Сенсационные подробности голосования за премьерство Тимошенко. Представитель «НУ» рассказал, как и сколько предлагали за одно короткое слово «нет» — $50 млн.
Член фракции блока «НУНС» Владимир Стретович мог получить такую суму. Ему и делать-то ничего не нужно было бы. В буквальном смысле – ничего. Заплатили бы как раз за «ничего». В момент голосования за премьерство Тимошенко 18-го декабря парламентарию нужно было всего лишь не нажать кнопку «за». А для этого – не находиться в зале Рады. Под любым предлогом. Владимир Стретович на это не пошел. Механизм подкупа не сработал. Премьера парламент утвердил.
Как же это происходит в деталях? Как именно предлагают политикам деньги? Как выбирают человека, много ли депутатов соглашаются, не жалеют ли потом? О тонкостях подобных сногсшибательных торгов «ИнтерМедиа» рассказа сам Владимир Стретович.
– Как это с Вами произошло?
– Мне позвонил человек, которого я давно знаю. Сказал, что нужно срочно встретиться. Я спросил – для чего? Он сказал – не по телефону. Сказал, что есть интересная тема. Мы встретились у меня в комитете. Он сказал – здесь не будем говорить. Поедем, в машине поговорим. Сели в машину. Там он говорит, что к нему обращались его друзья. Я спрашиваю – какие? Он отвечает – не имеет значения. И, мол, сказали, что нужно сегодня (четверг, 13 декабря) или не позднее завтра к обеду сделать заявление. Что, мол, «в интересах страны я поддерживаю позицию Ивана Плюща. Выхожу из коалиции. И не буду голосовать за премьера»…
– Ваш знакомый сказал – кто эти люди?
– Я спрашиваю – кого ты презентуешь? Он говорит – это не «Регионы». Я еще раз спрашиваю – ну так кого же? Он говорит – это не столь важно. Важно то, что будет дальше…
– Интригует…
– Я спрашиваю – и что же дальше? Он – ну, за это они предлагают хорошие деньги. Я интересуюсь, хорошие – это какие? Во мне просто профессиональный интерес заиграл. Он говорит – 50 «лимонов». Я спрашиваю – сколько? Он говорит – 50 «лимонов». Я ему – а ты сам-то представляешь, что такое 50 «лимонов»? Он отвечает – да, они представляют. Я говорю – если верить тому, что пишут газеты, то это – полтонны стодолларовых купюр. Он говорит – да, они это представляют. Они загружают эти деньги в машину. Показывают. Ставят эту машину в укромном месте. Можно поставить охрану. А потом, когда все происходит, можно садиться в машину и ехать туда, куда нужно. Я рассмеялся и говорю – да, интересная ситуация…
– Куда уж интересней. Почему к Вам обратились? Вы спрашивали?
– Да. Я поинтересовался – почему меня нашли? Неужели, говорю, дела так плохи, что до меня дошли? Да нет, он отвечает, те люди просто говорят, что с тобой можно разговаривать. Что ты выслушаешь. Я ответил – это абсолютно неприемлемо! Не надо, говорю, предлагать мне деньги. Это – «деньги Иуды»! И я на это не пойду… Он отвечает – да не волнуйся! Мы решим все вопросы. Никто не узнает. Если надо, все организуем. Госпитализацию, если нужно, и т.д.
– Вы сразу однозначно ответили «нет»?
– Я хотел красиво выйти из ситуации. Не хотел быть сильно брутальным. Сказал, что «подумаю над Вашим очень оригинальным предложением».
– Вы поверили, что Вам эти деньги действительно дадут, а не, извините за слово, «кинут» потом?
– Абсолютно поверил. Я еще раз переспросил – кто эти люди? Он ответил – не «Регионы», не донецкие. Поэтому я не исключаю, что, может, действительно «работала» какая-то «третья» группа, чтобы все это сотворить.
– И чем все закончилось?
– На следующий день (пятница, 14 декабря) он мне утром звонит и спрашивает – ну, что ты решил? Я говорю, что посоветовался с женой, и мы решили – этот «гарнитур» покупать не будем». Я же знаю, что меня прослушивают. Уверен, что и этот наш с Вами разговор прослушивают…
– Тогда передадим «привет» товарищу майору…
– Звонивший мне отвечает – ну, жаль… Я говорю – так и будет… На этом все и закончилось.
– Интересная ситуация…
– Так дальше – еще интересней! Сегодня (вторник, 18 декабря) нам сказал Омельченко старший, что вчера (понедельник, 17 декабря) ему предлагали 65 миллионов! То есть они поднимали ставку до максимума…
– От чего зависит выбор «объекта», которому предлагают деньги?
– Я думаю, от политической позиции. Потому что я неоднократно говорил, что в нынешней ситуации коалиция Партии регионов, БЮТ и «Нашей Украины» была б наилучшей. Мы бы сдерживали Партию регионов. Она бы сдерживала нас. И принимали бы компромиссные решения, которые были бы в интересах всего государства. Я об этом еще год назад заявил. Учитывая тот факт, что я занимаю такую примиренческую позицию – хочу, чтоб не ругались, а всегда искали компромисс. У нас же сейчас в политикуме – «стенка на стенку». А от этого люди страдают.
– А сумма взятки от чего зависит?
– Я думаю, от важности вопроса и цейтнотности его решения. Если время приближается, а решить вопрос не могут, то ставки растут. Это все равно как торги на бирже. Все начинается, конечно же, с маленьких сумм. Первый раз, когда со мной на подобную тему говорили, я их спросил – почему вы меня фалуете? Я что, похож на предателя или что? А они дали понять, что из БЮТ залезли в их «огород», и тоже начинают перекупать людей. Для того чтобы проголосовали за Тимошенко. Это их слова! Вы думаете, почему у всей оппозиции – Регионов, других – карточки забрали все, до единой. Потому что боялись, что кто-то может соблазниться и неожиданно проголосовать за Юлю.
– Часто с парламентариями происходит подобное?
– Я думаю часто. Один как-то мне хвастался. Он не депутат с 2006 года. Говорил, что «миллион за четыре года срубил». Но при этом он несколько фракций поменял. В среднем за переход раньше платили 150-200 тысяч.
– С этим явлением борются, или это устраивает как тех, кто дает, так и тех, кто берет?
– Сейчас – пропорциональная система. И это первый шаг. Но тут вопрос в другом. Вопрос в национальных элитах и кадрах, которые пришли. Нужно, чтобы политические силы, которые формируют списки и выбирают людей, внимательно смотрели – кто не соблазнится, и кто действительно является политиком до мозга костей. Всеукраинского масштаба. Которого не соблазнят никакие деньги, и который не изменит своей ни моральной, ни политической позиции.
– Что происходит с теми политиками, кто взял деньги, а его коллеги потом об этом узнают?
– Это выяснится очень быстро. Когда будет дискуссия в середине фракции. И вдруг кто-то будет выпадать из этой дискуссии. Тогда будет понятно, что такой парламентарий делает это в интересах кого-то, а не фракции. В условиях открытой политики это будет сильно бросаться в глаза.
– В этот раз за премьера тоже могли не проголосовать?
– Ставка на провал голосования за Юлю не сработала. Даже сейчас, при голосовании за правительство, у очень многих руки дрожали. Они не хотели принимать решение и голосовать. Но все равно поддались и сделали это.
– А могут предлагавшие и давшие взятку потом сами же «засветить» человека, который взял деньги?
– Я еще раз повторю – никогда бы на это не пошел.
– Я это уже понял…
– Но тот, кто попадает в эту «паутину», становится заложником. Его держат на крючке. Его уже можно похоронить, как самостоятельного игрока, имеющего самостоятельное мышление. Потому что в любой момент его смогут шантажировать. Это не пройдет незаметно. Будут говорить – молчи, поскольку «рыльце» у тебя «в пушку»! Это произойдет автоматически. Тем более в нашем диком политикуме. Этот момент обязательно, на всякий случай, если не запишут на аудиопленку, так снимут на видео. А потом будут размахивать компрометирующими материалами. Это дорога в одну сторону. И очень быстрый конец.
ОТ РЕДАКЦИИ. 17 декабря, в день голосования по премьеру Юлии Тимошенко, ИМК опубликовал http://www.intermedia.org.ua/news/13193/ материал о еще одной попытке предложить Владимиру Стретовичу деньги для того, чтобы он на время голосования за премьер-министра был отсутствующим в сессионном зале. Правда, тогда сумма была несколько скромнее – 7 миллионов против нынешних 50. Тогда речь шла о предложении «одного из известных «регионалов». Он сообщил, что фамилии не может называть, потому что не собрал никаких доказательств, так как не ожидал, что разговор будет именно на эту тему. Кто теперь пытался подкупить Владимира Николаевича 13 декабря, он, увы, и сейчас не сознался. Ну что ж, придется довольствоваться тем, что есть.