Не повезло городу Донецку с активистами украинских националистических организаций. Небольшая группа людей, придерживающаяся крайне правых взглядов, видит целью своей жизни постоянное распространение негативных мифов о городе проживания. Поэтому среди жителей остальной Украины практически устоявшимся мнением являются такие мифы, как полное отсутствие в столице Донбасса украинских школ, регулярные избиения украиноговорящих жителей Донецка и так далее.
Попытки объяснить, что у нас в городе украиноязычные школы существуют с 1990 года и что сейчас русскоязычная школа в Донецке – это исключение, а не правило, не имеют результата, поскольку люди начинают упорно ссылаться на группу местных «профессиональных украинцев», для которых производство таких мифов является болезненной необходимостью. Да и активность их сейчас переходит все мыслимые пределы.
Сейчас у донецких националистов новая «фишка». Распространение с помощью всеукраинских средств массовой информации мысли о том, что в Донецке есть, как они сами говорят, стусофобия: неприятие и боязнь упоминания фигуры трагически погибшего в местах заключения украинского диссидента Василия (Васыля) Стуса. Как проявление этой самой стусофобии приводится почему-то факт дискуссии о присвоении имени диссидента Донецкому национальному университету (ДонНУ). К сугубо внутреннему для самого вуза вопросу стараниями ретивой группы националистов оказались подключены президент Украины, министр образования, губернатор Донецкой области, региональная и всеукраинская пресса, родственники диссидента. Разве что ООН и НАТО пока еще не привлечены к дискуссии.
В шумихе все как-то подзабыли о том, что Стус был живым человеком со своими недостатками и весьма специфическими взглядами, которые, собственно говоря, и являются причиной невосприятия Стуса в нашем регионе как героя Донбасса и Украины.
Мне не очень хотелось копаться в жизни и творчестве человека, чья судьба сложилась трагически, но активные стусоманы устроили такую пляску на костях давно почившего поэта, что просто вынужден озвучить некоторые факты из биографии Стуса и цитаты из его творчества, которые заставляют лично меня быть противником переименования вуза. Ведь ДонНУ для меня, в отличие от большинства записных стусоманов, является alma mater – родным вузом, который я окончил с отличием. Поэтому считаю, что и моя точка зрения должна быть тоже выслушана.
Цитаты Стуса буду приводить на языке оригинала, чтобы избежать обвинений в неправильности перевода, да и некоторые фразы тяжело перевести на русский язык, не потеряв эмоционально-смысловую нагрузку, которую в них вкладывал сам Стус.
Миф № 1. Василий Стус является уроженцем города Донецка и любил наш город.
По крайней мере, так считают некоторые донецкие стусоманы. Нет, господа хорошие, Василий Семенович Стус родился 8 января (по другим данным – 6 января) 1938 года в селе Рахновка Гайсинского района Винницкой области. Потом уже его семья переехала в г. Сталино (ныне Донецк), где Василий учился в школе, а потом в вузе – в Сталинском педагогическом институте, предшественнике нынешнего ДонНУ, (именно это факт сейчас и используют для переименования). Повзрослев, Василий покинул наши края, не испытывая к ним никаких теплых чувств. В письме Андрею Малышко в 1962 году Василий Стус, в частности, писал: «…Донбас – то не така вже і Україна, і Україна – то не така вже й Україна… Донецьк – місто чисто російське (чи майже чисто російське), я взяв призначення на роботу в глибинну Україну – на Кіровоградщину, хоч і відчував, що це – моя безсилість, що це – утеча. А втеча – не вихід. Це ганьба… На Донбасі (та й чи тільки!) читати українську мову в російській школі – одне недоумство. Треба мати якісь моральні травми, щоб це робити. Ми нині маємо (та й не тільки нині), що українське стає часом синонімом відсталого, неглибокого, примітивного навіть. І тут, я гадаю, є деяка рація».
Кроме этого, в 1959 г. в письме к Дидкивскому Стус писал, что „життя вигнало зі Сталіно, як селюка, може, як занадто холерика, і – може – як безнадійного романтика». Дальше из тех же писем к тому же Дидкивскому: «Так, ми там, в Сталіно, вели немудрощедре життя, як зв'язок, що тримався словесною тиною, павутинням словесним. А ґрунту – не шукали. Не шукаю його і зараз, бо наперед знаю – даремно». Вот еще цитата из предисловия к сборнику «Зимові дерева». (Брюссель, «Література і мистецтво», 1970, стор. 9-10): «Стужілий за справжньою (не донецькою) Україною, поїхав учителювати на Кіровоградщину, поблизу Гайворона.» Не любил Стус ни Донецк, ни Донбасс, не искал здесь почвы, не связывал себя с нашим городом.
Миф №2. Василий Стус – номинант на Нобелевскую премию.
Миф про нобелевскую премию самый распространенный миф о Василии Стусе. В действительности же Стус никогда не выдвигался и уж тем более никогда не получал Нобелевскую премию по литературе. Хотя бы потому, что на момент его смерти в 1985 году практически не существовало никаких серьезных переводов его стихов на мировые языки.
Вроде был один перевод стихотворного сборника на немецкий и разрозненные переводы отдельных стихов на английский, но широкой западной общественности они были не известны. При этом ответственная за вручение премий Шведская Королевская академия «принимает на рассмотрение кандидатуры лишь тех авторов, чьи произведения были опубликованы и получили широкое признание среди читателей и высокую оценку экспертов».
Откуда же возник миф? Просто в украиноязычной эмигрантской газете «Америка» от 17 декабря 1985 года, то есть когда уже стало известно, что Василий Стус умер в пермской тюрьме, появилась заметка о том, что годом ранее в Торонто был создан «Міжнародний комітет для осягнення літературної нагороди Нобеля Василеві Стусові в 1986 році». Это чуть ли не единственное доказательство попытки выдвижения Василия Стуса на «нобелевку». В реальности же комиссия ничего не сделала, лишь сотрясла воздух. Именно факт существования этой комиссии (скорее виртуальной, чем реальной) и породил миф про номинацию. Но на самом деле Стус, что тогда, что сейчас, мало известен в мире, за исключением, конечно же, украинской диаспоры. Хотя и этот вопрос спорны.
Миф № 3. Стус – поэт.
Стихи Василия Стуса – это, скорее, «гарнир» к его биографии. Редко какой филолог в том же ДонНУ не пишет стихов. Ведь сейчас отношение к стихам – вещь сугубо оценочная. Кто-то считает написанное стихами, кто-то рассуждает о графомании. Это в период Золотого и Серебряного века русской поэзии стихотворцы за свои произведения банально получали деньги и в значительной мере жили от продажи стихотворных сборников. Народ голосовал рублем за любимых поэтов. Поэтому мы можем говорить о поэтическом успехе того же Пушкина, Есенина, Шевченко или Крылова. Стуса же при жизни практически не печатали. В «самиздате» его стихи не были популярны. Сейчас поэзия Стуса тоже не стоит в разделе «бестселлеры». Просто приятно объявить врага советской власти и крайнего националиста еще и поэтом. Мол, страдал не за взгляды, а за стихи. Романтично. Хотя Василий Стус написал не только стихи, но например и «Пам'ятку для українського борця за волю», где призывал к отделению Украины от СССР, что по меркам того времени тянуло на сепаратизм. В современной Украине за призывы к сепаратизму тоже возбуждают уголовные дела, а не выделяют путевки в санатории с усиленным питанием. И не смотрят на то, пишет «сепаратист» стихи или нет.
Резонно предположить, что не будь у Васыля в биографии таких политических взглядов и смерти в тюрьме, канули бы его «поэзии» в Лету, как это случилось с произведениями сотен других местных поэтов – современников Стуса. А людям, бьющим себя в грудь по поводу Стуса-поэта, советую почитать то, что про поэтов думал сам Василий Семенович: «Ненавиджу слово «поет». Поетом себе не вважаю. Маю себе за людину, що пише вірші. Деякі, як на мене, путящі. І думка така: поет повинен бути людиною. Такою, що повна любові, долає природне почуття зненависті, звільнюється од неї, як од скверни. Поет – це людина. Насамперед. А людина – це насамперед добродій» (из предисловия к сборнику «Зимові дерева»). Очень хороший автопортрет Стуса, который не хотел быть человечным, хотел преодолеть в себе любовь.
Если любите Стуса и считаете себя патриотами, то и тут он высказался откровенно: «Чесноти на гидкому ґрунті, квітка, виросла з учорашніх нужників. І цей педерастизм, ця чеснота навпаки, ця гангрена болю видається за патріотизм».
Миф № 4. Стус был демократом.
Ну не был Стус демократом. Политические взгляды Стуса были ярко националистическими. Это мне в беседе подтвердил Владимир Малинкович, человек, хорошо знавший Стуса по диссидентской деятельности. Кстати, именно за это, за его крайний национализм, Василя Стуса сейчас пламенно и любят нынешние украинские националисты.
О национализме Василия Семеновича свидетельствует не только Малинкович, но и сами стусовские писания. Например, его статья 1968 года «Дещо з думок наших попередників про національне питання на Україні та про її сьогоднішне бутя»: «Як і до революції, в республіці корінне українське населення в порівнянні з російським та єврейським (що живе у містах), тримається в темряві, нормальний культурний розвиток української нації всіляко гальмується і консервується… …При простих арифметичних підрахунках, що росіяни становлять серед міського населення України 27 % (і це при 16,9 %, які вони складають до всього населення республіки), або на 10,1 % більше від норми, тобто живе їх у містах понад норму 4.227.769 чоловік, займаючи законне місце для українців. Отже, тільки через росіян 4.227.769 українців не мають змоги жити в українських містах. Коли ж добавити сюди ще й євреїв, які майже всі живуть у містах і користуються російською мовою, то серед міського населення буде вже понад 31% неукраїнців (тобто некорінного населення республіки). Отже, понад 5 мільйонів українців не можуть зайняти свого законного місця в містах, не можуть користуватися всіма отими перевагами, які дає життя у місті в порівнянні з помешканням на селі, не можуть брати найактивнішу участь у творенні самої культури української нації.”
Да, была уже в истории такая страна, которой тоже руководила творческая личность – «художник» Гитлер, где тоже рассуждали о еврейском засилии в городах, об ущемлении титульных немцев, на местах которых сидят представители нетитульных народов.
При этом национализм Стуса выливался не только в национальном вопросе, но и в вопросе религиозном, вот его высказывания о православии из «Таборових записок, запис 9-10» : «Думаю про 1000-ліття християнства на Україні. Гадаю, що було зроблено першу помилку – візантійсько-московський обряд, що нас, найсхіднішу частину Заходу, прилучив до Сходу. Наш індивідуалістично-західній дух, спертий деспотичним візантійським православ'ям, так і не зміг вивільнитися з цієї двоїстости духу, двоїстости, що витворила згодом комплекс лицемірства. Здається, що пасеїстичний дух православ'я тяжким каменем упав на молоду невизрілу душу народу – призвів до жіночости духу, як атрибуту нашої духовности. Залізна дисципліна татаро-монголів запліднила російський дух, додавши йому агресивности й пірамідальности будови. Український дух так і не зміг виламатися з-під тяжкого каменя пасеїстичноі віри. Може, це одна з причин нашої національної трагедії. Не люблю християнства. Ні. Можливо, важило і те, що величезна брила духовного християнства впала на заюну душу, на її ще не зміцнілі плечі. В кожному разі жертвою православ'я ми є найбільшою. Вийти з-під його східніх чар ми так і не змогли. Це знищило нашу вітальну, життєву енергію. Неґативний вплив християнізації на мову, здається, можна вичленити. Але там уже була течія, плин національної історії».
Считаю, что для всех здравомыслящих людей понятно, что Василий Стус – фигура крайне противоречивая. Естественно, что в многонациональном и многоконфессиональном Донбассе его имя и его взгляды у очень многих людей вызывают банальное неприятие. Во время экономического и политического кризиса, который сейчас накрыл нашу страну, еще одна точка противостояния вокруг надуманного вопроса и одиозной фигуры не нужна.