в «свободное плавание», а объекты социальной сферы передавались местным советам. Одновременно на базе шахт и предприятий, связанных с добычей угля, создавались акционерные общества, а на базе этих АО – холдинговые компании. В результате получились 140 государственных ОАО, которые не выпускали и не продавали акции, а входили в структуру «воздушного холдинга», а также 214 различных дочерних предприятий, косвенно относящихся к угледобыче, и 312 «прочих» предприятий. Причем, каждый действовал по принципу: как хочу, так ворочу.

Если идея Ермилова воплотится в жизнь, то шахтерские «конгломераты» станут более управляемыми. Конечно, приструнить руководителей нескольких государственных объединений гораздо проще, чем разобраться с сотней директоров, половину из которых назначили акционеры, половина работает по контракту с министерством, а часть осталась еще с советских времен. Также упростится процедура распределения государственных дотаций между хозсубъектами. В госбюджете на 2003 год предусмотрено 2,7 млрд. грн на нужды угольщиков, причем, 1,1 млрд. грн. – конкретно на техническое перевооружение, столь необходимое шахтам. Однако этих денег, без сомнения, не хватит на всех и недостаточно даже для избранных. Поэтому вопрос – «кому давать, а кому нет» – становится не просто экономической проблемой, а в некоторой мере политической.

Скажем, дали львовянам, обиделись донецкие горняки и тут же пришли стучать касками под знакомые им фасады правительственных зданий. Поступили наоборот, в Червонограде тут же заговорят, что бывший губернатор «подкармливает» своих, что может «вскипятить» и без того взрывоопасный западный регион. В конце концов, когда денег мало, а нуждающихся много, у чиновников среднего уровня возникает непреодолимое желание заработать на «разрезании» государственного пирога свою личную «крошку благополучия». И некоторым это удается неплохо.
Когда же «пирог» будет разрезаться исключительно на крупные куски, это упростит работу министерства и, естественно, уменьшит количество обвинений в присвоении «крошек». Плюс сократятся расходы на управление угледобывающими компаниями: не секрет, сколько парней с ложками приходятся на каждого забойщика с молотком…

Короче говоря, козырной картой сторонников программы является утверждение, что только на первом этапе удастся сохранить от 300 до 500 млн. грн. за счет избавления от недобросовестных деляг, «примазавшихся» к шахтерскому труду. Эти деньги можно будет направить на благое дело технического перевооружения, что в итоге повысит привлекательность шахт и заманит долгожданного инвестора.

У вышеизложенных блестящих перспектив есть пока один ярковыраженный изъян: для достижения цели необходимо слить в одну кучу (простите, госпредприятия) шахты как убыточные, так и прибыльные. Это вызывает резкое и вполне оправданное недовольство представителей со стороны последних. Менеджеры прибыльных шахт срочно выезжают в Киев решать вопросы в кулуарах, а шахтеры привычным порядком выходят на митинги. На этой почве выкристаллизовались противники глобального переустройства. Парламентский комитет по ТЭК предложил ограничиться пилотными проектами по реструктуризации угольной отрасли. По словам главы комитета Андрея Клюева, «когда мы заслушали министра топлива и энергетики Сергея Ермилова, вынесли решение не приступать к реформе сразу, а доработать все детали». На днях выступил против объединения прибыльных угольных предприятий с убыточными Леонид Кучма. «Главное – никакого механического объединения не может быть. Никаких потерь прибыльных шахт от убыточных не должно быть. Не нужно трогать стабильно работающие холдинги. Власть наоборот должна им помогать «, – сказал он.

Тогда же президент сделал еще одно знаковое замечание. По его словам, решения о реформировании угольной отрасли должен принимать Кабинет министров, а не министерство топлива и энергетики. «Это слишком большой клубок проблем – тут и экономика, и политика», – произнес глава государства. Еще одним «сигналом» для Сергея Ермилова может стать обнародованное обращение Независимого профсоюза горняков Донбасса к президенту с требованием воссоздать ликвидированный 15 января решением Кабинета министров Государственный комитет угольной промышленности. Комитет, точнее некоторые его влиятельные сотрудники, по слухам, отчаянно сопротивлялись нововведениям министра, и он одержал над «бунтовщиками» тактическую победу, преобразовав его в департамент в составе своего министерства. В принципе, в том, что представители какого-то независимого профсоюза обратились к президенту, нет ничего «радикального», но тот факт, что это профсоюз горняков именно Донбасса, должен заставить идеологов угольной реформы всерьез задуматься над темпами преобразований.