Однако российский летчик Александр Яблонцев был опытнейшим и работу системы заблаговременного предупреждения об опасном сближении с препятствием, установленную на SSJ-100, лично испытывал на Северном Кавказе. В Индонезии же пилот не поверил системе и вместо того, чтобы набрать высоту, снизился. Его коллеги считают, что крушение неверно было бы списывать на экипаж: они убеждены, что часть вины лежит на индонезийской диспетчерской службе.
Дело в том, что руководитель полетов военного аэродрома Халим, откуда 9 мая вылетел SSJ, помогал только взлету и посадке, а на маршруте за лайнером следил диспетчер международного аэропорта Джакарты. Но в тот день он принял большое количество международных и внутренних рейсов, поэтому на Superjet просто не было ни сил, ни времени. Кроме того, установленное в Джакарте оборудование не позволяет заблаговременно отслеживать критические ситуации в воздухе, указывают специалисты.
Коллеги погибшего Яблонцева утверждают, что его решение о снижении в принципе не было столь уж рискованным маневром. Второй демонстрационный полет SSJ, закончившийся гибелью 45 человек, был "зеркальной" копией первого, благополучного. В первый раз самолет, вылетев с аэродрома Халим, прошел нечто вроде овала против часовой стрелки. Во второй раз тот же маршрут выполнялся по часовой стрелке из-за изменившегося ветра.
При этом Александр Яблонцев решил на дальней от аэропорта точке сделать не разворот, а дополнительный круг, на котором снизиться до 6 тысяч футов, "выиграв" таким образом и высоту для последующей более комфортной посадки, и общее время полета. Однако, выходя из этого дополнительного круга, пилот, видимо, ошибся: вместо того, чтобы задать направление на север, обратно к аэродрому, направил лайнер на юг – к горе Салак высотой 7254 фута.
Система несколько раз предупредила об опасности, но Яблонцев, уверенный, что движется над равниной к аэропорту, не поверил сигналам и даже проигнорировал собственные пометки в руководстве по летной эксплуатации на SSJ, где после испытаний на Кавказе от руки вписал, что при срабатывании сигнализации следует "незамедлительно начать набор высоты".
Скорее всего, неладное летчик заподозрил лишь перед самым ударом о склон. Как известно из расшифровки одного из "черных ящиков" самолета, за секунды до катастрофы Яблонцев, бывший до этого совершенно спокойным, с ужасом воскликнул: "Господи, что это!?" Это были его последние слова.
Тем временем вице-президент компании-владельца разбившегося в Индонезии Superjet-100 "Гражданские самолеты Сухого" Игорь Виноградов опроверг сразу несколько версий, озвученных недавно в прессе. В частности, он заверил, что командир экипажа Александр Яблонцев прекрасно знал рельеф местности, над которой проходил демонстрационный полет.
Виноградов в интервью "Российской газете" заявил, что как советник в составе индонезийской комиссии по расследованию катастрофы по международным правилам не может дать точный ответ о причинах трагедии, однако может "сказать, что там не было, и развеять домыслы в СМИ".
Он отверг высказанные предположения о неисправной системе кондиционирования в лайнере, столкновении SSJ-100 с другим самолетом, грозы или из-за того, что пилот плохо себя чувствовал или отвлекался. По его словам, даже если кто-то заходил в кабину пилота, это вряд ли могло отвлечь его от управления самолетом – командир экипажа "вел себя внятно, корректно".
По словам вице-президента, диспетчерская аппаратура также была исправна. Кроме того, заверил он, вся техника в самолете была исправна, в том числе система предупреждения об опасном столкновении. Однако Игорь Виноградов не исключил, что пилот мог отключить эту систему.
"Возможно, у него было расхождение представления, где он летит, с показаниями приборов. Но этого никто сейчас не подтвердит до конца расследования. Что касается изменения маршрута, то пилот имеет право на это по согласованию с диспетчером, и записи говорят, что он так и делал. Как разрешил диспетчер лететь – он эту высоту держал вплоть до последнего. Никуда самолет не падал, не входил в неуправляемое состояние", – пояснил руководитель ГСС.
Виноградов опроверг версию, что летчик не был осведомлен о рельефе местности, где проходил полет. "Вся ситуация произошла не на рейсовом самолете. Это был демонстрационный тур, и самолет должен был пролететь большое количество аэропортов. Он пересек экватор. И пересчитать все горы на пути невозможно. Но, как того требуют правила, заранее пилот должен был ознакомиться с местностью в зонах полетов. Что было и сделано, и проверялось", – утверждает вице-президент.
По его словам, независимая комиссия оценивала готовность самолета, документации, летного экипажа, наличия у них всех необходимых карт, загрузку соответствующих электронных карт в бортовую систему. "Об этом есть тысячи документов", – подчеркнул Игорь Виноградов.
Как пояснил вице-президент ГСС, в демонстрационном туре участвовали российские "близняшки, предназначенные для демонстрации типовой конструкции" – два самолета SSJ-100. "Они не были предназначены для экстремальных испытаний. Они должны были показать готовность к эксплуатации на регулярных рейсах. На них было штатное оборудование, в том числе и спасательное. Единственное, они были оборудованы дополнительной аппаратурой для записи параметров работы систем во время этих полетов", – пояснил он.
Относительно произошедшей незадолго до прилета в Индонезию замены бортов Виноградов сказал, что такое случается, и подтвердил сообщения, что первый самолет вернулся домой потому, что было подозрение на неисправность.
SuperJet-100, выполнявший второй демонстрационный полет в Индонезии, 9 мая врезался в вертикальный склон горы Салак. На борту находились 45 человек, в том числе восемь россиян, все они погибли.