Третий Указ Президента

Виктор Сергеевич, сегодня мы наблюдаем начало «второй серии» политического кризиса. Каков будет ее алгоритм?

— Обычно по законам сериала в очередной серии появляется новое лицо. Но в нашем случае проблема заключается в том, что такое лицо — лишь «реинкарнация» того, кто был недавно на вторых ролях. Обе стороны конфликта начнут искать предателей и перебежчиков, людей, у которых вдруг «откроются глаза» на то, какой плохой на самом деле Президент или премьер. Другими словами, непременно появятся персонажи, имеющие высокий чин и определенную известность. Они станут говорить на пресс-конференциях: «Я все понял, поэтому должен быть вместе с народом и перехожу в другой лагерь». Возможно, это даже не чистое предательство, а смена понятий.

Усилится также роль тех, кто будет заниматься работой по формированию эффективного черного PR. Но появление старых персонажей в новой роли уже началось: возвращение легендарного и фантастического по многообразию своих политических ролей Святослава Пискуна на пост Генерального прокурора — свидетельство того, что такие ходы станут очень актуальными. «Дух Пискуна», кстати, всегда вызывают при смене власти, чтобы он взял на себя самые тяжкие и морально трудные уголовные дела. Или дело.

А какие именно?

— Его задача — не открывать дела по тем или иным фактам, или открыть их так, чтобы они ничем не закончились. Это самое трудное для любого Генерального прокурора, и, думаю, он справится. Пискун — профессионал высочайшей квалификации. Он сумеет повернуть все так, что каждая сторона будет считать, будто он защищает именно ее интересы.

Многие уверены, что «вторую серию» кризиса неизбежно должны сопровождать некие силовые акции. Ваше мнение по этому поводу?

— Подобные призывы звучат из уст Президента, скорее, для мобилизации сторонников: ребята, скоро будет пожар, готовьте воду. Это способ консолидации своей части политикума вокруг страха перед тем, что вслед за относительно мирным течением конфликта наступит и горячая фаза, которая коснется их статуса и богатств. Не думаю, что дело дойдет до этого. Но проблема резкого обострения кризиса, которая в политологии стыдливо называется «выход ситуации из-под контроля», в равной степени касается всех. Вполне возможно появление некоей третьей силы, точнее, «третьего пути», когда что-то будет происходить, но ни та, ни другая стороны не будут иметь к этому никакого отношения.

Расшифруйте, пожалуйста, вашу мысль. Речь идет о политическом или о сверхъестественном вмешательстве?

— Конечно, о политическом. Тут, если хотите, возможна «бухарестизация» украинского конфликта. Когда в 1989 году в Бухаресте кто-то стрелял в демонстрантов, обе противодействующие силы страдали. И потом так же неожиданно все закончилось, как и началось, а виновных не нашли. Если киевский Майдан — самая известная по публичности и шуму революция, то бухарестская — одна из самых тайных, непонятных и кровавых. Кстати, вспоминая Бухарест, я подумал и о Румынии в целом, ведь в нынешней ситуации полезно метафорически посмотреть, как Украина геополитически «передвигается» по континенту. Сейчас она находится в странном месте — между Киргизией и Румынией. Все три страны политически очень близки друг другу. В Киргизии оппозицию разогнали, и вопрос о следующей Конституции хотя и завис, но будет решаться в переговорном процессе, в котором улица уже не играет ведущей роли. А в Румынии президенту объявили импичмент. И хотя он и не уходит окончательно — даже, по всей видимости, выиграет новые выборы, — там уже есть человек, который его замещает. В любом случае, глава румынского государства признал результативность импичмента. Украина же находится где-то посередине. У нас уже есть все — фактически начат процесс импичмента, толпами ходят туда-сюда демонстрации «бело-голубых» и «оранжевых», но ни та, ни другая стороны не хотят уступать.

Давайте проанализируем эти факторы по отдельности. Какова роль «биомассы» во «второй серии» кризиса? Опять будет Майдан, и все пойдет по проторенным дорожкам?

— «Биомасса» — это уже использованная масса, когда политик получил результат и исключает ее из своего политического плана. Люди продолжают жить, но не знают, что в этот момент они уже перестали быть избирателями, активистами, носителями каких-то идеологических ценностей. Тогда они становятся «биомассой». Майдан же — это место, волею судьбы оказавшееся связанным с Киевом, и здесь играет роль фактор столицы. Тогда, в 2004 году, киевляне встали на сторону «оранжевых», а сейчас они вообще не поддержали политических баталий. Попытки Юлии Тимошенко призвать на свой Майдан исключительно киевлян, чтобы избавиться от иногородних политических туристов, — правильная попытка поссорить разные социальные слои народа. Но киевляне не понимают, за что сражаются две ведущие силы. Ни Президент Ющенко, ни премьер Янукович не послали месседжи, которые дошли бы до их сердец и заставили шевелиться. А значит, все в итоге сведется либо к экстремальным методам, либо к тягостному переговорному процессу, либо к третьему Указу, который разрешит ситуацию окончательно. Третий Указ Президента будет посвящен уже не прекращению деятельности Верховной Рады, а серьезной реструктуризации Кабмина. Будет определен новый срок выборов — например, в октябре. И если на них не выйдут все, то будет введено прямое президентское правление, глава государства займет одновременно и должность премьер-министра, вместо Кабмина сформирует временную государственную администрацию. И так будет до тех пор, пока политические силы не согласятся на выборы.

Но это же государственный переворот!

— Общество пассивно воспримет такую «пакистанизацию» политики. Я имею в виду пример Пакистана, где президент взял власть в свои руки и провел выборы только через два года. Но не думаю, что это хорошая перспектива для Украины.

В таком случае каковы перспективы импичмента Президента?

— Это очень сильный способ морального давления, даже при всей наивности политического хулиганства депутатов коалиции, инициировавших постановление об импичменте. Но особых последствий здесь, наверное, не будет. Страна не имеет опыта судебной работы вне политики и бизнеса, и тем более невозможна внесудебная система осуждения. Когда вопросами осуждения или доказательства невиновности занимается Верховная Рада, то это очень сложный не только в процедурном, но и в политическом плане процесс. Правда, подобная волна может докатиться до местных органов власти и повлиять на них. Они очень боятся иностранных слов «имплементация», «импичмент», «демократия». Особенно когда эти слова отражаются на их хрупком психологическом состоянии, хотя, казалось бы, хозяева далеко. И еще с импичментом есть проблема: его нужно было объявлять за 15 минут до того, как Президент выступит со своим Указом о роспуске парламента в рекламной паузе по телевидению. А начинать процедуру импичмента после того, как тебя обидели, — это несолидно. Тем более если в его объявлении участвуют те, кто «перебежал» из противоположного лагеря. Сама по себе идея участия представителей БЮТ в импичменте — классный, даже дьявольский замысел. Но на следующем этапе это станет большой помехой. «Отцы-основатели» импичмента должны быть безукоризненными.

Может быть, импичмент станет средством консолидации? С целью отомстить Президенту в Верховную Раду начнут возвращаться «бютовцы», закрутятся игры…

— Может быть и так, но, скорее всего, это римейк сценария, с которого мы начали: появление людей, у которых «открылись глаза». Вполне возможно, что на втором этапе кризиса мы увидим людей, которые по нескольку раз побывали в разных политических лагерях, — история знает много подобных примеров. Сегодня ему кажется, что кто-то на коне, и человек переходит к победителю. А через три недели он думает: а что же это я такое натворил? В нем просыпается любовь к стране, и он объявляет о том, что переходит обратно. Все это вписывается в систему «маятникового предательства». Так что, повторюсь, будет третий Указ, который либо приведет к выборам, либо же будет введено чрезвычайное положение.

Какова роль Конституционного суда во «второй серии»?

— Роль его очень сложная. Пока он продолжает анализировать первый Указ. Затем вынужден будет заняться вторым. А затем юристы из Секретариата Президента легко докажут противоречие между первым и вторым решением суда. Статус авторитета, стоящего над схваткой, Конституционный суд в этом конфликте потерял на фоне «удачной» дискредитации его членов. Но иначе и быть не могло. Видите ли, Конституционный суд — это, в идеале, площадка, где разрешаются противоречия между законом и инновацией, это скрытая форма юридического прецедента. Не стоит путать его с конституционным трибуналом.

Не является ли нынешняя ситуация хорошим поводом для появления некоего морального авторитета, в которого бы все поверили и который «разрулил» бы ситуацию?

— Нет, у нас может появиться только негативная сила, использующая тяжелые обстоятельства противостояния в своих интересах, а не публичный авторитет, который разведет противоборствующих и решит все проблемы. По крайней мере, я такого развития событий не ожидаю. Неоткуда такому авторитету взяться. Но имитаций будет много — в виде политиков, которые попытаются заработать себе дополнительные очки на противостоянии.

В последний день апреля Верховная Рада приняла постановление о проведении одновременных парламентских и президентских выборов. Это миф или реальность?

— Это маловероятно. Более вероятно совместное проведение президентских и местных выборов. Парламентские проходят в октябре, а через три месяца — выборы в местные органы власти вместе с президентскими.

А что же Президент, сам в отставку уйдет?

— Может быть, он и решится на такой вариант сам. На каком-то этапе досрочные выборы просто станут ему выгодны. Я вспоминаю случай из моей личной практики. В 1994 году президент Леонид Кравчук сказал: «Да сколько мне будет угрожать этот отставной премьер-министр Кучма? Как это: я или не я? Конечно, я! Давайте обратимся к народу». Объявил досрочные выборы. И проиграл.

Некоторые политические аутсайдеры предлагают провести референдум о недоверии Президенту и парламенту. Как вы оцениваете подобную инициативу?

— Я думаю, что это для парламента плохо закончится. Для массового сознания характерен следующий парадокс: людям нравится четкий адресат критики, а парламент — это такой орган, в отношении которого трудно найти повод для похвалы, сказать: «Ух ты, как они здорово вчера поработали». Зато все уверены, что там сидят одинаково плохие депутаты. Так уж повелось, что парламент будет всегда получать больше критики, чем другой персонифицированный институт власти. Любой парламент в Украине проиграет президенту — и такому, как Кучма, и такому, как Ющенко.

Не получится ли так, что общество в итоге будет абсолютно равнодушно воспринимать все происходящее?

— Последние социологические исследования показывают, что хотя население алогично и противоречиво в своих суждениях, но продолжает активно заниматься политикой. Когда у людей спрашивают — поддерживаете ли вы Указ Президента о роспуске парламента? — 60% говорят: «Нет». А на вопрос — придете ли на выборы? — 75% отвечают: «Придем». Так поддерживают или нет?.. Наверное, тут не социология виновата. Ценность участия в выборах у нас очень высока, поэтому перевыборы будут. Быть может, снизится количество участников «забега», но у нас их и так очень много. Показатель явки 65—67% нормален для любой страны, а у нас явка всегда на уровне 75%. Налицо явный перегрев общества. Так что если будет остывание, то существенного влияния на политический процесс оно не окажет. Говорить о том, что страна распадется и воцарится анархия, тоже нельзя. Мы зажаты между двумя мощными геополитическими плитами — Вашингтоном и Москвой. Поэтому распадаться нам просто некуда. Будем тлеть до следующего микроподъема. Новой Югославии из Украины не получается. В сложившейся системе геополитических балансов мы можем лет 20 жить вообще без политики и с «картошечной» экономикой. Никто не слышит криков и стонов украинских политиков между этими огромными плитами. Там хорошая звукоизоляция. Нам внутри кажется, что здесь очень шумно, вот-вот все взорвется, но на самом деле мы вроде киноцеха в Голливуде, где снимается фильм ужасов, тогда как на улице — хорошая погода.

Давайте поговорим о партийной судьбе ведущих политических сил. Возьмем БЮТ. Все думают: не ведут ли они двойной игры? Вдруг они переметнутся на сторону коалиции?

— Юлия Тимошенко сегодня удобна всем, поскольку она противник любого стратегического решения. И затянуть ее в качестве тактического элемента в свои планы — мечта и Ющенко, и Януковича. Последних полтора месяца она играла на стороне Виктора Андреевича. Конечно, она говорит, что это ее план, что она на всем настояла, но пока это игра Президента. Если Янукович сумеет ей доказать, что возможна новая игра — не с ним, а именно ее собственная, — не исключено, что Юля бросит Ющенко.

Каковы перспективы Партии регионов — силы, которая вроде бы не боится ничего?

— Никто не обращает внимания на то, что Партия регионов до президентского Указа медленно погибала. Это была партия одного человека, и хотя другие партийные проекты такие же, на примере «Регионов» это было видно особенно хорошо. За два года они не провели ни одного настоящего партийного съезда. И вдруг повезло: Ющенко издал Указ, началась мобилизация партийного актива. Впервые руководители вживую увидели своих членов партии, начали искать аргументы, структура стала работать и развиваться. Они сами об этом, конечно, не подозревают, но Партия регионов сегодня реально ожила. В Киев приезжают активисты из разных областей, общаются друг с другом, вырабатывают общую позицию. Политбюро раньше никогда бы в голову не пришло, что «регионалы» из Западной Украины и, допустим, Донбасса две недели могут сидеть и обсуждать между собой большую политику. Среднее звено партийных менеджеров, занимаясь организацией мероприятий, привозом-отвозом людей, агитацией и пропагандой, тоже набирается опыта. Так что не было бы счастья, да несчастье помогло.

«Наша Украина» по-прежнему деградирует?

— Не совсем так, но отсутствие новых идей для «оранжевого» электората, новых политических лидеров, мощная морально-психологическая зависимость от БЮТ и лично от Тимошенко не дает им шанса стать яркой политической силой. Чем позже начнутся выборы, тем больше БЮТ заберет у них голосов. А пока рейтинг «Нашей Украины» потихоньку растет, хотя, скорее, благодаря Ющенко.

Почему крупные политические фигуры в «Нашей Украине» отошли на второй план?

— Мне кажется, они уже взяли от этой организации все, что смогли. Те, кто отошел от дел, — это сильные бизнесмены. Образно выражаясь, если ты купил по дешевке завод, то последний способ его использования — продажа земли под ним. Они многое получили, многое сделали, и теперь им надо искать новые проекты. Другого пути нет. А «Наша Украина» со временем повторит судьбу Народного руха. Если только быстрее не начнет деградировать БЮТ. Ведь при всех его высоких рейтингах это не партия, а раздутый до невозможности фан-клуб Тимошенко. «Наша Украина» и БЮТ — сообщающиеся сосуды: электорат может безмятежно переливаться в соседнюю колбу без учета планов политтехнологов обеих партий.

Можно ли назвать все наши затяжные кризисы процессом «обучения демократии», в котором когда-нибудь все части механизма притрутся, и все будет хорошо?

— Украинские политики в любом случае получат опыт двух видов. Первый — обучение выяснению отношений без конфликтов с применением силы. Если, не дай Бог, прольется кровь хотя бы одного человека, то она сотрет весь пятнадцатилетний опыт демократии, все договоренности. Все будут уверены в том, что если начать подобные процессы снова, они опять закончатся трагически. Это касается не только политиков, но и политологов, журналистов, которым очень трудно будет что-то доказывать после кровопролития. А второй вид опыта — умение держать слово. Договариваться они научились: почитали учебники по конфликтологии, формируют переговорные группы, понимают, что разговор надо начинать не с выяснения «кто кому Рабинович», а издалека, сначала следует поговорить о погоде. Но при этом наши политики не научились элементарно соблюдать договоренности, которые подписаны, подтверждены рукопожатиями и возлияниями. Всегда кто-то срывает договоренности в надежде получить главный приз. И варианты «посмотреть друг другу в глаза», как говорит один политик, или «взять его за руку», как выражается другой, не срабатывают. Но если даже они не научатся держать слово или публичные клятвы, а просто не прольется кровь, то это уже неплохо для страны.

Беседовали
Дмитрий Заборин,
Александр Юрчук