В мире происходит консолидация рынка роскоши в одних руках – концерн Louis Vuitton Moet Hennessy, которому принадлежат такие бренды, как Christian Dior, Kenzo, Givenchy, Hublot, Zenith, Bulgari, «Вдова Клико» и многие другие, купил ювелирную компанию Tiffany & Co. за $15,8 млрд. Это почти на $400 млн. дешевле первоначальной цены. Что не удивительно – продажи дорогих вещей в прошлом году резко упали. Хотя в последнее время наметился всплеск потребительской активности. Больше всех «люксы» в пандемию скупают китайцы…
Пока не подсчитаны все финансовые показатели, но, по предварительным оценкам аналитиков, в прошлом году мировой рынок сверхдорогой одежды, обуви, часов и аксессуаров сократился на 23%, до 217 млрд. евро.
При этом операционная прибыль компаний могла упасть на 60%. Если добавить к подсчетам “большую роскошь” – частные самолеты, яхты, автомобили, то общие потери дотянут до 1 трлн. евро. Это падение будет намного более существенным, чем в 2009 году, когда мир переживал период сильнейшего финансового кризиса: тогда спад составил всего 8%.
Европейские СМИ сообщают, что наибольшие убытки люксового рынка суммарно зафиксированы в Северной и Южной Америке (там продажи упали на 27% и составили 62 млрд. евро). Европа из-за остановки туристической отрасли потеряла 36% – до 57 млрд. евро. Единственный рынок, который на сегодня демонстрирует рост, это Китай: по итогам года увеличение продаж предметов роскоши ожидается на 45%, до 44 млрд. евро.
Обратите внимание на цифры: торговля внутри одного Китая немногим меньше общего объема рынка ЕС. А поскольку китайцы из-за пандемии заперты в границах страны, которая быстро оправилась от последствий ими же созданной заразы и теперь обеспечивает мир всеми противоэпидемическими товарами сразу, они тратят заработанные деньги на своем национальном рынке.
Не удивительно, что туда ринулись спасаться от убытков все западные люксовые конгломераты. Louis Vuitton поправил свое финансовое положение именно благодаря торговле в Китае. Его крупнейший магазин, расположенный в Шанхае, начиная с лета 2020 года, когда ослабели карантинные мероприятия, демонстрирует двойной рост продаж. Такого не было даже в благополучные времена.
Рекордным показателям способствовало проведение в начале августа в Шанхае грандиозного шоу мужской коллекции бренда сезона весна-лето-2021, которое побило рекорд по просмотрам. В зрелище были задействованы гигантские надувные лодки, а модели выходили из грузовых контейнеров. Событие стало национальным феноменом по масштабу, а покупатели выстраивались в очереди и собирались у огромных экранов, чтобы посмотреть показ мод.
Одним словом, Louis Vuitton расстарался, чтобы заинтересовать китайцев. И его труды не пропали зря. Состояние главы компании Бернара Арно, резко сократившееся весной, на конец года выросло на $3,03 млрд. и составило $117 млрд.
Китай сыграл в этом главную роль. На втором месте фактор рождественских продаж. Спрос на ювелирные изделия премиум-сегмента в декабре 2020 года в годовом сопоставлении вырос в пять раз. Только в Англии ювелирных изделий было продано на $1 млрд. больше, чем в прошлом году. Не за счет количества, а из-за 25-процентного повышения среднего чека на золотые изделия. Как известно, в условиях пандемии и обесценивания доллара золото стремительно растет в цене. И это один из факторов ажиотажного спроса на украшения: граждане богатых стран стали чаще рассматривать ювелирные изделия как инвестицию.
Именно потому LVMH (Louis Vuitton Moët Hennessy) после длительных изнурительных торгов, продолжавшихся с 2019 года, закрыли сделку по приобретению Tiffany & Co. Перед этим Tiffany снизила цену – с $16,2 млрд. до $15,8 млрд. Это случилось после шантажа со стороны LVMH: в сентябре 2020 года финансовый директор компании Жан-Жак Гийони заявил, что они не будут покупать Tiffany & Co. по просьбе МИДа Франции, пока Париж и Вашингтон ведут торговые переговоры. Акции ювелирного бренда тут же упали в цене, и он стал сговорчивее.
Теперь новые владельцы проводят там кадровую чистку. Топ-менеджером стал Энтони Ледру, который до сих пор занимал должность вице-президента Louis Vuitton. Совет директоров Tiffany возглавит Майкл Берк, председатель и исполнительный директор Louis Vuitton.
Исполнительным вице-президентом компании стал Александр Арно – сын владельца Louis Vuitton Бернара Арно. Не останется без работы его брат Антуан, который в сентябре прошлого года сыграл свадьбу с “золушкой” из Нижнего Новгорода Натальей Водяновой после девяти лет жизни в гражданском браке.
С поглощением американского ювелирного бренда на баланс LVMH переходят все его фирменные магазины в дополнение к собственной розничной сети концерна. Она включает торговые сети Duty Free Shoppers в аэропортах; 20 торговых центров под названием Galleria в крупнейших городах мира; Starboard Cruise Services (магазины на круизных лайнерах); международную сеть доступной косметики и парфюмерии Sephora. А также торговые центры в Париже – Le Bon Marché Rive Gauche и La Grande Épicerie de Paris. Всего в мире компании принадлежит более 4500 магазинов разного формата с общим оборотом 13,646 млрд. евро в год.
Кстати, среди них есть и продуктовые, поскольку производство и продажа элитных спиртных напитков – это тоже бизнес Louis Vuitton. Среди их брендов шампанское Moët & Chandon, Dom Pérignon, Veuve Clicquot («Вдова Клико»), коньяки под торговой маркой Hennessy, виски Woodinville, Glenmorangie и Ardbeg, водка Belvedere и множество другого “бухла”.
Вопрос, насколько дорогостоящие товары будут популярны в текущем году и в дальнейшем, спорный. Некоторые эксперты считают, что потребители после целого ряда карантинов привыкли к онлайн-покупкам и смелее тратят деньги. Причем нередко дорогие вещи покупают как моральную компенсацию недоступного из-за пандемии отдыха и путешествий.
Что же касается доходов, то у одних они упали, а у других выросли. Как показывает опыт Китая, кое-кому война – мать родная. И эпидемия тоже. Пока у одних отраслей экономики сплошные потери, другие растут. Фармацевтические гиганты как поднялись! Не говоря уже о цифровых технологиях. А там, где есть избыточные деньги на фоне непонятного будущего, возникает соблазн купить что-то дорогое, чья ценность не утратится с годами. Авторитет бренда это гарантирует.
Основатель династии Луи Вуиттон даже не подозревал, что его имя будет приносить огромные деньги, когда в середине XIX века пошел пешком в Париж, пройдя 400 километров (как тут не вспомнить Михаила Ломоносова, – автор), чтобы поступить учеником к мастеру по изготовлению сундуков и дорожных чемоданов.
Парадокс в том, что после слияния его детища в 1987 году с другим игроком рынка продуктов роскоши – Moët Hennessy семью Вуиттон фактически вытеснили из компании, носящей их имя. Семья Анри Ракамье (мужа правнучки Луи Вуиттона) получила взамен 60-процентной доли в Louis Vuitton всего 17% акций объединенной компании LVMH.
В качестве компромисса между владельцами Louis Vuitton и Moët Hennessy на пост главы LVMH был приглашен Бернар Арно, пришедший вместе с компанией, которой на тот момент управлял – Домом моды Christian Dior. С помощью банка Lazard Freres и британской компании Guinness он приобрел 45% акций LVMH для себя, и, заручившись поддержкой семей Хеннесси и Моэ, полностью вытеснил представителей Louis Vuitton из группы. Теперь всем управляют он сам и его сыновья. Естественный отбор в мире акул бизнеса…