Караул в Раде устал. Депутаты вымотаны до предела

Какие все кругом жестокие и бесчувственные. По всем телеканалам обсуждают медведей Власенко, которые на самом деле не медведи, а сотрудники СБУ. Или ГПУ. И никто не вспомнит о мужественных, высокоморальных депутатах, восемь дней блокирующих парламент страны. Без сна и отдыха. Питаясь только одними пирожками Марии Матиос. Они на грани физического и морального истощения. Дачивоужтам… По-моему, это настоящий подвиг. Вот прямая речь Романа Чернеги (герой из «УДАРа»): «Мария Васильевна (судя по всему, речь идет о Матиос) пришла на утреннее дежурство (в Раду). От недосыпа, переутомления и предыдущих дежурств ей стало плохо.
Мы с врачами отвели ее в медпункт. Ей померили давление и поставили капельницу». Вот до чего доводит людей бессмысленное блокирование Рады. Прошло чуть больше недели с начала подвига, а представители самой спортивной фракции парламента уже выбиваются из сил. Интересно, что же их так истощает? Может быть, они стоят до победного конца на лютом морозе, под проливным дождем, подставив свои мужественные лица под обжигающие потоки холодного воздуха? Нет. Напомним, что депутаты сидят в удобных креслах, обитых мягким плюшем приятного цвета. Спят в спальниках. Едят, когда захотят. Были, правда, случаи отравления несвежими варениками, но туалет рядом. Его можно посещать в любое удобное время. Личный состав фракции «УДАР» насчитывает 42 человека. С таким количеством людей можно организовать полноценный караул хоть на полгода. Кто служил, тот поймет, о чем это я.

В/ч 12472. Техническая ракетная база. Какому-то умнику из дивизии пришла в голову чудесная идея: а не вздрочнуть ли нам личный состав ТРБ? А то боеготовность падает, о чем свидетельствует наличие браги в огнетушителях. И понеслось. Сигнал тревоги пришел, когда мы с рядовым Арутюновым (лицо армянской национальности) мирно хрючили в сушилке на шинелях, поскольку находились в отдыхающей смене. Портянки, развешанные на специальных штырях, приятно озонировали воздух, шинель, сложенная особым образом, напоминала мягкую перину. Грубый пинок в ребро нарушил эту идиллию. Как принято в армии при любом событии, всех построили в две шеренги. Довели приказ: тревога, усиленный караул, никто менять не будет. Враг коварен. Боевая готовность, дебилы, это вам не на массу топить. Драть буду во все дыры. Если кто на посту заснет, лично порву очко. Это начкар подобным нехитрым образом повышал общий боевой дух.

Надо отметить, что и сутки в карауле задрачивают. Зима, мороз, снег, сука, живописно падает. Два часа на посту, два часа война со снегом, два часа положено на отдых, но они уходят на все ту же борьбу с белым дерьмом. А режим тревоги означает, что два часа ты стоишь на вышке, а еще два часа ходишь вокруг, как идиот. Ну мало ли что. Вдруг епнутый на всю голову диверсант НАТО решит подорвать склад ГСМ? И тут его встречают два замерзших орла с криками: «Стоять, сука!». Понятное дело, шо победа будет за нами. Самое прикольное: никто не знает, сколько продлится тревога. В этом весь прикол. Может, два дня. Может, две недели.

Режим тревоги означает, что два часа ты стоишь на вышке, а еще два часа ходишь вокруг, как идиот. Ну мало ли что. Вдруг епнутый на всю голову диверсант НАТО решит подорвать склад ГСМ? И тут его встречают два замерзших орла с криками: «Стоять, сука!»

Через пять дней стало как-то некомфортно. Появились первые обморожения. Но фельдшер сказал, шо фигня. Помазал густой субстанцией отвратительного вида и запаха. Никакой капельницы. Даже кардиограмму, падла, не снял. Зато появились три тулупа из овчины выпуска 1953 года. Начкар смекнул, что за обморожения его непременно поимеют, поскольку мы всю отчетность ТРБ похерим. Он резко выепал в мозг прапора на складе и добыл тулупы. И валенки. Прекрасная штука. Их выдавали часовым на усилении поста. В общем, спали прямо в сугробах. Тепло, комфортно. Только собаки заепывали. Все норовят сунуть свой нос прямо в лицо. Но с поста возвращались со здоровым румянцем и отпечатком газоотводной трубки на щеке. Проипать автомат – это просто конец. Поэтому спали с ним в обнимку.

Однако что-то начкара насторожило: то ли наша повышенная бодрость, то ли странные рисунки на лицах. В общем, поперся с внеплановой проверкой. Я стоял на вышке, а уже упомянутый Арутюнов зарылся в сугроб за углом здания. Если быть точным, на вышке я не стоял, а висел шо твой акробат, упершись ногами в стенки и подставив передок под электрический радиатор, укрепленный добрыми людьми на уровне солнечного сплетения. Ноги же замерзают. А когда они находятся на одном уровне с еле теплым радиатором, то гораздо легче. Идиллия. Внезапно прохрипел динамик ГС (громкой связи): «Начкар пестует по постам!». Внештатная ситуация. Сон на посту это очень плохо. Губа и все такое. Да еще тревога. Немцы (офицеры) из дивизии только и ищут, кого бы изнасиловать на предмет нарушений и знания устава. Я бы с удовольствием пострелял, однако потом замучишься рассказывать о темном силуэте и писать объяснительные. Армянская морда тем временем мирно дрыхла в сугробе, не подозревая о моем стрессовом состоянии. Пост покидать нельзя. Только откроешь дверь – срабатывает сигнализация. Орать бесполезно. Метнуть нечего. Разве что сапоги. С отчаяния я стал отрывать радиатор, но вовремя сообразил, шо не докину эту дуру. А если и докину, то убью воина на хер. И тут мне уперся между ног штык-нож. Фигура начкара с двумя бойцами уже нарисовалась в кругу прожектора. Снимаю нож вместе с ремнем и с хрипом метаю в лежащий силуэт. Как в замедленной съемке вижу, как эта хрень, вращаясь, летит. Закрываю глаза. Одна попытка все-таки. Второй не будет. Слышу хриплый крик бойца и нецензурную ругань, которая показалась мне неземной музыкой. Вижу чудесную картину: в распахнутом тулупе навстречу свету бежит боец с разбитым еплом и рвет с себя автомат. В лучших традициях триллера из-за угла выруливает начкар и столбенеет. Арутюнов страшным голосом ревет: «Стой, билля, йа твой маму ипал!». Если бы у него автомат не был надет под тулупом, то начкар точно бы оказался нафарширован свинцом. Но все закончилось хорошо. Арутюнов объяснил, что увидел подозрительную тень, побежал проверять, упал, разбил ипло и стал туго соображать. Штык-нож я нашел. Небольшой конфликт с напарником мы решили при помощи легкой драки. Хотя он потом признал, что все-таки я проявил некоторую находчивость. Но метать нож можно было и не в лицо.

Стояли мы так в карауле две недели. Температура ночью падала до минус 25. Начкар службой не доставал. Стали привозить котлеты и гречку. Воопще праздник. Вуж (это кликуха такая) утопил штык-нож в параше, но затем мужественно его спас. «Казах» (никто не мог выговорить его фамилию) как-то ночью решил воспитать «черпака», однако получил песды и два дня пытался пристрелить обидчика. Было весело. Ну а караул в Раде это даже не служба. Просто отдых какой-то. Отпуск. Канары, мля.

Источник: Версии
54321
(Всего 0, Балл 0 из 5)
Facebook
LinkedIn
Twitter
Telegram
WhatsApp

При полном или частичном использовании материалов сайта, ссылка на «Версии.com» обязательна.

Всі інформаційні повідомлення, що розміщені на цьому сайті із посиланням на агентство «Інтерфакс-Україна», не підлягають подальшому відтворенню та/чи розповсюдженню в будь-якій формі, інакше як з письмового дозволу агентства «Інтерфакс-Україна

Напишите нам