В прокат выходит криминальный боевик «Виктор» с Жераром Депардье в роли француза, который приезжает в Москву мстить за смерть сына. Грузный француз с криминальным прошлым Виктор — ударение на второй слог — Ламбер (Жерар Депардье) перемещается по Москве в поисках людей, которые убили его сына.
Разговаривает с женщиной-полицейским (Евгения Ахременко) — узнаем, что гостя подозревают в давнем хищении некоей очень ценной картины из некоего московского музея современного искусства. Встречается со старинной подругой Александрой (Элизабет Херли) — выясняем, что герой семь лет не занимался сексом, но все еще очень хорош. Встречается со старинным другом Сулейманом (Эли Данкер) — тот сообщает, что перед гибелью отрок Виктора пошел по кривой дорожке и подсел на наркотики.
Завязка обещает суровый триллер про отцовскую месть, что-то в духе «Заложницы» с Лиамом Нисоном, которая сама была французской перепевкой великого фильма Тони Скотта «Гнев».
Легко представить, как немногословный мужчина будет ломать кости мерзавцам, выбивая из них признания и имена, как он будет продвигаться по цепочке от исполнителей к заказчику.
Фильм Филиппа Мартинеса «Виктор» не то чтобы обманывает ожидания, он вообще не про это.
Бывший директор марсельского кинотеатра Мартинес в 1990-е перебрался в Америку, чтобы продюсировать фильмы с Халком Хоганом, Кристофером Ламбертом, Майклом Дудикоффым (героев видеосалонов мы вспоминали совсем недавно) и выпавшим из большого кино Деннисом Хоппером. Теперь судьба свела его с Жераром Депардье и его новыми друзьями.
Результат этой встречи оказывается ровно тем, чего ожидаешь, и даже страшнее, смешнее, безжалостнее. «Виктор» — это не кино, а очищенный от примесей наглядный пример искренней бесталанной ерунды, того, что случается, когда в руки производителей боевиков категорий, следующих за «Б», попадают шальные деньги и артист настолько большой (во всех смыслах), что даже спорные отношения с реальностью обращает в свою пользу.
Каждую реплику произносят голоса, отчужденные в дубляже от фигур, слова словно пропущены через нутро робота-переводчика: «Стоять, Василий!», «Товарищи! Идет», «Она обижается на меня, потому что это я сломал ей колено». Когда в роли очередного сотрудника полиции появляется Игорь Яцко, ученик театрального авангардиста Анатолия Васильева и его преемник на посту руководителя театра «Школа драматического искусства», можно вообразить, что перед нами эксперимент по тотальному отчуждению не только актеров от персонажей, но и происходящего на экране от здравого смысла.
Увы, это случайный эффект, а выше изложено более простое и достоверное объяснение.
На простейшую сюжетную схему творческий коллектив картины нанизывает то, чем богаты Москва и Россия в подновленной версии «арбатский люкс»: крышу отеля с видом на Кремль (ею часто пользуются для фотосессий с заезжими звездами Голливуда), увитый золотом ресторан «Турандот» (здесь он отчего-то превращается в клуб с одалисками и песней «Очи черные»), Чистые, а затем и Патриаршие пруды.
Открывает фильм выступление государственного ансамбля танца «Вайнах», закрывает — выступление государственного детского ансамбля песни и танца «Даймохк».
Можно гадать, что именно связывает героя Депардье с руководителем танцевального ансамбля из Чеченской Республики, но объяснения здесь излишни — есть связи, прочнее драматургических. Они и позволяют вставить в фильм реплику: «Думаю, сейчас тебе стоит уехать из Москвы, навестить могилу сына» — и вот уже камера совершает облет мечети «Сердце Чечни» и небоскребов комплекса «Грозный-Сити».
Здесь все вываливается на экран только для того, чтобы в это можно было ткнуть пальцем. Несусветный мерзавец (Денис Карасев), торгующий алмазами? Для крупных планов пары ожерелий. Отставной генерал спецслужб (Алексей Петренко), крышующий эскорт-услуги? Для полуголых девиц с кальяном и образцово бессмысленного стриптиза. Захотелось снять финальную сцену в поле, где колосится пшеница, а может и рожь? Не надо ничего придумывать — вывози героев в поле и снимай. Связывать все это воедино за авторов фильма — неблагодарный труд. Кино для себя снимают не только гении-одиночки, но и обычные проходимцы — так выглядят праздники на их улицах.